А Пиренейскими горами
Лежит такая же страна;
Богата дивными дарами,
Но без порядка и она.
Здесь также куча грязных станций
И недостаток лошадей,
Такое ж множество инстанций
И подкупаемых судей…
Гитара — та же балалайка,
Цыганка — равно как у нас;
Чиновников такая ж шайка;
Ответ «ahora» — наш «сейчас».
Порядком изучив испанцев,
Я к заключенью прихожу,
Что кроме свежих померанцев
Все то же дома нахожу.
Лежит такая же страна;
Богата дивными дарами,
Но без порядка и она.
Здесь также куча грязных станций
И недостаток лошадей,
Такое ж множество инстанций
И подкупаемых судей…
Гитара — та же балалайка,
Цыганка — равно как у нас;
Чиновников такая ж шайка;
Ответ «ahora» — наш «сейчас».
Порядком изучив испанцев,
Я к заключенью прихожу,
Что кроме свежих померанцев
Все то же дома нахожу.
И. Колошин
Плотная пелена облаков, сопровождавшая нас от московского аэропорта Домодедово, как-то внезапно расступилась, и под нами открылись изумительные виды альпийских горных вершин, перемежающиеся глубокими долинами и ущельями горных рек. Еще полчаса, и слева показалась синяя гладь Средиземного моря. Горы сменились равнинами Французской Ривьеры, пронизанными меандрами реки Роны. Затем снова появились горные вершины, но уже не такие высокие. Самолет преодолел Пиренейскую гряду, и в салоне прозвучало: «Наш борт № ….. начал снижение для приземления в аэропорту Барселоны! Просьба к пассажирам занять свои места и застегнуть ремни безопасности!»
Эта поездка состоялась в известной степени спонтанно! К слову сказать, до нее познания автора об этой стране вполне укладывались в четыре слова: «Дон Кихот, интербригады, коррида, мадридский „Реал“». Думаю, таковы в общем-то и были (с незначительными вариациями) представления об этой стране среднего советского человека моего поколения и образования. Рассказы российских граждан, предпочитающих пляжный отдых, чьи визиты в Испанию за последние двадцать лет стали обычным делом, данные представления не расширили.
В аэропорту Барселоны меня встретил наш гид Михаил, который сразу же огорошил нас словами, отнюдь не вызывающими энтузиазма: «Только что позвонили: при регистрации у одной туристки украли прямо со стойки паспорт и деньги! Так что будьте крайне осторожны и вещи без присмотра не оставляйте!» Что уж тут говорить, не самая лестная характеристика для страны Сервантеса и Гойя!
Но, как говорится, снявши голову, по волосам не плачут! Быстро загружаемся в присланный за нами микроавтобус, который буквально через двадцать минут высаживает нас возле небольшого отеля «Kanal Olympic», спрятавшегося на окраине Барселоны среди таких же невысоких светлых строений и средиземноморских пиний.
Русские туристы ездят за границу не для того, чтобы подобно «разным прочим шведам», бездельничать, предаваться неге на пляже или в кафе за стаканом вина (хотя исключения и здесь встречаются). Поэтому, кинув вещи в номере, тут же отправляюсь к автобусной остановке, чтобы остаток дня посвятить осмотру столицы Каталонии, информация о которой часто поступает из российских СМИ в основном в связи с активным сепаратистским движением и, якобы, стремлением к независимости от Испании. Тут мне вспомнилось высказывание одного из революционных деятелей Барселоны, приведенное в «Испанских дневниках» М. Кольцова еще восемьдесят лет назад: «Мы для Испании — Украина для России!»
Следуя указаниям нашего гида, садимся в автобус, чтобы где-то через пятьдесят минут выйти на площади Каталонии в центре Барселоны. Еще несколько шагов, и мы оказываемся на знаменитой Пасео де Грасиа — самой дорогой улице Барселоны, да и Испании вообще. Здесь сосредоточено несколько произведений знаменитого архитектора А. Гауди, а вся улица выдержана в духе модернизма конца XIX — начала ХХ веков. Это делает ее похожей на многие города мира. Автор находил сходство то с Веной, то с Парижем, то с Петербургом, то с Москвой. Позднее гид подтвердил мои впечатления.
