Про скуку, порок и нужду

«Работа отгоняет от нас три великих зла: скуку, порок и нужду», - сказал старый турок словами Вольтера. Как раз про Ивана Ярукова, жителя деревни Коквицы в Усть-Вымском районе. Деревня – в тупике на высокой горе у реки Вычегды. Тупик с видом на горизонт. Население деревни тает и не восполняется. Кто умирает от пьянки, кто от старости. Молодёжь уже давно в городе, потому что ни работать, ни зарабатывать на жизнь в Коквицах просто негде.

Иван не забивает себе голову проблемами создания гражданского общества, он просто работает, чтобы выжить. Он живёт натуральным хозяйством. Выращивает картошку, овощи. Рыбачит зимой и летом. Собирает грибы и ягоды. Часть собранного продает его сестра, живущая неподалеку, но на трассе, где есть люди, есть покупатели. Вот и все его денежные доходы. Бывает, несколько месяцев в году он работает почти даром в местном МУПе на пилораме, и тогда его главная и невыполнимая мечта – получать хотя бы минимальную зарплату. Но в отличие от многих Коквицких обитателей, которых терзает и скука, и нужда, и порок, Ивану иногда и на сон времени не хватает, так он занят. В итоге он ни у кого ничего не просит, у него всё, что надо – есть. И всё, что надо – он сам сделает. Неплохо, так ведь?

Жизнь идёт своим чередом, и весной остатки Коквицкого населения пашут землю. Кто на тракторе, кто на лошади, кто – руками. Иван вспахал свой огород под картошку на лошади. Помогала ему местная батрачка Надя. Несмотря на многолетнее пьянство, крестьянские навыки она не утратила и работать умеет. На огороде Ивана она разулась и босиком водила лошадь. Лошадь ходила шустро, и хозяину и батрачке пришлось побегать из одного конца поля в другой – и так много раз.

Надя уже давно нигде не работает, живет как птица небесная, «не сеет, не жнёт, не собирает в житницы». Несколько лет назад она получила в райцентре по старой сберкнижке умершего мужа компенсацию, 6 тысяч рублей. На радостях где-то на улице выпила «Трои», заснула, а когда проснулась, обнаружила, что пропали и деньги, и документы. Дорогой оказалась эта самая «Троя». Сейчас она так и живет без документов. Весной жить можно, её многие зовут помочь при пахоте. Но как она зиму переживает – загадка природы. И терзают её и нужда жестокая, и скука, и лютый порок, пьянство то есть.

Вот и получается, что в одинаковых условиях люди живут по-разному. И Ивану, и Наде зарабатывать на жизнь негде. Оба работать умеют. Один работает – только на себя. А другая – только на чужих, для себя и пальцем не шевельнет. Каждый сделал свой выбор. Раньше мне было жаль вот таких обездоленных, пока я не поняла, что такие как Надя сами себя обездолили. И если она пропадает от пьянки – туда ей и дорога. Она сама выбрала эту дорогу. А Иван не пропадёт даже в нашем государстве, перекрывшем крестьянам кислород.

И ещё попутно о гражданском обществе. Не будет его в России. Не будет. Нас не только власть, нас и пространство задавило. Слишком оно необъятное. И мы в нём затерялись. И обозреваем горизонт, может быть, и с высокой горы, но из тупика. И слишком много болтаем, раньше болтали на кухне, сейчас – в Интернете. Слишком «много букаф», как говорится.