Медведев – это тот маленький павианчик, который регулярно принимает позу, известную у приматов как поза подставки

.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. Юлия Латынина,             +7 985 970-45-45       – это смски, и смотрите нас также по Google’ам, Android’ам и всяким прочим Сетевизорам. Кстати говоря, смотрю я на то, как празднуют свадьбу принца Уильяма и Кейт Миддлтон, и думаю, до чего же народ, все-таки, любит власть. Собственно, ничего плохого в этом нет, но, вот, любит власть народ, наверное, еще с того момента, когда мы были близкими родственниками павианов и у нас была примерно такая же иерархическая система. А в некоторых странах и до сих пор примерно такая же иерархическая система. 

 

И, вот, празднует народ. Вспомнила, как праздновал народ инаугурацию Обамы. Люди в Вашингтон сбегались бог знает откуда. И по контрасту, конечно, вспомнилась мне инаугурация Дмитрия Медведева, абсолютно зачищенная от народа Москва, мертвое такое, византийское великолепие, точнее, это было бы очень похоже на Византию, если бы это византийское великолепие не портилось Мерседесами, которые как мы знаем теперь, куплены за откатные деньги. 

 
Вот, Мерседесы и Византия – они, конечно, плохо гармонируют. И это, на самом деле, очень графическая вещь, потому что власть всегда показывает, как она относится к народу не словами, а делами. Вот эта вот зачищенная от народа Москва, и никому в голову, собственно, не пришло праздновать. Ну, хотя, конечно, если бы была разнарядка, то там согнали бы какой-то Путинюгенд, но людям самим в голову не пришло праздновать. И власти самой в голову не пришло поделиться радостью с людьми. 

Она очень характерна. Потому что в мире есть, на самом деле, очень мало режимов, в которых власть бы настолько явно демонстрировала, что она в грош не ставит население собственной страны. То есть такие режимы были, но это были, например... Ну, скажем, завоевали норманны саксов и клали на саксов, и это всячески показывали. Это были оккупанты. Или самураи. Презирали простолюдинов, но могущество самураев опиралось на бесспорное военное превосходство над простолюдинами. 

Вот, ситуация, когда власть ведет себя как оккупанты и как самураи, не опираясь ни на малейшее военное превосходство и совершенно ясно, что все те, кто помогают власти, не будут вспарывать из-за нее себе живот, она, конечно, чревата – она чревата и Ливией, и Египтом, и очень тяжелыми вещами. 

Генеральная прокуратура раскрыла, наконец, тяжелое невиданное преступление. Речь идет не о деятельности сына генпрокурора Артема Чайки и подмосковных прокуроров, крышевавших подпольные казино, ни об убийстве свидетеля по этому делу, который шо-то там рассказывал про сына генпрокурора. Преступление состоит в деятельности аэропорта Домодедово, который управляется иностранными компаниями, что по мнению Генпрокуратуры создает угрозу национальной безопасности. 

Короче говоря, невинность нашей Генеральной прокуратуры, обнаружившей, что дети, оказываются, не рождаются в капусте, просто меня потрясает. Генеральная прокуратура не знает, что все леди делают это. Генеральная прокуратура, наверное, не знает, кто у нас акционеры Русала. Просвещу господина Чайку: у нас основной акционер компании Русал – это «En+ Group», председатель совета ее директоров – господин Ротшильд, очень известная фамилия. Я даже, вот, не поленилась, специально для Генпрокуратуры сходила в реестр акционеров компании «Норильский никель» и, соответственно, могу озвучить список аффилированных лиц. 

Fitramexo Holdings (я не уверена, что я произношу правильно). Fitramexo Holdings находится на Папаригопулу Стрит в Максимос плаза, в офисе 3403 в Лимасоле на Кипре. Inpatenixo Holdings находится в том же самом офисе, тот же самый коридор и дальше направо. 

Fisera Investments – тоже Папаригопулу стрит. Ту, вообще-то, по Папаригопулу стрит очень много, но есть и другие: например, Corbiere Holdings, который находится в почтовом ящике 583 на Сент-Китс и Невис. Raleigh Investments также находится там, почтовый ящик 583, Сент-Китс и Невис. Эка их далеко. Экое хорошее место Сент-Китс и Невис для инвестиций – конечно, гораздо лучшее, чем город Москва Российской Федерации. 

Хотя, должна сказать... То есть меня что потрясло в этом сообщении Генпрокуратуры? Это нарушение водяного перемирия, это нарушение табу. Все знают, что все леди делают это. Даже когда началась охота на Юкос, то государство не осмелилось сделать 2 вещи – оно не осмелилось обвинить Юкос в том, что у него во владельцах иностранные компании, и не осмелилось пересмотреть итоги залоговых аукционов, потому что это открывало legal kernel worms, банку с юридическими червями. Возникал вопрос, да? «А почему если Юкос, почему тогда не Сибнефть?» Естественно, возникает вопрос: «Если Домодедово, то почему не Русал и не Норникель и так далее?» А, вот, господа из Генпрокуратуры хотят ввести в Думу закон о том, что, вот, транспортные предприятия нельзя. 