Сфотографировавшись на фоне знаменитых творений А. Гауди, домов Бальо и Мила (возле первого пришлось довольно долго ждать, когда расступится толпа детей Поднебесной Империи), переходим на параллельную Рамбль-де-Каталония и движемся в обратном направлении. Рамбль-де-Каталония вскоре переходит в знаменитую пешеходную Ла-Рамбла, про которую Ф. Гарсиа Лорка когда-то написал: «Это — единственная улица в мире, про которую я хотел бы, чтобы она никогда не заканчивалась». Даже сейчас, в затишье туристического сезона, здесь была толпа народа. Впрочем, здесь, как известно, любимое место «работы» барселонских карманников. Здесь расположены театры и знаменитый рынок «Ла Бокерия» (чем-то мне название Грузию напомнило!), который я не преминул посетить.
Впрочем, посещение рынка принесло даже некоторое разочарование. Автор хотел приобрести соленых маслин, но оные оказались весьма мелкими и выбор оказался ограниченным. К тому же в рыбных рядах мне стало прямо дурно от резкого запаха, так что рынок я поспешил покинуть.
Еще на Ла-Рамбла мое внимание привлекли группы ожереловых попугаев Крамера, летающих над улицей с громкими резкими криками. Похоже, эти выходцы из Индии уже прочно оккупировали ряд приморских городов Европы, вытесняя в ряде мест даже местные виды птиц. Так в Лондоне, где ожереловый попугай Крамера встречается в изобилии, автор не встретил ни одного воробья. Здесь, правда, домовые воробьи пока еще обычны, но, как знать, что будет в дальнейшем.
На обратном пути нам пришлось довольно долго ждать автобуса вместе с толпой испанцев, что живо напомнило недавнюю работу «развитого советского городского транспорта». Прибыв в отель, автор наскоро поужинал в ресторанчике (меню: жареный осьминог, шашлык из говядины, мороженое в виде десерта да и разумеется, бокал красного вина по совету Э. Хемингуэя, большого любителя Испании вообще и испанской кухни в частности), автор, утомленный дорогой и впечатлениями, забылся крепким сном. Так закончился мой первый день пребывания в стране Сервантеса.
На следующее утро после сытного завтрака мы покинули отель и направились в центр Барселоны, но уже в сопровождении нашего гида. По дороге нам показали бывшее здание для боя быков (коррида запрещена в Каталонии с 2012 года), комплекс зданий Всемирной выставки 1929 года, площадь Испании. Выйдя из автобуса на площади Каталонии, мы направились в старую часть города с узкими улочками, балконами, увитыми зеленью, и домами цвета (по выражению самих жителей Барселоны) «убегающей собаки».
Нам попался ресторанчик, где в 20-е годы прошедшего века собиралась «творческая богема» и куда любил захаживать молодой П. Пикассо. Гид показал нам Дом Союза архитекторов Каталонии — удивительно примитивное здание с рисунками того же Пикассо, сделанными им уже на склоне лет, когда престарелый художник говорил про себя «Наконец-то я научился рисовать как ребенок!». Затем мы посетили церковь с симпатичным озелененным патио, бассейном и пасущимися в нем белыми гусями.
Выйдя на площадь перед парламентом Каталонии, мы увидели следы недавних волнений, выразившиеся в плакатах с изображением желтой ленты и переделанного из «Placa de Rex» в «Placa de Republica» названия площади.
В витрине одного из магазинов мы увидели фигурки знаменитостей (Путина, Трампа, Рональдо и др.), справляющие, пардон, нужду на горшке. Подобные фигурки, оказывается, пользуются большой популярностью в Испании и подарить их означает пожелать хозяину здоровья и всяческих удовольствий.
Блажен, кто рано поутру имеет стул без напряжения.
Ему и пища по нутру и день готовит наслаждения
Пройдя еще несколько кварталов, мы выходим к грандиозному зданию кафедрального собора Барселоны, строящегося уже больше ста лет. Строительство начал знаменитый А. Гауди, но оно шло крайне медленно. После трагической гибели гениального архитектора строительство было заморожено, но потом возобновилось. Его планируют закончить к 2026 году, т. е., к столетию гибели автора.
