Бывший наркоман Павел Логовский: Когда человек принимает наркотики, ему безразлично, что рядом с ним происходит

Россия занимает первое место в мире по употреблению героина. По данным федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков, регулярно принимают наркотики более 8,5 миллионов россиян, из них 1,5 млн — героиновые наркоманы. Это цифры сухой, безликой статистики. С чего все начинается? Когда наступает тот самый момент, когда человека уже не вернуть? Можно ли избавиться от зависимости? Истории об этом, как правило, публикуются в специализированных изданиях, иногда исповеди наркоманов попадают в СМИ и брошюры, которые раздают подросткам. Помогают ли эти свидетельства удержать человека от ошибки?

Сыктывкарец Павел Логовский работает, у него есть жена и растет сын. Жизнь наладилась. Возможно, поэтому Павел не скрывает своего имени и того, через что ему пришлось пройти: ломки, тюрьмы, больничные койки. Сейчас он говорит: «Если бы я знал...». «7x7» публикует монолог Павла Логовского.

 

«Мне нравилось время на улице проводить, там такие же подростки были, как я»

Я жил в полной семье. Родители работали в госслужбе, покушать было всегда. Может, им некогда было со мной заниматься, с утра до вечера на работе были. А я с утра в школу уходил. Иногда доходил до нее, иногда не доходил.

Началось это еще с сигарет, наверное. Лет в 12 начал курить. Все друзья курили, одноклассники, ребята постарше. Захотелось попробовать, узнать, что это такое. Сначала мне не понравилось, но потом, как говорят, втянулся. Мне нравилось время на улице проводить, там такие же подростки были, как я.

Потом ребята начали алкоголь покупать, тогда же все было доступно: портвейн, ликеры всякие, водка, спирт.

А там уже начали в подвале клеем баловаться. Я тоже попробовал, но в первый раз не очень понравилось. А потом попробовал еще раз, второй, третий, ну и втянулся опять же.

Несколько лет это продолжалось, может, лет до 15, ну, такая жизнь: подвалы, клей, алкоголь. В подвал после школы шел стабильно, у нас в районе много открытых подвалов было.

В классе девятом попробовал марихуану. Не помню, кто предложил, может, кто-то из одноклассников. 

Потом марихуану курил как сигареты уже, потому что у меня доступ был к ней свободный, но никакого удовольствия она уже не приносила. То есть с утра накурился и весь день потерян: ходишь, непонятно чем занимаешься.

 

«Я думал, что я не как все. Я захочу и смогу от этого избавиться»

 

 

В классе одиннадцатом впервые героин понюхал. Случайно получилось. Пошел к продавцу, чтобы траву купить, но ее не было, предложили взять героин. Но я тогда и не понял, что это такое.

После того, как школу закончил, как-то летом ко мне подошла знакомая и попросила 200 рублей ей занять. Я, конечно, поинтересовался, зачем. А я тогда еще в магазине работал, деньги были. Она сказала, что хочет героин купить. Я дал ей 400 рублей, чтобы она мне тоже купила. Тогда я впервые с ней и укололся, но в чем эффект, тоже не понял.

А через несколько дней снова с ней встретился, и это повторилось. В этот раз уже понравилось. Даже подруге своей Кате дал попробовать, с которой дружил еще со школьной скамьи. Она ругала, говорила, что не надо в кровь всякую ерунду вгонять.

До этого я также к внутривенным наркотикам относился. У меня были знакомые, которые кололись, но я с ними наркотиков не употреблял. Говорил, что никогда наркоманом не буду, но буквально через год начал.

Потом и Катя начала употреблять, мы с ней тогда вместе жили.

А затем уже и денег стало не хватать, проблемы с милицией начались. Решили бросить. Но уже к вечеру я почувствовал первые недомогания: головная боль, озноб, тошнота, отсутствие настроения. Вот тогда мне знакомая, с которой впервые попробовал, и сказала, что это ломка. Она и говорит: «Знаешь, куда идти, бери, и ломок не будет». И с того времени начал употреблять постоянно.

В то время в районе рынка героин был везде. Цыгане в основном на улице сами предлагали. Проблем с тем, чтобы достать, не было, около двухсот рублей нужны были всего.

Но я познакомился с людьми, у которых всегда было. Они мне давали в любое время дня и ночи. Они рады мне были, я им столько денег приносил. Потом цены выросли, потяжелее стало.

Каждый день нужны были приличные суммы денег, а брать их было неоткуда, я не работал.

Поэтому и воровать начали в магазинах. На том же рынке — в одной палатке взяли вещи, в соседней продали. И из дома брали, что плохо лежит.

Я думаю, что мама знала, но материнская слепая любовь… Я говорил, мол, нет, я не колюсь. Все понимала, но просто не хотела в это верить, как мне кажется. Потому что и милиция ей говорила, и посторонние люди. А я все отрицал. Она знала, что я и в наркологии лежал.

 

«За столько лет в этом болоте я на себе уже поставил крест: я умру наркоманом»

 

 

В 2003 году пытался бросить. Пошел в наркологию в первый раз. Встал на учет анонимно, они мне лекарства давали, но эффекта не было. Я и лекарства употреблял, и колоться продолжал.

Потом решил лечь в больницу. На второй день ушел, потому что не мог без наркотиков. В больнице я даже спать не мог, тошнило. Там в лучшем случае снимали физическую «ломку» и то не полностью, а в мозгу-то все равно желание сидело. Я не знаю ни одного человека, который, отлежав в наркологии, затем перестал употреблять наркотики.