Это мне напоминает, как у нас проводятся конкурсы, когда пишется в сопроводительных условиях, что, вот, чтобы выиграть данный конкурс, компания, условно говоря, должна начинаться на «А» и кончаться на «Б». А, вот, я предлагаю Генпрокуратуре в Госдуму внести другой закон, что, вот, потребление соли – это очень важно для российских граждан, и поэтому необходимо национализировать все соляные родники, они не должны принадлежать частным лицам. В частности, это должно принадлежать частному лицу и частной компании Тыретский солерудник, который, как считается, контролируется сыном господина Генерального прокурора. Вот, у меня такое мнение, у Юлии Латыниной, вот я это хочу национализировать. 

Так что, вот, угроза нацбезопасности. Когда свидетеля о вымогательстве со стороны сына генпрокурора убивают, это не угроза нацбезопасности. Но, вот, Домодедово и иностранные лица – ну, караул, кто бы мог подумать. 

Напомню, что на этой неделе стало известно о том, что Домодедово планирует разместить до 25% своих акций на сумму около миллиарда долларов среди крупнейших зарубежных фондов. Консультантами закрытого размещения являются Morgan Stanley, JPMorgan, Goldman Sachs и Credit Suisse. При этом, кстати, в презентации перед фондами аэропорт впервые раскрыл свои финансовые показатели. Кстати, и структуру собственности – так что там Генпрокуратуре ничего особенно не следовало уточнять, экая тайна. И оказалось, что у аэропорта рекордный для отрасли показатель рентабельности – 60%. 

То есть действия прокуратуры, с моей точки зрения, прежде всего невероятная наглость, это такой ход ва-банк со стороны врагов Домодедово. Вот, есть либерал Медведев, который шо-то там рассказывает про иностранные инвестиции. И в тот момент, когда высокорентабельный аэропорт собирается размещаться, Генпрокуратура вдруг заявляет: «Кто бы вы подумали? У него есть зарубежные акционеры». Представляю, как отвисли челюсти в Credit Suisse. 

Самое приятное во всем этом – та организация, которую Генпрокуратура все просит исправить, эта организация называется Минтранс. Возглавляет ее некто Левитин, который также возглавляет совет директоров Шереметьево и Аэрофлота, и поэтому может смело считаться врагом Домодедово №1. Когда я говорю «врагом Домодедово», это, знаете, вот как с министром Голиковой, что я рассказывала на прошлой передаче. Мы не можем доказать отношение министра Голиковой к компании Фармстандарт, как мы не можем доказать отношение Путина к компании Гунвор. Ну а можем доказать (собственно, доказывать не надо – это очевидно, самоочевидно), что компания Фармстандарт торгует по демпинговой цене сырьем для производства страшнейшего наркотика, а Минздрав не видит в этом никакой проблемы и всячески защищает свободу рынка для компании Фармстандарт. И когда я у Минздрава спрашивают: «Ребята, ну как же? Вот лекарства Терпинкод и Коделак». Единственной причиной страшнейшего распространения дезоморфиновой наркомании в России, наркомании, от которой человек сгорает за 2 года и живьем гниет, является то, что сырье для производства этого страшнейшего наркотика продается по демпинговым ценам по сравнению с героином. А мне говорят: «У нас свобода рынка, и вообще что будет с бедными людьми, которые кашляют? Потому что Коделак – он от кашля». 

Я должна сказать Минздраву, что есть такое лекарство, вернее, было такое лекарство, оно прямо продавалось в стеклянных баночках в 1898 году компанией Байер и на нем было написано «Героин». Героин – это не название наркотика, героин – это именно название лекарства, это trade mark, которое изобрела компания Байер, когда стала героин продавать, и под этими большими буквами «Героин» были маленькие буквы: «Лекарство от кашля». Потому что и героин, и кодеин, собственно, оба – производные морфина, они делают одно и то же, они, действительно, подавляют дыхательные центры, они, действительно, против кашля, а если очень успешно, то можно забыть дышать, и, вот, как-то компания Байер, она давно уже... Что-то мы не слышим, чтобы она рассказывала, каким замечательным лекарством от кашля является героин. Но Минздрав РФ до сих пор рассказывает, каким замечательным лекарством от кашля и каким необходимым человечеству являются те препараты, которые по демпинговой цене по сравнению с героином продает компания Фармстандарт. 

Ну, это, вот, к слову, а, вот, возвращаюсь к министру Левитину, то же самое. Мы не можем доказать, что министр Левитин извлечет некие персональные выгоды из краха Домодедово. Но мы можем доказать, что министр Левитин (показать, собственно – это не скрывается) является одновременно председателем совета директоров коммерческих государственных акционерных обществ. И процветание этих акционерных обществ зависит очень от неуспеха Домодедово. Самый простой вопрос, по которому они столкнулись, о котором я уже говорила, - это где строить 3-ю полосу. 

