На войне мемов пленных не берут. И дело не в том, что народ сейчас пошел диковатый, а большинство слушателей вряд ли вспомнит настоящего третьего члена этой старой тройки – "Россия – Троцкого".
Спрашиваю молодого человека, как он понимает этот мем "чай Высоцкого, сахар Бродского, Россия – Троцкого". Молодой человек переспрашивает: "Бродский – и сахар? Он, по-моему, как раз довольно депрессивный и кисловатый..."
Стало быть, исторический мем – антисемитский лозунг проигравших в революции
первой четверти ХХ века – умер. Сегодня два первых имени кивают не на чаезаводчика и сахарозаводчика, а на двух выдающихся поэтов второй половины ХХ века.
Интерес к ним в русскоязычном сообществе тесной планеты Земля оказался подогрет на минувшей неделе одновременной публикацией двух чрезвычайных на вкус любителей русского языка и поэзии материалов. Один – аудиозапись беседы с Иосифом Бродским, которую больше сорока лет тому назад провела австрийская славистка Элизабет Маркштайн,
http://www.colta.ru/articles/literature/907
другой – телеинтервью, которое взял американский журналист и мемуарист Соломон Волков у Евгения Евтушенко в конце 2013 года.
По следам обеих публикаций уже написаны тысячи страниц. Особенно страстно высказываются те, кто всего-навсего хочет прокричать страшным театральным шепотом: "Всем оставаться на своих местах!" Увы – не получится. Мы наблюдаем редкое глобальное явление: ожившие, тронувшиеся со своих мест мемы загнали людей в ритуальный танец.
До сих пор в публичном пространстве Бродский и Евтушенко сосуществовали, кажется, только в одном меме. Еще в советское время Бродский пообещал выступить в защиту колхозов, если Евтушенко выступит против колхозов. Но случилось обратное. Евтушенко против колхозов выступать не торопился.
Мало того, ирония истории в лице Соломона Волкова, когда-то замечательно глубоко разговорившего самого Бродского, подбросила Евгению Александровичу возможность неспешно отчитаться не только о своих трудоднях, но и о выходных на сеновалах русского поэтического колхоза второй половины советского века.
Безжалостная камера заставила три поколения его читателей вспомнить и главные мемы, вошедшие с ним в современный русский язык. От ужасного "моя фамилия – Россия, а Евтушенко псевдоним", до прекрасного "идут белые снеги, как по нитке скользя, жить и жить бы на свете, да наверно нельзя..."
По слову другого поэта, "страшным полуоборотом, сразу меняясь во взоре", телефильм Волкова про Евтушенко заставил всех начать вспоминать, уличать, обличать, оживлять, но и подличать.
Читающая и пишущая Россия повела себя как колхозники на собрании. "Я с племянницей гулял, с тетипашиной... А из зала кричат – "давай подробности".
Кто мог знать, что эти самые подробности, и куда менее приятные для любителей русского языка и поэзии, ждут нас от, как выяснилось, как раз довольно неважного литературного колхозника – Иосифа Бродского, безвременно ушедшего почти двадцать лет назад лауреата Нобелевской премии по литературе. Записавшая разговор лингвистка, говорят, порывалась стереть запись.
Но переставший быть популярным мем "рукописи не горят" восприняла в значении "не должны гореть", и запись сохранилась. Обиженные на Бродского поклонники тоже начали припоминать певцу обиды. Но за что? Ведь не Бродский же виноват, что его поклонники выбирают в мемы самые неудачные, а иногда и просто фальшивые строчки. "Я была тогда с моим народом – там, где мой народ, к несчастью, был".
Бродский, к счастью для ценителей русской поэзии, благоразумно отказался от этой сомнительной чести – до конца дней, как его поэтическая наставница Анна Ахматова, оставаться в обществе соотечественников. Он как будто предчувствовал, что толпа
поклонников будет безошибочно находить у него самые уязвимые строки и вставлять в собственные по большей части бессмысленные высказывания. "Если выпало в империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря". Поэт сменил две культурные столицы обеих империй.
Прослушав запись 1972 года, некоторые поклонники вдруг начали высказывать поэту обиду, что, мол, обещал "на Васильевский остров [прийти] умирать", а сам даже и не навестил, и похоронить себя завещал в глухой венецианской лагуне. При всей неустранимой пошлости этой посмертной локализации, остров мертвых отличное убежище от толп поклонников: пощелкать клювом фотокамеры – дадут, отгрохать молебен по-новорусски – вряд ли.
Ведь Бродский – штатник 60-х годов – как раз счастливо и даже ловко сбежал от русской интеллигенции, вовремя оказавшись в Америке. Где вполне уместно было сделаться чуть-чуть имперцем. Этот деловитый маршрут гениально прочертил в своей биографии Бродского Лев Лосев.
http://royallib.ru/book/gizn_zamechatelnih_lyudey/iosif_brodskiy.html
Обиженные поклонники Бродского взялись перечитывать даже Нобелевскую лекцию. И вдруг обнаруживают в ней напыщенную программку введения в мировую культуру для бакалавров сельскохозяйственного колледжа. "Искусство есть орудие безоткатное, и развитие его определяется не индивидуальностью художника, но динамикой и логикой самого материала, предыдущей историей средств, требующих найти (или подсказывающих) всякий раз качественно новое эстетическое решение".
