Что можно сказать о новом составе ЦИК?
С одной стороны — явное обновление, ушли 8 из 15 членов. Интересно, что остались только трое из состава 2011–2016, это Колюшин, Эбзеев и Лопатин. Из девяти пришедших в последний состав ушли пятеро, остались Памфилова, Булаев, Левичев и Шевченко.
Явно заметна тенденция на омоложение. В прежнем составе 11 членов были старше 60, из них ушли шесть — Крюков, Гальченко, Орлова, Сироткин, Клюкин, Шапиев. Из более молодых ушли только Гришина и Кинёв (Гришиной прочат место в Верховном суде). Пришли в основном молодые: самые старшие из них (Борисов и Шутов) моложе 60. Мазуревскому и Марковой около 40.
Уникальный случай: в ЦИК вернулся Игорь Борисов, который был там ранее (в 2007–2011 годах).
Но общее впечатление — принципиально ничего не изменилось. Самое существенное изменение — уход Гришиной, поскольку секретарь сильно влияет на стиль работы комиссии. Но именно на стиль, а не на существо.
Среди вновь прибывших многие достаточно известны. Игорь Борисов всегда (или, точнее, как минимум с 2007 года) был нашим оппонентом, и обычно жестким оппонентом. Эльмира Хаймурзина себя достаточно проявила в роли руководителя подмосковного облизбиркома. О работе Людмилы Маркиной во главе орловского облизбиркома не могу сказать ничего — ни хорошего, ни плохого. С Андреем Шутовым у меня были мимолетные контакты, и по ним я могу судить, что он — не ретроград, но и не реформатор. Наталью Бударину я помню совсем молодой (в 2001–2003 годах), она сначала была критически настроена, но затем попала в госаппарат.
Новый состав ЦИК будет послушно выполнять волю руководства
Я уже говорил, что новый состав ЦИК, как и старый, будет послушно выполнять волю руководства. Но в отношении старого нужно сделать оговорку: я имею в виду последние годы — 2019–2021. До этого еще были попытки играть самостоятельную роль, хотя это были попытки исключительно председателя, а большая часть ЦИК была вполне послушной администрации.
20 марта я опубликовал свой большой материал «Наше взаимодействие с ЦИК и Памфиловой в 2016–2020 годах». В нем я подробно разбираю и действия ЦИК, и наши попытки на эти действия повлиять. Наверное, немногие его прочтут целиком, поэтому я здесь приведу фрагменты его заключительной части:
«Совсем недавно (тоже явно к окончанию срока полномочий) вышла интересная большая публикация в журнале „Холод“ с подзаголовком „Как Элла Памфилова из убежденной сторонницы либерализма превратилась в защитницу системы“.
Это ведь тоже не частный вопрос. Элла Памфилова — не единственный человек, совершивший подобную трансформацию в последние годы. Да и в истории немало аналогичных примеров. Так что об этом стоит писать, анализировать проблему. И мне кажется, в представленном мной материале можно найти ответы, можно увидеть, как постепенно совершалась эта трансформация...
Элла Александровна на первом этапе часто соглашалась с нашими оценками — довольно критичными оценками состояния системы российских выборов. В моих текстах не раз встречаются позитивные оценки ее качеств: нацеленность на защиту избирательных прав граждан, „прививку от бюрократии“ и т. п. Это не было лестью, я именно так ее оценивал. Увы, со временем все эти качества поистерлись...
В одном из своих постов 2019 года (который я здесь еще не цитировал) я написал: „Элла Памфилова — пусть и не очень эффективный лоббист либерализации, но других лоббистов просто нет“. Слово „лоббист“ ей не понравилось, но в данном случае оно синоним понятия „посредник между властью и правозащитниками“.
Но, как это часто бывает, взгляды человека, находящегося во властных структурах, меняются под влиянием искаженной информации. Да, мы встречались с ней и старались донести до нее свое видение, ту же цель я преследовал и своими письмами. Встречалась она и с другими правозащитниками, а также с политологами и политконсультантами, с представителями партий. Но все же такие встречи были не столь частыми. А с другими членами ЦИК и сотрудниками ее аппарата она контактировала каждый день, плюс контакты с администрацией президента, региональными избиркомами и прочими чиновниками, да и псевдоправозащитниками. Мы не зря стремились сделать наши встречи чаще, видя, как ее засасывает бюрократическая среда. И случайно ли, что, находясь в отпуске, она воспринимала происходящее лучше? Да, у нее был хороший иммунитет против бюрократии, но в конце концов и он сломался...
Главное — в общих тенденциях политического развития
И все же, на мой взгляд, главное — не в этих вышеперечисленных факторах. Главное — в общих тенденциях политического развития. И для меня здесь ключевыми являются две цитаты из выступлений Эллы Александровны, которые я ранее уже приводил.
Ноябрь 2016 года: „То обстоятельство, что мы, организаторы выборов, совместно со всеми сторонами, заинтересованными в совершенствовании отечественной избирательной системы, выступаем инициаторами изменений в развитии электоральной демократии в нашей стране, полностью соответствует политической стратегии государственной власти Российской Федерации“.
Октябрь 2019 года (процитирую здесь по расшифровке аудиозаписи): „Не может быть никакой сейчас реформы законодательства кардинальной... Кто-нибудь слышал из вас о том, что вы сейчас предполагаете, какое-то серьезное, кардинальное изменение политического вектора, политической стратегии?.. Чтобы в целом со стороны власти, власть сейчас инициировала какие-то там кардинальные изменения в политической сфере... Все избирательное законодательство в стране... должно проистекать от того политического вектора, того политического развития, которое в стране существует, оно не может само по себе. Какая реформа может быть отдельно от всех политических процессов?“
В данном случае неважно, правильно ли Элла Александровна оценивала политическую стратегию государственной власти осенью 2016 года. Важно, что она верила в курс на демократизацию. И в общем-то в течение примерно двух лет политический вектор реально плохо просматривался, и могло казаться, что он вот-вот повернет в нужную сторону. Но во второй половине 2018 года четко обозначился курс на ликвидацию остатков демократии, а в конце 2019 года в этом уже не было сомнений. И что оставалось человеку, находящемуся во властных структурах? Либо уходить в отставку, либо поддерживать намеченный курс...
Я упоминал о том, что в сентябре 2017 года мы с Андреем Бузиным, не сговариваясь, заявляли, что Элле Памфиловой еще не время уходить в отставку. В 2018 году уже можно было об этом серьезно думать...
Я писал в ряде своих постов, что осень 2018 года — последний период, когда Элле Памфиловой было за что аплодировать. Дальше негатив нарастал, Элла Александровна иногда ему сопротивлялась, но ничего уже сделать не смогла. Видимо, именно тогда, в 2019 году, ей нужно было уходить в отставку. Два серьезных поражения — срыв попыток внести даже небольшие позитивные изменения в избирательное законодательство и невозможность защитить конкуренцию на московских выборах — и репутация Памфиловой была подорвана окончательно».
И мне сейчас жаль, что она не только не ушла в 2019 году, но и осталась на новый срок. Ничего позитивного сделать она уже не сможет, да и, похоже, уже не хочет. Репутация ее подорвана окончательно. Впрочем, у администрации, очевидно, не оказалось на этот расстрельный пост новой кандидатуры даже и с такой репутацией.
