Былинное, легендарное, обетованное… Все это про Заонежье, на которое многочисленные грантополучатели пытаются навести глянец туристского бренда, не гнушаясь ради рекламы искажения исторических фактов. «Наверали-то» – сказали бы заонежане про видеоролик для привлечения туристов, оплаченный из бюджета…
В конце прошлого года общественности удалось посмотреть очередное рекламное «предложение» - посвященный Заонежью видеоролик «Коренные народы Карелии», подготовленный по заказу министерства национальной и региональной политики Республики Карелии. Он вышел в свет с названием «познавательный проект». В нем «…представлены только самые интересные и в то же время малоизвестные факты о жизни, культуре, традициях… Приятного просмотра!», - читаем мы в титрах.
От просмотра, сказать честно, ничего кроме недоумения не испытала. Что же тут познавательного? А что же тут интересного? А что тут малоизвестного? Может, новое видение заонежского костюма, что на себя не похож?
Или новым типом культуры – заонежская культура? Такой в природе не существует! Есть признанная всем миром «Культура русских Заонежья».
Или новым водоемом под названием Заонежье, на берегах которого, по словам авторов, селились люди? Водоемов много, такого нет на карте, главное озеро Онежское, оно воспето во многих произведения народного творчества.
Или новой идеей о возникновении традиционных и снискавших мировую славу вышивках? Она существовала не со времен артели «Хашезерская вышивка» и не местные девушки в 20-е годы прошлого века ее создавали, за этим решением стояло правительство, в ту пору еще царское.
Можно продолжить перечисление «самых интересных и в то же время малоизвестных фактов о жизни, культуре, традициях…» нового «видения» от министерства национальной политики, а стоит ли?
На недоуменные комментарии знатоков культуры Заонежья последовал ответ, что временной формат видео (не более 2 минут) не позволяет изложить все популярные культурно-исторические особенности коренных народов Карелии...
Ну что же, кому интересно, расскажем о культуре русских Заонежья здесь
«Есть, барин, в нашей деревне два таких сказителя, что супротив них не будет никого в целом Заонежье, один Козьма Иванович Романов, другой Трофим Григорьевич Рябинин», - выговаривал своему спутнику житель деревни Серёдка Леонтий Богданов.
Так в мае 1860 года политический ссыльный, в недавнем прошлом выпускник Московского университета Павел Николаевич Рыбников, впервые услышал имена великих заонежских рапсодов. Он стал первооткрывателем очага былинного эпоса Заонежья, но, какие земли являются настоящей родиной уникального наследия, трудно сказать. Ученые-славянофилы «фиксировали» здесь три школы былин: новгородскую, псковскую и киевскую.
Судя по записям летописцев, князь Владимир Стольнокиевский обладал поэтическим настроением и поэтому любил творчество бродячих певцов и музыкантов (не надо путать со скоморохами, которые появились на Руси значительно позже). Они играли на гуслях, воспевали старинные времена, повествуя о подвигах князей и дружины. Переходя из края в край, певцы многое видели и слышали, всегда могли рассказать что-то интересное о чужой земле. Бродячие музыканты приглашались даже в палаты «белокаменные» и на празднества («И позвали всех на пир да пированьице» - былинное). Князь Владимир очень любил их слушать! Так и зарождались сказания о богатырях, их походах по родной земле, древних белокаменных городах, крепостях в темных лесах да ковыльных степях... А потом передавались из уст в уста.
Всех заонежских сказителей, сохранивших в памяти старины (так завались былины) трудно перечислить! Династия Рябининых, Леонтий Богданов, Терентий Иевлев, Василий Щеголёнок из Кижской волости, Ирина Федосова, Иван Гришин, Иван Фролов из Толвуйской, Иван Касьянов, Пётр Горшков, Пелагея Коренная, Матвей Самылин, Фома Никитин из Космозерской, Прасковья Гирина, Мария Могучева, Анна Слепая из Шуньгской, Мария Ермолина, Николай Чиркин из Великогубской. Но кто теперь помнит эти имена былинного, легендарного, обетованного Заонежья? Чтобы получать гранты, достаточно знать пару имен…
…Вошедший в мировую историю Великий Новгород уже к XII веку достиг особенного расцвета и объединил своей властью весь Русский Север, принадлежало ему и Заонежье. Огромная сила была у этой средневековой республики, несметны ее богатства. Но, несмотря славу и успех, не было спокойствия на Руси: набеги кочевых захватчиков, междоусобицы князей и усиливающийся с их стороны гнет разоряли славянские племена. Поэтому стали они уходить туда, где простому человеку живется вольготней.
