Мать нашего духа

Лесная фиалка. Она несет это имя от рождения, в переводе на язык повседневной прозы - Ия. 
Она родилась от красивой и сильной любви. Потому как только от красивой любви бывают такие красивые люди. Грациозно стройна. На лебединой ее шее - темные волосы, заплетенные в косу. Они змеей искушения обволакивают ее до сих пор. 
Мама была учительницей, заслуженной. Семья была многодетной и многотрудной. В больших семействах редко вырастают эгоистичные люди. Она же просто всех дарила любовью. Любовь была ее стезя… 

Когда подросла и незаметно превратилась в хорошенькую девушку Ия вместе с подругами поступила в КГПИ, на филологический. Окончила институт и вернулась в родное село. Тут встретила свою любовь. Первую и последнюю. Звали его Борис. Все свободное время он, молодой сельский парень был рядом. Он, основательный и простой, трудолюбивый и немногословный стал ее опорой и поддержкой. Когда наступила брачная ночь, они оба были настолько целомудренны, что проговорили всю ночь и только потом вспомнили, что вроде еще…не погасили свет. 
 

Она родила первенца Владимира. Он построил новый крепкий и большой крестьянский дом. С рождением крохи она поняла-ее главное предназначение быть матерью. Она получила некий стимул. Вращаясь в хлопотах и растворяясь в куче постирушек, она как Наташа Ростова кормила малыша грудью, и чувствуя неизбывную женскую нежность, как-то подумала, что родить и воспитать смогла бы и дюжину детишек. Потом родился второй, третий... десятый – и все мальчики! Одиннадцатым ребенком стала долгожданная девочка. Но она после тяжелых родов, которые уже запрещали врачи, вдруг занемогла и умерла. Ия сидела в палате и рыдала. Рядом агукала сиротка из соседнего села. Маленькая и беззащитная. Не нужная никому, она вызывала жалость. Ия взяла и прижала ее к груди. Вернулась домой с дочкой. Дома все и все поняли и приняли. А потом, уже когда было за сорок, родила еще-красавицу Гулю. 

Вечером, на кухне, за большим столом с нарядной скатертью и за чашкой чая мы беседуем. 
-Ия Ивановновна, а под каким девизом, если проще выражаться, Вы живете? 
Она отвечает сразу, и не задумываясь: Не имей сто рублей, а имей сто друзей. Правда,к этим словам я всегда добавляла: и дюжину детей! Так и получилось! 
Лицо ее немного изменилось. Она грустно задумалась. В моей душе заверещал чертик сомнения: - А может, все-таки раскаиваетесь? 
-Нет. Да что Вы! Если бы еще раз довелось-опять бы нарожала! Только вот тревожно за детей. Все в этой нашей безработице. Вот сын, уже сколько с нами живет. И в леспромхоз опять не взяли. Все сокращают. Молодой, здоровый и трудолюбивый парень! Когда такое было? 
Я: - Нужна востребованность. Вот Вы до сих пор востребованы. 
 

-Да, зовут на работу. После школы работала в ДК села. Теперь устала. Конечно, нужно стараться быть нужной людям. А для этого их тоже нужно стараться понимать. 
-А Вас понимают? 
-Нет. Не всегда. Очень часто не понимает государство. Мы с супругом проработали всю жизнь и не Ветераны труда. Говорят грамот каких-то нет. Вот у меня двенадцать детей, а у кого-то их трое. Мы по статусу многодетные одинаково. Я не имею никаких особенных льгот. Мне и не надо. Но обидно за матерей имеющих действительно много детей. Помните, как в пословице? Один сын-не сын. Два сына-полсына. Три сына-сын! Трое за столом-велика ли проблема. А вот когда дюжина? 
Я восхищаюсь: - Вы святая женщина! 
Ия Ивановна мудро смотрит и улыбается: - Да нет, я простая! 
-А что для Вас понятие греха? 
-Когда детей бросают. Матери бросают. А государство мусолит бумажки. Детей не отдает родителям бездетным. У меня Ольгу даже отнять хотели. Мать ее хотела выйти по УДО, написала на меня заявление в суд. Так вот, всю душу бумажками измотали… 
-И не жалеете? 
-Никогда. Да что бы с ней, бедняжкой стало бы! 
-Вы когда работали в школе, каждому посвящали стихотворные строки. Писали песни. 
-Да не хранила я ничего. Все отдавала на память. Да и какая я поэтесса? Вот пеку хлеб, к примеру, иногда и задумаюсь. Рифмы складываются. А так я специально не пишу. 
 

Я показываю стихотворение «Клюква» Марка Каганцова и его перевод на коми. Читаю. Опять ловлю мудрый и пронзительный взгляд: 
 

-Оригинал Марка мне нравиться больше. Я не переводила никогда. Сложности перевода понятны. И Шекспира сколькие переводили. Вы его, в каком переводе любите? 
-Пастернака! 
-А я и не знаю, кого принять! 
Новогодняя елка отсвечивает огоньками. - Ия Ивановна, что за игрушки с символикой «ЕР». Вы в партии? 
-Да, ну вот еще! Вот моя партия. И обнимает пришедшую внучку Тасю. 
-Чем сейчас занимаетесь? 
-Вот напекла на восьмерых. В пакеты уложила. В город сегодня пироги отправила. Корова есть. В свободное время хожу к подругам. 
-Смотрите телевизор? «Тарелку», наверное, купили? 
-Нет, некогда мне телевизор смотреть. Разве только для четкости изображения купить. 
 

Дальше вспоминаем школьные новости. Пьем чай с рыбником из скумбрии. В дом заходит усталый муж Ии Ивановны-Борис Иванович. И мы прощаемся. Обнимаемся. Целуемся и весело расстаемся. 
 

На сердце моем тепло и радостно. Есть на земле чистые и светлые люди. Мать-героиня и Поэтесса. Соберу я «Клюкву» Ии Ивановны, моей Лесной Фиалки и будет мне доброе дело зачтено. 

Иду по переулку. Вдали отблеск желтого света от лампы. Из пяти домов - два заброшены. Собака лает и пугает меня для порядка. А я радуюсь. Жива МАТЬ НАШЕГО Духа. Наша Лесная коми Фиалка. Наша Ия Ивановна.