Правозащитники добиваются отмены запрета на пронос на охраняемую территорию исправительных учреждений мобильных телефонов

Сегодня Сыктывкарский горсуд приступил к рассмотрению заявления Николая Дидюка и Эрнеста Мезака о признании незаконными действий должностных лиц сыктывкарской исправительно колонии (ИК)-25, отказавшихся пропустить их на охраняемую территорию колонии с личными мобильными телефонами.

Получив отказ на пронос на охраняемую территорию ИК-25 мобильных телефонов, Николай Дидюк (на снимке) и Эрнест Мезак составили акт об этом.


У г-д Мезака и Дидюка отношения с руководством ИК-25 ГУФСИН РФ по РК испортились 28 октября прошлого года, когда правозащитники в качестве членов Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Коми проводили общественную инспекцию колонии. Эрнест Мезак, попытавшийся зафиксировать на фото следы побоев на теле и лице находившегося в ШИЗО колонии заключенного,  был остановлен руководством ИК, возбудившим в отношении правозащитника административное производство по ст.19.12 КоАП РФ («Передача либо попытка передачи запрещенных предметов лицам, содержащимся в учреждениях уголовно-исполнительной системы), а затем и по ч.3 ст.19.3 КоАП РФ, предусматривающей максимальное наказание до 15 суток ареста. Однако оба административных производства были прекращены за отсутствием состава  и события правонарушений.

Через месяц после конфликта, 26 ноября, г-да Мезак и Дидюк опять же в качестве членов ОНК явились на КПП ИК-25 с целью попасть на охраняемую территорию колонии  для выявления фактов нарушения прав заключенных. При этом общественники попросили дежурного КПП пропустить их на территорию вместе с личными мобильными телефонами, объяснив такую необходимость обстоятельствами личного и профессионального характера. Получив отказ, правозащитники тут же составили акт об этом, а позже обратились с заявлением в суд, посчитав, что были нарушены их права на уважение корреспонденции, как его гарантирует статья 8 Европейской конвенции о правах человека. В своем заявлении члены ОНК Коми указали, что должностные лица ИК-25 не смогли назвать им норму закона, которая обязывала бы их сдавать мобильные телефоны при посещении пенитенциарных учреждений.

В сегодняшнем заседании старший юрисконсульт ИК-25 г-жа Шомысова сослалась на норму — правда, не закона, а «Инструкции по охране исправительных учреждений...», имеющую гриф «ДСП» («Для служебного пользования»), в соответствии с которой часовой КПП «опрашивает, нет ли у прибывшего при себе оружия, средств мобильной связи, принимает их на временное хранение...»

Указав, что ссылается на пункт 159 инструкции, г-жа Шомысова передала книжку, содержащую сведения конфиденциального характера, для обозрения судье Ивану Олейнику.

- 159-й — про вывоз тел умерших, - ознакомившись с инструкцией, заметил судья. - Наверное, 160-й имеется в виду?

- Да, 160-й, - смутившись, поправилась представитель ИК-25.

Заявители к служебному документу уголовно-исправительной системы отнеслись без уважения, указав, что ОНК имеет особый статус, предполагающий ее полную независимость от системы исполнения наказаний. Эрнест Мезак подчеркнул при этом, что отсутствие личной телефонной связи существенно ограничивает свободу  представителя общественной комиссии и привел для примера случившееся с ним и Николаем Дидюком в ИК-25 28 октября прошлого года, когда, по сути, они оказались заложниками руководства колонии, не имея возможности в течение нескольких часов связаться по телефону с внешним миром.

Слушание дела по заявлению г-д Мезака и Дидюка продолжится 12 апреля.

Сергей Сорокин, «7x7»