О наследии и наследниках
С интересом поучаствовал в обсуждении темы демонтажа комплекса старинного хлебозавода в Воронеже. Некоторое время назад управление охраны объектов культурного наследия запустило процесс внесения его в реестр памятников. Процесс этот небыстрый, но работа началась большевистскими темпами. Общественный совет при управлении, в котором я состою, единогласно проголосовал за включение комплекса в число выявленных памятников.
Но четыре дня назад на территории этой промзоны начался демонтаж вспомогательных строений, в число которых попала и дымовая труба XIX века. Потери всегда ранят, потери интересных, пусть даже аварийных, объектов волнуют вдвойне. Но труба — это лишь часть комплекса, в него входят еще и два основных объекта: пятиэтажное и двухэтажное здания, а их без проекта демонтировать нельзя.
Казалось бы, для предотвращения худшего следует привлечь контрольные органы в сфере строительства и выяснить, есть ли проект на дальнейшие работы, и если есть, то работы остановить. Обратиться в надзорные органы для недопущения действий «по созданию препятствий государственным органам в выполнении возложенной на них законом обязанности по выявлению объектов культурного наследия и дальнейшего включения их в единый государственный реестр объектов культурного наследия».
То есть лечить больного. Но вместо этого произошла подмена: некоторые «активисты» сразу заявили, что комплекс уже потерян, и назвали виновного в этом – именно то управление, которое занималось его спасением. Т. е. больного объявили умершим при жизни, и виновным в его смерти назвали лечащего врача, и стали требовать сурового наказания для него.
Четыре дня внимание общественности было приковано к этой теме – это максимальный срок. Теперь внимание будет только спадать, т. к. вся энергия уже выплеснута на пустопорожние перепалки. И если вдруг комплекс продолжат разрушать, уже не будет того горячего энтузиазма – он перегорел на трубе и в критике непричастных к случившемуся сотрудников управления. Вот чтобы неповадно им было в следующий раз что-либо спасать, им надавали по рукам как бы руками самих горожан.
Мы стали свидетелями совершенно новой технологии работы с общественным сознанием: пар выпущен вхолостую, приличные люди стали без вины виноватыми, о неприличных забыли в ходе споров, как и забыли о спасении комплекса. Теперь эти активисты могут согласованно и неторопливо либо сливать, либо раздувать протест (в зависимости от задач). Такое мы в Воронеже уже наблюдали в исполнении как раз этой группы. Если у этой шумихи найдется высокопоставленный заказчик, то он может использовать ее в своих политических и административных делишках.
В центре города лакомые участки, зачастую с обременениями, поэтому будут новые акты марлезонского балета с участием тех же «градозащитников», которые за несколько лет суеты ничего не спасли.
Такие вот наследники.