Есть, на мой взгляд, абсолютно безумный, я даже не могу назвать его коррупционным, он безумный проект строительства 3-й полосы в Шереметьево. Это когда надо будет вырубить весь или почти весь Химкинский лес, когда надо будет заключить речку Клязьму, которая снабжает Москву водой, в бетонный коллектор, чтобы над ней прошла полоса аэропорта, что эта взлетно-посадочная полоса будет находиться с другой стороны шоссе, что она будет находиться настолько далеко от здания аэропорта, что по правилам международной авиационной безопасности взлетать можно будет только с одной ее стороны, и садиться, соответственно, тоже. И все равно она будет слишком коротка, чтобы принимать крупные самолеты. 

Вот эту замечательную полосу, которую будет строить, естественно, Ротенберг, как и все, что имеет отношение к Химкинскому лесу, вот эту замечательную полосу лоббирует Левитин. И, естественно, Левитину не хочется, чтобы полосу строили в Домодедово, где ее построить – раз плюнуть. 

И, к сожалению, вот это вот частный вопрос, где строить полосу. А есть общий вопрос, потому что аэропорт Домодедово, к сожалению, наглядно иллюстрирует 2 закона российского бизнеса. Один сформулировал Руперт Мэрдок, он сказал: «Чем больше я узнаю Россию, тем меньше мне хочется иметь там бизнес. Потому что чем больше будет успешен мой бизнес, тем больше желающих будет его отнять». Домодедово является вызовом системе, потому что оно успешно. В Домодедове квадратный метр площади стоит 2 тысячи долларов, а знаете, сколько стоит новый терминал Шереметьево за квадратный метр? 7 с лишним тысяч, по-моему. Понятно, что при такой финансовой структуре Шереметьево может там процветать, объединяться, идти на IPO только в одном случае – если сожрать Домодедово. 

Вторая максима еще проще. Не может быть эффективной подсистемы в неэффективной системе. Не может выжить эффективное предприятие в неэффективном государстве. А если оно будет пытаться скомпенсировать все недостатки государства, оно помрет от перегрузки, от анафилактического шока. Относительно Домодедово мы видим, как в этом году это происходило. Вот, все может Домодедово – там, построить хороший аэропорт, минимизировать время обслуживания пассажиров, показать рекордную прибыль. Но, вот, гаснет свет, государственная сетевая компания (4 линии) довела дело до того, что в Домодедово нет света, блэк-аут. И эта же самая компания при этом не говорит Домодедово, что не будет света. Она говорит: «Свет сейчас включим». И понятно, что после этого ответственным с точки зрения государства оказывается кто, виноват? Аэропорт Домодедово, конечно. Конечно, не государственная сетевая компания. А не может Домодедово бороться с террористами, с которыми плохо борется ФСБ. Но, вот, террористы взрываются и Домодедово оказывается виновато. 

И самое главное, самое страшное, Домодедово не может себе выстроить ту самую пресловутую полосу, о которой я только что говорила. Не потому, что оно такое жадное, а потому что удивительно устроен российский закон. Во всем мире совершенно по-разному устроены аэропорты. Бывает, что они принадлежат государству, бывает, что они принадлежат городу, бывает, что они принадлежат частным лицам. Но не бывает только одно – чтобы аэропорт принадлежал одному, а взлетно-посадочная полоса другому. 

У нас в законодательстве такое удивительное законодательство, что у нас кто бы ни выстроил в Домодедово взлетно-посадочную полосу (а это, на минуточку, миллиард долларов – немного меньше для Домодедово, значительно больше для Шереметьево), а это будет принадлежать государству. Ну, знаете, это уже коммерческая компания не может. Вот, не может она сделать так, чтобы... Если бы она хотя бы конкурировала с государственной компанией на равных, то есть если бы Шереметьево было вынуждено занимать на рынке деньги, чтобы строить эту несчастную полосу... Пусть это кособокий рынок, пусть эти деньги даст ВТБ, пусть эти деньги гарантирует государство, но, все-таки, это будет какой-то рынок. И, вот, другой рынок для Домодедово. Ну, наверное, Домодедово нашло бы деньги. Но если ситуация заключается в том, что Домодедово потратит миллиард долларов, а полоса будет принадлежать государству – нет, ребята, так земляника не растет. 

Ну и последнее, что я хочу сказать по поводу этой, на мой взгляд, абсолютно безобразной ситуации, потому что, еще раз, впервые нарушено водяное перемирие, впервые нарушены табу, не спрашивать, кто владеет российскими компаниями. С моей точки зрения, там, завтра Фридман, Дерипаска и Потанин должны позвонить Медведеву и сказать: «Что там твой Чайка? Мы что? Тоже сейчас попали? А завтра представят в Думу закон о нас?» 

То есть возникает парадокс. Вот, есть твиттер-президент Медведев, который что-то там говорит про иностранные инвестиции. Есть генпрокурор Чайка, который, между прочим, у нас считается союзником Медведева. И, вот, когда получилась эта нехорошая история с сыном генпрокурора, с подмосковными казино, с убийством свидетеля, там же Медведев вызывал к себе на ковер действующих лиц. Медведев просил детей не трогать. Это называется «детей не трогать», если кто не знал. Это не называется коррупция. 