Свободолюбивые выходцы из Новгорода неслучайно стали поселяться на берегах Онежского озера: северная природа привлекала их не только несметными богатствами, тишиной и покоем, но, прежде всего, отдаленностью от притеснений князей, бояр и церкви.
Трудно переоценить влияние новгородцев на этот край, потому что, придя на северные земли, переселенцы перенесли сюда свою уникальную культуру. Она «прижилась» здесь вместе со своими носителями, и в скором времени прославила Русский Север в веках!
Владеть топором считалось первым почетом, лучше плотника-новгородца никто не возводил дома-хоромы, мосты да башни… А у обитавших на берегах «славного, синего Онегушко» (былинное) изба топилась по-черному, жилище было убогое, темное, прокопченное до потолка сажей. Новгородцы принесли сюда свой тип избы – сруб, сохранившийся до наших дней. Нельзя не любоваться северным крестьянским домом: прочный, красивый, удобный, просторный – всем тут места хватит – и семье, и скоту и хозяйственной утвари…
Быстро осваивались и традиции старых русских мастеров кузнечного, гончарного, лодочного, рыболовного, столярного, ткацкого, вышивального промыслов… Археологические исследования показали, что активное проникновение славянского земледелия из Псковских и Новгородских земель начинается с X века, но население Заонежья уже было не однородным. Так сложилось, что на протяжении всей истории этот край стал зоной межэтнических контактов, где проживало четыре группы населения: саамы (они были первыми), корелы, вепсы (весь) и русские.
Длительное совместное проживание на компактной территории Заонежья представителей различных этносов привело к взаимной ассимиляции, они «обрусели», на втором-третьем поколении уже забывался родной язык, что послужило предпосылкой постепенного формирования особой «локальной» этнической группы - русских Заонежья, а богатейшая культура края, сотканная из культур нескольких этнических групп, стала называться - культура русских Заонежья.
Разве в те, досюльние времена, можно было предположить, что когда-то в будущем все, что окружает мир простого крестьянина, для него привычное и доступное, окажется настоящим искусством, и самыми авторитетными учеными будет ставиться особняком как «памятник крестьянскому искусству русских Заонежья»? (НБ 63.5 К 803 Крестьянское искусство СССР. Искусство севера. Заонежье, Ленинград, 1927 год)
Неслучайно памятником народной живописи считается крестьянская вышивка
Чем же ей удалось покорить весь мир? Прежде всего, техникой приемов шитья и выбором орнаментов, в которые был вложен труд десятков поколений женщин-вышивальщиц. За годы существования вышивки в Заонежье «прижились» пять швов, они и стали любимыми, чаще других «употребляемыми» в работе. Один из них – «досюльний», - значится везде, вплоть до записей Русского музея, иногда там фигурирует под именем «русское шитье».
И хотя шов «досюльний» встречается в памятниках Олонецкой губернии чаще других, хочется отметить, что в музейных сокровищницах России доминируют изделия из Шуньги… И не случайно! На Шуньгских ярмарках первыми покупателями были русские и иностранные купцы, которые приобретали изделия местных мастериц, а потом выгодно продавали не только в своих губерниях, но и за границей.
Особая слава пришла к заонежской вышивке, когда в 1900 году изделия Авдотьи Павловой были удостоены Большой серебряной медали на Всемирной промышленной выставке в Париже, которую посетили более 50 миллионов человек. Уже через год с целью «организации производства и сбыта кустарных изделий народного творчества» в Санкт-Петербурге открылось «Общество помощи ручному труду», а в 1907 году в Шуньге – его филиал, который получил название «Пункт приема изделий». Устроители общества постоянно информировали читателей о результатах работы в журнале «Трудовая помощь». Пункт получал заказы и материалы. В артели уже в 1911 году числилось 300 мастериц-надомниц, через год в Санкт-Петербург было доставлено товару на 4739 рублей 17 копеек. По тем временам это были немалые деньги. По сведениям заведующей Анны Понамарёвой, Шуньгский пункт обслуживал вышивкой преимущественно Калифорнию, Париж и Англию, а с 1912 года – Америку.
События революции 1917 года предприятие было упразднено и переведено в объединение «Северо-кустарь». А 20 сентября 1929 года в селе Хашезеро вновь создается артель «Хашезерская вышивка», вскоре открылись и мастерские в десятках деревень. Руководителем артели была назначена талантливая мастерица-вышивальщица, в прошлом участница Шуньгских ярмарок, Прасковья Назарова (1885–1965). Парасковье Григорьевне, благодаря трудолюбию и энергии, удалось собрать под свое крыло около 400 заонежских мастериц. Главным в работе артели считалось сохранение досюльних традиций северного шитья. Все эскизы, чертежи и зарисовки бережно хранились в архивах с подробным к ним описанием. На международную выставку в 1939 году в Нью-Йорке артель по специальному заказу промышленности вышила столовое белье, дамские платья, блузы и полотенца.
