"Мама, напомни, почему мы не заправляемся на ЛУКОЙЛе?" — спрашивали меня мои дети всякий раз, когда в дороге у нас заканчивался бензин рядом с красно-белой заправкой. Я слышала, что на ЛУКОЙЛе очень хороший бензин, но всякий раз, когда у меня значок бензобака появляется на панели машины и я проезжаю мимо ЛУКОЙЛа, я вспоминаю двух женщин, мать и дочь, погибших в аварии на Ленинском проспекте, и Мерседес со свинченными номерами. Я до сих пор не заправляюсь на ЛУКОЙЛе, хотя прекрасно понимаю, что сейчас уж точно таких, как я, слишком мало, чтобы ЛУКОЙЛ это заметил. Но, может быть (и я очень надеялась на это тогда, когда бойкот был явственней), другие владельцы мерседесов из больших успешных компаний задумались, что они будут делать, если столкнутся с машиной простых людей: свинчивать номера и договариваться о "неработающих" камерах или бросаться вытаскивать из салона пострадавших.
Я не знаю, заметит ли Yota, чей модем я выбросила вчера, что от нее отказываются клиенты. Но я считаю правильным бойкотировать компанию, которая позволила отключить связь сотруднику ФБК Руслану Шаведдинову ровно в тот момент, когда эта связь была ему так нужна, когда в его квартиру ломились люди, чтобы его забрать и отправить на далекий Север "служить в армии".
Чтобы понять всю мерзость этого поступка, достаточно представить своего ребенка, можно брата или друга, в ситуации, когда к нему ломятся неизвестные люди, он бросается к телефону чтобы сообщить об этом вам, а телефон молчит: все абоненты для него недоступны, и сам он недоступен абонентам.
Бойкот скомпрометировавших себя компаний - нравственно правильный и безопасный шаг, эффективность которого зависит от числа присоединившихся. Чем больше отказавшихся, чем больше экономический и репутационный ущерб, тем больше шансов, что другие задумаются и, может быть, когда в неприятной ситуации окажемся вы или я, не примут незаконное и трусливое решение.
