7 мгновений недели. Журналист Игорь Бобраков о ситуации с Игорем Леоновым:

Уважаемые читатели и слушатели интернет-журнала «7x7»! После небольшого перерыва мы продолжаем выпуски программы "7 мгновений недели" Сегодня мы встретились и поговорили с журналистом Игорем Бобраковым.

Фото Максима Полякова

О ситуации в Сирии и о встрече "Большой двадцатки", о том, как наводнение на Дальнем востоке подмыло властную вертикаль, о том, почему российский бюджет будет сокращён по всем статьям, о предвыборной кампании Алексея Навального, о методах работы мэра Ухты Игоря Леонова, о том, какими должны быть городские парки и о дважды уволенном с должности директора гимназии им. А.С. Пушкина Василии Уваровском.

Е.СОЛОВЬЕВА: Здравствуйте, уважаемые читатели и слушатели интернет-журнала «7х7». С вами снова после небольшого летнего отпуска программа «7 мгновений недели», с вами я, Елена Соловьева, и наш замечательный друг, журналист Игорь Бобраков. Здравствуйте Игорь.

И.БОБРАКОВ: Спасибо, что замечательный. Хотя я не знаю, так оно  или нет.

Е.СОЛОВЬЕВА: Это вам спасибо, что вы замечательный. Игорь посмотрел темы, которые мы ему предложили. У него возникло ответное предложение. Игорь - человек очень креативный, мыслящий.

И.БОБРАКОВ: На самом деле я как раз хотел предложить не креативную идею, я человек в возрасте. Я люблю нечто старое. Хочу вернуться к тому, чтобы эти 7 мгновений построить по вертикали. У нас вертикаль власти такая. И пойти сверху вниз, снизу вверх. Я думаю, что мы пойдем сверху вниз: от международных событий и дойдем до вершины – нашего города. Кажется, наоборот, но все-таки для нашего города это важнее, потому что мы в городе живем, а не в мире в первую очередь. По пути пройдем проблемы мира, России и так далее.

Е.СОЛОВЬЕВА: От общего к частному. Хорошо. Тогда начнем мы с  таких проблем, как Сирия, саммит «двадцатки». Саммит закончился, и на нем как раз обсуждалась эта сложная международная ситуация с Сирией. Расскажите, что вы об этом думаете?

И.БОБРАКОВ: Я думаю, нельзя вырвать из исторического контекста эту проблему. Хочется сразу  отбросить некоторые мифы. Конечно, понятно, что гражданская война в Сирии – это продолжение той самой арабской весны. Давайте отбросим первый миф о том, что арабская весна – это дело рук спецслужб, Америки и так далее. Она началась, как мы помним,  в Тунисе и Египте, где президенты-генералы Бен Али и Мубарак были абсолютно прозападными политиками, и были, кстати, пророссийскими одновременно. Они были выгодны всем, кроме своего народа. Давайте сразу решим, что арабская весна – это дело рук арабского народа и не кого-то там. И поэтому мир был просто поставлен перед фактом. В том числе и Россия, и Америка, и Европа. Но когда дело дошло до Ливии и Сирии, где неугодные президенты, вот тут уже началась борьба интересов. Как с ливийским расправились, мы знаем. А вот с сирийским все оказалось сложнее. Как мы знаем, Башар Асад – союзник Ирана, ненавистного Америке и многим другим странам. Поэтому, когда там разгорелась гражданская война, то, естественно, появился соблазн все-таки избавиться от него руками повстанцев. В то же время и у России есть свои интересы в Сирии. И даже не у всей России… Я думаю, что вот у нас с вами никакого интереса к Сирии нет. Мы там отдыхать не будем, ничего от Сирии мы не получаем. Но вот военно-промышленный комплекс от Сирии выигрывает. А Путин в первую очередь ставленник во многом этого военно-промышленного комплекса. У нас многомиллиардные контракты.

Е.СОЛОВЬЕВА: Подождите. Вы говорите, что мы не выигрываем, но ведь от многомиллиардных контрактов деньги идут в страну.

И.БОБРАКОВ: Деньги идут в первую очередь военно-промышленному комплексу. И, наверное, люди, которые там работают, для них польза есть. В то же время можно было бы найти другие способы. Честно говоря, не очень морально получать деньги за счет продажи оружия, хотя политики особо с моралью не считаются.

Е.СОЛОВЬЕВА: Я вас правильно понимаю, мы продаем оружие, и эти деньги возвращаются для того, чтобы производить еще больше оружия?

