Что думают общественники Тамбова о запрете проведения акции «Возвращение имен» в центре города. Опрос «7х7»

 

— У нас есть запасной вариант, который я не буду озвучивать, зная коварство городской администрации. Они предпримут контрмеры. Акция в любом случае состоится. В какой форме — это мы сами решим. Мы проводим ее с 1990 года, никаких препятствий за эти годы не было. Хотя кто нам может запретить где-то собраться небольшой группой, не вижу в этом проблемы. Просто мы хотели заявкой своей придать некоторую публичность акции. Приходится идти на полуподпольные меры во вред администрации. Она сама искусственно делит горожан на своих и чужих, думаю, это не есть хорошо для ее престижа. Всегда вспоминаем первого мэра Тамбова Валерия Коваля, который был убежденным антикоммунистом и либералом, но никогда ни при каких обстоятельствах не делил горожан по политическим взглядам, он ко всем относился ровно. Я бы хотел, чтобы этот день оторвали вообще от всяких организаций, партий, движений, обществ.

 

«Местные власти, сами того не ведая, превращают поминальные акции в акции протеста, причем на свою же неумную голову. Я корректно выразился?» — написал Евгений Писарев в Facebook.

 

 

— Людоед у нас был 32 года, но, однако, некоторые не признают это и считают его генералиссимусом! У меня есть фильм, снятый о папе. Он работал на тамбовском заводе «Ревтруд», прислали повестку, пошел и ушел с концами на «десять лет без права переписки». Но это расстрел в 24 часа! Ведь это настолько подлая кощунственная статья. Скольких невинных людей расстреляли. Мою маму оставили с шестью детьми. Ни пенсии, ничего. Это потом при Хрущеве стали пенсию платить 18 рублей. Не все было плохое при советской власти, были хорошие люди, от которых я собирал хорошее. Это что же, не будет митинга у Тамбовского мужика? Нас уже как бы и не считают за людей. Но я уже прожил свое, мне восемьдесят первый год.

 

— Я всегда интересовался этой страницей нашей истории. Когда я работал в газете, мне удалось пообщаться, наверное, с последними, тогда еще живыми, жертвами сталинского террора. Потом мы снимали фильм о репрессиях в Тамбовской области. А еще я узнал о том, что среди миллионов репрессированных был и мой прапрадед. В архиве я ознакомился с его делом (это было непросто, в последние годы чиновники все чаще чинят препятствия) с абсурдными, бредовыми обвинениями в его адрес.

Власть сломала жизнь моему предку, выселила его семью из дома, его родным пришлось бежать в другой город, жить в постоянном страхе расправы. Поэтому для меня это важно. Да и не только поэтому. Потому что мы так и не переварили это прошлое, потому что пренебрежение к человеческой личности, неприятие другой точки зрения, вседозволенность и наглость власти в какой-то степени уходят корнями к ГУЛАГу и тоталитарной сталинской системе.

 

— 18 марта 1989 года появилось тамбовское отделение «Мемориал», а первая акция памяти жертв репрессий состоялась 30 октября в 1990 году в шесть часов вечера на Первомайской площади напротив здания УВД, бывшего НКВД, в цокольном этаже которого были камеры, где допрашивались, содержались и оттуда отправлялись по лагерям политзаключенные. Там и сейчас эти камеры существуют с железными дверями, с глазком, «кормушкой», в которую подавали чашки с едой. Они используются под хозяйственные нужды, там лопаты, метлы. На первый митинг пришло несколько десятков людей, включая репрессированных стариков. И пришли многие из властных структур, горисполкома и из милиции УВД, которые попытались препятствовать нам. Присутствовали работники КГБ, но они не вмешивались, в отличие от горластых горисполкомовских бабенок. Никаких арестов, дубинок, ничего этого не было. Мы постояли со свечами, помянули. Один из наших поставил свечу на окошко против той камеры, в которой содержался когда-то его отец. Нас обвинили в попытке поджога УВД.

