Правосудие и криминал: плечом к плечу! Часть 2. Раскрываемость по заказу

Как раскрываются преступления в современной России?

Не открою секрета, если сообщу, что у сотрудников правоохранительных органов существует обширная сеть осведомителей. В милиции, до преобразования её в полицию, за работу с конфидентами (так называют официально стукачей) доплачивали и требовали роста показателей (числа осведомителей). То есть, о том, что творилось в криминальных кругах, кто совершал противоправные действия, становилось известно если не сразу, то спустя весьма непродолжительное время. Если не считать прослушки (телефонной и др.), это основной способ раскрытия преступлений. Использование научно-технических достижений оставим для фанатов фантастического сериала «След».

Не случайно появился в интернете (якобы утечка) протокол допроса неназванного свидетеля (в протоколе некий Бубка) по делу т.н. ОПГ Ифы-Козлова, где подробно, с перечислением фамилий, даётся развёрнутая картина деятельности преступной группировки от момента появления до последнего времени.

По моему мнению, это всего лишь сведённые воедино записи оперативного наблюдения (читай: информация конфидентов), разбавленные реальными показаниями одного или нескольких лиц, имеющих свои счёты с «Ифинскими».

Попутно можно сделать вывод, что наблюдение велось давно. Правоохранительные органы если и не владели ситуацией, то знали о существовании определённого круга лиц, которые сплотились для получения собственной выгоды. Другой вопрос, что в России на тот момент, с лихих 90-х до последнего времени, не было другого способа существовать, получая значительную прибыль. На доходы коммерсантов (предпринимателей) накладывали глаз, а затем и руку, или некие субъекты с криминальными замашками (а то и прошлым), или государственные органы (точнее от имени государства некоторые ретивые чиновники), или менее удачливые конкуренты.

Страну захлестнула волна криминальных разборок, передела территорий. Это требовало поиска защиты и гарантий безопасности.

Правоохранительные органы не были готовы к лавинообразному количеству преступлений, ранее с которыми сталкиваться не приходилось. Ни кадрово, ни технически. Не хватало не только оргтехники, новых криминалистических технологий, но даже бензина для патрульных милицейских машин! Государству также было не до правоохранителей, получавших в то время куда как скромную зарплату. В обстановке всеобщей истерии «первоначального накопления» сотрудники, да что там говорить, отделы и службы приходили к логическому выводу о восполнении своего личного бюджета с помощью служебного положения. (Тогда даже появился популярный анекдот о милиционере, получившего пистолет и удостоверение, после чего он перестал приходить получать зарплату…)

Печальный пример: появления и функционирование службы налоговой полиции, с методами которой в Воркуте пришлось близко познакомиться автору этих строк. Их деятельность настолько откровенно стала криминальной, что пришлось ликвидировать эту организацию, имеющую целый ряд привилегий перед другими службами! Кстати, сотрудники Воркутинской налоговой полиции Дятлов и Птица находились на довольствии у «предпринимателей» из Центрального дома быта. Попались на взятке, но дело не было доведено до суда, оба преступных полицейских скрылись.

Поэтому востребована у коммерсантов стала защита сплочённых групп «крутых парней» от конкурентов, случайного сброда, коррумпированных правоохранителей, от других «крутых», ну и от них же самих.

Очень скоро практически все правоохранительные органы г. Воркуты были пронизаны сетью помощников, осведомителей, или знакомыми и товарищами членов группировки из ЦДБ. Уже криминал использовал милицейские методы, вербовал информаторов из числа правоохранителей, платил на постоянной основе особо ценным кадрам. А по использованию спецсредств (приборы слежки, наблюдения, прослушки, противодействия наблюдению и др.), автотранспорта и оружия обошли все государственные службы города, включая ФСБ. Взаимовыгодный обмен информации шёл активно. При задержании части группировки в 2012 году изъяли списки получателей денежных средств от ОПГ. Фамилии были зашифрованы, но узнаваемо. Пояснения по каждой записи дали арестованные.

К списку и фамилиям мы ещё подойдём. А пока остановимся на том факте, что за деятельностью т.н. группировки Ифы-Козлова пристально следили все заинтересованные лица. И видимо очень сильно были заинтересованы, и не рядовые фигуры, если дали возможность около 20 лет существовать серьёзному вооружённому формированию, держащего в страхе и повиновении весь город, которое совершало громкие преступления,  не неся за это никакого наказания.

Более того, правосудие, в лице сотрудников правоохранительных органов, прокуратуры и судей Воркутинского суда, охотно сотрудничали с криминальными лицами и выполняли их заказы.

И, как уже пояснял на допросе по конференцсвязи подсудимый Рафаэль Мамедов, город был поделён между бандитами, ментами и ФСБ. Казалось, всех всё устраивает.

Когда вдруг что-то разладилось в идиллии отношений между властью и «предпринимателями» из ЦДБ.

Поступил заказ сверху и сразу появилась суета, пристальное наблюдение, возобновление следствия по делам, которые до того момента много лет пылились в архивах.