И.БОБРАКОВ: Не совсем так. Круговорот другой. Сирия и режим Асада создавали нестабильность в этом регионе. И поэтому он и нуждался в том, чтобы вот эту нестабильность поддерживать. Мы фактически поддерживаем нестабильность в ближневосточном регионе. Это противник Израиля, это союзник Ирана. Это аморально. Хот, я говорю о том, что в политике морали не существует в таких вещах. Мы вроде как бы не нарушаем международный закон, поэтому оружие Сирии поставляем. ВПК от этого выигрывает. Насколько выигрываем мы, сказать трудно. Потом еще неизвестно ,сколько чиновники получают. У нас все держится на откатах, и, наверное, они в первую очередь имеют то, что имеют. Хотя это предположение и мы этого знать не можем. Я знаю, что Саудовская Аравия пыталась найти такой компромисс. В августе приезжал глава их внешней разведки в Москву. Он предлагал заключить многомиллиардные контракты с Саудовской Аравией. Но как-то у них не получилось. Возможно, им просто не поверили. Потому что Саудовская Аравия – это союзник США. Им лучше у них оружие покупать, а наше им и не надо. И в результате Обама и Путин оказались заложниками ситуации, и они оба не смогут за ее рамки выйти. И вчера преподнесли как целое достижение, что они то ли 20, то ли 30 минут беседовали. Я думаю, что они 10 часов могут проговорить, и ни о чем не договориться. Интересы слишком разные, векторы слишком разные. И еще более наивно – меня это умилило и удивило – что делегация парламентариев Совета Федерации и Госдумы должна поехать в Америку и убедить конгрессменов, что они не правы. Я не понимаю: либо им захотелось прокатиться за наш счет. Вернулись бы они точно ни с чем. Это точно.

Е.СОЛОВЬЕВА: Понимаете, нужно же показать, насколько мы значимы, насколько мы можем на что-то влиять. Понятно, что сейчас есть две сверх державы, если огрублять, - это Китай и США. По большому счету.

И.БОБРАКОВ: Я бы так не сказал.

Е.СОЛОВЬЕВА: Но нам же хочется, чтобы были мы, мы же помним, что это мы, а мы уже давно не сверхдержава.

И.БОБРАКОВ: Насчет Китая – это отдельный вопрос. Я не думаю, что его можно отнести к статусу сверхдержав. Это пока такой «новый тигр», который растет. И растет быстрыми темпами. Китай еще во многом наш союзник, и здесь все нормально.

Е.СОЛОВЬЕВА: Русский с китайцем – братья...

И.БОБРАКОВ: …навек. Кстати, скоро напишу пост в своем блоге на «7х7», который так и хотел назвать.

Е.СОЛОВЬЕВА: Будем ждать.

И.БОБРАКОВ: Ну это отдельный вопрос. Он не касается в данный момент Сирии. Я говорю о том, что договориться они никогда не смогут. И теперь нам приходиться ждать развития событий, и, наверное, никто не сможет предсказать, чем все закончиться.

Е.СОЛОВЬЕВА: Понимаю, что затягиваю вопрос, но мне важно прояснить один вопрос. Чем был Хосни Мубарак не выгоден собственному народу? Считается, что при нем все было замечательно.

И.БОБРАКОВ: Я был в Египте и Тунисе, как турист. Но мне очень повезло и там, и там с гидами. В Тунисе мы с гидом общались три дня, потому что ездили на разные экскурсии. А гидом был выпускник воронежского факультета журналистики, но араб, тунисец. И тоже самое было в Египте.

Е.СОЛОВЬЕВА: Тоже воронежский?

И.БОБРАКОВ: Нет, не воронежский. Этот человек закончил военное училище. Семь лет жил в СССР. Но он тоже египтянин. Мы очень быстро нашли общий язык, и много общались помимо того, что они давали какую-то информацию. И они были очень откровенны. Я египетского гида спросил, а есть ли у них оппозиционная партия? Он сказал есть. Я спросил о том, как она называется. Он ответил, что это многомиллионный египетский народ. Мне очень много рассказал про Бен Али вот этот тунисский гид. Было ясно одно: там тоже сильно процветает коррупция, клановость. И тот, и другой были реформаторами. Когда они пришли к власти, они обещали демократические и экономические свободы. Экономическую свободу они дали, обе страны развили свои экономики. Но коррупция так сильно захватила, что она стала сдерживать рост экономики. И разрыв между богатыми и бедными стал огромный. И это урон огромный. Не любили Бен Али, хотя везде висели плакаты. Едешь, что по Каиру, что по Тунису, везде плакаты этих президентов. Мощная агитация, давление.

Е.СОЛОВЬЕВА: У нас тоже.

И.БОБРАКОВ: Да. Мы во многом очень схожи. И эта арабская весна стала происходить, я стал думать, что нам надо посмотреть, а как в России будет это происходить.

Е.СОЛОВЬЕВА: Мы долго запрягаем, как обычно. Нас мало, что может подвигнуть, на какие-то действия. Говоря об этом, перейдем к следующему вопросу – это наводнение на Дальнем Востоке, которое было пару недель тому назад. Оно достаточно однобоко освещалось российскими СМИ.

И.БОБРАКОВ: Поскольку оно освещалось однобоко, поэтому я и не владею всей информацией, потому что я смотрел телевидение. Поэтому нет смысла обсуждать саму стихию – мы все-таки не метеорологи. Что касается действий чиновников, то меня даже из того, что я видел, насторожил один очень важный момент. Да, Путин приехал туда.

