«На площади вокруг Александро-Невского собора по воскресным дням шла бойкая ярмарочная торговля. Это место называлось Верхним базаром. На Верхний базар приезжали крестьяне и ремесленники не только из ближайших деревень, но и из далеких местностей. Торговля шла самыми разнообразными товарами непосредственно с саней и телег… С возов же продавались корыта, совки, коромысла, кадки, кадушки, бочки, бочонки, плетеные корзины, корзинки с ручками и без них. Катки, вальки и ноги для стирки белья и его полоскания в проруби, а затем и глажения [без] утюга. Эти приборы ныне вовсе не применяются при стирке белья, а раньше без них обойтись было невозможно.
Мне удалось услышать и записать дома диалог между продавцом — мальчишкой-подростком и взрослым покупателем. Этот разговор происходил зимой 1904 г. на площади Верхнего базара около короба с валенной обувью.
Стоит мальчуган небольшого роста, подходит к нему мужчина:
— Есть подошвы к валенкам?
— Бери…
— Что просишь?
— Пятьдесят копеек…
— Ну, что так дорого?
— Бери за сорок пять, а торговаться будешь, меньше, как за пятьдесят, не отдам.
Мужчина мнет подошвы руками и говорит:
— Больно дорого…
— Да, ты видишь сам, какие подошвы толстые и твердые?
— А вон в той лавке такие же тридцать копеек стоят…
— Там они замерзли, то и твердые…
— Нет, дорого…
— Ах, голова! А что ты-то за них даешь?
— Тридцать копеек…
— Нельзя, голубанчик!
— Ну, а какая крайняя цена-то?
— Сорок копеек, бери не торгуйся!
Мужчина повернулся и пошел в сторону лавки. Мальчик следит за ним взглядом и, когда покупатель отошел подальше и не вернулся, кричит ему вслед:
— Эй, слушай, вернись, давай 35 копеек!
Покупатель оборачивается и кричит:
— Нет, получай семиком меньше!
— Ну, какой прок в трех копейках? — отвечает продавец.
Сделка не состоялась из-за двух копеек. Покупатель пошел в лавку. Вот пример торговли на базаре. Продавец запрашивает цену, покупатель ее снижает. Часто они сторговываются, а иногда и расходятся».