Кстати вспомнили про убийство предпринимателя Барабаш, который владел магазином «1000 мелочей» во втором районе, совершённое в 2002 году. Дело было возбуждено, естественно сразу же, но ни тела не нашли (труп до сих пор не найден), ни исполнителей, ни заказчиков. И следователи не очень-то и старались копать, опасаясь потерять или голову, или место службы.

А тут как раз к случаю, почти через 10 лет, вспомнили, что перспективы раскрываемости у этого дела весьма хорошие. Были намётки и указания на заказчика, и даже исполнители приблизительно были известны. Вот и дёрнули слабое звено, которым оказался самый грозный член группировки ЦДБ – Рафаэль Мамедов.

Как начиналось дело ОПГ «Ифы-Козлова».

Допросы главной подозреваемой – вдовы убитого - долгое время ничего не давали. Путём ОРМ были установлены связи гражданки Барабаш и получены первые зацепки. Следствие велось оперативными сотрудниками из Сыктывкара, местных милицейских-полицейских не посвящали в суть, использовали только в качестве подсобных рабочих при обысках, установке оборудования, приводов на допросы и т.д. И это правильно, учитывая тесную связь криминала и правоохранителей Воркуты.

Мамедов почувствовал, что вокруг него смыкается кольцо, но не знал, с какой стороны ждать подвоха и угрозы. Из Сыктывкара приезжают следователи по делу Барабаш (по какому делу держалось в тайне). Он обращается за помощью к своему адвокату Коростылёву (ныне подсудимый в составе ОПГ). «От присутствовавшего на допросе адвоката Мамедову стало известно, что следователи интересовались, в том числе и им, после чего он созвонился с Марцинкявичюсом, который стал плотно сотрудничать с ним…» (цит. из Обвинительного заключения). Когда Коростылёв услышал сведения, которые якобы Марцинкявичюс тому предоставлял, он посмеялся над наивностью Мамедова, назвав информацию Марцинкявичюса – бредом, не имеющего никакого значения. Это он подтвердил на допросе по конференцсвязи в зале суда.

От себя добавлю, что даже мне на тот момент было известно больше о деле Мамедова, чем Марцинкявичюсу. Тем более Коростылёву, бывшему не рядовому сотруднику органов (с которым я лично давно знаком), бывшему заместителю министра Правительства РК, имеющего обширные связи.

Здесь всё ясно. В соответствии с законом об ОРД и пройденным на отлично курсам Академии милиции, Марцинкявичюс использовал общение с Мамедовым для получения информации, естественно расплачиваясь с ним «фантиками» под видом «ценных сведений», и обещанием помощи в смягчении наказания за не особо тяжкие дела.

И получал сведения как раз о тех, кто, так или иначе, был связан с ребятами из ЦДБ. А это не только рядовые сотрудники. И здесь мы пока фамилии упустим и тему продолжим отдельно.

Основы милицейской и полицейской азбуки.

Если вы думаете, что всё очень просто, любой полицейский может запросто подойти к любому преступнику и предложить ему помощь в обмен на информацию и защиту, а тот радостно и охотно согласится, то вы ошибаетесь. В деле вербовки и работы с конфидентами тоже нужен особый талант, владение методами и приёмами работы. Конечно, есть грубый и прямой способ – угрозы и прямое давление. Срабатывает иногда, особенно на малолетках. Но не с каждым сотрудников органов преступник будет взаимодействовать и, тем более, откровенничать. А порой вербовка преступника незаметно для полицейского превращается в вербовку его самого. Очень большое значение играют личностные качества сотрудника (харизма) и кропотливый труд. С упорным профессиональным напряжением, да и с личностными характеристиками большей части сотрудников органов – большие проблемы.

Вот Артурас Марцинкявичюс, работая опером, а затем начальником УР Воргашорского отделения милиции, имел лучшую раскрываемость преступлений в городе, за что удостоился чести помещения его фото на Доску Почёта. При некоторых отрицательных качествах, например, излишний эпатаж (выпендрёшь, проще говоря), чрезмерную самоуверенность (кому как, конечно), отсутствие царя в голове, были у него и харизма, обаяние, он умел найти подход к людям и держал слово.

Кстати, посмотрите на героев американских полицейских боевиков. Узнаваемо.

/Простите за лирическое отступление. Был на деловой встрече в кафе «Гелиос». А за соседним столиком расположились сотрудники следственного комитета РК по г. Воркуте. Один из них выглядел более или менее прилично, в костюме, (хотя и напоминал студента первых курсов ВУЗа) а вот двое других – бомжеватого вида молодёжь, пугающая в подворотне бабушек одним своим видом./

Не любят трудиться сегодня. Да, в общем-то, и незачем. Сегодня не надо собирать доказательств, проводить следствие, думать, наконец. Главное – выполнить команду начальства и сфантазировать что-нибудь похожее на дело. А там – забота начальства, как оно пройдёт в прокуратуре и в суде.

А если начальство заинтересовано – всё проходит гладко и без проблем.

Вы спросите, а как же доказательства?

Действительно, упустил этот момент. Конечно же, в любом деле присутствуют доказательства, или то, что ими называют, в полной мере, и, главное – «Царица доказательств!»…

Но об этом в следующий раз.