Е.СОЛОВЬЕВА: У нас без Путина ни наводнения не заканчиваются, ни пожары.

И.БОБРАКОВ: Да. Но на самом деле, сам приезд – это нормально. Когда в Америке это дело случается, президент США тоже приезжает на это дело. Но есть одна маленькая деталь, которая все раскрывает. Он там всем накостылял и сделал «втык» всем крупным чиновникам за то, что пострадавших плохо кормят. Видимо он письмо получил. Казалось бы внешне с точки зрения обывателя все замечательно. Какой хороший Путин. Приехал барин, барин всех рассудит. Но дело в том, что это не задача президента. Президент во все такие детали вникнуть никогда не сможет. Это вот с этими он разобрался, но другие могут остаться голодными. А он уедет. И что будет дальше? Таких вопросов миллион, и всех их не может решить один президент. Это как раз показатель слабости вертикали власти. По идее всеми этими делами, в том числе и плохим питанием для пострадавших, должны заниматься местные власти, региональные власти. Об этом должны были писать газеты, шуметь, говорить о том, что плохо работают господа чиновники. Чиновники должны напрягаться, стараться, чтобы народ потом их избрал – нового губернатора, нового мэра.

Е.СОЛОВЬЕВА: Вы какую-то идеалистическую картину описываете.

И.БОБРАКОВ: По идее так происходит во всех демократических странах. А мы тут вроде претендуем на демократию. А у нас чиновники думают не об этом. Они думают о том, что же скажет барин. Они перед ним ответственны, а не перед народом. А тот вышестоящий получил сигнал от народа, что дело плохо. И поэтому накостылял. Понимаете, получается такая структура: сначала идет куда-то вверх, а потом спускается вниз. Не напрямую чиновникам. Эта вертикаль очень опасна.

Е.СОЛОВЬЕВА: Потому что многое можно упустить.

И.БОБРАКОВ: Да. И потом элементарные знания законов физики: попробуйте карандаш поставить в вертикальное положение. Он тут же упадет.

Е.СОЛОВЬЕВА: Я сейчас ручку поставлю.

И.БОБРАКОВ: Она сразу же упала. Вот горизонтально она лежит спокойно. Горизонталь устойчива. Почему бывает устойчива вертикаль? Если на хороший фундамент посадить, то она может стоять. Так стояла вертикаль Российской империи: на российских штыках, на сакральности царя и так далее. Царя не стало, российская армия ослабла, и в 1917 году вертикаль рухнула.

Е.СОЛОВЬЕВА: А как же вера, православная церковь?

И.БОБРАКОВ: Она тоже ослабла к 17 веку. Кстати, сказать, это отдельный вопрос. 17 век переживал кризис веры во многом. Было сильное разочарование в православной церкви. Что и способствовало революционному движению. Но это другая тема. В 1991 году опять рухнула вертикаль. Советская вертикаль держалась на спецслужбах: на КГБ, НКВД и так далее.

Е.СОЛОВЬЕВА: И на нашей закрытости, как мне кажется. Только исчезли вот эти рамки, и хлынул экономический поток. Наши многие предприятия оказались несостоятельными, неконкурентоспособными.

И.БОБРАКОВ: Как только фундамент КПСС и спецслужб ослаб, так вертикаль рухнула. А за ней посыпалась экономическая вертикаль и так далее. Надо строить власть по горизонтали, а не по вертикали. Пока такого не будет, мы так и будем ходить от одной революции к другой.

Е.СОЛОВЬЕВА: Как нам Бакунин завещал.

И.БОБРАКОВ: Упаси бог. Особенно прочитав «Социологию революций» Питирима Сорокина. Я в след за ним стал ярым противником революций.

Е.СОЛОВЬЕВА: Мы все куда-то уходим в отдельные большие темы. А у нас следующая тема такая: ожидается сокращение российского бюджета абсолютно по всем статьям. А налоги для индивидуальных предпринимателей возрастут в следующем году. В народе говорят о том, что это происходит потому, что пенсионерам нечем платить. Был в 90-х провал по рождаемости. Работающих людей мало, а пенсионеров у нас много. И Олимпиада.

И.БОБРАКОВ: Я бы еще добавил несколько факторов. Я глубоко убежден, что путинское даже не десятилетие, а 13-летие было провальным. Ельцинское десятилетие – многие будут мне возражать – оно было не провальным. Несмотря на ошибки, проколы и нехороших вещей, которые произошли в 90-е годы, главное Ельцин сделал. Он полностью выполнил свою миссию: страна перешла от социализма к капитализму. То, что этот процесс был болезненным, это было неизбежным. Это была жуткая задача. Он надорвался на ней и рано умер. Мы можем сравним по другим странам. А где он был безболезненным? Это миф, что в Китае это безболезненно происходило. А бывшие страны Восточной Европы или СССР. На Украине это было болезненно. Особенно Польша – это яркий пример. Там было все: и гиперинфляция, и спад производства, и несправедливая приватизация.

Е.СОЛОВЬЕВА: Это все прекрасно, но мы ушли от вопроса.