В настоящее время собор являет собой грандиозное и нелепейшее сооружение, представляющее собой смешение различных архитектурных стилей и портиком, чем-то напоминающим не то сушеного осьминога, не то скелет чудовища из голливудских «ужастиков». О вкусах, как известно, не спорят, но многие испанские архитекторы разделяют мое скромное мнение. Ну, что поделать, и Эйфелеву башню тоже сначала ругали все, кому не лень…
Немного покружив по городу, осмотрев памятник Х. Колумбу и набережную, мы покинули столицу Каталонии и устремились на запад вглубь страны. Пейзаж за окном представлял собой гористую местность, покрытую низкорослыми кустарниками и такими же низкорослыми «хвойниками». Когда мы покинули Каталонию и въехали в Арагон, пейзаж изменился. Теперь за окном простиралась равнина, покрытая плодовыми садами и оливковыми рощами.
Вскоре мы въехали в Сарагосу, город, известный автору по произведениям А. Конан Дойла как пример героического сопротивления испанского народа наполеоновской интервенции. Ныне Сарагоса — вполне современный город, где наше внимание привлек собор Базилика дель Пилар, весьма эффектно смотрящийся на берегу стремительной реки Эбро. Рядом с собором расположена довольно обширная площадь, разбитая на месте старых кварталов.
Внутри собора мы осмотрели уникальную колонну из яшмы, прекрасные фрески и… две бомбы, сброшенные республиканской авиацией на собор во время гражданской войны, пробившие крышу, но… неразорвавшиеся. Данный факт был истолкован как Божье заступничество, и даже следы от бомб в связи с этим не стали заделывать.
Наш дальнейший путь до Мадрида пролегал через равнины Арагона, буквально заставленные ветроэнергетическими установками, по великолепным дорогам с довольно щадящей интенсивностью движения автотранспорта. Тут уж, как говорится, не убавить. Дороги в Испании великолепны и, главное, хороших дорог там МНОГО. Так что у водителей всегда есть выбор, куда и по какой дороге ехать. Предыдущая фраза лет десять назад вызвала бы у наших сограждан немалую зависть, но сейчас, по моему скромному мнению, и у нас положение с дорогами начинает налаживаться. Дай-то Бог, чтобы эта тенденция сохранилась. Уже стемнело, когда наш автобус въехал в Мадрид.
«В Мадрид, что ли? Испанский город… Не бывал, но пари могу держать, что дыра» — эти слова булгаковского генерала Черноты не шли из моей головы. Когда я поделился ими с Михаилом, тот ответил мне: «Ну, это — чисто русский подход! Типа, не видели, но уже ясно, что фильм плохой!» Итак, опишу наше кратковременное пребывание в Мадриде, а уж читателю предоставлю судить об испанской столице самому.
Нашим первым пунктом в Мадриде стал… вокзал, на подходе к которому в 2004 году мусульманскими террористами был совершен чудовищный теракт, унесший жизни более ста двадцати человек. Сейчас вокзал реконструирован, внутри сделан прекрасный сад с памятниками… пассажиру и коммивояжеру.
Знаменательным событием, наблюдаемым нами в испанской столице, стала… забастовка таксистов, перекрывших улицы, по которым колонны машин двигались, громко сигналя и вызывая раздражение других водителей (в том числе и нашего). Сюда, кажется, съехались таксисты со всей Испании. Колонны сопровождались полицейскими машинами, а над центральной частью города барражировали вертолеты. Суть требований забастовщиков (в забастовке принимали участие водители трех крупнейших в стране таксомоторных компаний) сводился к ограничению деятельности мелких таксомоторных предприятий, создававших серьезную конкуренцию. Данный факт позволю себе оставить без комментариев.
Разумеется, мы остановились возле памятника М. Сервантесу с изображениями его легендарных героев Дон Кихота и Санчо Пансы. Пожалуй, Дон Кихот — самый известный испанский персонаж для советских читателей моего поколения и, пожалуй, являющихся (наряду с корридой) одним из самых раскрученных (как сейчас говорят) «брендов» Испании. Фильм о Дон Кихоте, снятый замечательным режиссером Г. Козинцевым в 1957 году, до сих пор считается лучшей экранизацией этого произведения! Другие фильмы на ту же тему с ним и рядом не стояли! Правда, как литературный персонаж Дон Кихот до сих пор вызывает неоднозначные оценки критиков. Одни считают его романтиком, борющимся с несуществующими врагами, другие — обычным бездельником, прикрывающим свое нежелание трудиться «романтическими порывами». Кстати, именно так восприняли Дон Кихота многие образованные современники М. Сервантеса.
