Нельзя жить в путинской России, быть свободным от путинской России

Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер, Юлия Латынина, «Код доступа». +7 985 970-45-45 – это смски. И смотрите нас также на iPhone’ах, iPad’ах и прочих Сетевизорах. Вот, и в Сирии уже беспорядки, около 100 жертв. Заметим, что несмотря на то, что нам упорно рассказывают, что эти революции происходят по интернету, беспорядки каждый раз случаются по пятницам, то есть после того как люди сходятся на пятничную молитву. Вообще, Сирия – замечательная страна. Я уже как-то говорила, что это единственная ближневосточная страна, не считая, кстати, Израиля, которая удачно использует государственный терроризм, естественно, в совершенно других целях чем Израиль, потому что Израиль это делает для своих граждан, а Сирия это делает для своих владык.

Напомню, что эта демократия у нас уже наследственная, Хафезу Аль-Асаду снаследовал его сын Башар, что представляют они, естественно, одну и ту же партию Баас. Баас – это такой арабский марксизм. Нельзя сказать, что в Сирии национализировано все. Там примерно где-то 85% промышленности национализировано (что-то знакомое, не правда ли?), и государство, вообще-то, не очень поощряет любую независимую экономику, потому что из этого может вырасти средний класс, который будет недоволен правящей властью. Зато там поощряются всякие союзы писателей, союзы крестьян (они все там существуют), детки с 5 до 20 лет получают образование в специальных лагерях, тамошних Селигерах (тоже что-то напоминает, не правда ли?), где им рассказывают все про замечательного президента, про вертикаль власти.

Кстати говоря, у них, естественно, партия Баас борется за свободу. Свобода при этом понимается не как индивидуальная свобода, а как свобода от империализма проклятого Запада. Естественно, проклятый Запад – он мешает и Сирии, и России. Замечательным моментом является коррупция, подавляющая коррупция, которая является, скорее, привилегией, нежели преступлением. Главным вызовом режиму, естественно, являются фундаменталисты – против них были очень серьезные репрессии. Когда в 1982 году они попытались поднять восстание в городишке по имени Хама, то да, там просто снесли городишко и убили 20 тысяч человек. Поскольку это сделал не Израиль, то, естественно, международная правозащитная общественность не заинтересовалась такой мелочью. И как я уже сказала, удивительной особенность политики Сирии является международный терроризм, причем, конкретный терроризм – не связанный с широковещательными акциями, а связанный с практическими акциями типа устранения своих противников, так, например, президента Башира Жмайеля в 1982 году. Или менее известная история. Например, был такой Салим Лаози, который был очень известный издатель газеты антиасадовской. Ну, вот, похитили и убили во время его визита в Бейрут в 1980-м. И вот такой замечательный режим, который и коррупцию поощрял как способ консолидации власти среди коррумпированной элиты, и третье сословие не хотел выращивать, и 85% национализации, и деток на своих Селигерах растил. И, вот, что-то не получается. Так что я понимаю, что сейчас по этому поводу поджилки, по поводу того, что происходит на Ближнем Востоке, поджилки трясутся не только у ближневосточных правителей.

Собственно, от Ближнего Востока к нашим делам. Вот, на этой неделе была масса новостей реальных типа «умер человек у ворот медицинского института – ему медики не стали оказывать помощь и даже не пропустили на территорию». Эсер Головизнин. И вообще после этого оказалось, что, конечно, он умер 2 часа назад и сам ножками пришел труп, оживший зомби. Избили менты подростка. Естественно, 17-летнего, естественно, он, зараза, избил себя сам, нагло бился головой о ступеньки, и так 20 раз. И предлагают нам все время обсуждать какие-то вещи, которые меня поражает, насколько не имеют отношения к реальности того, что происходит в России.

Вот посмотрите, просто уголовщина. Похитили сына Касперского. Перед этим непонятно куда делась дочка вице-президента Лукойла Виктория Теслюк. Перед этим, напомню, еще не так давно похитили сына вице-президента Роснефти. Причем, милиция (тогда еще милиция) просто по этому поводу даже не шевелилась. Она зашевелилась, когда корреспондент «Новой газеты» Сергей Канев по этому поводу написал статью, и довольно легко было раскрыть преступление, потому что оказалось, что ваххабиты, натуральные ваххабиты, вот эти вот самые, которые хотят делать джихад и собирают на него деньги, которые похитили мальчика, они настолько неграмотно себя вели, что, уезжая, они... То есть скрываясь с места преступления, они разбили свою машину, потом эвакуировали ее на эвакуаторе, то есть оставили гигантский след. Милиция просто не смотрела.