И.БОБРАКОВ: Да. Путин дальше жирел на двух вещах: на том, что его предшественники сделали самую тяжелую работу. Грубо говоря, была сделана хирургическая операция, больного перевели из реанимации в общее отделение. А дальше уже лечи таблетками и ставь на ноги. Но вместо того, чтобы вылечить, и больной побежал, Путин не добился полного излечения. Мы не вылечились.

Е.СОЛОВЬЕВА: Таблетки продал.

И.БОБРАКОВ: Да, таблетки продал. Конечно, все не так просто, хочу сразу сказать. В правительстве Путина были профессионалы высшего класса такие, как Греф, Кудрин. Во многом благодаря Кудрину мы избежали тяжелых последствий кризиса 2009 года. Не случайно Кудрина много раз называли лучшим министром финансов в мире, Европе и так далее. Но как говорят в Одессе: «И где сейчас Кудрин?» А сейчас зато в этом году пришел в правительстве другой суперпрофессионал Алексей Улюкаев. Я немножко знаком с этим человеком, правда, лично я его не знал, но мне приходилось видеть его выступления, причем не по телевизору, а вот так вот. Я помню, как в ноябре или декабре 1997 года он говорил о возможном кризисе, который кончился дефолтом в августе 1998 года. Он предупреждал правительство Кириенко, и он к нему прислушивался. Это неправда, что он его не слушал. Но он поздно стал меры принимать, где-то в мае. Улюкаев профессионал экстракласса. Он первым предупредил, что видимость благополучия – это видимость. Что на самом деле экономическая ситуация очень сложная. Экономический блок не доведен до того уровня, до которого должен быть. Да, второй момент, на котором жирует правительство Путина, - это цены на нефть, которые стали заоблачными.

Е.СОЛОВЬЕВА: Так зачем же тогда зажимать народ, сокращать все расходы? Несчастных бедных «ипешников» зачем обдирать?..

И.БОБРАКОВ:  Я не думаю, что если обдирать «ипешников», они получат много доходов.

Е.СОЛОВЬЕВА: Мне кажется, что это будет иметь огромные экономические последствия.

И.БОБРАКОВ: У нас есть такое представление об «ипешниках», как о лавочниках. Я помню, как Черномырдин как-то заявил, что Россия никогда не будет страной лавочников, как только стал премьер-министром. Это было давно, в начале 90-х. Я в этот момент разговаривал с режиссером Бортко.

Е.СОЛОВЬЕВА: «Собачье сердце»

И.БОБРАКОВ: Нет, это режиссер драматического театра. Он работал в нашем театре, потом эмигрировал в Америку, много лет там прожил, а потом приехал в Сыктывкар. Я брал у него интервью, и он мне сказал о том, какую глупость сморозил Черномырдин. Скажите всем, Америка – страна лавочников, и потому она процветает. На малом и среднем бизнесе держится благополучие большинства капиталистических стран. Поэтому я не знаю, почему мы решили на этом отыграться. Видимо на них проще экономить, а крупный бизнес не хочет делиться.

Е.СОЛОВЬЕВА: Но ведь это действия временщиков. Это люди, которые живут сегодняшним днем.

И.БОБРАКОВ: Я простой вопрос вам задам. Вас не раздражает реклама «Газпрома»? Мы россияне, мы получаем миллиардные кредиты. Это сколько же денег вложено в рекламу, потому что реклама на федеральном канале стоит бешеных денег. На эти деньги можно было спокойно газицифировать множество сел, деревень.

Е.СОЛОВЬЕВА: Я в Сыктывкаре живу в негазифицированном районе. Это улица Морозова.

И.БОБРАКОВ: Они вместо этого вкладывают в рекламу. Я уж не говорю про то, что они покупают игроков и так далее.

Е.СОЛОВЬЕВА: Что ж нам, бедным, делать, чего ждать?

И.БОБРАКОВ: Я не знаю, чего нам ждать от правительства. Оно непредсказуемое. И чем оно повернет, какие силы там возьмут верх, предсказать невозможно. Но в силу отсутствия у нас гражданского общества, вернее, оно есть, но слабое, повлиять на власть мы сильно пока не можем. Если все будет идти таким же способом, то ждать чего-то хорошего не придется. Начнутся забастовки, массовые движения протеста. И, кстати, мы переходим к Навальному, и здесь, мне кажется, мы хорошо видим, что результатом путинской стабилизации стал запрос на оппозицию и протест. Потому, какова поддержка Навального, видно, что этот запрос на протест есть, и очень значительная часть общества понимает, что страна в тупике, из него надо выходить. Но власть, которая сейчас есть, сделать этого не может.

Е.СОЛОВЬЕВА: Недавно Навальный и его команда отчитались о предварительных итогах своей предвыборной кампании. Она оказалась интересной, были применены новые технологии. В частности, они вообще не привлекали профессиональных пиарщиков. У них тысячи и тысячи волонтеров, люди готовы работать просто так. Я сама этих людей видела, когда мы ездили в Киров. Сейчас там (в Москве – «7х7») наш корреспондент Ярослава, которая с ними общается. И потом они собирали деньги через Яндекс-кошельки. 70% от собранной суммы – это то, что люди скидывались по 100, 200, 500 рублей. Поучаствовало в этом огромное количество народу, просто помогли рублем. Это о многом говорит.