Следующей нашей остановкой стал королевский дворец, поразительно похожий на Зимний. Впрочем, это и неудивительно, так как авторы обоих проектов были выпускниками одной итальянской архитектурной мастерской.
Далее последовала прогулка по старой части Мадрида, во время которой автор впервые увидел земляничное дерево, являющееся символом этого города. Впрочем, узкие улочки старого города мало отличаются от аналогичных где-нибудь в Венеции, в Праге или в Париже. Разве что тем, что здесь в некоторых местах до сих пор отсутствует канализация и можно, как в средние века, проходя здесь, получить себе на голову (в буквальном смысле) содержимое ночного горшка.
Из достопримечательностей старого Мадрида мне запомнился старинный ресторан «Sobrino de Botin», работающий с 1723 года, где работал официантом только что прибывший в столицу из провинции будущий знаменитый художник Ф. Гойя.
Мы вышли на знаменитую Пласа де Майор, бывшую некогда главной площадью Мадрида, и на которой происходили все значительные события жизни столицы — от боя быков до сожжения еретиков. Интересным обстоятельством, о котором поведал нам Михаил, было то, что балконы, выходящие на площадь, не принадлежали владельцам соответствующих квартир и могли быть в любой момент заняты тем, кто за них заплатит. Вот и представьте себе картину: мы мирно наслаждаетесь тишиной и прохладой, а тут в ваше жилище вваливается какой-нибудь вельможа со свитой, требующий немедленно освободить ему балкон (а лучше всю квартиру) по случаю очередного торжественного аутодафе!
После экскурсии по городу мы направились в Прадо. Тут я не буду подробно останавливаться, отсылая читателей к соответствующим путеводителям. Хочу лишь заметить, что наслаждаться шедеврами мастеров нужно только воочию и строго дозировано, так как после трех с половиной часового хождения по галерея я почувствовал, что уже не воспринимаю ту информацию, что доносится до меня через аудиогида.
Я вернулся на Пласа Майор с намерением скоротать время в одном из кафе, как мне представился неожиданный случай поучаствовать в общественно-политической жизни Испании. Дело в том, что данная площадь к тому времени оказалась заполнена бастующими таксистами, выкрикивающими какие-то лозунги и распевающими революционные гимны. До моих ушей даже донеслась хорошо знакомая по молодым годам мелодия «Venceremos». Посетители кафе посматривали на сие действо с явным беспокойством, а некоторые даже поспешили ретироваться. Впрочем, нашего брата трудно чем-то напугать! Я сидел, придав своему лицу насколько возможно невозмутимое выражение, практически посреди улицы, когда возле меня пару раз останавливались какие-то молодые люди, протягивая мне листы бумаги и явно предлагая подписать какую-то петицию. Правда, оба раза моему участию в политической борьбе помешал официант кафе, выходивший на улицу и что-то грозно кричавший молодым политикам, после чего те поспешно отступали. Так что поучаствовать в политической борьбе у меня так и не получилось. Что ж, как говорится, до следующего раза!
На следующее утро мы покинули отель еще затемно. Путь наш лежал в Толедо — древнюю столицу Кастилии и области Ла-Манча, где когда-то бродил прославленный рыцарь Дон Кихот.
С Толедо связан один из первых и самых кровавых эпизодов гражданской войны. 20 июля 1936 года около тысячи сторонников Франко с несколькими сотнями гражданских лиц, включая женщин и детей, заперлись за стенами крепости Алькасар, где тогда располагалась военная академия. Против них использовалась тяжелая артиллерия и авиация, но курсанты военного училища под командованием полковника Москардо в течение 70 суток обороняли Алькасар от республиканцев до подхода сил националистов. За осадой наблюдал советский корреспондент М. Кольцов, коротко изложивший в своих «Испанских дневниках» историю осады с точки зрения республиканцев. В ходе боев был расстрелян сын полковника, взятый республиканцами в заложники, а здание было разрушено, за исключением южной стены. С этого времени лозунгом националистов стали слова «Алькасар не сдается!». Подошедшие соединения генерала Варелы отбросили войска республиканцев, состоявшие в основном из недисциплинированных формирований анархистов и марксистов, сняли осаду и жестоко расправились с городским населением и попавшими им в плен ранеными республиканцами. (Кстати, особой жестокостью отличались марокканцы из колониальных частей, что дало повод позднее говорить: «Мавры вновь завоевали Испанию для Франко!») В годы правления Франко история страны излагалась односторонне, а в последующее время здесь был создан военный музей, дающий представление о происшедших событиях с точки зрения обеих воюющих сторон.