И есть Левитин, которого, между прочим, Медведев попросил из советов директоров госкомпаний. И, вот, накануне размещения крупнейшего и успешнейшего российского аэропорта союзники Медведева в объективных интересах Левитина откровенно, нагло мочат Домодедово. Вот, трудно представить себе что-то, наглядно свидетельствующее о роли Медведева в этом стаде павианов, которое называется Кремль. Потому что мы видим Путина, доминанта, мы видим Левитина и Голикову, это такие субдоминанты, которым позволено, и вот есть Медведев – это тот маленький павианчик, который регулярно принимает позу, известную у приматов как поза подставки. 

Еще одна история очень важная на этой неделе.             +7 985 970-45-45       – это смски. Алексей Навальный в интервью журналу «The New Times» заявил, что в России существует система, при которой чиновники получают ежемесячно черным налом зарплату в одном из госбанков. Много говорят о существовании этой системы, давно, шепотом, она, якобы, началась под лозунгом, что, вот, знаете, олигархи покупают бизнес, а давайте, вот этот госбанк будет платить чиновникам, министрам, замминистрам, руководителям силовых структур. Сначала это было на этом уровне, потом это перешло даже на уровень несколько ниже. Сейчас, якобы, в эту систему входит несколько десятков человек. Ежемесячная зарплата министра, по словам Навального, это около 70 тысяч долларов, ну а всего объем выплат по этой системе, по словам некоторых моих знакомых, может составлять ежемесячно для банка до 150 миллионов, хотя, совершенно непонятно, конечно, сколько налево, а сколько направо идет. 

И, вот, естественный вопрос. Если такая система существует, то как госбанк сводит концы с концами, откуда он берет деньги? И я хочу сказать, что существование подобной системы (поддержать Навального) может объяснить некоторые трудно объяснимые особенности нашего государственного банкинга. 

Вот, например, одна история, которая ходит по рынку. Некий олигарх берет кредит, потом его отношения с госбанком портятся, его просят кредит возвратить. А олигарх везде громко заявляет: «Я им сразу 400 миллионов долларов отгрузил в их фонд, я этот кредит, в принципе, не должен возвращать». Другой пример. Некий топ-менеджер, бывший топ-менеджер олигарха, решив немного подзаработать, и под залог каких-то восточносибирских месторождений, которые не совсем понятно, сколько там в них нефти, где и как, берет кредит. Добычи нет. Ну, вот, месторождение есть, добычи нет. Наш менеджер задолжал госбанку свыше миллиарда долларов, естественно, свалил в Лондон, там чуть ли не политического убежища просит. Госбанк кричит: «Да я его сейчас засужу!» А топ-менеджер отвечает: «Так я же в ваш фонд отгрузил 250 миллионов долларов. Будете приставать – расскажу». И как-то, вот, затихает эта история. «Я вас засужу». 

Третий пример. Кризис. Некая девелоперская компания, ей не продляют кредиты и говорят: «Мы вам ничего не пролонгируем. Но, вот, если вы за рубль продадите компания вон тому человеку, то мы ему пролонгируем кредиты». А этот человек умеет решать вопросы с госбанком. А что значит «решать вопросы»? Это значит отчислять в данный фонд. 

И вот это страшная история, потому что все, конечно, слухи, но проблема в том, что если подобная система существует, то, судя по тому, что я сейчас рассказывала в первой части программы, она никак не оказывает влияния, никак не умеряет аппетиты наших чиновников. Но, очевидно, она оказывает решающее влияние на то, как и почему, и кто получает в России в госбанках кредиты, и что с ними потом происходит. 

            +7 985 970-45-45      , буквально полторы минуты до эфира, я, все-таки, заговорю о следующей теме, о замечательном предложении президента Медведева отменить техосмотр. Замечательное без всяких шуток: если он это сделает, это будет первая его серьезная реформа. Напомню, что правоохранительная реформа в Грузии включала в себя как абсолютно необходимую, хотя недостаточную меру, отмену техосмотра, который Каха Бендукидзе назвал коррупционным налогом в чистом виде. 

Я постараюсь сейчас показать, что отмена техосмотра – это отмена некоей абсолютно коррупционной услуги, которая приносит коррупционерам до миллиарда долларов, наносит ущерб экономики в размере около 60 миллиардов долларов. И правила, по которым функционирует рынок этой услуги, настолько важны, что, собственно, я на них и остановлюсь. Потому что самым важным свойством коррупционной услуги является то, что доходы продавца услуги на этом рынке прямо пропорциональны размеру ущерба, который несут покупатели. 

Грубо говоря, в России 41 миллион автомобилей, все они проходят техосмотр. Автомобили свыше 7 лет проходят техосмотр раз в год, их в России 71%. Перерыв на новости. 