 

Мы проводили акцию ежегодно. Никогда не было попыток помешать нам. На сегодняшний день умерли все активные репрессированные, которые могли говорить. При Валерии Ковале, когда он стал мэром в 1992 году, и еще несколько лет после его смерти этой акции предшествовала панихида в церкви в 12:00. Потом в трех-четырех автобусах всех желающих везли на Петропавловское кладбище к памятнику жертвам незаконных репрессий. После возложения венков репрессированных и их семьи приглашали в ресторан, кафе или столовую. Торжества организовывала мэрия по указаниям Валерия Коваля за счет городского бюджета. А потом развозили по домам. Коваль сам иногда делал это на своей машине. В шесть часов собирались опять на акцию на Первомайской площади.

 

— Я не считаю, что акция должна всколыхнуть широкие массы населения, потому что это камерное мероприятие, это важно для тех, кто помнит имена своих предков, которые погибли от рук своих соотечественников совершено ни за что по ложным наветам и доносам, не имея никаких грехов ни перед страной, ни перед близкими. Я считаю, что память об этих людях должна сохраняться каким-либо образом в виде Книги памяти, интернет-сайтов, публикаций в различных сборниках и книгах. Она должна сохраняться в памяти всех жителей, хотя это мало реально, сейчас многие уже не знают о том, какой ужас пережила наша страна.

 

Акцию перенесли в Рассказовский сквер. Я считаю, что это своего рода провокация со стороны тех, кто хочет, чтобы мы не вспоминали о тех страшных годах. Почему они это делают, мне сложно сказать, но беда только в том, что, забыв о происходящем с нами в прошлом, мы рискуем фактически с очень большой вероятностью повторить весь этот ужас. К сожалению, как говорят, история движется по спирали, и очень бы хотелось, чтобы больше такой трагедии, такой драмы с нами не происходило. Я все-таки надеюсь, что здравый смысл возобладает, потому что в прошлом году президент России Владимир Путин открывал Стену скорби в Москве, поминал невинно убиенных. Я считаю, что его верные последователи должны руководствоваться его примером. Кроме того, у нас есть множество нормативно-правовых актов и законов, которые призваны увековечивать память жертв политических репрессий, но этого, к сожалению, почему-то не происходит. Я надеюсь, что люди одумаются, в том числе и во власти, и сделают все, чтобы мы хранили свою память о предках, о тех, кто безвинно пострадал.

 

С 1990 года проводится эта акция. Раньше не было таких драконовских законов. Власти спокойно относились к тому, что мы собирались на акцию памяти, поминки. Потом, к сожалению, ситуация кардинально изменилась. Власть почему-то стала считать такие собрания незаконными, поэтому потребовалось согласование. Вот эта акция трансформировалась с тех пор, как нас выгнали с Первомайской площади. И Диана Рудакова, Саша Смолеев, теперь Евгений Писарев стали проводить в несколько ином формате эту встречу, централизировавшись с федеральной акцией «Возвращение имен». 25 лет это продолжалось, никому это не мешало, никого не задевало, и только последние годы что-то такое стало происходить невообразимое.

 

— Акция 30 октября — это дань уважения к людям и дань уважения к нашей истории. Насколько я помню, с 90-х годов мэрия Тамбова не просто какие-то бумаги согласовывала, разрешать проводить мероприятие или не проводить, а сама выступала организатором подобных мероприятий. Мэрия Тамбова сама приглашала людей на символичный митинг памяти, который проводился на Петропавловском кладбище. Мэрия собирала и репрессированных, и членов их семей, тогда было много самих пострадавших. Почему сейчас ставится вопрос о недопустимости проведения в том месте, где традиционно люди собираются, мне непонятно, потому что я сам был на этих мероприятиях и не видел в них современной политики. Я слышал, как произносили имена людей, которые стали жертвами событий 30-х годов. Я видел минуту молчания, видел зажженные свечи. Это действительно прежде всего памятное мероприятие.