Между Мадридом и Толедо чуть больше семидесяти километров, так что не прошло и часа, как мы въезжали в этот древний живописно расположенный на склонах реки Тахо город. Крепость Алькасар бросилась в глаза практически сразу, живо напомнив фотографии М. Кольцова и пейзажи Ф. Гойя.
Общий фон цвета домов Толедо серовато-грязновато-коричневый, чем-то напоминающий цвет поздне-осенней пожухшей листвы с практически полным отсутствием зелени выглядел несколько мрачновато и навевал невеселые мысли об инквизиции, франкистских застенках и тому подобном. «Неужели тут люди живут?» — проговорила одна из моих компаньонок по путешествию.
Немного покружив по узким улочкам Толедо, мы остановились на видовой площадке на высоком крутом берегу Тахо, откуда открывался великолепный вид на город и Алькасар. Сделав несколько кадров, продолжаем свой путь.
Наша следующая остановка произошла возле ворот Порта-дель-Соль, откуда мы двинулись в пешую прогулку по городу. Мы заглянули в один из домов с патио (внутренним двориком) и поняли, что Толедо все-таки не такой мрачный и лишенный зелени город, как показался нам вначале.
Далее мы поднялись на эскалаторе в верхнюю часть города, погуляли по его улицам, полюбовались традиционными кастильскими домиками с явными признаками восточной архитектуры, сохранившимися еще со времен мавританского владычества, посетили корпус юридического факультета университета Толедо (кстати, вход был свободным безо всякой охраны и электронной системы пропусков) с симпатичным внутренним двориком и сохранившимися остатками древнеримского фундамента и вышли к кафедральному собору Святой Марии, построенному в XIII–XV веках.
Нам бросилось в глаза, что улицы Толедо, несмотря на свою узость, отнюдь не закрыты для автомобильного транспорта, так что приходилось быть внимательными и периодически оглядываться, дабы не попасть под колеса какой-нибудь шальной машины, выскочившей из-за угла.
Наша пешеходная экскурсия завершилась… в доме нашего гида Розы. Роза — художник и искусствовед. Ее отец был вывезен в 1939 году в СССР, а Роза вернулась на историческую родину, купила старинный дом в центре Толедо и сейчас по уши завязла в кредитах, выданных на его реконструкцию. Михаил говорил, что она практически не покидает Толедо. Роза — необычайно увлеченный и знающий человек и может рассказывать о Толедо часами. Михаилу то и дело приходилось ей напоминать о том, что время на экскурсию у нас, увы, ограниченно.
Дом Розы представляет собой самый настоящий музей в три этажа с патио, картинами, фресками, резными потолками, арабскими барельефами на стенах, но содержать его архидорого!
Остаток времени в этом прекрасном городе мы провели на его главной площади! Толедо расположен в горах, так что тут было заметно прохладней по сравнению с Мадридом, так что я охотно принял предложения Михаила угоститься чашечкой «каррахильо» (кофе с коньяком).
Наконец, мы с известным сожалением покидаем Толедо, бросив прощальный взгляд на гору с Алькасаром. Прошло всего несколько часов, и наше впечатление об этом городе диаметрально изменилось и покидаем мы его даже с некоторым сожалением.
Впереди нас ждет тристакилометровый путь до Кордовы, который лежит по равнинам Ла-Манча с оливковыми рощами, виноградниками и руинами древних кастильских и мавританских замков на холмах.
По дороге мы пересекаем гряду Сьерра-Невада, покрытую субтропическими лесами с самыми южными в Европе горно-лыжными курортами. За Сьерра-Невада начинается Андалусия — сердце Испании. Пейзаж за окном меняется. Оливковые рощи начинают чередоваться с апельсиновыми. Несколько раз нам попадались фермы, где выращивают кастильских боевых быков для корриды.