И.БОБРАКОВ: Безусловно, о многом  говорит. Кстати, насчет профессиональных пиарщиков. Я думаю, что они Навальному просто не нужны. Навальный уже бренд. По крайней мере для Москвы – точно. Наверное для многих из провинции из сел и деревень, где о Навальном судят по телевизору – может быть, это какой-то уголовник, что украл – а для достаточно просвещенной Москвы и для Сыктывкара, городов, живущих в постиндустриальном мире, где новости получают из интернета, и люди знают, что не надо верить первому, второму каналу и НТВ, что надо смотреть «Дождь» и другие независимые каналы – сам Навальный стал брендом. Достаточно написать Навальный и все становится ясным. Ему не нужны профессиональные пиарщики.

Е.СОЛОВЬЕВА: Я была в конце августа в Москве, там ездит куча машин с наклейками «За Навального». Тем не менее, мне кажется, что шансов у Навального стать мэром нет. Это мое мнение. Оно может быть спорным. Но будет интересно не это, а сами результаты этой предвыборной кампании. Они о многом могут сказать, о настроении в обществе.

И.БОБРАКОВ: Я думаю, так оно и есть. Я думаю, что Навальный все это прекрасно понимает. Эта ситуация мне напоминает ситуацию в годы перестройки. Не полностью, а чуть-чуть. В годы перестройки была немного распахнута дверь в демократию. Чуть-чуть. То, что страна стала переходить к демократии, заслуга Горбачева небольшая. Он ее чуть-чуть раздвинул. А дальше демократы и либеральная интеллигенция воспользовались ситуацией войти в дверь. Они постарались ее раздвинуть, распахнуть. Такие, как академик Сахаров. Я это знаю точно, потому что я был в команде Револьта Пименова, мы здесь встречали академика Сахарова… Я знаю, как работала межрегиональная депутатская группа на съезде народных депутатов. Там использовали любую трибуну. Надо сказать! И тут вот, как мне представляется. Фантазировать можно много. Я просто свою версию выложу. Как мне кажется, Навального хотели прихлопнуть, но то, что ожидается «двадцатка», решили с западом не ссориться. Потому что ясно было, что Навальный не победит. Большинство москвичей, как бы там они не знали Навального, они обычные обыватели. Они хотят спокойной жизни. А Собянин зарекомендовал себя, как хороший мэр, хороший хозяйственник, поэтому они за него проголосуют. И все исследования это показывали. Поэтому Навальному дали возможность поучаствовать. Видите, мы соблюли всю демократию, у нас есть оппозиция. Все нормально, ребята! Не надо к нам претензий.

Е.СОЛОВЬЕВА: Вам не кажется, что они решили прихлопнуть его попозже.

И.БОБРАКОВ: Может быть и так. Будем смотреть. Но Навальный повел себя так, как повела себя демократическая оппозиция в годы перестройки.

Е.СОЛОВЬЕВА: Оседлал волну.

И.БОБРАКОВ: Да. Раз так, то хорошо, я сделаю по полной. Теперь у меня есть трибуна и я ее использую на полную катушку. Мне не хотелось бы, чтобы нынешний режим рухнул. Мне бы хотелось, чтобы он эволюционировал в демократию постепенно. И мы потихоньку придем к нормальной демократии, когда у нас будет и оппозиционная партия, и правящая партия. То есть, оппозиция будет реальной, а не какой-то надуманной. И свобода СМИ будем. Россия наконец-то станет нормальной, свободной, процветающей в экономической плане страной.

Е.СОЛОВЬЕВА: Ой, дай бог. Давайте уже перейдем к другому мэру, не потенциальному, а реальному. К Игорю Леонову, мэру Ухты. Коми – страна чудес. В СМИ сначала появилось сообщение о том, что его забирают в правительство, что он перестает возглавлять региональное отделение «Единой России», что он уходит из мэров. Потом говорят, что это была техническая ошибка. Сначала составлен большой подробный текст. Как он может быть технической ошибкой? Кто-то не на ту кнопку нажал? И никто этого не объясняет.