Вот, что мы при этом обсуждаем? Кстати говоря, о похищениях. А знаете ли вы, господа, что у нас вообще гигантский рост похищений? Что у нас есть рынки, на которых похищают не десятки, а сотни торговцев за выкуп, естественно? Потому что... Ну, полицию это не интересует – полиция занята другим, например, избиением 17-летних детей.

Вот, другая страшная история, которая меня ужасно резанула. Я уже упоминала Сергея Канева – это один из лучших криминальных корреспондентов России. У него жуткое несчастье – у него сначала умер сын от наркотиков 40 дней назад, от наркотика кодеиносодержащего тропикамида (я об этом, о кодеиносодержащих наркотиках я сегодня тоже буду говорить). Это страшная штука, это гораздо хуже героина, это человек не может остановиться. Героинщик – 8 часов у него кайф, держится он, хотя бы имеет возможность мозги включить. А кодеиносодержащие наркотики – это 1,5-2 часа кайфа. То есть человек укололся или скушал это дело, и снова бежит в аптеку. Мозгов не включается, люди умирают за 1,5-2 года. Вот, сын умер за 1,5.

И, вот, сначала это несчастье у Канева, а потом в состоянии комы привозят избитую его дочь. Совершенно понятно, кто избил ее – домогался некий Муртази Цабуташвили, очень долго к ней приставал, за ней бегал. Собственно, он и привез ее избитую. Она в коме, у нее операция на головном мозге, она не приходит в сознание. Этот самый Муртази, естественно, убежал с документами ее, с деньгами, с мобильником. Ну, как настоящий кавалер себя повел. Но это не все! Полиция отказывается возбуждать уголовное дело. Это Канев, криминальный репортер, который знает все ходы и выходы. Как? Еще нет трупа (тьфу-тьфу, надеюсь, что его и не будет). Как? Да вот, мало ли, мы знаем, а почему.

Когда это слышишь и когда слышишь, что после этого они обсуждают, что-то там, типа, закон о полиции, переаттестацию, то понимаешь: ребята, вас будут стрелять.

Вот, мы сидели с Женькой Ройзманом из Екатеринбурга, «Город без наркотиков», и он слышал историю Канева. Он говорит: «Чем можно Каневу помочь?» Я говорю: «Жень, к сожалению, мы ничем не можем помочь Каневу, мы – простые люди. Если б ты был грузинским вором в законе, я бы тебя попросила поискать господина Цабуташвили». И это естественная реакция: «Чем можно помочь?» А естественная реакция ментов: «Как можно это дело отшить?» Я говорю: «Женька, я понимаю, что их будут стрелять». А Женя говорит: «Ты знаешь, да. Но, вот, к сожалению, каждый раз, когда начинают стрелять, то первыми под замес попадают не те и не так».

И вот это чудовищное несоответствие того... Ведь, понимаете, мы видим, что дочку вице-президента Лукойла Теслюк похитили. Слава богу, что родители могли настоять, что ее хотя бы объявили в розыск, причем, дело завели по статье «Убийство». А если она не дочка вице-президента Лукойла?

Я здесь рассказывала некоторое время назад, этот страшный случай, о котором я рассказывала, эта история случилась в городе Курске, когда в 2000 году там пропали 4 девочки, и никто не шевельнулся: нету трупа – нету дела. В 2009 году трупы девочек случайно нашлись, потому что гуляла собака и разрыла. Как только открыли дело, кто убийца установили тут же, потому что это было не сложно – просто спросили, с кем девочки пошли на дискотеку. Двое убийц оказались, все-таки, на скамье подсудимых, причем они все к этому времени выросли, один из них, господин Елкин, насколько я понимаю, он к этому времени уже был зятем сотрудника ФСБ, и их присяжные признали единогласно виновными. А судья, пользуясь очень двусмысленной частью закона, которая гласит, что в случае, если люди, совершившие преступление, за которое полагается пожизненное наказание, были при этом несовершеннолетними, вот эта часть закона оставляет возможность наказания на усмотрение судьи. И судья сказала: «А я их отпускаю». Ну как же? Уважаемый человек, зять ФСБ. И вот это вот: девочек не искали, хотя найти было не сложно.

Другая жуткая история. Нижний Тагил. Женщины там пропадали с 2002 года, опять же, родители бились о пороге УВД. Там какая 105-я? В лучшем случае их объявляли в розыск. В 2007-м у села Левиха, опять же, собака (собака! не полиция) натыкается на жуткое захоронение, 30 трупов. Там не все опознаны. Там некоторые опознаны, а от других остались только какие-то кусочки. И, опять же, недалеко было ходить, чтобы раскрыть преступление. Банда, во главе которой были некто Чудиновы, которая похищала девочек, заставляла их становиться проститутками. Если они отказывались, убивала. Причем, значит, совершенно замечательно, что притон этот продолжил работу даже после ареста.

