Владимир Познер: «Мне кажется, что сильно преувеличивают бывшие «братские» чувства»

http://pozneronline.ru/2015/09/12417/

Ольга: Здравствуйте Владимир Владимирович! В одном из своих интервью 2003 года Вы сказали «Я утверждаю, что сегодня в России телевидение значительно свободней, чем в Америке». Ваше мнение и сама степень свободы телевидения изменились за прошедшие более 10 лет как в России, так и в Америке? Спасибо!

Владимир Познер: Уважаемая Ольга, к сожалению, я не помню ни обстоятельств, ни повода этой цитаты, ни того, где я сказал ее (если сказал). Но в самом деле, в годы правления Ельцина и в первые годы президентства Путина российское телевидение пользовалось практически неограниченной свободой. За прошедшие годы американское телевидение стало менее толерантным к «левым» взглядам. Что до российского телевидения, то я сегодня не решился бы называть его свободным.

Денис Владимирович Ильин: Здравствуйте! Владимир Владимирович, скажите ваше мнение, правильно ли сделали, что сдали Париж немецко-фашистским захватчикам, сохранив город, или надо было превратить Париж в «Сталинград» или «Севастополь» и т.д., бороться за город, разрушить его до основания, но не сдаваться до последнего. Заранее спасибо за ответ.

Владимир Познер: Уважаемый Денис Владимирович, капитуляция Франции, за которую в ответе Петен, останется позорным пятном истории этой страны. Англияне сдалась, хотя бомбили Лондон гораздо больше, чем, скажем, Москву или Ленинград. Речь не шла о защите Парижа, речь шла о Франции, которую как раз и «сдали».

Владимир Владимирович Кравцов: Владимир Владимирович, нет ли у Вас ощущения, что самоцензурой сейчас занимаются не только журналисты, а вообще – люди других профессий, с которыми Вы сталкиваетесь в повседневной жизни? Чувствуете ли Вы закрытость (подчас агрессивную) от российских соотечественников? И как обстоят дела с этим у жителей тех стран, где Вы жили? На каком уровне они коммуницируют между собой внутри своего города (района)? Спасибо.

Владимир Познер: Уважаемый тезка, давайте определимся: когда мы говорим о самоцензуре журналистов, имеется в виду совершенно понятная вещь, а именно, осознанное решение НЕ писать, говорить, показывать то или иное, поскольку есть опасения, что за это могут дать по башке. Это абсолютно профессиональное явление. В профессии, где существовала официальная цензура, которая была убрана, она вновь возникла на личном, профессиональном уровне. То, о чем говорите Вы – это все-таки другое. Можно называть это страхом, исторической памятью, осторожностью. Это возникает тогда, когда растет напряжение в стране – не важно, в какой. Вот конкретные примеры: попробуйте поговорить о геноциде армян в Турции, о Нагорном Карабахе в Азербайджане. Если в стране, в обществе существует широко распространенное мнение по какому-то острому вопросу, те, которые находятся в меньшинстве, как правило, говорят об этом очень сдержанно – например, попробуйте у нас критиковать присоединение Крыма. Это не самоцензура. Это в какой-то степени самосохранение.

Вера: Здравствуйте, Владимир Владимирович. В фильме «Еврейское счастье» Вы рассказываете о Иерусалиме как о столице Израиля, но, если я правильно понимаю ситуацию, Иерусалим считают своей столицей сами израильтяне, а ряд западных стран (не говоря уж об арабах) считают столицей по-прежнему Тель-Авив и именно там располагают свои посольства. Что Вы думаете о проблеме статуса Иерусалима? Может ли так случиться, что его опять поделят на сектора?

Владимир Познер: Уважаемая Вера, насколько я знаю, ни одна страна не признает Иерусалим столицей Израиля, кроме самого Израиля. Это чрезвычайно тяжелая проблема. Она осложняется еще и тем, что западный берег реки Иордан, где располагается так называемая Палестинская Автономия, по сути дела не соприкасается с Иерусалимом, а ведь палестинцы требуют, чтобы восточный Иерусалим стал частью Палестинского Государства. Полагаю, что Израиль на это не согласится. Это тупиковая ситуация. Более того, я думаю, что в какой-то момент какая-то страна – может быть, даже США – признает Иерусалим столицей.

Наталия: Здравствуйте, Владимир Владимирович! Мне очень больно наблюдать то, что происходит сейчас на Украине, откуда я родом и где живут мои родители. Я понимаю, как благодаря политической пропаганде Украины ее новым властям удалось заставить жителей страны видеть в россиянах врагов, как из-за этого рушатся семейные связи. Одного не могу понять: как люди настолько позволили себя одурачить. Как Вы думаете, возможно ли восстановление братских связей между Россией и Украиной и нужна ли для этого смена власти в обеих странах? И второй вопрос: если бы не было Крыма и Донбасса, то какой вариант был бы предложен Америкой для ослабления России?

Владимир Познер: Уважаемая Наталия, хорошо понимаю Ваши переживания. Но хочу предупредить Вас: все мы – в том числе и Вы – в той или иной степени являемся жертвами СМИ. Откуда, например, Вы черпаете информацию об Украине? Или о том, что США хотят «ослабления России»? Разумеется, из СМИ, и прежде всего, телевидения. А почему Вы решили, что это правда? Что наши СМИ говорят правду, а их занимаются пропагандой? Подумайте.

Боюсь, что восстановления «братских связей» не будет очень долго. Но были ли они вообще? Можно ли сказать, что отношения «старшего брата» (Россия) и «младшего брата» (Украина) и в самом деле были братскими. Я-то прекрасно помню всякого рода анекдоты, которые русские рассказывали о «хохлах» и украинцы о «москалях». Мне кажется, что сильно преувеличивают бывшие «братские» чувства. Думаю, что потребуется длительное время, чтобы отношения между двумя народами просто нормализовались, а на «братство» я бы и не надеялся. Наконец, вопросы, которые формулируются как «если бы», совершенно бессмысленны. Кстати, Вы не задавались вопросом: а Россия не хотела быослабления Америки? И если бы смогла добиться этого, не пыталась бы?