И.БОБРАКОВ: Я бы эту ситуацию назвал либо прикол года, либо прокол года. А может даже десятилетия. Потому что, если честно, за всю мою журналистскую практику я с таким не сталкивался никогда. То есть, не  с тем, что бывали ошибки или сначала что-то давали, а потом давали опровержение. А вот с тем, что сейчас происходит и еще не закончилось. Я скажу, как с моей стороны это выглядело. Я получил как корреспондент, аккредитованный при главе республики, пресс-релиз и уже собирался написать информацию. Там у меня был короткий анализ деятельности Леонова, ссылка на пресс-службу о том, что он уходит. Какие-то соображения по этому поводу. Я уже начал писать, но случайно заглянул на БНКоми и увидел, что это якобы какая-то техническая ошибка. И я решил, что, наверное, мне пришлют сейчас какое-то опровержение. И я попаду в нелепую ситуацию. «Невское время» находится в Петербурге, мне придется посылать новость о том, что, мол, они тут ошиблись. Я решил тогда отложить и не писать информацию. Но дело в том, сколько дней уже прошло, а никакого официального опровержения не последовало. Не было официального, БНКоми неофициально дало. Это неофициальное опровержение – то, что было на БНКоми. Более того, на первой странице официальной газеты «Республика» был помещен портрет Леонова и информация о том, что он переходит в администрацию. И опять-таки ссылка на пресс-релиз. Я не читал последние выпуски «Республики», дали ли они какое-то опровержение или нет. Я знаю, что появилось на РИА Новости. Дарья Шучалина, кстати, дала. Во все издания информация была распространена. То есть, ныне действующая информация – о том, что Леонов переходит в администрацию. Она ныне действующая.

Е.СОЛОВЬЕВА: Мы звонили в администрацию буквально вчера, и там нам ничем сказать не могут. Они говорят, что они ничего не знают.

И.БОБРАКОВ: Я об этом в курсе. Сам я читаю «7х7» и «Красное знамя», я верю, что раз журналисты звонили, то так оно и есть. Версия Валерия Черницына, журналиста «Красного знамени» и моего друга, о том, что это какая-то черная метка для Леонова, и это специально делается, - в это мне трудно поверить. Мне кажется, что мы меньше всего верим в бардак. Между тем, сами с бардаком в жизни сталкиваемся постоянно. Я думаю, что там бардак и головотяпство, где они сами не могут разобраться, что к чему. Здесь таких специальных сил нет.

Е.СОЛОВЬЕВА: Я с вами соглашусь, что это бардак.

И.БОБРАКОВ: Но бардак с политическими минусами власти. Бардак еще связан с тем, что Квашнев уехал в отпуск, а вот что там Марущак с Черновым не могут найти выход, не понятно.

Е.СОЛОВЬЕВА: Мы опять возвращаемся к вопросу, что как только человек у нас куда-то уезжает, все остальные говорят: «Мы ничего сказать не можем». Пока у нас эта вертикаль. Мне бы хотелось задать вопрос об экономическом бардаке Леонова и предпринимателей Ухты. Вы наверное читали наш материал про ресторан «Чибью». Черти что там происходит. Люди платили аренду, все правила были соблюдены с их стороны. Тем не менее, им вырубили там свет, воду, и их выселяют.

И.БОБРАКОВ: Как мы знаем, это не первый случай в Ухте такой деятельности Леонова. И то, что он эти методы хорошо обкатал в Сосногорске, мы тоже хорошо знаем. В Сосногорске, как вы помните, он разогнал совет города силовым методом. Абсолютно зверским методом разогнал редакцию  газеты «Заря Тимана».

Е.СОЛОВЬЕВА: Его же не просто так зовут Дон Леоне.

И.БОБРАКОВ: Дон Карлеоне.

Е.СОЛОВЬЕВА: Это методы 90-х годов – бандитские. Каково черта они у нас в 2013 году?

И.БОБРАКОВ: Я с вами не соглашусь, что это методы 90-х годов. Это как раз методы нынешнего времени. В 90-е годы творилось всякое. Был и бандитизм, и все прочее. Но там просто бандитские группировки между собой воевали. А вот чиновники стали бандитами…

Е.СОЛОВЬЕВА: Это не бандиты стали чиновниками?

И.БОБРАКОВ: Я не знаю прошлое Леонова. Официальное, конечно, знаю.

Е.СОЛОВЬЕВА: Я не говорю о Леонове. Я говорю об общей картине.

И.БОБРАКОВ: Да нет. Я как раз думаю, что чиновники стали превращаться в бандитов. Они переняли бандитские методы, простые, эффективные, быстрые. Я не думаю, что Гайзеру, как человеку очень прагматичному, финансисту, они выгодны. Есть и другие товарищи в Желтом доме, которые рулят не менее активно, чем Гайзер.  Потому что мы знаем, какими бандитскими методами был убран Сергей Катунин с поста мэра. Я вовсе не собираюсь за него заступаться, хотя и работал у него полтора года, но просто сами методы были бандитскими, как его убрали. Это такой простой, тупой, непросчитанный метод, и я думаю, что это выигрыш тактический, но никак не стратегический.

Е.СОЛОВЬЕВА: Тогда зачем нашим властям нужен такой человек – условный бандит? Почему они готовы его прикрывать?