То есть вот ситуация в России. 40 трупов в год на 100 тысяч населения, что в 40 раз выше, чем в Европе и в 10 раз выше, чем в США, это уровень Африки. А нам рассказывают про укрепление вертикали власти, про либерализацию. И самое страшное, что мы видим, что нельзя жить в путинской России, быть свободным от путинской России. Ты – вице-президент Лукойла, ты – вице-президент Роснефти, но если у тебя украдут дочь, то даже тут это не будет работать. Вот это мне напоминает страшную историю, которая случилась несколько лет назад, когда Онищенко у нас в очередной раз там воевал против чего-то, норвежской семги, грузинского чая, уж я не помню что там было... Вернее, чай был индийский, но та атака захлебнулась, а грузинское было Боржоми. Ну и в этот момент где-то на рынке в Кунцево (ну, понятно, что такое санинспекция и как она работает?) уже с прилавка случайно чудом замечают зараженную сибирской язвой коровью тушу.

Ребят! Сибирская язва – она не берет взяток, вы от нее не откупитесь. И когда эта штука полетит через кремлевскую стену, вы ее не остановите с помощью мальчика, у которого автомат висит на плече. Вот, нельзя жить в путинской России, быть свободным от путинской России.

Другая, конечно, потрясающая история, которую, опять же, не обсуждают на этой неделе, это продолжение сериала про Магнитского. Это глава Федеральной налоговой инспекции №28 госпожа Ольга Степанова, та самая, которая одобрила кражу из бюджета 250 миллионов долларов. Ну, вот, надо же, так случилось: теперь мы знаем, что сразу после этого случайного события госпожа Степанова с мужем в течение месяца после аферы зарегистрировала оффшоры, которые получили на счета в Цюрихе около 8 миллионов евро, купила виллу в Арабских Эмиратах на знаменитой Пальме (это остров в середине моря рукотворный), 2 квартиры в комплексе Кемпински Рисорт Пальм Джумейра, купила виллу в Черногории, построила особняк в Архангельском. Что по этому поводу делает, ну, скажем, Дмитрий Анатольевич Медведев, который обещал разобраться в смерти Магнитского, как он обещал разобраться в избиении Кашина? Ответ: ничего.

Между тем, в это же самое время Ольга Романова, наша коллега, журналистка, у которой мужа Алексея Козлова арестовали, по ее словам, заказчик ареста и посадки был бывший сенатор Слуцкер. Так вот, Ольга Романова публикует статью о том, как было подделано дело ее мужа. Я не буду вдаваться, за что посадили ее мужа, да? Там разные истории. Но, ведь, очень интересно, как. В деле фигурирует бумажка на английском языке и перевод, нотариально заверенный перевод на русский, который не имеет ничего общего с бумажкой на английском языке. И дальше выясняется, что нотариус заверял не нотариально заверенный перевод, а просто подпись переводчика. И обе бумажки не имеют ничего общего между собой. И как ни странно, все люди, которые фигурируют в этом деле, они практически те же самые, что в списке Кардина – те же судьи, те же руководители следственной бригады.

Опять Дмитрий Анатольевич... Чего там обещает? Модернизацию. Как там привлечение иностранных инвестиций. А в этот момент Алексею Навальному Транснефть объявляет, что она не будет раскрывать ему, кому она оказывает благотворительную помощь, потому что он – американский шпион.

Еще несколько историй. Потому что у меня, кстати, тут вопросы есть про Дмитрия Медведева, который призвал бороться с наркотиками путем поголовного тестирования школьников. У меня такой самый простой вопрос: а почему бы вместо того, чтобы это громко говорить, чтобы мы это обсуждали, у нас, кажется, есть диспансеризация школьников ежегодная или какая-то там, обязательная. Вот, просто во время диспансеризации распорядиться, чтобы еще вот эту строчку включили в диспансеризацию – даже денег дополнительных не надо. Зато обсуждения никакого не будет.

Но вот по поводу наркотиков, кстати, и по поводу Минздрава не могу не рассказать историю, которой я занималась последние 2 недели. Собственно, это такой анонс, потому что расследование на эту тему выходит в «Новой газете» в понедельник. А я буду кратка и постараюсь рассказать, чем еще Дмитрию Анатольевичу можно заниматься, если он желает по-настоящему бороться с наркотиками.

