Прощание с узким и плоским

"Революция пронеслась смерчем по душам нашим. Одних она загнала в прошлое, - это вся русская эмигрантщина, вся "Россия №2". Вы ее хорошо знаете. Есть она и в нашей России, теперешней. Все это - покойники. Если им и удастся еще дождаться праздника на своей улице - от этого они не воскреснут, а будут только говорить новые слова и делать новые дела. Будущего и настоящего у них нет. Есть другая - "Россия №1", в которой мы живем. Это Россия только настоящего, без будущего, - Россия "марксизма", "материализма", "коммунизма" и прочих измов. Будущего у ней нет, так как не может быть идеологической победы за узкими и плоскими мировозрениями. Quasi-коммунистическое мещанство может торжествовать в настоящем, но ему закрыто будущее. Но от этого не легче нам, которым открыто будущее и закрыто настоящее, нам, России будущего, "России №3". А одним будущим жить нельзя. Если "в карете прошлого далеко не уедешь" (эмигрантщина зарубежная и домашняя), то ведь и "в карете будущего далеко не уедешь" (скифы). Мы отрезаны от жизни настоящего. Деятельность нам закрыта. Книги наши конфискуются. Рот забит тряпкой. И все это - естественно и законно. Люди настоящего не могут всеми мерами не бороться на оба фронта - и №2, и №3. Они должны преследовать не только прошлое, уже обреченное на гибель, ни и будущее, победа которого неотвратима, - и все зачем, чтобы продлить свое настоящее".

Это из письма Р.В. Иванова-Разумника к Андрею Белому от 7 декабря 1923 года. Для меня здесь есть очень важный момент. Дело в том, что Иванов указывается на мещанство России большевиков и указывает, что это мещанство для настоящего, что будущего у этого "узкого и плоского мировозрения" нет и никогда не будет. В следующем абзаце этого же письма он пишет "Оно может продлится года, десятки лет, - дело не в сроке..." Очень важно понять, что Иванов попытался заглянуть дальше, за поворот, который будет вслед за мещанством, сколько бы оно не продержалось, сколько бы не продержалось "узкое и плоское". Будущее за более широкой Россией, за Россией более разной, а не замыкающейся в череде запретов.

Заметьте 1923 год, Россия еще не сложилась в ту Советскую Россию, которую мы знаем. Еще те кто взяли власть в России толком не знают, что они строят. Экономические наметки есть, социальные наметки есть, но идеалогия пока еще только имеет слабые очертания. Понятно, что атеизм, но что дальше. Чего нельзя уже более менее понимают, но не понимают, как должно выглядеть будущее.  В головах продолжается гражданская война, и строительство будущего выглядит как гражданская война, мобилизация ресурсов, война с врагами. Неправдали это как-то похоже на сегодняшний день: мещанство, мобилизация, война. Видимо Иванов заглядывае куда-то за нас, мы еще пока последний предел "России №1", России только настоящего без будущего. Россия "узкого и плоского". Да мы удобным для мира потребления со своей узостью и плоскостью, со своим мещанством. И духовное возрождение - это не про этическое, а про то что бы как-то простится с мещанством и узко-плоским.

Мы ведь даже не представляем себе какая была "Россия №3", как-то так получилось, что малый всплеск интереса к России конца 19 и начала 20 века, к России духовной времен до 1925 года не бегущей и вздыхающей о прошлом, а думающей о будущем, этот малый всплеск уже отошел. Мы не читаем работ лучших правоведов, философов, искусствоведов России конца 19 начала 20 века, мы не читаем то, что вспыхнуло и реально сверкнуло будущим.

Самое интесено, что будущее в наших руках. Нам надо попытаться опять все это вспомнить, попытаться оперется на это. Наши русские социальные науки были утоплены в узко-плоском, в мещанстве. Сегодня у нас есть возможность их вернуть. Пока еще возможность есть. Русская философия середины 20 века, оказалась не русской, не позволялось заглядывать в наши социальные науки. В европейского можно было...

В Европейское надо заглядывать. Пока наши социальные науки сидели на привязи, шло развитие той части культуры, которая для нас ближе всех - европейской. Так что в Европейское заглядывать надо, но надо попытаться все же сделать все возможное, что бы "Россия №3" как-то оказалась среди нас. И это возможно.