У каждого диктатора — свой рейхстаг

Журналистам РЕН, снимавшим сюжет о разгоне акции протеста в Минске, позвонили около двух часов в понедельник. Доверенный источник сказал, что они «не тех сняли», и передал «совет» от белорусских спецслужб: из гостиницы не высовываться. Журналисты и к источнику, и к «посланию» отнеслись серьезно.

Дело было так. Рентэвэшники сняли само начало погрома Дома правительства. Оператор по чистой случайности оказался между стеклянными дверьми и погромщиками, и его камера зафиксировала прикрытые масками лица крепких асов, которые профессионально прошибали толстые стекла дверей кулаками. А потом сразу пошел белорусский спецназ, безжалостно молотя палками по всем попавшимся под руку — протестантам, журналистам, просто прохожим. Говорят, избили даже местных гэбэшников, которые просто не успевали вытащить из карманов «корочки».

Сюжет РЕН разошелся по интернету (его легко найти, забив в поиске «Правдивый сюжет о событиях в Минске») и набрал на YouTube рекордное количество просмотров.

К широко анонсированной протестной акции белорусской оппозиции были подготовлены и оппозиционеры, и власть. Но никто не был готов к такому количеству людей, решившихся выйти на улицы Минска в ожидании результатов выборов. Самые оптимистичные прогнозы на этот счет были от 3 до 10 тысяч человек. Вышло до 40 000. Площадь Независимости 360 метров длиной и 120 метров шириной была тесно заполнена толпами людей самого разного возраста и социального статуса.

Очевидцы свидетельствуют, что оппозиция растерялась от количества демонстрантов и пыталась на ходу придумать план действий. По проспекту Независимости толпу повели с площади Октябрьской на площадь Независимости, и лидеры попытались организовать митинг. Одного из лидеров оппозиции, кандидата в президенты Владимира Некляева, избили в момент, когда он пытался подъехать на «Газели» со звукоусиливающей аппаратурой. Андрей Санников (еще один лидер оппозиции и кандидат в президенты) надрывал голос, пытаясь сообщить людям, что оппозиция будет вести переговоры с властью… Но тут и случилась провокация, и по единой команде вступили в дело стянутые заранее в Минск военные и внутренние войска. И это была не зачистка площади Независимости от толпы, а, как теперь можно с полной уверенностью утверждать, — тотальная зачистка всех оппозиционных очагов в Минске.

631 задержанный. Такова статистика после акции протеста 19 декабря. На фоне такой масштабной активности спецслужб иные цифры блекнут. В том числе и те проценты, которые щедрый ЦИК презентовал президенту Лукашенко.

Сейчас задержанных делят на «административных» и «уголовников». Суды десятками выносят постановления об арестах, процесс проходит в упрощенном порядке — судья, секретарь и подсудимый. Нет не только адвокатов, нет даже представителей обвинительной стороны. Все это демонстрирует белорусское телевидение.

«Уголовников» — лидеров оппозиции — не демонстрируют. Родители нашего собкора Иры Халип провели больше суток в ожидании вестей из застенков. Рассказывает мама Иры — Люцина Юрьевна:

«Я на акцию не пошла — сидела с внуком, трехлетним сыном Иры Даней. Вечером 19 октября Ира позвонила и сказала, что они уже в такси и едут в травмпункт, так как Андрея Санникова (мужа Ирины и одного из кандидатов в президенты) избили. В этот самый момент их и задержали. Потом Ира позвонила в три часа ночи с чужого мобильного и сказала, что она в каком-то следственном изоляторе и что изолятор забит и сотни задержанных вынуждены были ночевать в автозаках, потому что мест для всех в изоляторах не хватает. Потом она позвонила мне около 9 утра уже со своего телефона. Сказала, что вернули все вещи, что она в автозаке и ее, видимо, куда-то будут вывозить. С тех пор не было никаких известий. Хотя по закону мне должны были сообщить хоть что-то о судьбе дочери в течение 12 часов после задержания. Я звонила дежурному по МВД, и он сказал, что Ира в каком-то суде и возбуждено административное дело. Я обзвонила все суды, в которых поднимали трубки, но следов Иры не нашла. Потом в 17 часов в понедельник позвонил следователь КГБ Максим Миронов. Он сразу пресек все мои вопросы и сказал: «Ирина просила передать, чтобы вы нашли ей адвоката. Позвоните дежурному в изолятор КГБ и узнайте, какие разрешены передачи». Больше он мне ничего не сказал».