Собственно, эта история для меня началась с поста Евгения Ройзмана, руководителя «Города без наркотиков» (за его блогом я очень внимательно слежу), который написал, что у них резко возросло потребление дезоморфина, он же «крокодил». Это, я уже говорила, это абсолютно страшный наркотик, который убивает человека за 2 года. Причем, человек гниет заживо. Потому что дрянь эту варят из таких компонентов, что она человеку и кожу разъедает, и сосуды, поэтому там смерть не регистрируется от передозировки, смерть регистрируется там – человек перестает дышать, у него нарушаются настолько базовые инстинкты, там человек умирает от разрыва аорты, от трофических язв, от чего угодно.

Еще одна страшная особенность дезоморфина, то, что это наркотик коллективный. То есть типичная история: в маленьких городах возникает притон, и он становится социальным центром общения как в других местах им становится церковь или мечеть, или клуб. То есть это выкашивает все население городка молодое тут же напрочь за 2 года. И у нас взрывной рост потребления крокодила, у нас Женя, например, утверждает, что у него с ноября по апрель количество дезоморфиновых наркоманов возросло с 6 до 22 процентов. А ФСКН говорит, что из 7 тысяч притонов (но напомню, что дезоморфин – коллективный наркотик), из 7 тысяч притонов, которые они хлопнули в прошлом году, 60-70% были дезоморфиновые.

Так вот, одной из страшных особенностей дезоморфина является то, что он делается из легальных лекарств, кодеиносодержащих. Естественно, не всех, а самых дешевых. Это коделак, это терпинкод, это пенталгин, это седалгин. И так получилось, что основной объем этих лекарств производится российской компанией Фармстандарт, которую у нас постоянно в хвост и в гриву склоняют в связи с ее, якобы, или близостью к министру здравоохранения Голиковой – вот то, о чем Белковский писал.

Так получилось, что сначала Рошаль что-то сказал про Голикову, потом Белковский. Вот теперь даже получается и Латынина. Так случайно совпало. Так вот что меня во всей этой истории изумило. Что компания Фармстандарт каждый год хвастается о том, что кодеиносодержащие дешевые препараты, которые идут на производство вот этой дряни, у нее растут продажи из года в год. Причем, я понимаю, когда у нее растут продажи замечательного Арбидола, который рекламирует сам Владимир Владимирович Путин и который закупает бюджет. Я понимаю, когда у нее растут продажи пенталгина, который, опять же, хотя бы рекламируется по телевизору. А, вот, от чего у нее растут продажи коделака и терпинкода? Это известно любому наркоману и любому врачу.

И самое потрясающее – очень простой вопрос. Вот у нас сейчас ФСКН, которому, кстати, всегда легче бороться с какими-то легальными вещами, чем с реальным оборотом наркотиков, требует ввести рецептурный отпуск кодеиносодержащих препаратов, и с 1 мая должны были ввести. Естественно, снова перенесли на полгода. Эта сказка про белого бычка длится уже несколько лет. И возникает вопрос: а зачем, собственно, такие сложности с рецептами? У нас же не формальное государство, у нас, вот, Ходорковского посадили, у нас к Зюзину послали доктора. Почему бы Владимиру Владимировичу Путину или даже хотя бы госпоже Голиковой не вызвать к себе господина Харитонина, главу Фармстандарта и сказать: «Слушай, вот ты производишь коделак и терпинкод. У нас проблема, у нас Россия скалывается, и она скалывается потому, что сырье для производства наркотиков продается по демпинговым ценам по сравнению с героином. Ты перестань производить эти препараты. Ну, вот, перестань, а то доктора пошлем». И замечательно, знаете что? Что когда я прихожу в Минздрав, Минздрав, который вообще очень хорошо относится к компании Фармстандарт. Ну, так случайно получилось, что каждый раз, когда Минздрав принимает какие-то решения, они очень часто оказываются выгодны для компании Фармстандарт. Так вот, а, впрочем, перерыв на новости.

НОВОСТИ

Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. Юлия Латынина, «Код доступа». +7 985 970-45-45 – это смски. И я рассказывала, собственно, часть очень небольшую содержания своей будущей статьи в понедельничном номере «Новой газеты». Вот у нас президент Медведев хочет бороться с наркоманией. А в это время в России как пожар вспыхнула эпидемия наркомании, которая связана с тем, что сырье для производства самого страшного наркотика, который вообще существует, для производства дезоморфина продается по демпинговым ценам по сравнению с героинам в российских аптеках, и производителем значительной части этого сырья является российская компания Фармстандарт. И даже если представить себе... Причем, она, собственно, об этом хвастается в своих отчетах. И если представить себе, ну, объем доходов самого крупного наркобарона и сравнить это с объемом доходов от продажи легального сырья для наркотиков, то, я думаю, не в пользу наркобарона получится сравнение.