В милиции знали, что я наркоман. Если человек принимает наркотики, то за ним, естественно, идет череда каких-то противозаконных действий, преступлений. Они прекрасно это знают, поэтому и следили за мной. Осведомители у них имеются. Одного наркомана поймают, и он все рассказывает: кто, что, когда, где и почем. Видимо, часто кто-то обо мне говорил. Они меня несколько раз ловили, затем отпускали.

А в 2006 году меня «поймали», так сказать, с поличным. Находясь в СИЗО, думал только о том, чтобы выйти оттуда, что нужно жизнь начинать с чистого листа. До суда там 2,5 месяца посидел, дали 3 года условно. В себя там пришел, отъелся. Мысли здравые начали появляться. Думал, что все нормально. Об одном только мечтал, по ночам даже молился под одеялом, чтобы домой отпустили.

В первый же день, когда выпустили, снова укололся. Я спрятать успел, когда меня принимали. Я, конечно, боялся, но вечером все равно пошел на то место и укололся.

В 2008 году подругу выгнали из дома со словами: «Ты нам такая не нужна». Она не знала, что делать, и в итоге поехала в реабилитационный центр.

Мы с ней договорились, что через пару месяцев она вернется.

На тот момент в наркологии раз пять пролежал, но это не помогало. Я понял, что я умру наркоманом. Реально понимал, что мне недолго осталось.

Когда в 2003 году в наркологии сдал анализы, мне сказали, что недолго осталось жить при таком образе жизни, максимум года три. Но ничего не останавливало.

 

«Я устал просто так жить, терпеть эти ломки постоянные»

 

 

В начале 2009-го милиция снова мной заинтересовалась. Я пришел в отдел, и они на меня «насели». Я им пообещал, что на следующий день приду и сдам людей, у которых я приобретаю наркотики. Меня отпустили, но я, конечно же, не пришел.

Через несколько месяцев меня с друзьями в отдел милиции увезли. Затем всех отпустили, кроме меня. Я, как оказалось, в розыске находился. Они сказали, что я им надоел. У меня же был условный срок, а за два нарушения меня бы посадили. В милиции так и сказали, что я их достал, «сделают» мне эти нарушения и посадят. И на пять суток меня посадили. После этого все каналы для меня были закрыты.

А я не знал, что делать. Зима, холодно, серо, мрачно. Даже о самоубийстве задумывался.

Каждые 12 часов мне нужно было колоться. А иначе понос, рвота, с кровати толком не мог встать. Без дозы довел себя до такого состояния. Надо было что-то делать.

Мне тогда у подруги бабушка посоветовала ехать в реабилитационный центр, говорила, что с Катей там все хорошо. А я пришел домой, сказал, что у меня проблемы серьезные и надо что-то с этим делать. Собрали вещи, и в начале 2009 года я поехал в центр. Тогда мне и жить не хотелось, я не верил, что мне поможет. Но я понимал, что меня посадят, а сидеть мне не хотелось.

Сам центр находится в поселке. Там такие же люди, которые долгое время употребляли наркотики, алкоголь, преступлений много совершили, кто-то много отсидел. Глядя на них, я видел, что они нормально живут, у них какие-то новые взгляды, новые интересы. У меня даже появилась надежда, что и я когда-то буду радоваться просто жизни: тому, что светит солнце и трава зеленеет, а не тому, что я загоню себе в вену несколько грамм героина.

Основа реабилитации — изучение Библии. Там нет ни врачей, ни лекарств. День проходит вот так. В семь утра подъем. Потом все вместе молимся. С 8 до 9 завтрак. С 9 до 10 вместе читаем Библию. До обеда распределяют на работу: колоть дрова, ухаживать за животными, строить дом, баню топить. То есть улучшать свой быт. Затем обед, чтение Библии, работа, ужин. А вечером прославление: ребята играют на музыкальных инструментах, песни поют о Боге. Потом свободное время и отбой. И так каждый день.

Просто времени не было о чем-то еще думать. Занят делами, а не лежишь на диване целый день. Трудотерапия была нужна. Благодаря этому я хоть что-то делать научился. До 27 лет и гвоздя толком не мог забить.

Зависимость проходит у каждого по-разному. Я 1,5 года был в центре. Мысли о наркотиках не сразу ушли. Я 9 лет кололся, как они могли уйти за 1 день? Было время подумать над жизнью. Очень много людей приезжает, пару дней побудут и уезжают обратно. Когда я в 2009 году приехал, сотни человек приезжали. А сейчас я могу по пальцам посчитать, кто остался и не употребляет. А те, кто уехал, либо уже умерли, либо сидят.

 

Если раньше жил только для себя, эгоистично, то теперь живу для тех, кто меня окружает, стараюсь им помогать

 

 

Сейчас общаюсь с людьми, которые тоже реабилитацию прошли. Мы строим церковь на добровольные пожертвования и вечером каждый день какое-то мероприятие проводим. В церкви собираемся, поем песни, молимся и делимся переживаниями. Еще есть церковный хор.

Из тех, с кем раньше общался, большинство людей умерло, кто-то сидит. У меня с ними уже ничего общего нет. Раньше нормальные парни были, с семьями. Много хороших людей умерло от передозировок.

Катя тоже прошла реабилитацию. Когда она с центра приехала, они сразу с родителями помирились. Мы поженились три года назад, сын родился здоровый, несмотря на то, что у нас с Катей гепатит С. Он у всех наркоманов есть, у меня уже в 2003 диагностировали. Я не лечусь, так как вирус в крови есть, но он меня не беспокоит. Бог исцелил, я верю.

Крупных планов у меня нет. Надо жизнь достойно прожить, чтобы стыдно не было.

Не хочется видеть, что сейчас происходит. Молодежь думает, что они смогут бросить, но это самообман, последствия все равно будут. Потратишь кучу денег, убьешь свое здоровье, обретешь проблемы и все.