К вечеру мы въезжаем в Кордову, бывшую когда-то центром арабской науки, поэзии и искусства. Миновав окраины, останавливаемся на берегу легендарной реки Гуадалквивир рядом с мостом, сохранившимся еще с древнеримских времен. Здесь мы выходим из автобуса и двигаемся по набережной. На глаза попадается древнее водоподъемное сооружение, функционирующее еще со времен средневековья.
Архитектура Кордовы уже куда как более отчетливо, чем в северной части Испании, несет отпечаток восточных традиций. Я бы даже сказал, что старинный центр Кордовы является копией Сиди-бу-Саида («Города любви») — района Туниса. Те же белые домики (в отличие от грязно-серых тонов Толедо и Барселоны), те же синие ставни на окнах.
Центральным местом нашего посещения Кордовы стала Мескита, или Кордовская соборная мечеть. В Средневековье она была второй по своим размерам мечетью в мире («Мечеть аль-Джама»), и, вероятно, самым значительным памятником династии Омейядов. После испанской Реконкисты мечеть была преобразована в церковь, но сохранила от мечети многие детали интерьера (в частности, колонны и арки).
После посещения Мескиты я провел где-то с час на набережной Кордовы, наблюдая за местной орнитофауной. Здесь, также как в Барселоне, в изобилии встречались ожереловые попугаи Крамера, на волной глади неторопливо покачивались кряквы, ныряли за рыбой большие бакланы. На глаза попалась камышница, а также серая и малая белая цапли.
Багровый андалусийский закат, пробивающийся сквозь темно-синие тучи, набегающие со Средиземного моря, застал нас при выезде из Кордовы. До Севильи (около 150 км) мы добрались где-то часа за два. Усталые и пресыщенные впечатлениями мы разбрелись по номерам. На следующей день нас ждало знакомство с Севильей.
Я здесь, Инезилья, я здесь под окном.
Объята Севилья и мраком и сном.
А.С. Пушкин
И вот Севилья — город, воспетый А. Дюма, П. Мериме, А. Пушкиным и Э. Хемингуээм, город дона Жуана и Кармен, город страстных серенад под балконами красоток и неистовых дуэлей, город, в названии которого, по мнению среднего советского человека моего поколения, сосредоточен весь испанский колорит.
Осмотр Севильи мы начали с парка Марии Терезы, разбитому к Всемирной выставке латиноамериканских стран 1929 года, где каждая страна строила свой павильон, похваляясь своими достижениями за годы независимости. Во времена Кармен на его месте располагался цыганско-пролетарский (как сейчас говорят, «криминогенный») квартал Севильи.
Несмотря на то, что на дворе январь, в парке цвели разноцветные живокости, лилейники и бегонии, наливались соком свежие «померанцы». Здесь собрана растительность со всего мира. Тут и жакаранда, покрывающаяся по весне нежными лиловыми цветками, и араукария чилийская, и багрянник европейский, называемый «иудиным деревом», и эвкалипт бесстыдный, и бесчисленные пальмы и рододендроны разных видов, и платан, и баньян, и многое другое…
Производят впечатления уютные уголки отдыха с каменными сиденьями, выложенными керамическими изразцами. Отдыхая здесь, мы не преминули попробовать свежих померанцев. Они оказались горьковатыми, но вполне пригодными на вкус.
В одном из уголков мы обнаружили гору учебников по философии и физике на испанском и английском языках, оставленных здесь, вероятно, сдавшими сессию студентами. Что ж, студенты они и в Испании студенты!
Колориту добавляли живописные скалистые горки с искусственными водопадами и стаи крикливых ожереловых попугаев Крамера, явно чувствующих себя здесь как дома, несмотря на отдаленность своей «исторической родины». В искусственных водоемах плавали кряквы и лебеди — шипуны.
Из парка мы вышли к кафедральному собору Мария-де-ла-Седе, построенному (как и многие храмы юга Испании) на месте бывшей мечети. Кафедральный собор Севильи является третьим по величине христианским собором в мире (после собора Св. Петра в Риме и Базилики Богоматери в бразильском городе Апаресида), а из готических — самым большим в мире. Он также окружен искусственными водоемами, которые, похоже, являются важной частью архитектуры южной Испании.
