Летал в Архангельск, хотел навестить старых друзей, а приехав из аэропорта в город, обнаружил странную вещь: во всех жилых домах образованы чрезвычайные домовые комитеты, и внизу в подъездах дежурят члены домкомов, усиленные представителями разных мелких структур (это такой сон был под утро).
Главного героя при попытке пройти в подъезд дома старой подруги-одноклассницы останавливают дежурные и требуют предъявить разного рода документы, кроме паспорта - ещё какие-то особенные, принятые только в городе и данном доме. Герой тщетно пытается объяснить, что он полчаса назад прилетел в город (представители структур становятся ещё более настороженными), и ещё не освоился с местной бюрократией, и вообще черт возьми, что тут происходит, в конце концов существует нормальный паспортный режим и правила передвижения по Российской Федерации и не нужно тут заниматься самодеятельностью (представители структур и члены домового комитета ещё более прищуриваются).
Но здесь протагонисту на помощь неожиданно приходит влиятельная бабушка другой бывшей одноклассницы - Лариски Фарбер, которая жила в первом подъезде (про возраст бабушки спрашивать бессмысленно, это же сон). Она заполняет какие-то спецкарты и пропуска, и объясняет, что я уроженец города Архангельска, с рождения известен кротким нравом, в юности прекрасно играл на гитаре и вообще прекраснейший кандидат на право войти в подъезд и посетить пятый этаж.
Но здесь главным героем (к ужасу и обиде бабушки Лариски Фарбер, она же всё уже уладила) овладевают протестные и высокомерные по отношению к местным жителям настроения.
Он произносит монолог в стиле классической русской литературы, о том какие затхлые и одичалые нравы он обнаружил в своём родном городе со времени отъезда. Посмотрите на свои лица, потухшие взгляды, посмотрите как вы шаркаете ногами, что вообще случилось! И что это за маразматические комитеты и какие-то карточки чтобы посетить бывшую одноклассницу! Здесь что, война, революция, кафка, оруэлл, замятин? Все окружающие отводят глаза, как будто видят неприличную сцену или сумасшедшего, у которого на манишку текут слюни.
Но здесь на авансцену вновь выдвигается бабушка Ларисы Фарбер, ожесточенная язвительной иронией и обидой за то, что она только что поручилась за главного героя, поставив на карту собственную репутацию, а он вместо благодарности устроил здесь картонный театр с буратино и барабасом, но главное, что вызывает ее разочарование - это умственный и моральный строй персонажа, которого доныне устраивал и паспортный режим и все институты слежки и контроля за гражданами в стране, а вот домовой комитет в родном Архангельске ему видимо не понравился, что-то он здесь увидел новое и необычное с точки зрения гражданских прав и свобод! Все окружающие начинают угрожающе окружать главного героя. Тьма сгущается.
Но здесь в подъезд, смеясь, врываются обе одноклассницы героя (Лариска Фарбер и собственно та, которую он хотел навестить), они смеются и попеременно вальсируют, за дверью подъезда обнаруживается бутылка шампанского, заныканная ещё 39 лет назад во время выпускного бала, они не стали нисколько старше за годы разлуки, звучит прекрасная музыка, и они втроём поочерёдно кружатся в вихре гибельного танца, который своей энергией разметал по темным углам хмурый окружающий социум.
Они вырвались на главный проспект города и овладели пустым трамваем (на самом деле в городе трамвайное движение уничтожено ещё 15 лет назад), который белой ночью несётся по пустым улицам, громко звучит песня английской группы Queen “I Want To Break Free”, а я начинаю не на шутку задумываться, что Лариска-то Фарбер выглядит гораздо лучше, да и смотрит ласковей, чем одноклассница, имя которой здесь не хочется упоминать.
Интрига!... и тут я проснулся. Короче вот такой сон.