И, вот, когда я прихожу в Минздрав, то мне там на голубом глазу говорят, что «вы знаете, отдельной дезоморфиновой наркомании нет, такой проблемы в России нету. Есть только героиновая наркомания. А если мы введем рецепты на кодеиносодержащие препараты, то, вот, типа пострадают 80 миллионов человек». А на мой ответ: «Не надо вводить рецепты на кодеиносодержащие препараты. Потому что никто из дорогого нурофена, действительно, не варит эту дрянь. А, вот, просто есть несколько препаратов, из которых это делают. Почему бы их не запретить? Или акциз на них не начислить как на водку?» Они говорят: «У нас рынок». Вот тут я, знаете, ребята, охренела. Ходорковского сажать – у нас не рынок, к Зюзину посылать доктора – у нас не рынок, а как защищать интересы компании Фармстандарт, тут у нас рынок. И причем, Дмитрию Анатольевичу, если ему, действительно, хочется бороться против наркомании, вместо того, чтобы выдвигать широковещательные идеи «Вот давайте мы всех школьников заставим сдать мочу», причем ясно, что те школьники, которые наркоманы, принесут не ту мочу. Ну, в крайнем случае заплатят деньги, для чего все и затевают, чем все и кончится. Так почему бы не сделать, действительно, что-то стоящее, поговорить с Минздравом и Фармстандартом вот об этом?

Собственно, тут у меня вообще большое количество вопросов по поводу Минздрава. Я не знаю, чем было вызвано выступление Рошаля. Точнее, в общем, он тут постоянно так выступает. Другое дело, что на этот раз Минздрав чего-то среагировал. Да, я думаю, что... Я, во-первых, думаю, что Голикову никогда не снимут – могу совершенно точно сказать, потому что Голикова – это один из немногих людей, которые оказались среди доверенных лиц Путина, причем не будучи родом из Питера, причем именно за профессиональную компетентность. Есть некий референтный круг людей у премьер-министра, мнению которых он верит. И в этот круг, благодаря своей способности всегда отчитаться в соответствующих цифрах, вошла госпожа Голикова. Так что ее никогда не снимут. Почему, вот, совпало и пошел на нее такой накат, как я уже сказала, для меня это был некий шок в связи с тем, что происходит в России с дезоморфином, с легальной продажей компонента для наркотиков.

Для других людей – не знаю, думаю, что там пошло гигантское распространение Фармстандарта, который задевает интересы большого количества других российских производителей. Потому что мы постоянно видим конкурсы, на которых Фармстандарт или его партнеры побеждают. Допустим, недавно у господина сенатора Шпигеля (это руководитель другой крупной российской фармацевтической компании фактический), по-моему, на заводе в Перми у него выпускалась аскорбиновая кислота по 3 рубля 40 копеек. Ну, по 3 рубля 40 копеек, как вы понимаете, это не очень выгодно производить аскорбинку, он попытался поднять – по-моему, 3 рубля 60 копеек он просил. Так поскольку там, значит, вышло это за лимиты какого-то там процентного поднятия цен (а у нас Минздрав очень следит, чтобы цены не поднимались что на коделак, что на аскорбиновую кислоту), то, значит, не согласовали ему это и заводик встал, 500 человек. Вот, попробуйте найти в связи с этой заботой Минздрава аскорбинку по 3-60 или хотя бы по 3-40 в московских или в любых других аптеках, да? Вот, когда такие вещи происходят (а это только одна история – таких можно 10 рассказать), то, наверное, это вызывает какую-то реакцию. Хотя, еще раз повторяю, это реакция – только, вот, сотрясение воздуха.

Одна из важнейших частей режима, который мы видим, это то, что он не только не реагирует на какое-то давление, но считает позорным реагировать на это давление. Я уже говорила в прошлой передаче, что 3 важнейших составных характеристики режима – это, во-первых, чрезвычайная простота, простота, с которой компании, близкие к власти, получают все, и люди, близкие к власти, получают все и на что они это тратят. Там, яхты, часы. Второе, это абсолютная ненаказуемость. Вот, господин Киселев из фонда «Федерация» устроил концерт, с которого деньги неизвестно куда делись. Мы сейчас видим, что когда начался скандал, не только ничто не случилось с господином Киселевым – наоборот, кто-то очень высоко во власти озаботился, чтобы, действительно, медицинские учреждения получили гигантские деньги. То есть кто-то близко к сердцу принял интересы Киселева, и явно это был не сам Киселев. И третье, это абсолютная нечувствительность к любым формам реакции со стороны общества, потому что если общество реагирует, значит, прогибаться перед ним – слабость.