 

Мне кажется, попытка запретить проводить на прежнем месте — это глубоко личностный аспект, неглубоко продуманное решение. Вот я не разрешу здесь, и все, пусть идут в то место. Мне непонятна сама идея проведения в Рассказовском сквере даже с точки зрения законодательной, поскольку до 100 человек имеют право собираться там, где они считают для себя удобным, выбор носит уведомительный характер. Я считаю, для того, чтобы почтить минутой молчания, вспомнить имена пострадавших, люди вправе собираться в том месте, где они традиционно собирались из года в год. Здесь же очевидно, что заявитель Писарев Евгений Николаевич подал уведомление. Ему ответили тем, что на их место заявилась уже другая организация проводить мероприятие «патриотической направленности». Это и есть патриотическое мероприятие, которое Евгений Николаевич Писарев заявлял. Патриотизм — это прежде всего помнить свои корни, помнить свои истоки, уважать свою историю, и белые пятна, и темные. Я считаю, что запрещать людям участвовать в подобных мероприятиях или искусственно создавать преграды — это прежде всего неуважение к памяти.

— Это инициатива обычных граждан, поэтому чего испугались власти? Безусловно, понятно, что в этой акции участвуют люди оппозиционных взглядов, это не скрывается, очевидно. Но никто не препятствует прийти представителям администрации, каких-то других организаций, которые у нас есть в Тамбове. Мы были бы вполне довольны, если бы эти люди не препятствовали бы нам, а с нами приняли участие и показали бы, что они вместе с народом, что они разделяют вот эту скорбь по невинно убитым жертвам, что они такие же люди, как и мы, что у них есть что-то человеческое. Мы были бы рады убедиться, что у них по крайней мере есть мозги и они не хотят возмущать общество на ровном месте.

 

Люди пришли поминать. Никто не входит в администрацию согласовывать поминки. Мы подстелили соломку и пошли объявили, что так и так, мы будем собираться. Мы их предупредили, чтобы они лишний раз не волновались, не пугались, что там что-то происходит бесконтрольное, мы о них позаботились. И отменять поминки, сгонять их — это кощунственно, подло и безнравственно. Вместо того, чтобы прийти и почтить, они оскорбляют память этих людей, не только погибших в те времена, но и их прямых потомков, внуков и детей. Мы согласовать хотели, чтобы участников и тех, кто организовывает, вывести из-под удара. Власти совершенно легко могут превратить это невинное дело в преступление, а за него положены крупные штрафы, аресты, мы все это прошли на своем опыте. Поэтому не хочется людей подставить под нынешние репрессии.

Многие из тех, кто будут сюда приходить, они никакие не активисты, не оппозиционеры, они просто родственники погибших людей. Я бы пошел на прежнее место вне зависимости, согласовали-не согласовали. Нам сказали, что там будет проводиться некое мероприятие «патриотической направленности». Мы поучаствуем в этом, постоим со своими свечками, зачитаем имена. Кто нам может помешать зачитать имена? Я считаю, тут нет никакого противоречия, патриотично, это история нашей страны. Если организаторы того мероприятия люди вменяемые, они отнесутся к нам положительно и позволят нам напомнить об этом событии и вместе с нами помянут жертв репрессий.

 

— Редко можно встретить в Тамбовской области человека, чьи родственники не пострадали в годы репрессий. Естественное желание любого здравомыслящего человека — помянуть своих близких. Вспоминая погибших, мы не только отдаем им дань уважения, но и сохраняем и передаем тяжелое знание o способности человека стать зверем — начать уничтожать своих оппонентов, устраивать террор, истреблять целыми семьями по какому-либо признаку... Это тяжелый, но важный социальный опыт, который нельзя забывать. Такая память — залог самосохранения.

 

Логики тамбовских властей понять здоровому человеку невозможно. Запрещают все. Хотя, казалось бы, что может быть проще и естественнее — поддержать устоявшуюся традицию, помочь организаторам, присоединиться к ежегодной акции? Но почему-то все эти никитины, ивановы, чеботаревы как будто бы не слышат и не понимают жителей Тамбова, не осознают значимости Дня памяти жертв политических репрессий. Возникает ощущение, что они просто боятся любых общественных проявлений, боятся народ, и тем самым противопоставляют себя тамбовчанам. Это страшная и болезненная тенденция запретов и противостояния со своим народом все чаще напоминает мне о том, что история развивается по спирали. Боюсь оказаться правым… По сути, сегодняшняя политика тамбовских властей является провокационной: они предлагают тамбовчанам отказаться от памяти, от предков или подвергнуться репрессиям уже 2018 года. Надеюсь, здравомыслие победит.