Интернет-технологии на службе популизма

Два с половиной года президентства Дональда Трампа — повод для многих политических наблюдателей оценить, насколько предпочтения современных избирателей формируются богатым арсеналом Интернет-маркетинга. Ведь развитие информационно-коммуникационных технологий предоставляет правящим элитам немыслимые ранее возможности манипулировать общественным мнением, формировать политические представления и вводить на общественно-политическое поле игроков, чей потенциал не сопоставим с возможностями структур гражданского общества.

Избирательную кампанию Трампа вполне обоснованно считают популистской. Но популизм как стиль политической деятельности, апеллирующий к настроениям больших групп людей и спекулирующий на их внушаемости с использованием демагогических лозунгов, примитивных аргументов и реально не обоснованных обещаний, всегда и везде был присущ большинству политических предпринимателей, стремящихся получить или удержать власть через завоевание популярности у широких масс.

По сути, это универсальное правило политической игры, в президентской избирательной кампании — 2016 его придерживались и демократы. Главный редактор «Независимой газеты» Константин Ремчуков, которому довелось наблюдать за избирательной кампанией сенатора-демократа Берни Сандерса, соперника Хиллари Клинтон на общенациональных праймериз, пришел к заключению, что американские избиратели не в состоянии отделить демагогию от правды. Он, по его словам, «с ужасом обнаружил, что какой смысл 200 лет иметь демократию, чтобы так легко вестись на всю эту популистско-социалистическо-коммунистическую лабуду, которую несет там Сандерс».

Популизм всегда служил эффективным средством воздействия на общественное мнение и на предпочтения избирателей. Но сегодня потенциал сетевых технологий в Интернете способен многократно усилить эффект этого воздействия, что определяет специфику избирательных кампаний, управляемых противоборствующими командами специалистов. Трампу лучше, чем кому-либо из соперников, как в лагере республиканцев, так и в лагере демократов, удалось поставить Интернет-технологии на службу популизма.

Уверенность последователей делиберативной демократии в том, что сетевые технологии будут способствовать широкому обсуждению гражданами проблем, стоящих перед социумом, и формированию общественного консенсуса, не нашла подтверждения в реалиях президентских выборов в США, а до них — референдума по Брекситу в Великобритании, расколовших общество в этих странах на два противостоящих лагеря. За выход Великобритании из Евросоюза проголосовали 51.9% избирателей, почти столько же — 48.1% — против выхода. В США Клинтон набрала 65.8 млн. голосов избирателей против 62.9 млн., проголосовавших за Трампа при соотношении голосов выборщиков 304 за Трампа и 227 за Клинтон.

Важно отметить, что понятие демократии всегда было достаточно амбивалентным и обусловленным временем, пространством и ценностным выбором, но в его основе инвариантно лежало политическое участие граждан. Экспансия в сферу политики информационно-коммуникационных технологий, позволяющих достаточно эффективно манипулировать общественным мнением и политическим участием граждан, заставляет сегодня еще раз задуматься о том, а что же есть демократия в эпоху Интернета.

В этом отношении знаковым представляется открытое письмо Тима Бернерса-Ли, который по праву считается создателем Интернета (или уж точно таких вещей, как url, http и html), опубликованное 12 марта 2017 года. В нем ученый указывает на критические проблемы в развитии Интернета. Граждане привыкли делиться своими персональными данными с администрацией сайтов в обмен на бесплатный доступ к контенту, навсегда упуская возможность контролировать их использование. Но конфиденциальная личная информация в Интернете нужна не только ради извлечения компаниями коммерческой выгоды. Гораздо более тревожно, как считает ученый, то, что эти данные могут собирать правительства и спецслужбы для установления слежки в Сети за политическими противниками. Кроме того, чувство, что ты не принадлежишь самому себе, порождает банальную боязнь обсуждать важные вопросы.

Социальные сети и поисковые движки непрерывно собирают данные о перемещениях пользователей по страницам, об их возрасте, поле, образовании, социальном положении, потребительских и политических предпочтениях — обо всем, что могло бы пригодиться для улучшения алгоритмов. Недавняя история с флешмобом в «Фейсбуке», когда пользователи массово постили свои текущие портретные фотографии и те, что были сделаны десять лет назад, прекрасно демонстрирует, что совершенствование социально-сетевых алгоритмов — важнейшее направление развития Интернет-гигантов.

При этом благодаря помощи армии ботов и программных средств, фейковые материалы, ложь и дезинформация могут распространяться по Сети в целях политических манипуляций подобно стихийному пожару. Мало кто удивился, когда достоянием мировой общественности стали сведения об участии в кампании Трампа частной британской компании Cambridge Analytica, использующей технологии глубинного анализа данных для разработки стратегической коммуникации в ходе избирательных кампаний в Интернете.

Работу со штабом Трампа Cambridge Analytica начала в июне 2016 года, когда он стал фаворитом праймериз по выдвижению кандидата в президенты от республиканцев. Как полагают журналисты-расследователи, компания могла использовать личные данные 50 млн пользователей «Фейсбук», чтобы повлиять на результаты голосования. Руководитель соцсети Марк Цукерберг признал на слушаниях в сенате США 10 апреля 2018 года, что личная информация о пользователях оказалась в распоряжении Cambridge Analytica в результате сделки с одним из работников компании. Как считает Бернерс-Ли, в таких условиях об истинной демократии, излюбленной теме политиков, не может быть и речи.

В России проблема гражданской компетентности как знания о политике и желания в ней участвовать стоит не менее остро, чем на Западе. Директор аналитического «Левада-центра» Лев Гудков, оценивая состояние общества, отмечает, что люди не хотят участвовать в политике, которая с советских времен вызывает у них сильнейшее отвращение. 85% россиян говорят, что не в состоянии повлиять на решения, принимаемые властями на любом уровне, даже муниципальном, а на вопрос «Если бы у Вас были такие возможности, стали бы Вы участвовать в политической деятельности?» 80% решительно отвечают «нет».

В таких обстоятельствах проецировать опыт победившего почти три года назад Трампа было бы некорректно. Однако некоторые симптомы кризиса доверия российского общества правительственным институтам, политическим партиям и политикам уже проявляются. Не находя отклика на свои проблемы у политического истеблишмента и чувствуя себя брошенными, избиратели поворачиваются к популистским лидерам в надежде на изменение статус-кво и перемены к лучшему. Популисты же в свою очередь бросают вызов политике, какой она была на протяжении последних восемнадцати лет. Они заполняют вакуум предложений на политическом рынке и мобилизуют людей, играя на их желании быть услышанными и представленными, широко используя для этого потенциал сетевых технологий.