НОВОСТИ 

Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. Юлия Латынина, «Код доступа». Итак, немного арифметики. Сразу предупреждаю, что все мои вычисления очень приблизительны, и они, скорее, характеризуют порядок цифр, чем сами цифры. Ну, порядок можно посчитать. 41 миллион автомобилей в России, 71% из них старше 7 лет, то есть они должны проходить ТО ежегодно. ТО ежегодно также проходят автомашины массой более 3,5 тонн, вне зависимости от даты рождения. Раз в полгода проходят ТО маршрутки, такси и так далее. То есть, ну, самый минимум – это где-то 35 миллионов автомобилей раз в год должны получать талончик. 

Любой человек, который зайдет на сайт, на Яндекс или на Google и наберет «Техосмотр», у него тут же вылезет «Техосмотр купить». Даже если у него не вылезет «Техосмотр купить», у него тоже вылезет «Техосмотр от 4 тысяч рублей» - на самом деле, еще недавно это стоило 4,5 тысячи рублей. 

Умножаем 35 миллионов автомобилей на полтораста долларов, получаем потенциальную емкость рынка в 5,4 миллиардов долларов. Ну, предположим, что за техосмотр заплатил только каждый пятый, и вообще техосмотр в провинции стоит дешевле, чем в Москве. Ну, все равно где-то миллиард. Неплохо. 

Теперь вопрос. Кто, собственно, платил? Вот, есть потенциальная емкость рынка, а каков реальный доход? Предположим, что вам надо потратить день, чтобы получить техосмотр, и законным способом тогда техосмотр имеет смысл получать лишь тому, чье рабочее время стоит меньше, чем полтораста долларов в день. 

Это очень важный момент. Вот, представьте себе, вы – булочник и булочки продаете. Тот самый адамсмитовский. Что вам нужно сделать, чтобы увеличить ваши доходы? Ответ: лучше печь булочки. А теперь представьте себе, что вы – владелец виртуального ООО «Техосмотр» и у вас емкость рынка 5,4 миллиарда долларов, и вы получаете всего миллиард. Какова ваша маркетинговая стратегия? Да ясен пень, вам нужно увеличить очередь. Увеличение очереди означает увеличение ущерба, который несет потребитель при отказе от коррупционной услуги. Стало быть, это увеличение готовности за услугу платить. Если клиент проводил в очереди день, а теперь проведет в ней 5 дней, то цена услуги вырастает, потенциальное количество клиентов увеличивается. Именно это произошло в Москве. Сейчас цена услуги после чудовищного роста очередей выросла сначала до 7,5 тысяч, а теперь и до 10 тысяч рублей. То есть за эту услугу при этом теперь целесообразно платить любому, кто зарабатывает в неделю свыше 350 долларов. Опять же, емкость рынка выросла, составила где-то 12 миллиардов долларов в год. 

Разумеется (сейчас, это самое важное), это не значит, что гаишники заработают все 12 миллиардов долларов, как они зарабатывали все 5. Но это значит один очень важный момент, что экономика потеряет как минимум 12 миллиардов долларов в год в заработной плате. 

Есть общемировой критерий, согласно которому человеку в качестве зарплаты выплачивают не больше пятой части произведенного им продукта. То есть наши 12 миллиардов долларов, которые люди просадили в очередях, - это 60 миллиардов долларов непроизведенного ВВП. Вот это, собственно, самое главное, о чем я хочу сказать, потому что получается, что чтобы заработать 1-2 миллиарда долларов, членам нашего виртуального коррупционного ООО «Техосмотр», надо нанести ущерб экономике порядка 60 миллиардов. 

То есть, вот, коррупционный рынок – он характеризуется некоей величиной, которую можно условно назвать «коррупционным мультипликатором», или лучше «демультипликатором». Потому что этот рынок – это игра с ненулевой суммой, и чем больше вы получили дохода, тем больше общей выгоды упустила экономика. И теперь, вот, просто можно прикинуть. Коррупция в России составляет не менее 25% ВВП, это, по-моему, чуть ли не официальные уже данные (я считаю, что они больше). Размер дохода, извлекаемый коррупционером, как минимум на порядок, а, скорее всего, раз в 20-30 ниже причиняемого им ущерба. Легко представить себе, какие реальные потери российской экономики. И, кстати, какие реальные перспективы нашего роста в случае конца существующего режима. 

Так что, вот, если Медведев отменит техосмотр, абсолютно без дураков, это будет первая в его президентстве мера по реальному улучшению российской экономики, потому что до сих пор абсолютно все законы, принятые при Медведеве и Медведевым увеличивали емкость коррупционного рынка. 

Меня смущает только две вещи. Во-первых, Медведев предложил отменить техосмотр. Это как? Вот, предложить отменить техосмотр могу я или Алексей Поликовский, обозреватель «Новой газеты» после статьи, с которой, собственно, все и заварилось. Но президент – он как-то может не предлагать, он может приказывать. Техосмотр – не Конституция, правила его проведения у нас не референдумом приняты, они принимаются Государственной инспекцией безопасности дорожного движения МВД РФ. Можно завтра написать в этих правилах: «Все идут свободно». 

