Из уст лидеров и активистов  движения «Коми войтыр» часто звучат жалобы и сетования, что чиновники их не очень жалуют , игнорируют, порой разговаривать не хотят. С решениями, принятыми съездами коми народа, власти практически не считаются. К мнению не прислушиваются. 

На обращения отвечают отписками. Происходят и более вопиющие факты, как например,  поведение главы администрации Сосногорского района, который посчитал, что  у него есть право указывать, кому дозволяется руководить  общественной организацией, а кому это не положено.

Налицо все признаки того, что сегодня коми национальное движение слабо и переживает кризис. В чем причина? Одна из главных в том, что институт возрождения коми  народа переродился  в бюрократическую структуру.  Решения принимаются руководством движения при игнорировании мнения   низовых звеньев. Проекты подготавливаются в узком кругу лиц, там же вносятся поправки. В зале проведения конференций и съездов сидят, в основном, одни и те же люди. Информация о предстоящих мероприятиях скупая и в основном информированы свои. Состав  президиумов практически неизменен.  Людей, имеющих мнение, отличное от мнения правящей группировки, отсекают уже на дальних подступах. Съезды проводятся по заранее подготовленному сценарию, исключающим отклонения от «правильной» линии.

Работа ведется с расчетом на получение имиджевого результата.

Становится все более очевидным, что установка памятника букве «ö» или эффектно раскрученная возня вокруг помпезно спроектированного этнопарка  , -- обыкновенная пиар-компания с целью привлечь к себе внимание  ( вот какие мы успешные!). Что намного выгоднее, чем заниматься  более важной, но тяжелой и неблагодарной работой, как, например, развитие коми языка.

Образовалась система, которая сама себя обслуживает. Как говорится, от имени народа, но без народа. Если съезд – представительный орган народа, подразумевающий участие всего коренного населения, но если подсчитать, сколько человек голосуют, то получится ничтожное меньшинство.  Произошла приватизация национальной идеи узкой группой лиц.  У оппонентов нет возможности отстаивать свою позицию на уровне принятия решений.  Наверное из-за этого у многих опустились руки и они отошли от активной деятельности. Когда-то бурно действовала и много крови попортила официальному нацдвижению коми партия «Дорьям асьнымöс», а теперь ее нет. Бессмысленно кричать, если твое мнение – глас вопиющего в пустыне.

Стоит ли после этого удивляться, что отдельные чиновники можно сказать вытирают ноги об «Коми котыр»? Такого  не могло бы быть, если бы в формировании «Коми войтыра»  коми народ имел непосредственное отношение. Если бы выборы были более-менее похожими на выборы. Не хочу сказать, чтобы  такими, как в парламент или на пост президента, но охват населения процедурой должен быть как можно шире. В том числе с использованием урн. Потому что такое понятие как легитимность применимо не только к государственной власти, но и власти этнической. Если ее нет, то нет и авторитета в народе.

Ведь совсем по-другому происходили  первые несколько съездов коми народа, где царила атмосфера эмоционального подъема, с трибун звучали жесткие выступления, критические стрелы направлялись и а адрес властей, вплоть до принятия резолюции о недоверии тогдашнему руководителю республики Юрию Спиридонову. Проблемы широко обсуждались  в средствах массовой информации, освещались различные точки зрения, съезд транслировался в прямом эфире. Появилось несколько организаций, оппозиционно настроенных  к тем, кто встал у руля  национального движения. Это дало результат: коми язык получил статус государственного, в Конституцию была внесена поправка о том, что коми народ является источником государственности РК, съезд получил право законодательной инициативы.

Все это кануло в Лету. После того, как в России произошли  в политической сфере изменения, приведшие к ликвидации «излишней» самостоятельности не только субъектов Федерации и финансово-экономических групп, но и некоторых общественных организаций, коми национальное чиновничество окончательно срослось с властью. Многие занимают должности в органах управления. Кадровая и программная политика зачастую решается в высоких кабинетах. С одной стороны, в этом есть положительный момент: используя близость к власти можно решать какие-то проблемы. Можно найти оправдание тем фактом, что простой народ пассивен и избегает участия в политике на уровне  принятия решений. Если высказывает свое мнение, то только на кухне. Что очень выгодно вождям «Коми войтыра»,  сохраняется и далее монополия в национальном движении.

В результате в исполкоме оказываются случайные люди. Например, Вера Скоробогатова, которая в бытность заместителем Главы республики говорила: коми язык всем надоел, нечего его учить в школе. Правда сейчас иногда выступает по-коми и даже вывеска ее партии на двух языках, на русском и … ва коми ( искусственно очищенный от русских заимствований коми, где вместо «региона» недавно сочиненный  «дiнму» ). Не думаю, что  она поменяла взгляды, это скорее всего конъюктура. и стремление заручиться поддержкой национального спектра, но не более. Или бывший глава МВД Евгений Трофимов, который вообще никогда не был замечен в симпатиях к национальному движению и также отрицавший необходимость развития языка коренного народа.  

  В заключение, снова о главе Сосногорского района. Можно его ругать, обрушивать на него критику, но он оказался своего рода лакмусовой бумажкой, показывающий, что не все в порядке в нацдвижении в целом.