Вчера я час отговаривала своего друга возвращаться в Россию. Мальчик уехал в впопыхах двадцать пятого сентября, для чего расчехлил свою кубышку с запасом денег, которые копил на машину, покупал билеты на самолет по самым заоблачным ценам, по такой же заоблачной цене снял квартиру в Астане, и вот месяц спустя по каким-то причинам он решил, что ну все, время двигать обратно, все кончилось.
Что кончилось? Полчаса я вталдычивала ему, что мобилизация не кончилась. Параллельно разговору я, не особо стараясь, перекидывала новости. Их даже искать не приходилось. Вот в Орле раздают повестки гражданам Узбекистана. Вот в Томске дают мобилизационные задания бизнесам. В каждый день кого-нибудь забирают, с боем отвоевывают, увозят, в города приходят вести что кто-то успел умереть, не доехав до фронта. Сейчас у них новое развлечение: совсем на дурака развод. Моему молодому человеку давеча позвонили из «военкомата» и сказали туда явиться. Правда, не ответили ни на вопрос, кому они звонят, ни куда, собственно, явиться, просто сказали надо.
Я пыталась донести до него, что если уж ты, дурачок эдакий, потратил все свои запасы денег, смог отсюда выбраться, договорился со своей компанией об удаленной работе, на кой черт тебе возвращаться. Вся жизнь у меня там, говорит. Это изначально было временное критическое решение. Все равно вернется, это не эмиграция.
Я совершенно не понимаю ход его мыслей. Если бы у меня была эта самая кубышка, которую можно было бы вскрыть и уехать в другую страну да еще и работать оттуда так же, как обычно, я бы… нет, я бы боялась, мне сложно даются такие перемещения. Но я бы боялась сделать это. Купить билет. Решиться. Стартовать. Но когда ты уже там, вопрос возвращения кажется мне очень извращенной логикой. Ладно, есть семья. У кого-то. Не у него. Ну то есть, у него тут родители, но не то чтобы он особо участвовал в их жизни и, в общем-то, он что раньше их мог месяцами не видеть, так и сейчас ничего не поменялось. Ни девушки, ни парня, ни собаки даже.
Может, дело в том, что я не люблю Россию? Я ее ведь не люблю, не в смысле ненавижу, я просто никаких чувств к ней не испытываю, это просто территория для меня, может быть, это то самое болезненное чувство жизни без родины, о котором писала белая эмиграция, люди, которые тоже зачем-то когда-то давно возвращались в страну, которой уже даже не было, чтобы просто в ней сесть или умереть.
Что это? Настоящий патриотизм? Или просто отсутствие какой-то гибкости и способности приспосабливаться к новому миру? Уезжать сложно, но не возвращаться, неужели это тоже задача со звездочкой?
Мне кажется, если бы я уехала, я бы в момент пересечения границы сожгла бы все мосты и не возвращалась никогда. Даже в гости, даже как турист, даже если тут неожиданно вырастет новая прекрасна страна возможностей с демократией во весть рост. Нет-нет, я вам не доверяю, видели мы уже это и не раз, заканчивается всегда плохо. Я трусиха, я не могу решиться. Но если б решилась… хотя, это ведь тоже рассуждения ни о чем. А вдруг нет? Вдруг бы мне однажды в ночи в моем доме у океана страшно захотелось бы прямо сейчас обнять березку или съесть докторской колбасы? Вдруг это было бы свербящее и болезненное чувство, которое не давало бы мне жить?
Осуждать не моя прерогатива, не могу говорить об этом, по крайней мере, сейчас. Но есть факты бесспорные, сейчас возвращаться в Россию все еще опасно. Может быть, в Астане и дефицит березок, но вряд ли эти самые березки стоят того, чтобы ради них умереть и убивать.
С мальчиком мы договорились: минимум до нового года обещал сидеть на попе ровно и не соваться в Россию. Я, конечно, не думаю, что Новый год что-то меняет и неожиданно тут станет как-то безопаснее или вообще что-то критически изменится, скорее всего, нет. В лучшем случае не изменится ничего, в худшем - изменится, и мы будем этому не рады.