Более того, меня чего смущает? Президент Медведев предложил отменить техосмотр, правда, он как-то так, косо выразился, типа, отменить или сделать, чтобы не было проблем. А, вот, мэр Москвы Собянин в ответ заявляет, что не будет повышать на техосмотр цены и все упростит. Я как представила себе сцену: товарищ Сталин говорит, попыхивая трубкой: «Надо отмэнить техасмотр». А товарищ Хрущев, который, напомню, с 1949 года первый секретарь московского горкома партии, в ответ на это говорит: «Пробок больше не будет». Ну, я думаю, что если бы Сталин распорядился отменить техосмотр, то отменили бы в течение 5 минут. А если бы кто-нибудь при этом из чиновников вздумал делать что-нибудь другое, улучшать условия коррупции, то просто был бы расстрелян уже через 10 минут. 

Вот, техосмотр надо отменять завтра. Ну, конечно, лучше вчера, но поскольку вчера невозможно, то завтра. Если для его отмены нужно внести поправки в закон, то поправки можно вносить в Думу, а тем временем издать, как я уже сказала, должностную инструкцию, согласно которой срок действующих или уже не действующих талонов, продлевается, ну, допустим, на 5 миллиардов лет. Это даст экономике дополнительные 60 миллиардов долларов и лишит мерзавцев 1-2 миллиардов долларов дохода. Никаких побочных эффектов при этом не будет, потому что если кто-то думает, что в России неисправная машина не может выйти в рейс без техосмотра, то я, опять же, его приглашаю погуглить по фразе «Купить техосмотр». 

И еще, конечно, я считаю, что автомобилисты России должны сами высказать к этому свое отношение. Они должны собраться на акцию гражданского неповиновения, и не надо там каких-то митингов зарегистрированных, не зарегистрированных. Я просто предлагаю тому же Союзу автовладельцев обсудить простую меру, радиостанциям поддержать. Договариваются заранее люди одни. Допустим, это лучше сделать заранее, где-то через месяц, через 2 недели, чтобы все узнали, чтобы была реклама. И все машины, которые хотят принять участие в акции, допустим, ровно в 12 часов дня остановятся на 5 минут и гудят. На 5 минут. Это не занимает столько времени, сколько техосмотр – вот, просто власть... И поймем, собственно: мы быдло или мы, все-таки, граждане. 

            +7 985 970-45-45      . Еще одна история, о которой я хотела сегодня поговорить, это история с похищением сына Касперского, которого освободили, действия похитителей которого характеризовались, по словам самих ментов, цитирую, «исключительной глупостью и наглостью». Напомним, что похитители, действительно, держали Касперского в своем собственном доме, и даже дали позвонить ему, правда, с его, Касперского сотового телефона, но из этого дома. 

И меня что во всей этой истории смутило? Первое, относительно самих господ Савельевых. 2 вещи показались мне подозрительными. Первая, это дом, в котором они его держали, это дом на дачном участке на отшибе, который никто не навещал, потому что там водились свирепые собаки. И у меня возник вопрос. Да, глупость-то наглостью, но сколько еще человек они перед этим держали или могли держать в этом доме? То есть первый ли человек, которого они украли? 

Этот мой вопрос подкрепляется вот чем. Тут же появились сведения о том, что, дескать, эти люди очень много должны денег 4-м банкам, 8-ми физическим лицам. Понимаете, если человек должен очень много денег, это означает, что он – мошенник. Вот, одному человеку можно задолжать деньги или одному банку, к несчастью. Но когда у тебя такое огромное количество долгов, это значит, что, в принципе, семья занимается преступным промыслом и не собирается никогда эти долги возвращать – она так живет. И одновременно при этом появилась совершенно потрясающая информация, явно с подачи самой семьи, что, вот, дескать, они похитили сына Касперского, чтобы расплатиться с долгами. Вот это очень настораживает, потому что, во-первых, если у семьи столько долгов, то это мошенники, как я уже сказала, скорее всего. А во-вторых, если у них так быстро появляется версия вот эта душещипательная, значит, они давно привыкли врать. Причем, там версий сразу несколько появилось, то есть была видна привычка этой семьи ко вполне определенному модусу существования. 

То есть меня поразила вот эта история, что я подумала про себя: «А сколько же преступлений совершили эти люди до похищения Ивана Касперского?» Потому что у нас же, вот, я уже об этом говорила, они не единственные преступники, действия которых отличаются исключительной глупостью и наглостью. Когда Михаила Ставского похищали года 2 назад, сына вице-президента Роснефти, преступники, уезжая с места происшествия, попали в ДТП, причем их машину увозили эвакуатором. Так, менты не шевелились, пока корреспондент «Новой газеты» Сергей Канев не написал об этом похищении. А похитители там были не какие-то ума палата, а, вот, самые настоящие исламисты – деньги собирали на джихад. 

Убийства делаются также. Андрей Козлов, первый зампред ЦБ. 20 тысяч долларов на троих преступников стоило это убийство, и один из этих убийц, который всего 3 тысячи долларов получил, послал с места происшествия своей девушке смску в Киев. И причина такой простоты, на мой взгляд, заключается в том, что преступления в России перестали расследовать. 

