«По убогости Верховный суд Коми похож на Корткеросский районный». Кампания по оценке открытости судов завершилась

Верховный суд Республики Коми стал для общественников последним в кампании «Суд глазами граждан», организованной Московской Хельсинкской группой (МХГ), Объединенной группой общественного наблюдения (ОГОН) и Молодежным правозащитным движением (МПД). С февраля этого года проверки проходили в судах Сыктывкара, Воркуты, Выльгорта и Корткероса. Сейчас общественники займутся анализом полученных данных и систематизируют их, чтобы дать рекомендации, как предупредить и устранить нарушения.

Корреспондент «7x7» попросил общественника Вячеслава Слюсарева сравнить Верховный суд республики с проверенными ранее.

— По убогости Верховный суд похож на Арбитражный и Корткеросский районный, — считает общественник.

Замечания к Верховному суду Коми появились еще до того, как общественники успели войти в здание. На широком крыльце не нашлось места для пандуса, а это ограничивает возможности инвалидов. Слюсарев рассказывает, что хуже дела обстоят только в Корткеросском районном суде — там инвалида пришлось бы втаскивать не только на крыльцо, но и на второй этаж, где находятся все залы и кабинеты. Воркутинские суды, напротив, либо оборудованы пандусами, либо вообще имеют отдельный вход для инвалидов с торца здания.

Здание Верховного суда сразу должно понравиться любителям контрастов, так как с просторного крыльца посетитель сразу попадает в тесное пространство между дверью и рамкой металлоискателя — впереди стоящие граждане судорожно вытаскивают из карманов ключи и телефоны, а сзади напирают другие желающие пройти внутрь. Этим Верховный суд похож на Эжвинский и Корткеросский районные суды. Однако поток посетителей здесь больше.

Из плюсов. Здесь, как и в Арбитражном суде республики, есть гардероб и камеры хранения. В остальных проверенных общественниками судах дело ограничивается вешалками в кабинетах или в коридорах.

Сразу после раздевалки начинается интересный квест: поиск нужного зала или кабинета. На доске информации можно прочитать о правилах поведения в здании, расписание судов отсутствует. Чтобы разобраться, куда идти, следует подойти к приставу или к другому работнику суда и спросить, где находится канцелярия. Там назовут номер кабинета или зала, где будет проходить заседание. После этого нужный зал придется поискать, потому что указателей в здании нет.

— Хуже только в Арбитражном суде, где четыре этажа и можно совсем запутаться, — отмечает Слюсарев.

Общественники нашли нужный кабинет, и сразу еще одно замечание: шрифт на табличке слишком мелкий. Тому, у кого зрение чуть хуже идеального, придется подходить почти вплотную к двери, чтобы увидеть номер помещения.

Зато есть интерактивный справочный терминал, исправно выдающий нужную информацию. В Арбитражном и Корткеросском районном судах с терминалами тоже все хорошо, но в остальных судах они фактически не работают.

— Они зависают сразу же, как только нажимаешь на какую-нибудь кнопку, — поясняет Вячеслав.

Мимо в это время то и дело проходят посетители и работники суда. Отличить одних от других зачастую невозможно, так как ни у кого из сотрудников нет бейджей.

Кабинет, именуемый залом, в котором проходит заседание, очень тесный. Заявительница — член избирательной комиссии, работавшая на осенних выборах 2016 года, просит освободить ее от уплаты штрафа за допущенное нарушение. Выясняется, что она не поставила печать на одну из копий протокола, выдававшихся наблюдателям. Гражданин, подавший на нее жалобу, возражает, что из-за таких действий наблюдатели, обнаружившие нарушения, не могут обратиться впоследствии в суд, потому что он в свою очередь не может принять оформленный с нарушениями протокол. Он даже вспоминает многочисленные нарушения на выборах 2011 года, после которых по всей стране прокатилась серия массовых протестных выступлений. Суд выносит решение отменить штрафы (возможно, руководствуясь тем, что заявительница находится на позднем сроке беременности), но выносит устное замечание.

— Судья говорил достаточно громко и четко, — отмечает Вячеслав, выйдя из зала суда. — Мы были на одном из заседаний в Арбитражном суде, так там судья Князева что-то очень тихо бубнила себе под нос, невозможно было разобрать, что говорит.

Напоследок общественники идут смотреть туалет Верховного суда. Выглядит он печально: дверь в женское отделение испорчена, туалетной бумаги нет, мыла возле умывальников тоже. Остается только ностальгически вспомнить полотенце, по-домашнему вывешенное в туалете мирового суда в Корткеросе.

Кампания по мониторингу судов была организована Московской Хельсинкской группой (МХГ), Объединенной группой общественного наблюдения (ОГОН) и Молодежным правозащитным движением (МПД) для того, чтобы выяснить, насколько суды открыты и доступны для граждан.

Публичный отчет будет направлен в органы судебной власти Коми и после обнародован вместе с реакцией со стороны судебной системы.