Прошли по 35-й колонии и долго смеялись, а потом чуть не поцапались с работниками

Весь день проработали в 35 колонии. Вообще сегодня проход был очень веселый. Опять с нами ходило не менее 10 человек из администрации колонии. А посмеялись мы над следующими шутками администрации колонии:
Заходим в один отряд, смотрим - в коридоре информация на стенах. Явно видно, что многое повешено специально к проверке, хотя администрация уверяет в обратном. И вдруг среди стендов в темноте коридора различаю стенд с заглавием "Уголок Социолога".
- А зачем заключенным уголок социолога?
- Как, для освобождения, чтобы знал как устроится в жизни
- Так этим занимается социальный работник, а не социологи.
- Да, социальный работник, а разве социолог - это не социальный работник?
- Нет, социологи занимаются исследованием общественного мнения и к социализации заключенных не имеют ни какого отношения.
Смеюсь в голос...

Дальше идем по отрядам и считаем количество табуреток, тумбочек и кроватей. Табуреток мало, явно не хватает. И вдруг замечаю, что в следующей секции, а отряд делится на секции, откуда не возьмись, появились новые табуретки и стоят они как-то странно, одни на другие поставлены. Как будто их только что принесли.
- А почему табуретки так стоят странно?
- Так только что делали приборку.
Захожу в следующую секцию и там табуреток целая куча и стоят они так же - одна на другой.
И вдруг мне Николай Николаевич шепчет:
- Игорь, смотри, а вот эту табуретку я уже видел в другой секции, они, похоже, пока мы в секции все записываем и смотрим, по коридору таскают табуретки из одной секции в другую.

Сегодня же произошел очень интересный инцидент. Мы после обхода стали принимать заключенных индивидуально - тех, которые когда-то жаловались нам через письма или при встрече в колонии. Принимаем заключенных, говорим им про разное, про то, про это, слушаем жалобы. Доходим в списке нашем до заключенного, который нам письмо прислал, просим привести. Нам говорят сначала, что он в карантине, потом вдруг говорят, что он на этапе. В конце концов, мы настаиваем и нам заключенного приводят. Беседуем с ним, он рассказывает про то, что подал иск в суд против двух заключенных, которые блатные и смотрят за отрядами, потому что эти заключенные сломали ему руку и челюсть, а администрация не переводит его в безопасное место и выталкивает в колонию. Заключенный боится, что его просто ночью убьют в колонии по приказу блатных. И вдруг заключенный заканчивает рассказ тем, что его избили работники колонии и все это описывает в подробностях. Потом вдруг говорит, что он уже по факту избиения написал несколько жалоб и направил их начальнику колонию, а копии у него лежат в камере и что он готов нам эти жалобы принести, чтобы мы их прочитали и поняли, что с ним сделали. Мы говорим, что готовы подождать пока заключенный сбегает в камеру. Заключенный уходит.

Мы сидим и пишем замечания в журнал. Обсуждаем. Вдруг приходит заключенный и говорит, что он не донес копии жалоб, потому что работники колонии их отобрали. Мы идем к руководству. Заходим в кабинет к зам начальника.
-  Почему нам не дают ознакомится с копиями жалоб данного заключенного?
В кабинете очень много офицеров. Все молчат. Я переспрашиваю. Один оперативник откликается:
- Данная жалоба будет вам передана через спецчасть.
- Вы не понимаете, нам не нужна его жалоба, мы хотим ознакомится с жалобой, которую он подал начальнику и проследить потом судьбу его жалобы.
- Нет, мы ее вам передадим через спечасть.
- Вы что, издеваетесь, какая спецчасть? Мы хотим просто прочесть документ, который нам принес заключенный и вернуть ее заключенному.
- ...
- Дайте мне данные бумаги.
Офицеры молчат.
- Я обращаюсь к находящимся здесь офицерам: вы не дадите мне ознакомиться с данными документами? Вы запрещаете мне знакомится с документами, которые принес заключенный для ознакомления? Тогда мы вынуждены будем составить акт о грубом воспрепятствовании нашей деятельности. Вы нарушаете закон.
Оперативник нехотя отдает нам документы. Все в кабинете молчат.
Читаю документы. В них описание избиений.

Этот инцидент начинает меня убеждать, что, действительно, произошло что-то из ряда вон выходящее, и у кого-то действительно рыльце в пушку.