Потом мы прогулялись по кварталом старой части Севильи, полюбовались аккуратными домиками с выбеленными стенами и увитыми зеленью балкончиками, на которые выходили севильские красотки, привлеченные серенадами своих воздыхателей, осмотрели памятник Дону Жуану и балкон Розины. Осмотрели мы и огромное здание табачной фабрики, на которой работала Кармен. В те времена первой половины XIX века производство табака было государственной монополией, и здание табачной фабрики строго охранялось.
Посетивший в 1845 году Севилью П. Мериме, восхищенный красотой андалусянок, написал новеллу «Кармен», по которой Ж. Бизе потом создал свою бессмертную оперу. Впрочем, бессмертной она стала уже после смерти своего автора, умершего от инфаркта через три месяца после премьеры, не выдержав разгромных отзывов театральных критиков.
Оставшееся в Севилье время мы посвятили осмотру Алькасара, являющегося одним из лучших примеров мудехарской архитектуры, представляющей собой сочетание мавританского и готического стилей. Восточное влияние здесь просматривалось везде: в покрытых изразцами стенах, в резных потолках, и, конечно же, в уютных зеленых внутренних двориках с прудами и фонтанами. Повсюду раздавались птичьи голоса: пощелкивание черных дроздов, трельки канареечных вьюрков, незатейливое журчание зарянок. В течение почти 700 лет это был дворец испанских королей. Верхние покои Алькасара и сейчас используются королевской семьей в качестве официальной резиденции в Севилье.
После Севильи нас ждал двухсотпятидесяти-километровый маршрут до Гранады через холмистую равнину с оливковыми и апельсиновыми рощами и целым полями солнцеэнергетических батарей.
В Гранаду мы прибыли уже вечером. Михаил предложил совершить небольшую прогулку по вечернему городу. Центр Гранады представлен в основном архитектурой первой половины ХХ века с шикарными отелями, уличными ресторанчиками и магазинами, где торгуют всем — от ювелирных изделий до андалусийского хамона, ветчины, сделанной из мяса свиней, выкормленных желудями скального дуба, нарезанной чрезвычайно тонко и стоящей порядка ста евро за килограмм. Мне пришла в голову мысль (которой я сразу поделился с Михаилом), что лет тридцать назад граждане СССР, увидев подобное изобилие, готовы были продать родину, а теперь мы ходим и посматриваем на все это даже с некоторой снисходительностью. Типа, и у нас уже все это есть и даже не хуже…. А кое в чем и вам, дорогие европейцы, можем фору дать…
Мы осмотрели Гранадский собор и королевскую капеллу, где покоятся их католические величества Изабелла и Фердинад, знаменитые главным образом тем, что во время их правления в свое легендарное плавание, приведшее к открытию Нового Света, отправился Х. Колумб.
Сытно поужинав в одном из уличных ресторанчиков (паста «Карбонара», салат из овощей и морепродуктов под бокал красного сухого вина и десерт в виде многослойного итальянского тирамису), я вернулся в свой отель, наскоро принял душ и крепко заснул до утра.
От Севильи до Гренады в тихом сумраке ночей
Раздаются серенады, раздается звон мечей
На следующий день нам предстояло посещение Альгамбры — грандиозного дворцово-паркового комплекса гранадских халифов. После реконкисты Альгамбра стала резиденцией испанских королей, которые, однако, редко удостаивали ее своим посещением. С начала XVIII века цезари вообще утратили к ней всякий интерес, и некогда пышные дворцы и парки пришли в запустение, стали заселяться цыганами, нищими, бродягами и прочим «криминогенным элементом».
В 1812 году некоторые постройки Альгамбры были взорваны отступающей наполеоновской, армией, а в 1821 году дворцы пострадали от землетрясения. Все это, естественно, не способствовало оживлению данного места.
А между тем Альгамбра стала привлекать внимание писателей романтиков. В 1829–1832 годах ее регулярно посещал американский писатель, историк и этнограф В. Ирвинг, написавший книгу «Загадки и легенды Альгамбры» (автор этих строк не преминул приобрести ее последнее издание в местном книжном магазине). Именно ему удалось вызвать новую волну интереса к Альгамбре. Альгамброй восхищались Д. Байрон, Ф. Шатобриан, В. Гюго.
С середины XIX века в Альгамбре начались реставрационные работы, идущие с перерывами до сих пор. Еще тогда возникла мысль создать на базе сего творения музей. В результате дворцам и паркам был предан вид, наиболее соответствующий тому, что был «во времена мавров».