И.БОБРАКОВ: Я абсолютно убежден, что Гайзеру он не нужен. Судя по поведению Гайзера и по тому, что мне приходилось с ним общаться, брать интервью, видеть его, это человек другого склада. Я думаю, что здесь работают другие силы. Власть не состоит из одного человека. Там не вертикаль уже действует. Чиновничий мир совсем другой. Он существует по каким-то своим законам. Я пробыл полтора года муниципальным чиновникам, я посмотрел, что это за мир. Есть и чиновники замечательные, я не хочу всех мазать черной краской. Есть профессионалы высшего класса, есть люди, которые делают свое дело очень хорошо. Но сами законы чиновничьего мира  еще с советских времен остались. Там ведь главное – угодить начальнику. И еще не известно, какому начальнику. Плюс ко всему в любой чиновничьей группировке, будь то администрация города или губернатора, президента, правительства, никогда не бывает, чтобы были сплоченные силы, единый коллектив. Все-таки это разные группы.

Е.СОЛОВЬЕВА: Правильно ли я вас понимаю, что Леонов кому-то угодил.

И.БОБРАКОВ: Да, кому-то угодил. Кстати, во время Юрия Алексеевича Спиридонова там даже по этажам было разбито. А во времена Торлопова там все перемешались.

Е.СОЛОВЬЕВА: Сложно понять, кому угождать.

И.БОБРАКОВ: У кого какие группировки. Какие сейчас там, как они там по этажам построены – сказать сложно. Сейчас видимо такой иерархии нет, там все более запутанно. Но кому-то он угодил. Просто такие методы мы наблюдаем не только у Леонова. Кстати сказать, Леонов во многом повторяет судьбу Зенищева, который силовым методом был посажен в кресло мэра, а теперь он объявлен в розыск. Я думаю, что Леонову стоит подумать. И еще один важный момент параллельный: и тот, и другой возглавляли «Единую Россию».

Е.СОЛОВЬЕВА: И тот, и другой были мэрами.

И.БОБРАКОВ: И тот, и другой были мэрами крупных городов. Причем Леонов даже двух умудрился.

Е.СОЛОВЬЕВА: Говоря о решительности наших властей, хотелось бы перейти к нашему Кировскому парку. Я недавно была на Украине, очень бедный город Коростень, правда очень древний. Ну как бедный? Такое ощущение, что ты вернулся в свою страну, только лет 10-15 назад. Там немного другой уровень жизни, правда, я бы не сказала, что там плохо живут. Но электричество в час ночи вырубают во всем городе – экономят. Все очень жестко. Но при это прекрасный, замечательнейший парк, который продуман архитекрутно, который чист, в котором замечательные памятники, и в которой не дай бог срубить какое-то дерево.

И.БОБРАКОВ: Я приведу другой пример, может быть, даже более близкий. У Сыктывкара есть город-близнец. Это Петрозаводск. Я там был семь или восемь раз, причем с разными целями. Дважды был как чиновник, и знаю там подноготную. Петрозаводск очень похож на Сыктывкар. Там от железнодорожного вокзала улица Советская, как у нас Коммунистическая, идет до парка. Оба города – столицы регионов, причем регионов национальных. Примерно одинаковое количество населения. Петрозаводск переживал очень серьезные времена в 90-е годы – гораздо тяжелее, чем Сыктывкар. У нас в 90-е годы шло строительство новых домов. Несмотря на все трудности, город строился. Петрозаводск не строился, потому что экономика Карелии была в более тяжелом положение, чем экономика Коми.  

Е.СОЛОВЬЕВА: У нас тогда НДПИ оставляли. А несколько лет назад и последнего лишили.

И.БОБРАКОВ: Это тоже стоит обсудить, хотя это другая тема. Это к вертикали власти. Но что меня всегда поражало – это парк. Парк был изумительным, и он в 90-е году улучшался. Конечно, есть преимущество, что он не на нашей жалкой речушке Сысоле, а на Онежском озере расположен. Но это единственное преимущество. Все остальное – это рукотворно. Парк очень красивый, по нему можно гулять до бесконечности. Хотя город уступает Сыктывкару по красоте, но в парке он превосходит на голову. И парк был бедой нашего города. Он в 90-е годы умирал и почти что умер. Когда меня Сергей Михайлович Катунин пригласил меня работать в администрацию – а он сам только что заступил в мэры – я ему сказал: «Сергей Михайлович, если вы в течение своего первого срока (4-5 лет) сумеете возродить парк, вы останетесь в истории». Он сказал, а чего ждать 4-5 лет, мы в этом году возродим. И надо отдать ему должное. Я его не идеализирую, могу много разного про него рассказать, но парк при нем начал оживать. Но надо иметь в виду, что для города с 250-тысячным населением у нас парк очень маленький. Это практически сквер. Кстати, в советское время, когда все было расписано, он значился парком 4-й категории. 5-я категория – это сквер. Поэтому сама идея реконструкции парка безусловно здравая. И Иван Александрович Поздеев точно войдет в историю, если ему удастся сделать набережную. Ее обещали еще в 60-е годы, много раз ее хотели. Но то, что вызывает беспокойство, - это вырубка 800 деревьев. Я не считал деревья в парке.

Е.СОЛОВЬЕВА: Я видела помеченные. Это далеко не тополя. Это очень хорошие деревья.

