«Скоро на улицах не останется исторического прошлого». Как пензенские власти уничтожают усадьбу с 200-летней историей

От деревянного дома до макаронной фабрики

Усадебному комплексу, частью которого был снесенный дом на ул. Лермонтова, 22, больше 200 лет. За это время он сменил нескольких владельцев.

По данным местного историка и краеведа Александра Дворжанского, первым ее хозяином был некто Алферьев. Об этом сохранилась запись 1795 года. Тогда усадьба состояла из деревянного дома, деревянной постройки и сада.

Следующие полвека усадьбой в разное время владели надворный, коллежский советник, затем поручик, пока в 1834 году ее не купила титулярная советница Елизавета Загоскина. Ее муж Николай Загоскин был родственником известного путешественника Лаврентия Загоскина и писателя Михаила Загоскина. Интересно, что, в то время когда жена покупала усадьбу, Николай Загоскин был «чиновником особых поручений» департамента государственных имуществ, а чуть раньше — депутатом Пензенского дворянского собрания.

В 1884 году усадьбу купил ее последний владелец, купец второй гильдии Алексей Кузнецов. Он был мануфактурщиком и благотворителем: пожертвовал 100 тыс. руб. беспроцентного займа на строительство в Пензе народного дома императора Александра II (сейчас там расположен Пензенский драмтеатр).

Два века истории — под грейдер

В январе 2020 года градозащитники заметили, что один из деревянных домов бывшего усадебного комплекса купца Кузнецова начали сносить.

Во дворе старинной усадьбы появились груды развалин и бревна. Остался только фасад с 12 окнами. Кто и почему решил сровнять его с землей, было непонятно: никаких табличек подрядной организации рядом не было.

Первый пикет против его сноса градозащитники провели 10 марта.

— Эта улица [Лермонтова] примыкает к [центральной] Соборной площади. Тут что ни дом — то объект культурного наследия, — пояснял тогда корреспонденту «7х7» один из участников пикета Михаил Кириков. 

На протяжении следующего месяца пензенские градозащитники провели еще несколько акций против сноса исторических зданий в центре Пензы. Они передали в приемную губернатора региона Ивана Белозерцева плакат-обращение в старинном наличнике и устроили под окнами мэрии пикет с чаепитием в защиту «старой Пензы».

После 25 марта, когда в стране и регионе объявили режим самоизоляции из-за коронавируса, здание на Лермонтова, 22 продолжили сносить. Сейчас от него остались два пролета с окнами. Активисты развесили плакаты на оставшейся части фасада и обустроили полку для обмена книгами.

Ошибка в нумерации

В областном комитете по охране памятников истории и культуры «7х7» ответили, что разрушенное здание по ул. Лермонтова, 22 не входит в список объектов культурного наследия регионального или федерального значения. О сносе им ничего не известно, соответствующие запросы к ним не поступали.

При этом, по данным комитета, «здание на ул. Лермонтова, 22 с 1987 года находится под государственной охраной как „жилой дом“». В 2017 году Минкульт РФ присвоил ему статус памятника архитектуры регионального значения.

Нестыковку чиновники пояснили коротко: сейчас тот дом, который ставили на охрану как «Лермонтова, 22», по факту имеет адрес «ул. Лермонтова, 24». Чиновники продолжают охранять его несмотря на то, что по документам под охраной должен быть дом под номером 22.

Судя по описанию архитектурных особенностей здания в реестре памятников культурного наследия, на которое сослались в комитете, на охрану, действительно, по факту поставили 24-й дом, а записали как 22-й.

— По-видимому и к большому сожалению, в 1987 году на охрану поставили лишь один дом из некогда обширной усадьбы [купца Кузнецова] — здание бывшей макаронной фабрики, — пояснил корреспонденту «7х7» Михаил Кириков. — Из-за того, что чиновники не заметили расхождения в нумерации домов и не внесли поправки в паспорт памятника, государство охраняет его. А тот дом, что сейчас снесли [Лермонтова, 22], под охраной и не значится.

По словам другого градозащитника, Станислава Блинова, под госохрану нужно было ставить весь усадебный комплекс:

— Историки говорят, что в советское время, когда дома ставили на госохрану, часть памятников просто отсеивали, — поясняет активист. — В своде памятников области не написано, что это единый комплекс купца, а [есть] описание только одного дома. За десятки лет чиновники так и не провели работу по установлению сведений об этом доме. Если бы провели [работу], поставили бы на учет весь комплекс [купца Кузнецова], включая баню и другие постройки усадьбы. А теперь мы получили то, что получили.