Еще раз повторяю, что кончится это очень плохо, кончится это Сирией, кончится это Ливией, потому что, ну, по-другому этого, к сожалению, в истории не бывает.

Еще несколько моментов, которые я хотела сегодня рассказать. Первый, это Владимир Владимирович в своей речи, которую почему-то назвали «предвыборной», хотя я не понимаю, где у нас выборы, которая, в принципе, была сильнее послания Дмитрия Анатольевича Медведева, который у нас что-то рассказывал о защите детей, сказал, что, вот, надо не поддаваться давлению Запада. Ну, вот, точно так же, как, вот, в ближневосточных странах слово «свобода» понимается как свобода от Запада, а не индивидуальная свобода, и точно так же, как в ближневосточных странах нам рассказывают и им рассказывают, арабам, что самое главное – это что против них американцы замышляют. Точно так нам постоянно рассказывают, как у нас сказал Дмитрий Анатольевич Медведев, «этот сценарий они готовили для нас».

И, вот, в связи с вот этим постоянным злоумышлением Запада против нас, против которого мы боремся на озере Селигер, у меня несколько вопросов. Во-первых, из России за последние годы уехало больше миллиона человек, и все они, как ни странно, уехали не в Ливию, не в Венесуэлу – на Запад они уехали. Вот, неужели миллион с четвертью наших граждан уехали в страны, которые злоумышляют против нас? Это как объяснить такое массовое бегство россиян к их врагам?

Еще один вопрос. В Великобритании за последние годы купили дома, если я не ошибаюсь, свыше 400 тысяч российских семей. Там 250 тысяч семей дома во Франции, среди них огромное количество неуехавших, среди них огромное количество российских чиновников. У меня вопрос. Когда российские чиновники покупают дома в странах врагов, это разве не опасно? А если их завербуют кровавые западные спецслужбы?

Еще вопрос. Вот, у нас есть Геннадий Тимченко, крупнейший экспортер российской нефти, гражданин Финляндии, а проживает в Швейцарии. Вот, разумно ли господину Тимченко проживать на кровавом Западе, который готовит для нас кровавый сценарий? А вдруг там подлый Запад схватит Тимченко, заточит его в подвал и заставит оклеветать, ну, скажем, премьера Путина? Вот, не лучше ли зарегистрировать компанию Гунвор не на кровавом Западе, а где-нибудь в Устьзажопинске?

Опять же, еще один вопрос. У Геннадия Тимченко есть компания Airfix Aviation, принадлежат ей Бизнес-джеты и летают на ней люди из высот российской власти. Даже самолеты этой авиакомпании базируются в Хельсинки. Ну, вот, разумно ли держать такие самолеты на кровавом Западе? А вдруг западные спецслужбы, которые нас не любят, заложат в них бомбу?

Еще один вопрос. Российские чиновники счета держат за границей, отовариваются в Париже, виллы покупают в Ницце, детей отправляют на учебу в Оксфорд, а потом на озеро Селигер приезжают и объясняют быдлу, что Запад нас не любит. Но если Запад нас не любит, может быть, лучше не покупать там виллы, не держать счета и не посылать детей?

Я уже говорила сегодня час назад, что реальное количество убийств в России составляет 40 трупов на 100 тысяч населения. В 40 раз больше, чем в Европе. Ну, это что? Западные агенты убивают российское население? Или это западные агенты отказываются не то, что расследовать – регистрировать трупы? Еще один вопрос. Вот, количество взяток в России, ну, по одним оценкам приближается к четверти ВВП, по моим оно ближе к трети или к половине. Ну, во всяком случае, воровство в системе госзакупок сам Медведев оценивает в триллион рублей. Неужели, эти все деньги воруют агенты проклятого Запада? Неужели, вот известные нам фигуранты дела Магнитского – Кузнецов, Карпов, Степанова – неужели они все агенты проклятого Запада? Но тогда почему же их не арестуют?