Как и у всех народов, одЁжа (заонежское, значит одежда) тоже «несла» информацию о ее хозяйке или хозяине. Казалось бы, что тут такого – сарафан, рубаха, передник да платок? Но по одежде сразу можно было определить, кто перед тобой – незамужняя девушка, молодуха или женщина «в годах». Более того, по покрою сарафана легко определить, из какой деревни его владелица, потому что сарафан, например, Падмозера отличался от великогубского или космозерского. Праздничную (пОкрут – заонежское) одежду берегли, в небогатых семьях передавали по наследству, особенно украшения.
Любили в Заонежье праздники! Гостей много, сродники съезжались со всей округи. А какой же праздник без песни, танца и музыки? Самый популярный инструмент – балалайка – под нее могли и петь, и плясать. Гармонь не у всех, да и стоила она дорого. В экспедиции Ленинградского Государственного Института истории искусств 1926 года из 1926 собранных памятников устного народного творчества в Шуньгской волости, 1346 приходилось на песню! Как и везде, музыкальная культура выросла на местной почве и связана с бытом населения, а в Заонежье существует наследственная преемственность – целые семьи талантливых певцов. Песня была настолько сильна, что традицией стало «вести» (заонежское) с ней танец.
Семьи большие, многопоколенные, но в таком доме-тереме места хватит всем - и хозяевам, и многочисленным гостям. А красота-то какая! Карнизы, наличники, ставни, коньки на крыше покрыты великолепной резьбой. Всё сделано добротно и обстоятельно.
Да, были времена… А теперь Заонежье неузнаваемо!
Изменилось, поблекло, обезлюдело… И смотрят на «новую» жизнь когда-то солидные, двухэтажные дома не расписными окнами, а их пустыми глазницами. Не шьются лодки, не вяжутся рыболовные сети, не стучат кузницы, почти не пашется земля, не поется и песня…
Домовитость и обстоятельность сменились нищетой и упадком. Революции, войны, три волны репрессий, убийственная коллективизация 30-х годов сделали свое дело. Некогда богатый край стал бедным, а уникальная культура теперь представляется только воспоминаниями да музейными экспонатами. Краеведам всегда обидно, когда историческую правду пытаются переделать или исказить…
Переписывается великая история и культура уникального края, действительно легендарного, былинного, обетованного… А желающих поучаствовать в этом «процессе» не бескорыстно – хоть пруд пруди.
И кому-то это нужно!
Председатель правления КРОО «Заонежье» Валентина Сукотова
P. S. И вот в очередной раз СМИ сообщили, что «названы победители конкурса грантов президентского Фонда культурных инициатив. Почти 2,7 млн рублей получит проект «Заонежье обетованное», представленный Центром развития социального туризма. В рамках проекта планируется создать новый туристический маршрут в карельском Заонежье. Авторы хотят показать Заонежье не только как родину памятника ЮНЕСКО Кижи, но и как самостоятельный туристический бренд. А ведь и само название – Заонежье – согласитесь, тоже сказочное и напоминает тридесятое царство, которое за тридевять земель. Где-то за Онего, за Онежьем, за морями и горами, далеко от забот. Шир, Средиземье, Нарния, Тридевятое царство, Гиперборея, Заонежье...» Глянец, одним словом.
А вот что увидела 1 мая вместе с туристами экскурсовод из Петрозаводска Юлия Доброва: «Много езжу по Карелии, но в Медвежьегорском районе плакать хочется. Один из самых неблагоустроенных и не клиентоориентированных районов. Перед туристами стыдно. Объявление в отказе обслуживания автобусов в местном кафе уже стало просто мемом. Дорога на Оятивщину от отворотки сделана замечательно. Но все, что видят туристы до - совсем не настраивает их вновь посетить эти места. А жаль. В Медвежьегорске красивая природа, удивительная история... но в хлам убита инфраструктура. Все фото сделаны из окна авто. То есть специально кадры не выискивали... Лес пилят не стесняясь - у дороги, карьеры - прямо у дороги, дома разваливаются, километров 10 дорожного полотна до поворота на Фоймогубу - ужасающие (а слова туриста, который работает в дорожном строительстве полжизни, нужно было слышать. "Юля, так дорогу не ремонтируют, даже подложки нет, развалится в первый же год. Проще прокладывать новую нитку с нуля, это надежнее будет, а эта зарастет". Дорогу ремонтируют южане. А местным работа не нужна?»
Былинное, легендарное, обетованное…