В областной прокуратуре «7х7» ответили, что заявления о сносе здания на Лермонтова, 22 к ним не поступали, проверки по факту сноса не проводились. В региональном УМВД жалоб тоже не было.

Активисты, в свою очередь, убеждены, что исторически ценное здание на Лермонтова, 22 все равно снесли без основания, даже если по недоразумению или чьей-то ошибке оно не считается памятником архитектуры. Кроме того, в апреле 2016 года в федеральный закон об объектах культурного наследия внесли изменения. Согласно этим изменениям, зона в радиусе 200 м вокруг исторического памятника — защитная и строительство на ней запрещено.

— Тогда получается абсурд: ломают дом, а на его месте все равно нельзя ничего построить, — рассуждает Станислав Блинов. — Снесенный дом вплотную примыкал к ОКН [объекту культурного наследия — макаронной фабрике на ул. Лермонтова, 24]. Во всяком случае, нам [председатель областного комитета по охране памятников истории и культуры Светлана] Оникиенко говорила, что в этом случае строить рядом [с историческим памятником] ничего нельзя, потому что нельзя уменьшить защитную зону до нуля метров. Но уменьшить на сколько-то эту зону можно. Надеюсь, комитет займет принципиальную позицию и не будет ее уменьшать ни на сколько.

Решение о сносе 12-летней давности

После серии пикетов активистов мэрия Пензы обещала остановить снос зданий, не имеющих статуса объектов культурного наследия, но исторически ценных для города. Об этом замглавы Пензы сообщил в телефонном разговоре с Михаилом Кириковым 3 апреля.

Чиновники обещали внести эти здания в отдельный список и решить, что с ними делать. Этот список активистам на момент публикации пока не показали. В мэрии попросили дать время и объяснили это тем, что готовятся серьезные изменения в городской генплан и новые границы исторического центра Пензы, — их не меняли с 1987 года.

По данным сайта госзакупок, областное правительство объявило аукцион на разработку проекта новых границ для памятников истории и культуры. Областные чиновники готовы заплатить за него 907 тыс. руб. 

В разговоре 3 апреля замглавы Пензы не гарантировал активистам сохранность дома на ул. Лермонтова, 22 в отличие от других старинных зданий. Он обещал найти собственника сносимого здания и обсудить с ним варианты реконструкции, но так этого и не сделал.

Редакция «7х7» отправила в мэрию Пензы несколько запросов о сносе здания на ул. Лермонтова, 22. Из них следует, что в мае 2008 года межведомственная комиссия признала аварийным дом ул. Красная/ул. Лермонтова, д. 48/22 и решила его снести.

Чиновники считают два дома единым ансамблем и уверяют, что снесли его в 2017 году по городской программе переселения из аварийного жилья. После этого мэрия сняла его с кадастрового учета и исключила из реестра муниципального имущества. Судя по данным Росреестра, это произошло в апреле 2018 года. 

По словам активистов, здание на ул. Красной, 48 снесли в 2018 году. Здание на Лермонтова, 22 начали сносить только в начале 2020 года, до этого времени оно стояло нетронутым.

Почему мэрия настаивает, что оба здания снесли в 2017 году, почему между решением о сносе и самим сносом прошло больше 10 лет и кто фактически вел работы по сносу — на эти вопросы «7х7» не удалось добиться ответа ни от чиновников, ни от правоохранителей.

Судя по старинным фотографиям, здания на ул. Красной, 48 и Лермонтова, 22 были чуть ли не близнецами: первое — площадью 303 м², второе — 305. По данным Росреестра, первое было дороже в 2,5 раза: его кадастровая стоимость оценивалась в 10,7 млн руб., тогда как второго — в 3,5 млн руб. Ни того, ни другого здания больше нет.

«Это не развитие, а деградация»

Местные градозащитники говорят, что хотя снесенный дом по Лермонтова, 22 и не был объектом культурного наследия, он играл важную роль для формирования образа центра города. В Пензе есть десятки деревянных домов, которые не внесены ни в какие реестры, но имеют историческую ценность.

— Не понимаю, откуда у чиновников вообще взялась мысль: если дом не признан ОКН [объектом культурного наследия], значит можно сносить? — возмущается Станислав Блинов. — В Томске, например, власти сохраняют средовые дома — там около 700 деревянных домов без статуса ОКН, в Ульяновске снос любых зданий запрещен до проведения экспертизы. В Пензе такого нет. То, что сейчас происходит, — моральное убийство памятника и всей среды вокруг него. Эти [снесенные] дома теперь стоят, как выбитые зубы. Вряд ли вообще кто-то [из строителей] сможет повторить такие дома. Поэтому я считаю, это не развитие, как они [власти] говорят, а деградация. Это как человеку отрезать и поставить руку от терминатора: даже если она будет сильной и иметь шесть пальцев, человек будет выглядеть ужасно и от него все будут шарахаться, как от этих уродливых новостроек. Ученые говорят, что от этих повторяющихся деталей у людей может быть расстройство вплоть до шизофрении. Люди, которые несколько лет не были [в Пензе], приезжают и не узнают город: название есть, а города как будто нет.