От адвокатов, с которых тут же взяли подписку о неразглашении, удалось узнать немногое. Жена пресс-секретаря Санникова Даша рассказала: «Адвокат сказал, что мужу вменяют 293-ю статью, 1 и 2 части. Первая часть — организация массовых беспорядков — от 5 до 15 лет, вторая — участие в масcовых беспорядках — до 8 лет. Уголовных дел очень много. Дело моего мужа ведет следователь КГБ Максим Миронов, следователь сказал, что создана следственная группа, до сих пор раскидывают задержанных по следователям. У него уже 20 человек».

Квартира Ирины Халип — место сбора родителей. Его изменить нельзя: трехлетний Данька, сын Иры и Андрея Санникова, остался на данное время полным сиротой. И мама, и папа — в тюрьме на бог знает какое время. Данька в день выборов белорусского президента не мог заснуть до 3 ночи. Немного успокоился только после звонка Ирины из изолятора.

Алла Владимировна, мама Андрея Санникова, приносит «утешительные» новости: «Адвокат сказал, что у Андрея нет черепно-мозговой травмы, но он сильно избит и очень болит нога. Не может стоять и ходить. Но бодр, сказал, что ему передать в тюрьму». После таких новостей «прорывает» маму Иры Халип. Она говорит: «Слава богу! Я не хотела вам показывать фотографии задержания, там Андрей окровавленный, я ожидала самого худшего!»

Обе пожилые женщины то ли вздыхают от облегчения, то ли всхлипывают. Но плакать им нельзя, потому что вот он — трехлетний внук — сидит на диване.

Алла Владимировна звонит Наташе Коляде, директору «Свободного театра». Оказывается, это очень популярный театральный коллектив на Западе, который существует в Белоруссии на подпольном положении. Это — политический театр, в состав которого входят мировой известности западные сценаристы, а на сцене выступают голливудские знаменитости — такие как, например, Джуд Лоу и Сиена Миллер.

Арестовали всех актеров театра. Арестовывали планомерно, как подпольную ячейку, а не за участие в акции протеста. Также арестовали и всех журналистов оппозиционного сайта «Хартия-97». Удалось скрыться только самой Наташе и худруку Николаю Халезину. Мы хотим с ними встретиться, но Николай мне говорит: «Мы пытаемся скрыться из страны».

— Это, наверное, они Колю вчера тут искали, — говорит Люцина Юрьевна. — Он — друг Ирочки.

— Кто искал? — спрашиваем.

— Вчера я сижу дома и слышу, как ключ ворочается в двери. Поняла, что кто-то просто пытается с замком справиться, он с секретом. Я посмотрела в глазок: там группа из шести человек, в штатском, все какие-то одинаковые. Спрашиваю: «Кто?» Отвечают: «Откройте, милиция». Мой муж кричит, чтобы не открывала, а они между собой обсуждают, что сейчас ломать дверь будут. Я открыла. Они вошли, никакой бумажки не показали, рассыпались по всей квартире, у меня такое впечатление, что кого-то точно искали. Вот я сейчас и думаю, что Колю Халезина. Они ищут, а муж мой, отец Иры, громко ругает Лукашенко. А я думаю, сейчас его заберут, и мы с Данькой совсем одни останемся. Но эти квартиру обыскали и ушли. Сказали на прощание: «До свидания, ваш муж — невменяемый».

О том, у кого сперли ключ — у Иры или у Андрея, — государевы слуги не сказали.

P.S. По белорусскому телевидению на протяжении трех дней передают один и тот же грубо смонтированный выпуск новостей, посвященный событиям 19 декабря. Экс-кандидаты в президенты и, видимо, уже экс-оппозиционеры Романчук и Терещенко выступают в роли свидетелей обвинения, называют фамилии трех лидеров оппозиции: Санникова, Статкевича и Некляева, — и утверждают, что эти трое готовили силовой сценарий захвата власти. Про нашего собкора Иру Халип Романчук сказал, что она «побивала своего мужа» (то есть Андрея Санникова). Романчук читает эти обвинения по бумажке. Его лицо при этом «крупным планом» висит на экране несколько долгих мучительных минут.

Потом показывают Романчука с Лукашенко. Романчук просит за своего товарища по «Объединенной гражданской партии» Лебедько. Он тоже был задержан. Лукашенко обещает разобраться и хлопает Романчука по плечу: «Впервые вижу, что кто-то просит у меня не за себя, а за друга!» Как потом нам объяснят, Романчук просит не просто так. Он пытается сохранить свою партию, которая на зачищенном политическом ландшафте не будет иметь конкурентов.

Агитсюжет заканчивается демонстрацией Дома правительства, который диктор называет «музеем ночного бунта». На фоне разбитых стеклянных дверей сложены горы новеньких строительных инструментов — от лопат до отверток и топориков. По словам диктора, именно с этим «оружием» белорусская оппозиция пыталась провести переворот в стране.

Елена Милашина
Виталий Ярошевский

Источник: Новая газета