Автор этих строк более трех часов бродил по дворцам и паркам Альгамбры, восхищаясь залами и расписными куполами, мавританскими орнаментами, аккуратными двориками, искусственными водопадами и водоемами с прозрачной водой. Автор посетил зал Абенсеррахов, зал Послов, Золотую комнату, Львиный дворик, побродил по Верхним садам и парку Альгамбры, кишащие птицами. Здесь автору, помимо вездесущих зарянок и черных дроздов, попался ястреб-тетеревятник, круживший возле Ворот Правосудия, и многочисленная стая лесных голубей вяхирей, вероятно, перелетавшая с ночевки на склонах горы в город и долину на кормежку.
Спустившись вниз по аллее, усаженной эвкалиптами, мы натолкнулись на стену, построенную из плит с мусульманского кладбища. Очевидно, испанцы XVI века веротерпимостью не отличались в отличие от побежденных ими мавров! Что поделать, таковы жестокие законы истории!
Мы покидали Гранаду, когда накрапывающий с утра мелкий дождик серьезно усилился. С моря тянулись густые плотные тучи неприятного белесого цвета. Но, когда мы пересекли границу Андалусии и Валенсии, небо быстро очистилось от туч, и солнце начало существенного пригревать. Наш путь лежал через цветущие миндальные рощи и абрикосовые сады с наливающимися золотистыми плодами. Вечером мы прибыли в Валенсию — третий по величине город Испании!
Экскурсия по Валенсии началась довольно хмурым утром, когда небо вновь оказалось затянуто тучами. Впрочем, довольно быстро в тучах появились разрывы, а затем небо очистилось совершенно.
В Валенсии мы первым делом посетили Город искусств и наук, включающий оперный театр, кинотеатр, зимний сад, научный музей и океанографический парк. По форме здания чем-то напоминали раковину и, не исключено, что проект составлялся под влиянием здания Оперного театра в Сиднее. Здесь же мы осмотрели зеленую зону, созданную на месте частично осушенной реки Турия.
Валенсия оказалась довольно современным зеленым городом, чей архитектурный облик создавался преимущественно в середине ХХ века. Мы осмотрели монумент в память ВСЕХ жертв гражданской войны, воздвигнутый по указанию генералиссимуса Франко, памятник реке, кафедральный собор, заглянули на городской почтамт и рынок.
На площади мы увидели огромную толпу школьников, сидевших в несколько кругов прямо на асфальте. Каждый круг сопровождал «вожатый» (или как уж он там в Испании называется). Нам удалось выяснить, что это экскурсия детей из другого города, они ходили по городу целый день, а сейчас присели перекусить. Надо сказать, такая схема экскурсии для российских педагогов несколько необычна! А уж сажать детей на голый асфальт…
На рынке мое внимание привлекла горка сморчков — одних из моих любимых грибов. Цена на них, кстати, оказалась весьма внушительной — восемьдесят евро на килограмм свежих грибов!
Наш дальнейший путь до Барселоны проходил вдоль берега Средиземного моря мимо хорошо знакомого российским курортникам побережья с романтическим названием Коста-Дорадо.
В Барселону мы прибыли уже вечером. На утро нам предстояло уже покидать Испанию — эту чудесную страну, посещение которой оставило во мне неизгладимое впечатление (хотя поначалу, признаюсь, я был настроен несколько скептически).
Общие выводы по поездке:
Испания — весьма оригинальная страна, мало похожая на другие европейские страны, где наиболее отчетливо (по сравнению с другими странами) прослеживается былое восточное влияние.
Я не знаю другой страны, где был бы настолько БЕСПОЛЕЗЕН английский язык и где так мало нам попалось русскоговорящих людей. Вероятно, это связано с иммиграционной политикой испанского правительства, отказывающегося платить иммигрантам большие пособия (и как им удалось Евросоюз обмануть?). Отсюда следствием является то, что основная масса иммигрантов — выходцы из Латинской Америки, т. е. такие же испано-говорящие католики.
Я не могу избавиться от ощущения, что Испания в общем-то похожа на Грузию (хотя Михаил мне доказывал обратное). Вероятно, здесь можно говорить о конвергентном сходстве народов, живущих в сходных природных условиях.
Комментарии (0)
Мы решили временно отключить возможность комментариев на нашем сайте.