Одна из координаторов фестиваля восстановления исторической среды «Том Сойер Фест Пенза», дизайнер Наталья Дьячкова, считает, что обязанность власти и общества беречь исторические дома закреплена в Конституции. В статье 44 сказано, что каждый обязан заботиться о сохранении исторического и культурного наследия, беречь памятники истории и культуры.

— На деле же мы видим бездействие [власти и общества] по отношению к деревянной архитектуре, — сказала она «7х7». — Пенза в очередной раз потеряла памятник деревянного зодчества — часть усадьбы с более чем 200-летней историей. В скором времени на наших улицах не останется ничего от нашего исторического прошлого. В других странах и в некоторых российских городах это осознали и стараются всеми силами сохранять свою историю, идентичность, лицо города. Надеюсь, что, когда, наконец, в нашем городе тоже признают ценность исторической застройки и начнут перенимать опыт других городов и стран, в Пензе еще останется что сохранять.

«Реконструкция втихаря и без огласки»

Активисты считают, что дом на Лермонтова, 22 снесли неслучайно. По их мнению, усадьбу постепенно уничтожают, чтобы расчистить земельный участок в центре города для новых инвесторов. По данным Росреестра, земля под снесенными домами принадлежит городу.

Вахтерши макаронной фабрики в соседнем здании на Лермонтова, 24 говорят, что место освобождают якобы для строительства торгового центра. Активисты верят в эту версию лишь отчасти. Строительство в защитной зоне объекта культурного наследия, как и снос самого объекта, запрещено законом.

По словам источника «7х7», макаронная фабрика и все прилегающие к ней строения раньше принадлежали местному предпринимателю Игорю Медовщикову. Сейчас, по данным открытой системы Rusprofile, ими владеет другой крупный пензенский бизнесмен — Константин Волков. У него несколько видов бизнеса в Пензе: строительный, ресторанный, гостиничный. По словам источника, Волков якобы планировал снести старые здания на территории бывшей усадьбы, но возникли проблемы с геологией и грунтом. Константин Волков отказался отвечать на сообщения корреспондента «7х7» в Facebook.

В мэрии разговоры про расчистку участка под торговый центр считают не более чем слухами. Чиновники уверяют, что при использовании земли под бывшей усадьбой будут учитываться «перспективы развития квартала с учетом существующей застройки».

«Окончательного решения по дальнейшему использованию земельного участка [под снесенным зданием на ул. Красной, 48/Лермонтова, 22] в настоящее время не принято, — ответили в мэрии на запрос «7х7». — При сохранении объектов важно учитывать баланс между необходимой реновацией городских территорий, их инвестиционной привлекательностью и сохранением самоидентичности и облика города».

Градозащитники, в свою очередь, возмущены кулуарностью решений властей.

Главный путь к пополнению бюджета — продажа земельных участков, считает Виктор Кувайцев:

— Что будет с городом, их не волнует. Это как почки продавать.

— Власть не комментирует для общественности, кто сносит [дома], зачем и почему, — говорит Станислав Блинов. — Это показатель отношения к населению своего города. Если здание снесли как аварийное, то почему спустя столько лет и почему на сайте «Реформа ЖКХ» дом не числится аварийным? 

По мнению Михаила Кирикова, гражданские активисты не могут дать объективную оценку происходящему из-за того, что их лишили информации. Он считает, что вопрос реконструкции этой части улицы Лермонтова и Красной в Пензе решается «втихаря и без огласки».

Сейчас градозащитники предложили мэрии воссоздать снесенный деревянный дом на ул. Лермонтова, 22 как часть бывшей усадьбы Загоскиных и Кузнецовых, а на перекрестке улиц Лермонтова и Красной обустроить новый сквер.

Они призывают чиновников сберечь нетронутое кирпичное здание прачечной, входившее в усадебный комплекс. Его кадастровая стоимость, по данным Росреестра, составляет всего 200 тыс. руб., а в базе данных есть пометка: «Признать право собственности УМИ [Управления муниципальным имуществом] г. Пензы на нежилое здание отсутствующим». Градозащитники опасаются, что здание по такой цене в центре города приглянется очередному инвестору и может пойти под грейдер следующим.