суд! суд! суд! (цирк! цирк! цирк!)

Друзья, прекрасен наш союз! сегодня началось первое заседание по существу по иску профессора Котовой ко мне.
Напомню, Котова — это такой зав.каф. славянской филологии СПбГУ, которая хоть и не Владлен Степанов, но испытывает горечь в течение длительного времени находится в состоянии психологической подавленности и стресса от того, что я заявил СМИ о том, что она а) год назад мне угрожала отчислением, четко связав его с моей общественной деятельностью; б) при проведении экзамена относилась ко мне необъективно.

Началось с того, что судья Найденова стала подробно меня расспрашивать, почему я возражения по иску подал накануне лично в суд, а не послал письмом или не представил в день заседания (какая разница?!). После этого общая модальность стала мне понятна.

Проигнорировав мои возражения, что а) слова насчет необъективности Котовой — оценочное суждение и опровержению не подлежат; б) нельзя судить человека за апелляцию, которая, кстати, и не распространение сведений вовсе, суд начал увлекательное разбирательство о том, действительно ли была объективна оценка (оставим вопрос о том, что судья Найденова не эксперт-славист и объективность оценки по умолчанию оценить не может, это может сделать только независимая комиссия). Пришел профессор Мокиенко (который на Ученом совете сказал, что за меня мои обращения пишет проплаченный Госдепом юрист партии "Яблоко") и стал говорить, что я двоечник и номенклатурщик. Я изо всех сил сдерживался, чтобы не рассмеяться (неуважение к суду все-таки), студсоветчики на скамье слушателей хихикали в кулак.

Потом истец попросил суд отказать в вызове свидетелей, которые могли бы косвенно подтвердить факт угрозы отчисления со стороны Котовой год назад. Кто бы сомневался. Судья сначала поддержала истца, а затем все-таки разрешила завтра утром их заслушать. Но обеспечивать их присутствие мне придется самому.

Зато в ходе заседания представитель истца ходатайствовала о приобщении к делу статьи в Новой Газете "По воле императора" как доказательства распространения мною сведений об истце. Думаю, что это хорошо — теперь судья хотя бы прочтет об истории с декларациями.

Завтра будет продолжение цирка разбирательства.