И.БОБРАКОВ: Я знаю, что по энциклопедии Сыктывкара в Кировском парке две тысячи деревьев. Представьте, что из двух тысяч убрать 800. Это почти половина. А парк без деревьев – это не парк. Я был в лондонском парке, там нет никаких аттракционов, детских площадок. Там просто изумительные деревья. Вообще Англия – это страна, где очень мало лесов, они их в свое время сильно вырубили во время промышленной революции. А вот парки они сохранили.

Е.СОЛОВЬЕВА: В том же Коростене я была еще в одном парке. Тот парк, который я упоминала, это парк Островского. А второй парк имени Тараса Шевченко. Там просто разные породы деревьев высажены. Это замечательно.

И.БОБРАКОВ: Надо иметь в виду, что парк – это в первую очередь деревья. Все остальное – это вторично. Поэтому деревья должны сохранить. Общественность должна как-то следить. Огородили забором невидимым. Но я как журналист залезал туда, чтобы сфотографировать.

Е.СОЛОВЬЕВА: А вы сверху или отодвинули дощечку?

И.БОБРАКОВ: Я прошел через маленькую пристань переправы на тот берег. Там даже не лазейка. Забор не углубляется в речку, и там можно по суше немного пройти. Ну один, два, три человека там пролезут, но остальным не видно, что происходит. Поэтому какой-то контроль надо вести. Я понимаю, что часть деревьев вырубить придется. Особенно те, которые мешают берегоукреплению.  Но нужно вести общественный контроль, чтобы не вырубили нужную часть.

Е.СОЛОВЬЕВА: Игорь, мы с вами растеклись мыслью по древу. У нас не остается времени, чтобы обсудить ремонт дорог. Последний вопрос, который мы не можем не обсудить, - это дело дважды уволенного директора пушкинской гимназии Уваровского, за которого вступился весь коллектив этой гимназии. Но чиновники им говорят нет. Чиновники, которые должны быть их слугами.

И.БОБРАКОВ: Вот тут как раз то, что я говорил про чиновников. Это чиновничий мир, который живет по своим законам, - это оно и есть. Я полтора года проработал в муниципалитете Сыктывкара, и представляю, что такое законы чиновничьего мира. Один из законов – там никто ни разу не вспоминал, что они слуги народа. Есть люди, которые стараются для людей. Такие были. Но другой закон чиновничьего мира – не идти на уступки, добиться своего, не показать свою слабость. Если они согласятся на Уваровского, то так чиновник продемонстрирует свою слабость.  Причем, интересно, что начальника управления образования, которая уволила Уваровского, ее тоже уволили. Сейчас уже другой начальник управления образования.

Е.СОЛОВЬЕВА: Это как у гидры: отрубили одну голову, выросла другая.

И.БОБРАКОВ: И понятен второй момент. Ведь видно же, что те обвинения, которые ему навешали, шиты белыми нитками. Но ведь это мало кого волнует. Люди же видят, что это ерунда, что это легко опровергается. Родители сами говорят, что ничего страшного не происходило. И еще надо иметь в виду, что образование – это одна из самых криминогенных сфер. Я не имею в виду правоохранительные органы.

Е.СОЛОВЬЕВА: И медицина.

И.БОБРАКОВ: И медицина. А мы имеем дело еще и с элитным образованием. И очень многим людям, чьи детки не достойны того, чтобы учиться в гимназии, и учатся в обычной школы, хотели бы, чтобы детки учились именно в гимназии. Возможно, что Уваровский встал кому-то поперек горла.

Е.СОЛОВЬЕВА: Об этом у нас писали в комментариях, что ребенок какого-то чиновника учится в этой гимназии.

И.БОБРАКОВ: Если бы только один. Я думаю, что не один, а многие. Я думаю, что многие бы хотели, чтобы во главе гимназии стоял человек более лояльный, менее принципиальный, который был шел навстречу пожеланиям чиновничьих масс. И вообще надо иметь в виду, что Россия – страна бюрократическая. С каждым потрясением у нас бюрократия слабеет, а потом вновь берет власть в свои руки.

Е.СОЛОВЬЕВА: Но это тоже отдельная тема.

И.БОБРАКОВ: Да. После Александра II резко при Александре III взяла верх. После падения царского режима появилась кровавая советская бюрократия. 91-й год был некровавым, поэтому сейчас некровавая бюрократия.

Е.СОЛОВЬЕВА: Не режут, а душат. На этой мы нашу программу закончим. Мы будем следить за делом Уваровского, потому что оно не закончится сейчас вторым увольнением. Оно будет продолжено. Я надеюсь на победу разума, как и мы все.

И.БОБРАКОВ: Я думаю, что это очень важно. Если бы у нас были свободные СМИ, то тогда бы бюрократический мир не смог бы так нагло действовать. Но к сожалению, у нас почти нет свободных СМИ. У нас только «7х7» и «Красное знамя» - это все, что имеется здесь.

Е.СОЛОВЬЕВА: Но хотя бы что-то есть. За сим прощаемся с вами. Будем дальше освещать важные события. Спасибо Игорь, что пришли.