Я продолжаю публиковать отрывки из книги Пинхаса Полонского о христианстве и иудаизме. В этом отрывке автор убедительно развенчал претензии на преемственность, на то, что «христиане – это новый Израиль», а священная история евреев – пролог к священной истории христиан.
«...БЫЛ ЛИ ПРИХОД ИИСУСА ПРЕДСКАЗАН В ЕВРЕЙСКОЙ БИБЛИИ?
1. Преемственность или разрыв
В течение более трех тысячелетий еврейская Библия была свидетельницей многих великих исторических эпох, снова и снова оказываясь в центре внимания народов мира. Невозможно переоценить тот громадный вклад, который она внесла в мировую историю и культуру, в развитие этических, политических и социальных учений. Книга, в которой описывались события древней истории евреев, сыграла огромную роль в истории народов Запада и Востока. Но при этом она всегда оставалась тем же, чем была с самого начала, - Учением, Законом и историей небольшого древнего ближневосточного народа, евреев, написанной на их языке- древнееврейском, или иврите.
Уникальная роль этого Текста в мировой культуре определила интерес нееврейских народов к иудаизму. Задолго до появления христианства иудаизм пользовался большой популярностью среди неевреев, в особенности интеллектуалов эллинистической эпохи. Многие знаменитые учителя и мудрецы, упоминающиеся в Талмуде, были прозелитами (т.е. бывшими неевреями, принявшими иудаизм и таким образом ставшими евреями) или происходили из семей прозелитов- греков, римлян, персов (при том, что сами евреи никогда не занимались миссионерской деятельностью, и все эти люди приходили к иудаизму сами). Глубоким интересом к Учению иудаизма обясняется осуществление греческого перевода Торы, осуществленного в 3 веке до н.э. семьюдесятью еврейскими учеными по особому заказу александрийского царя Птолемея II Филадельфа6).
Популярность иудаизма в значительной степени послужила основой для последующего распространения учения христианства, которое явилось как бы "формой иудаизма для не-евреев", содержащей миссионерский компонент. Христиане являлись к языческим народам под видом законных представителей и продолжателей иудаизма; их проповедники выдавали себя за последователей знаменитого Моисеева Учения, утверждая, что вера христиан проистекает из Писания, а основоположник их учения является новым еврейским пророком, дополнившим и развившим иудаизм. Однако с древнейших времен христиан беспокоил один неприятный факт. В то время как распространение христианства среди язычников почти не встречало идейного сопротивления, евреи, от имени которых говорили христиане, не желали признавать христианскую интерпретацию, считая ее профанацией Святого Учения, которое им-то как раз было хорошо известно. В отличие от языческих народов, не-христианство которых христиане могли объяснить их "незнанием", тем, что до них "не дошла пока ещё благая весть" и т.п. - евреи как раз отлично знали то Священное Писание, которым христиане обосновывали свою веру, и отвергали христианство именно ввиду своего знания источников. Такое еврейское отрицание было в течение веков источником глубоко запрятанного "комплекса обиды" всего христианского мироощущения (комплекса, прорывающегося также в насилии и в ненависти). Христиане воспринимали евреев как "живое обличение христианства", и поэтому на протяжении почти всей своей истории христианство не прекращало попыток обратить евреев в веру Христа любым путем Для христиан одним из путей подтверждения своих претензий на еврейское наследство была подгонка текста Библии под христианскую догматику с помощью тенденциозных переводов. Эти переводы делались так, чтобы увязать христианство с Ветхим Заветом, и представить его как якобы естественного наследника религии пророков. В противном случае христианство лишалось связи с известным всему древнему миру синайским Откровением и теряло одну из главных опор своей боговдохновенности.
Для того чтобы доказать преемственную связь между Ветхим Заветом (то есть еврейской Библией - ТаНаХом) и Новым Заветом, книгой новой религии, - уже в раннюю эпоху существования христианства был составлен целый список стихов, взятых из еврейского Священного Писания, якобы свидетельствующих, что события, произошедшие с основателем христианства, Иисусом, были предсказаны библейскими пророками. Евреев, которые продолжали читать ТаНаХ в оригинале и, конечно, не находили в нем никаких доказательств христианства, обвиняли в жестоковыйности, в упрямом отрицании очевидных фактов, свидетельствующих о Христе. На протяжении многих веков иудаизм находился на положении ответчика перед господствующей христианской церковью. В бесконечных диспутах с евреями7) проповедники христианства из поколения в поколение повторяли одни и те же аргументы "списка свидетельств", совершенно игнорируя разяснения и ответы своих оппонентов8).
Для человека, который верит в то, что еврейское Священное Писание есть величайшее откровение Бога миру, содержащее в себе пророчества на все времена, - жизненно необходимо найти в нем подтверждение своим религиозным воззрениям. Именно поэтому христиане, и в особенности иудео-христиане, всегда приводят эти пророчества как одно из обоснований своей веры; на них же опирается провозглашенное христианами право считать себя Новым Израилем.
Подробная критика христианского списка доказательств требует детального анализа еврейского текста Библии. Поэтому мы разберем здесь только одно из них- самое известное и наиболее широко цитируемое. Анализ некоторых других, наиболее часто выдвигаемых христианскими миссионерами доказательств, см. в конце главы в Дополнении.