Опять же, эпидемия смертей на российских дорогах. Чиновный люд, ну, просто давит людей. Аварию на Ленинском проспекте знают все. Напомню, что машина Нургалиева тоже попадала в аварию, с женой Нургалиева задавила двух рабочих на Калужском шоссе. То же самое машина его зама попала в аварию, жены его зама. Вот, только что Елена Ярош (это женщина, которая ехала по своей полосе по Рублевке в тот момент, когда машина представителя президента в Госдуме Гарри Минха, которая многократно ездила по встречке, которая сфотографирована, как она ездила по встречке, которая, по словам всех свидетелей, ехала по встречке, снесла машину Елены Ярош), ну вот только что нам сказали: Елену Ярош отказываются признать потерпевшей. Хотя, собственно, даже водитель Минха мертв. Вот, неужели... Вот эти убийства остаются такими безнаказанными. Вот, стоит ли понимать, что эти убийства – тоже часть сценария, который против России готовят кровавые западные спецслужбы? Стоит ли понимать, что в таком случае глава МВД Рашид Нургалиев и его зам Суходольский, выгораживающий своих водителей, работают на компрометацию России? Тогда почему они еще не уволены?

Кстати говоря, в связи с этими авариями у меня вообще такое маленькое предложение. Почему бы российскому правительству просто не принять закон, согласно которому в любой автомобильной аварии виноват тот, кто чином ниже? В любом преступлении, если жертва чином ниже преступника, она виновата. Ну, в конце концов, были же такие законы в истории человечества: вот, самурай мог снести простолюдину голову, чтобы просто попробовать остроту меча.

У меня есть гипотеза, почему такой закон никогда не будет принят. И гипотеза заключается в том, что такой закон влечет за собой аналогичную ответственность правящего самурайского сословия. То есть простолюдину-то снести мечом голову самурай мог, но он должен был зато вспороть живот за своего господина и умереть за своего господина, если господин прикажет. А, вот, как-то представить себе, там, членов партии «Единая Россия» и всех вышепоименованных товарищей, покупающих виллы в Ницце, вспарывающими себе живот за Путина, я не могу.

Вот, собственно, несколько вопросов по поводу того, что главное – это бороться против Запада, главное – это не допустить вмешательства Запада в наши российские дела. Я должна сказать, что мы и без Запада сами неплохо справляемся.

+7 985 970-45-45, еще несколько тем. Одна, это близится к завершению суд над Никитой Тихоновым и Евгенией Хасис, обвиняемыми в убийстве адвоката Станислава Маркелова и Анастасии Бабуровой, журналистки «Новой газеты». Мы видим, что довольно много доказательств представлено на этот раз следствию. Следствие поработало, на мой взгляд, замечательно. Во-первых, это пистолеты, которые найдены у Тихонова и Хасис при обыске, это пистолеты, во-первых, тот, из которого убили Маркелова, а во-вторых, еще один пистолет, из которого убили члена кавказской националистической группировки «Черные ястребы» Халилова. Сразу скажу, что в убийстве Халилова Тихонов не мог принимать непосредственного участия – у него есть алиби. Но Тихонов и Хасис входили в более крупную националистическую группировку.

Второе, что бросается в глаза, это (я уже об этом говорила) это спецоперация, проведенная органами перед арестом. Она заключалась в том, что в квартире, где жили Тихонов и Хасис, в съемной квартире было установлено прослушивающее оборудование с санкции суда. А потом сенатор Маркелов, двоюродный брат убитого Станислава заявил публично, что он знает, кто убил его брата. После чего аппаратура записала, как Тихонов и Хасис начали обсуждать, кто их сдал и что делать. Причем, живыми они же сдаваться не собирались, поскольку у них в квартире было много оружия... То, собственно, и взяли их с оружием в руках. Очень показательны эти обсуждения.

Кроме этого обсуждения, кто их сдал или, там, фраз типа «ну все: если возьмут опера, нам песец», они обсуждали также некоторые другие убийства, которые были совершены уже потом, когда они сидели. Это, прежде всего, убийство судьи Чувашова, за которое разыскивается сейчас их знакомый. Это убийство антифашиста Хуторского, которое произошло, если я не ошибаюсь, через 13 дней после ареста Тихонова и Хасис. И есть большое предположение, что, собственно, они участвовали в начале слежки за Хуторским, по крайней мере. Это еще ряд убийств, включая даже несовершившееся, слава богу, убийство одного православного священника, потому что эти ребята принадлежали к... Они считали себя язычниками, то есть, вот, православные священники – они тоже часть, прислужники режима и всякое такое прочее.