Их расследуют только тогда, когда преступник пересекает некий порог. Их перестали расследовать, просто потому, что, ну, милиция занимается, в основном, другим делом. Если говорить об убийствах, реальная цифра убийств у нас около 40 трупов на 100 тысяч жителей – это в 40 раз выше, чем в Европе, это уровень Африки. Если говорить о похищениях, опять же, в России вал похищений людей. Уже упоминавшийся мною Сергей Канев только на мытищинской ярмарке, он пишет, за 2 года было похищено около 60 торговцев. Кто похитители? По тому же Каневу, часть похитителей – это бойцы софринской бригады внутренних войск МВД. А кроме софринской бригады, Сергей Канев пишет, что в этом замешано вот то самое замечательное элитное спецподразделение «Зубр», вернее, отдельные его бойцы, которые у нас специализируются на разгоне демонстраций, Несогласных, элитная гвардия самого Нургалиева. 

И, вот, трудно отделаться от мысли, что люди, которые попадаются с глупостью и наглостью на громких преступлениях вроде убийц Козлова или похитителей сына Касперского, просто совершали очень много до этого преступлений, но их просто никто не расследовал. 

И в связи с этим я хочу рассказать еще одну страшную историю в подтверждение этой мысли, это история убийств, которые начали происходить в Ростовской области, в Аксайском районе с 2008 года. Совершенно чудовищные и бессмысленные убийства, которые заключались в том, что к машине, стоявшей на обочине, подходил человек или банда, и убивали находящихся там людей (как правило, это были мужчины и женщины, это были пары) из карабина «Сайга». Причем, каждый раз подбирали гильзу. «Сайга» - гладкоствольное оружие, в учебниках всех криминалистики с 1974 года издания написано, что без гильзы невозможно определить ствол, из которого стреляли. Но еще раз напоминаю, что оружие, из которого стреляли, можно определить либо по той нарезке, которую оставил ствол нарезного оружия, либо по форме удара бойка по гильзе. И, соответственно, оружие гладкоствольное, гильзу подобрали, значит, все шито-крыто. 

И, вот, было совершено 3 таких чудовищных убийства, и их не расследуют, они вообще просто никакого не интересуют. Людей стреляют как зайцев какой-то маньяк или банда – это никого не интересует. И, вот, в 2009 году эта банда, наконец, нарвалась, она убивает точно также пару и детей, сидящих в этой машине, и это оказывается начальник нижегородского СОБРа Чудаков. И тут же приезжает следственная бригада из Москвы, и тут же выясняется одна очень простая вещь, которая заключается в том, что, конечно, в учебнике криминалистики 1974 года издания написано, что без гильзы нельзя отследить гладкоствольное оружие, но 1974 год давно прошел, в Америке придумали другие способы идентификации гладкоствольного оружия и достаточно изъять «Сайгу» у всех окрестных жителей и посмотреть по стаканчику из-под дроби, который оставляли убийцы на месте происшествия (а стаканчик из-под дроби они оставляли и стреляли они дробью, и можно будет определить оружие. И делают несколько таких экспертиз – сначала в Ростове делают, потом в Москве делают, делает МВД, делает Минюст. И все сходятся на одном, что оружие принадлежит человеку, которого зовут Алексей Серенко. 

Кто такой Алексей Серенко? Это пробитый боксер, мастер спорта по боксу, которого его же тренеры на вопрос о том, почему он не пошел выше, говорят: «Слишком злой». Эту «Сайгу» Серенко все время таскал с собой, палил постоянно, причем, постоянно собирал гильзы. У него дома был найден как раз вот этот учебник 1974 года криминалистики, зачитанный до дыр, где было написано, что без гильз нельзя определить, из какого ствола стреляли. 

Почему он такой был, ну, сложно сказать – там, мать, у него был старший брат, вроде бы, мать его постоянно пилила, что, вот, мол, старший брат – настоящий, а ты такой-то. Работал он охранником на рынке. Причем, там была такая интересная история, когда он чуть не убил одного из посетителей директора. Приехал москвич, то ли не поставил как-то так свою машину, то ли не туда проехал (а москвич ехал к директору). Серенко ему дал в челюсть, москвич поехал себе обратно, доехал до Воронежа, свалился в кому, пролежал в коме полгода. 

Другая была история с дракой в кафе, когда Серенко тоже каких-то ботаников избил. Причем, ну, понятно, он – мастер спорта, он – здоровый мужик. Он вырубает одного из этих ботаников нокаутом, и тот уже валяется без сознания. Серенко прыгает на него, ломает ногу. 

В материалах дела еще есть замечательная история – изнасилование. Она не пошла в суд, потому что девушка не подала заявления. Но там чудовищное жестокое изнасилование, групповое (Серенко и еще 4 человека, эти 4 потом разбились на машине, еще до убийства Чудакова). И, собственно, оперативники вышли на это изнасилование просто потому, что Серенко звонил этой девушке и объяснял, почему она не должна подавать в суд. 

