Детям всё нравится, или Об эволюции зрителя и человека

21 августа в Центре культурных инициатив «Югор» был показан моноспектакль Н. Мальцева «Мыслители» по рассказам А. П. Чехова. Это событие, не будучи само по себе особенно выдающимся, позволяет получить представление о некоторых процессах в культурной жизни города, характерных, возможно, не только для Сыктывкара, но и в целом для российской провинции.

Несколько вводных слов. Николай Мальцев, уроженец Сыктывкара, окончивший в 1990 году Театральное училище им. М. С. Щепкина, в настоящее время актёр московского драматического театра «На Перовской», не в первый раз показывает свою работу на площадке «Югора». Год назад им был представлен моноспектакль «Очарованный странник» по одноимённой повести Н. С. Лескова. Этим летом он так же был в программе (показ состоялся 13 августа), а вот с «Мыслителями» сыктывкарский зритель познакомился впервые. Постановка обоих спектаклей принадлежит самому актёру.

За исключением рассказа «На святках» все остальные произведения, выбранные для постановки, относятся к самому раннему периоду творчества Чехова, до 1887-го года. Это шесть коротких рассказов, написанных для юмористических журналов, которые никак не могут быть отнесены к лучшим творениям великого писателя. В связи с этим довольно странно выглядит высказывание Н. Мальцева о том, что «нить постановки движется от раннего Антоши Чехонте, искрометного, легкого, к более позднему, серьезному, в чем-то страшному Чехову» (из интервью БНК). Из семи рассказов только два («На святках» и «Нахлебники») и лишь отчасти можно назвать «серьёзными и в чём-то страшными», в основном же, в спектакле звучат как раз насмешливые юморески. Хохот в зрительном зале тому подтверждение. Вообще публикой спектакль был принят очень хорошо. Восторженный тон задавала (как и в прошлом году) известная поэтесса Надежда Мирошниченко.

Вот здесь стоит перевести дух и сделать страшное признание: увы, это был не спектакль. Для того, чтобы понять разницу между актёрской читкой по ролям и моноспектаклем, обладающим своим художественным образом, с выстроенным действием, развивающимся от события к событию через конфликт, и т. д., нашему зрителю достаточно сравнить «Мыслителей» с моноспектаклем Евгения Малафеева «Вечный транзит» (по стихам А. Галича), исполняемым Анатолием Федоренко на сцене театра драмы им. В. Савина.

В работе Н. Мальцева отсутствует сценография как таковая. Реквизит эстрадный – стол, два стула, графин с водой, чтобы актёр мог смочить пересохшее горло (шутка ли, семь рассказов отбарабанить). Н. Мальцев разыгрывает в лицах всех и всё, про что читает: «Подтыкин улыбнулся (актёр улыбается), икнул от восторга (актёр натурально, с чувством икает) и облил блины горячим маслом (руки актёра сопровождают изображением и эти слова)». Англичанка из рассказа «Дочь Альбиона» «энергически двигая бровями, быстро проговаривает длинную английскую фразу». Н. Мальцев, проговорив это, энергически двигая бровями, кричит фальцетом: «What do you want?!» Зал покатывается…

Если честно, всё это очень похоже на аудиокнигу с сурдопереводом. Внимание ослабевает после второго рассказа, потому что попросту нет действия, вырастающего из развития конфликта, да и самого конфликта тоже нет. Зритель смеётся над чеховским текстом (далеко не над лучшими, повторюсь, его образцами) и отчасти над жестами и мимикой актёра, и интонацией, создающими отчётливо пародийную, гротескную окраску всех без исключения персонажей. Те редкие моменты, в которых есть проживание, а не показывание (например, в рассказе «Нахлебники»), выглядят скорее диссонансом в общем фельетонном настроении.

Замысел постановки, очевидно, раскрывается в следующих словах Н. Мальцева (из того же интервью): «Чехов – это зеркало наших недостатков. Чрезмерное пьянство, национализм, важничество». Центральным в этой триаде пороков является, по-видимому, пьянство: показанное довольно однообразно, оно количественно преобладало в спектакле. Намёк на национализм («Дочь Альбиона»), если он был, кажется, и вовсе остался незамеченным. По крайней мере, гувернантка-англичанка вызывала никак не больше сочувствия, чем третирующий её помещик.

Не оспаривая сомнительное морализаторство замысла, приходится ещё раз констатировать, что даже он не нашёл режиссёрского воплощения.

Надо признать, что «Мыслители» попали «под обстрел» до какой-то степени случайно, как совсем уж очевидный пример. Пример того, как две пустоты, пустота зрелища и пустота восприятия сливаются в экстазе уютного довольства собой и миром.

И не надо удивлённо поднимать брови. Чехов-то – и вправду зеркало наших недостатков. Показательна реплика Н. Мирошниченко, прозвучавшая после прошлогоднего спектакля Н. Мальцева. Снова позвольте процитировать БНК: «Я поражена, приятно, - призналась Надежда Мирошниченко, вручая актеру литературный сборник. – Я вообще не понимаю, как вы всё это выучили». Здесь всё по-чеховски точно: и вручение своей книжки на чужом спектакле, и изумление тем, «как вы всё это выучили». Это правда, наш зритель часто полагает, что в актёрском ремесле чуть ли не самое сложное – выучить текст…

Получается картина, напоминающая, как многое в нашей стране, замкнутый круг неприглядного сюжета при общей невиновности действующих лиц. В самом деле, не вина публики, что она всё готова принять за чистую монету, ибо её никто не воспитал. Не вина столичных артистов, привозящих нам разбитные антрепризные комедии в расчёте на грубый провинциальный вкус, ибо расчёт оправдывается. Не вина журналистов, не умеющих писать об искусстве, ибо их этому никто не учил (так только в КВН получается).

Вот ещё одно образцовое замечание, с круглого стола, посвящённого архитектурно-скульптурному убранству города. Упрёки, относящиеся к проекту детской площадки у «Детского мира», главный архитектор «Комигражданпроекта» парировал так: «Конечно, есть недостатки, но я считаю, что идея воплощена великолепно, сквер стал популярным, детям все нравится, поэтому с задачей своей мы справились». Детям всё нравится, какие могут быть претензии?

Вот и выходит, что отсутствие компетентной художественной критики (театральной, литературной и пр.), нейтрально-информационный тон публикаций о культурных событиях, взаимные дифирамбы коллег по цеху порождают атмосферу удивительно самоуверенного благодушия и равнодушия. Актёры, скульпторы и писатели уверены в собственных талантах, в истинном своём служении искусству и преданности аудитории. Та, в свою очередь, действительно преданна и благодарна и покидает очередной спектакль или выставку с чувством исполненного культурного долга. Впрочем, несмотря на количество аплодисментов и подаренных Н. Мальцеву цветов публика остаётся на самом деле равнодушной – с ровной душой, потому что, конечно, не может подозревать себя ни в пьянстве, ни в национализме, ни в важничестве. А если и заподозрит, то убедить её в том, что это плохо, не под силу даже ранним рассказам Чехова в исполнении заслуженного московского актёра.

Самое ужасное, однако, в том, что и действительно талантливое произведение, случись оно в наших краях, обречено точно такому же непониманию. В этом никто в отдельности не виноват. А все вместе – похоже, что не отвертимся. Такая вот коллективная ответственность за своё культурное здоровье, и чтобы её осознать, надо совершить поистине эволюционный скачок.

Источник фотографий: vk.com/ugor_komi

(Оригинал)