Кроме этого, есть большое количество видеоматериалов. Это как пленки, на которых видно, что убийца Маркелова – это молодой мужчина и молодая женщина. Это не очень хорошего качества видео. Собственно, с дела об убийстве Маркелова и Бабуровой началось расследование коррупционного скандала, связанного с тем, что те деньги, которые московские власти платили за видеокамеры, люди, которые должны были устанавливать видеокамеры, клали себе в карман и некоторые видеокамеры просто не работали, а некоторые были хуже качеством. Но тем не менее, несмотря на то, что видеокамеры некоторые были хуже качеством, на них видно отчетливо, что, вот, есть мужчина и женщина молодые. Понятно, что лица их трудно различить, хотя лицо женщины в одном месте различимо довольно неплохо и, на мой взгляд, оно очень похоже на госпожу Хасис. Они одеты, и одежду эту, как ни странно, оказалось возможным идентифицировать, потому что, например, у Хасис изъяли такую же куртку-пальто как то, в которое была одета женщина, сообщница убийцы.

У нее не изъяли таких же сапог, но у нее изъяли коробку, на которой были нарисованы такие же сапоги. Куртка, в которую был одет убийца, она очень похожа на ту куртку, которую Тихонов отдал на хранение своему приятелю, журналисту «Комсомолки» Диме Стешину. Причем, на куртке, отданной на хранение Стешину, нашлись следы пороха. А шапочка, в которую был одет убийца, очень похожа на шапочку, которую нашли при обыске у Тихонова. Казалось бы, шапочка и шапочка. Но там 2 надписи на левой стороне разным шрифтом, разной высотой.

И кроме этого, есть большое количество свидетелей, опознавших Тихонова и Хасис как по этому видео, в том числе это люди, у которых Хасис работала. Так и непосредственно, да, вот мы именно этих людей видели там в момент убийства.

Кроме этого, есть еще несколько доказательств, которые по сравнению с приведенными мной являются второстепенными, но очень интересными. Это, во-первых, большое количество всяких националистических воззваний, в том числе и с призывами к убийствам, и объяснениями, почему надо убивать, в том числе и воззвание, которое последовало после смерти Маркелова. И, например, такие вещи как пленка с головой отрезанного таджика, которые были изъяты с компьютера, находившегося в квартире Тихонова и Хасис. Хасис и Тихонов говорят, что они взяли все эти вещи из интернета. Но проблема заключается в том, что, судя по всему, даты, когда эти материалы появились на их компьютере, предшествуют датам, когда эти материалы появились в интернете.

Кроме этого, на компьютере у Тихонова, который, напомню, человек идейный, он – ученик профессора Вдовина, того самого, который учебник Барсенкова-Вдовина, содержится масса как теоретических материалов, объясняющих, почему националисты должны прийти к власти с помощью террора и кого при этом надо убивать, так и масса практических материалов, которые рассуждают о том, а как уходить от слежки, как осуществлять слежку, как собирать взрывные устройства и так далее, и тому подобное. В ответ на вопрос, зачем эти материалы, Тихонов ответил, что он готовился писать роман. Ну, вот, никаких следов романа на компьютере кроме вышеозначенных материалов не нашлось.

Кроме этого, я уже упоминала об этом, есть замечательные показания Ильи Горячева, одного из свидетелей обвинения. Не основного, одного из свидетелей обвинения, но единственного, который говорит о связи группы Тихонова и о его покровителях в администрации президента. На дискредитацию этих показаний были брошены абсолютно все силы, Горячев несколько раз отрекался от своих показаний. У нас было несколько замечательных новостей, которые прозвучали по новостным агентствам, о том, что, значит, вот это проклятые спецслужбы заставили Горячева дать показания, оклеветать Тихонова. Ну, вот, спецслужбы заставили Горячева оклеветать администрацию президента и почему-то сказать, что все это происходило в рамках эксперимента по управляемому национализму, обернувшегося чистой азефовщиной.

И, вот, собственно, процесс подходит к концу, и мы видим на примере этого процесса, что на этот раз следствие очень хорошо подготовилось. Что поскольку процесс открыт, то оказалось возможным убедить даже некоторых правозащитников, которые обычно считают, что, вот, все, раз человек сидит на скамье подсудимых, значит, он не виноват, проклятые власти его оклеветали, не всех, но некоторых. И мы видим, что основная линия защиты подсудимых заключалась в том, чтобы вовсе не обсуждать эти вещи, а обсуждать какие-то другие вещи. Ну, вот, например, про то, что, оказывается, Горячева заставили дать показания спецслужбы, оклеветать администрацию президента. Или когда вдруг появляется новость о том, что одна из присяжных заявила о давлении, которое на нее оказывается, и сразу после этого адвокаты защиты требуют распустить присяжных, потому что у них, видимо, аргументов перед присяжными не осталось. И понятно, что эта история организованная уже, действительно, теми, кто не хочет, чтобы эти люди отвечали за то, что они сделали. Всего лучшего, до встречи через неделю.

Полная версия: http://echo.msk.ru/programs/code/768332-echo/