Ну и, конечно, там совпадают детализации телефонов Серенко. Кстати, почему-то у Серенко было несколько десятков телефонных карточек, он их все время менял. Это я вам скажу, довольно интересный момент, потому что, вот, я лично... Вот, я хотела выбросить свой старый телефон мтсовский и 2 недели ходила с новым телефоном. Мне звонят на старый – получается, тяжело нормальному человеку, который привык к нормальной коммуникации, менять симки. А Серенко вот их так менял кучами, и там очень характерные временные промежутки. Потому что он, допустим, выезжает на трассу и выключается телефон, потом совершается убийство, потом телефон Серенко включается снова. 

И вот, собственно, почему я рассказываю эту историю? С одной стороны, она, вот, чудовищна в своей простоте и простота... Вот как? 3 раза было совершено убийство, милиция даже не почесалась, пока не убили командира СОБРа. Но что меня интересует в этой истории еще, это реакция публики, по крайней мере, маргинальной части публики на такого рода действия власти, потому что, к сожалению, чем больше шизофрения у власти, тем больше шизофрения в обществе. И первыми включаются, естественно, российские националисты, которые кричат: «Это злые чечены!» 

Ну, Серенко националистов не устраивает: «Нет, раз командира СОБРа убили, значит, это сделали злые чечены». А потом у командира СОБРа мать. Очень легко понять старую женщину. Перед ней стоит... У нее убили сына, у нее убили внуков, и надо поверить, что это сделал просто какой-то придурок, которого такие же менты как ее сын, просто не ловили. «Нет, это сделали чечены», - считает мать, она там пишет письма Медведеву, в которых рассказывает какие-то безумные истории, что жену Чудакова перед смертью изнасиловали, что там сам он был в наручниках, его пытали. Ну, просто жутко это все читать, особенно если учесть, что, все-таки, в расследовании принимали участие в том числе и нижегородские ребята, своего же расследовали. 

Ну и, наконец, третье, это вступает наша замечательная демшиза, которая всегда руководствуется главным принципом: если человек сидит на скамье подсудимых, то, конечно, он не виноват, а все сделала проклятая власть. И моя коллега в «Новой газете» Елена Милашина – можете почитать, по-моему, в среду вышла статья – рассказывает о вот этом деле и заявляет, не моргнув глазом, что, вот, некие кровавые люди, ну, видимо, кровавый режим убил командира СОБРа и что люди, которые это сделали, внимание, имели доступ к информации о нераскрытых убийствах, под почерк которых они подделались. 

Ну, естественно, в этой статье нет ничего о биографии господина Серенко, о вот этих сломанных ногах. Елена Милашина просто возмущается, что, вот, как? Следователь даже не может объяснить, зачем Серенко убивал людей. Она говорит просто, что у него был такой характер. Ну, я тоже не могу объяснить, зачем Серенко убивал этих людей и зачем Чекатило убивал людей, не могу объяснить. 

И, вот, меня в этой статье, которая написана замечательным журналистом (я Елену Милашину очень люблю и именно поэтому об этом говорю), поразило следующее. Во-первых, я всегда говорю, что нету двух видов паранойи – есть одна и та же паранойя. Вот, националисты считают, что командира СОБРа убили злые чечены. А демшиза считает, что, видимо, командира СОБРа убил, имея доступ к нераскрытым убийствам, кровавый режим или что-то там еще. Но у них как-то вот это вот смешивается в голове. Точно так же, как, там, отмороженная демшиза в Америке считает, что 11 сентября устроил кровавый американский режим, и исламисты тоже говорят, что 11 сентября устроил кровавый американский режим. Вот, что между ними общего? Ну, паранойя у них... Все у них разное, убеждения у них разные, а паранойя у них одинаковая. 

А второе, что меня потрясло в такого рода параноидальных конструкциях, что они всегда тоже абсолютно безразличны к самому основному чувству, которое характерно для нормального здравого смысла – чувство справедливости. Ну, хорошо, страшный кровавый режим знал, подделал почерк трех предыдущих кровавых убийств и зачем-то убил собственного командира СОБРа. А 3 предыдущих-то убийства кто совершил? Вот, оказывается, что в рамках параноидальной картины мира это не важно. 

И, вот, я, собственно, начала эту историю рассказом о свадьбе принца Уильяма и Кейт Миддлтон, и рассказом о том, что человеку свойственно почетать власть и это, вообще-то, хороший инстинкт. Но бывает инверсия этого инстинкта, особенно эта инверсия бывает часто, когда власть становится шизофрениками. А, вот, тогда мы видим, что со значительной частью людей, противостоящих власти, не настоящей оппозиции в лице Навального, который выясняет, что там делают госбанки, а в лице людей, которые могут сказать только одно: «Власть виновата во всем. Каждый, кто сидит на скамье подсудимых, не виноват». И когда я представляю себе мир, в котором Алексей Серенко будет у нас невинной жертвой и Френкель у нас будет невинной жертвой, и Сутягин у нас будет невинной жертвой, и так далее, то я думаю, что этот мир даже будет пострашнее нынешнего путинского. Всего лучшего, до встречи через неделю.

Полная версия: http://echo.msk.ru/programs/code/770610-echo/