2. Предсказание о непорочном зачатии
Один из основных догматов христианства- положение о чудесном рождении Иисуса. Согласно христианскому вероучению, Иисус родился от девственницы, чудесным образом зачавшей его без мужчины. Этот догмат основан на известном тексте Евангелия от Матфея:
Да сбудется реченное Господом через пророка (Исайя, 7:14): Итак, Сам Господь даст вам знамение: Дева во чреве приимет, и родит Сына, и нарекут ему имя Иммануэль9).
Таким образом, христиане обосновывают догмат о непорочном зачатии ссылкой на книгу Исайи. Утверждение о том, что Исайя предсказал непорочное зачатие Иисуса, играет важную роль в христианском богословии. Проблема, однако, в том, что ивритское слово 'алма', которое употребляет Исайя, однокоренное с ивритскими словами 'элем'- 'юноша', 'отрок' (см. Самуил I 17:56) и 'алумим'- 'юность' (см. Исайя 54:4; Псалмы 89:46) и означает не именно 'девственница', а вообще 'юная, молодая женщина'. то особенно ясно видно, например, из контекста, в котором употребляется это слово в Притчах Соломона (30:19):
Три вещи сокрыты от меня, и четырех я не знаю: путь орла на небе, путь змея на скале, путь корабля среди моря, путь мужчины в юной женщине ('алма'). Таков и путь блудницы: поела, обтерла рот свой и говорит: Не сделала я ничего худого.
Четыре пути, о которых говорится в начале стиха, потому и сходны с путем блудницы, что они не оставляют видимых следов. Но ведь путь мужчины в женщине не оставляет следов именно в том случае, если она уже утратила девственность. Таким образом, из самого смысла отрывка однозначно следует, что слово "алма" означает не-девственницу. Вот почему никак нельзя перевести слово 'алма' у Исайи как 'Дева'10): это очевидная ошибка в понимании еврейского текста- либо же подтасовка11).
Таким образом, текст Исайи не имеет никакого отношения к догмату о непорочном зачатии. Это становится еще более очевидным при обращении к тому контексту, из которого взят стих о рождении ребенка по имени Иммануэль. Пророк Исайя выходит навстречу иудейскому царю Ахазу и говорит ему, что он не должен бояться выступивших против него соединенных армий северного Израильского царства (Эфраима) и Рецина, царя Арама, и ни в коем случае не должен обращаться за помощью к Ассирии. Он вскоре сможет победить их собственными силами, и вот ЗНАК, который подаст царю Ахазу Всевышний: эта молодая женщина- 'алма'- забеременеет и родит сына, которому нарекут имя Иммануэль (дословный перевод: С нами Бог), и прежде, чем этот сын вырастет, не останется следа от армий фраима и Арама. Вообще говоря, Божественный знак (ивр. 'от'), на который указывают пророки в подтверждение своих слов, отнюдь не всегда является чудом, нарушающим законы природы (как, например, в книге Исход 3:12); зачастую обычное событие, предмет или человек могут стать символами, напоминающими людям о Божественном Провидении, о пророчестве и о его исполнении. В данном случае рождение мальчика (близкое будущее) должно стать знаком будущего падения Эфраима и Арама (более отдалённое будущее). Далее (стих 8:18) Исайя говорит отступникам: Держите совет, но он расстроится; изрекайте решение, но оно не осуществится, ибо с нами Бог (ивр. 'иману эль'). Вот я и дети, которых дал мне Господь, как знак ('от') и знамение в Израиле от Господа, Бога Воинств, обитающего в Сионе (8:18)12).
Итак, Евангелие от Матфея приводит ошибочную версию стиха из Исайи, основанную на искаженном понимании библейского иврита. Интересно, что в недавнем издании Новой английской Библии этот стих из Исайи в разных местах переводится по-разному: в переводе самой книги Исайи слово 'алма' переведено как 'young woman' ('молодая женщина'), а в переводе Евангелия от Матфея- как 'Virgin' ('Дева'). то поучительный пример противоречивой установки переводчиков: с одной стороны- требования языковой точности и научной добросовестности, с другой стороны- верность христианскому догмату. Переводчики Евангелия от Матфея не могли перевести это слово иначе как Дева,- в противном случае у них разрушалось все обоснование христианского догмата о непорочном зачатии. Но, стараясь быть научно добросовестными, он в самом тексте Исайи не стали употреблять слово "Дева", т.к. это не соответствует значению слово "Алма".
Евреи, знакомые с еврейским текстом Исайи, с самого начала видели подтасовку в христианской ссылке на Ветхий Завет и не могли согласиться с тем, что чудесное рождение Иисуса якобы было предсказано древними еврейскими пророками, в то время как другие народы, желавшие присоединиться к монотеизму, принимали эти доводы на веру.
Остается только поражаться тому факту, что в течение почти двух тысяч лет в качестве обоснований христианства использовались элементарные подмены в переводе. Именно на это рассчитано большинство христианских ссылок на Ветхий Завет: они строятся на неточностях перевода и на произвольных толкованиях отдельных стихов, вырванных из контекста...»
Никак не пойму - в чём смысл этих потугов Полонского? У меня такое впечатление, что это просто борьба с собственным комплексом неполноценности, попытка убедить самого себя в том, что своя вера лучше. Глупости это всё. Вера не есть знание. Можно верить во что угодно, лишь бы это давало покой.
Вера нужна людям, которые устали искать Истину, чтоб не сойти с ума. Или неразумным малышам...