Придирки, что, мол, этот кекс из марциальной метафорики и советского канцелярита
противоречит за минуту до того сказанному Бродским же о поэзии как "частном бизнесе", мы отбросим. Тут другое интересно и важно. Слово для поэта, может, и орудие. Но не обязательно артиллерийское. Тем более что главное сегодня в России слово "откат" приобрело отнюдь не артиллерийское значение.
Покуда ненавистники Евтушенко спорили, чем тот расплачивался за всемирную славу и возможность случайно встретить Хемингуэя в Копенгагенском аэропорту, совсем другой гениальный колхозник как раз давал чистосердечные признательные показания на свою, так сказать, лирическую бригаду.
Схватка мемов за состояние умов русских любителей поэзии продолжается. Хотите вы или нет, но демонтаж колхозной картины мира идет под лозунгом Евтушенко: "Поэт в России – больше, чем поэт". Не нравится? Переезжайте в Америку. Если вас там примут.
http://www.russian.rfi.fr/obshchestvo/20131029-chai-vysotskogo-sakhar-brodskogo-rossiya-evtushenko
Какая чушь в преувеличении значения мэмов... Они (мэмы) смыслы имеют в "зоне селькохозяйственных колледжей", а не на территории высокой культуры и уж тем более академизма. Они смысл имеют только в соседстве "источника мэма" и современника. И то - совсем не обязательно на протяжении оставшейся жизни. И , наконец, мэм - явление "вольтовое", т.к. явление не столько образное, сколько энергетическое. А значит сила удара и мерцания столь разная, сколь разные блики пожара стога сена и доменной печи...Уточним - блики формально одинаковые. Температуру же и продукт сравнивать просто невозможно.
Мем (англ. meme) — единица культурной информации. Мемом может считаться любая идея, символ, манера или образ действия, осознанно или неосознанно передаваемые от человека к человеку посредством речи, письма, видео, ритуалов, жестов и т. д. Концепция мема и сам термин были предложены эволюционным биологом Ричардом Докинзом в 1976 году в книге «Эгоистичный ген». Докинз предложил идею о том, что вся культурная информация состоит из базовых единиц — мемов, точно так же как биологическая информация состоит из генов; и так же как гены, мемы подвержены естественному отбору, мутации и искусственной селекции. На основе этой идеи Докинза возникла пока не получившая широкого признания наука меметика.
Марк, формально "пиар" означает одно, а используют слово давным давно в другом, технологически утилитарном смысле. Со словом "мем" произошло нечто подобное. Понятное дело мем - как единица культурной информации, но разве об этом говорит Гасан Гусейнов? И разве в базовом смысле использует и рассматривает явление "мем"?
Честно говоря, так и не понял, что такое мэм. И в одном ли мэме находились Бродский и Евтушенко. Лично для меня, наверное, нет. Как-то так сложилось, что Евтушенко в моём сознании был рядом с Вознесенским, Ахмадулиной, Окуджавой и Рождественским. Мне казалось, что они были не знакомы и существовали сами по себе, как бы в разных мирах. Бродский с Рейном - одно, московские поэты - другое. Как московский и питерский рок. Наверное, это связано с тем, что Бродского я впервые услышал по "Голосу Америки", а прочитал только в годы перестройки. А Евтушенко и Вознесенским увлекался со школы. Они мне казались продолжателями Маяковского, а Бродский - из какой-то другой линии. Поэтому с огромным интересом посмотрел по ТВ беседы Соломона Волкова с Евтушенко. Было открытием, что Евтушенко за Бродского заступался, вызволял его из ссылки.
Тот факт, что два великих русских поэта не поладили друг с другом, совершенно не удивителен. А разве Толстой и Достоевский друг друга любили? А Маяковский и Булгаков? Список не любящих друг друга русских литераторов будет очень длинным.
Бродский, видимо, по жизни, был человеком резким и неуживчивым. Евтушенко более дружелюбен что ли. Но оба знали (к Евтушенко прошедшее время, к счастью не подходит) себе цену. Но Бродский получил ещё и Нобелевскую премию.
Игорь, как говорится, на вкус и цвет товарища нет, но лично мне больше нравится поэзия Евтушенко.
Марк, тут наши вкусы совпадают. Бродского я, скорее, воспринимаю как филолог, видя, что это совершенно оригинальный поэт с абсолютно своим мироощущением. Но наизусть Бродского не знаю ни одного стихотворения и не хочется учить. В отличие от Евтушенко.
М. Коганцов хочет отблистать своей эрудицией, почерпнутой из жидовской Википедии, откуда нечестно, по тому как, без ссылки передрал определение, не задумываясь, кому и что он пишет.
-----------------------------------------------------------
Единицей информации всеми считается бит, или байт=8-ми битам. Но неучь Коганцов уверен, что порядок числа определяется количеством цифр, хотя, любой врач-взяточник отличит 999 рублей от 1 руб. 11 коп. Тут ума хватит понять, что сумма взятки немного не одного порядка.
------------------------------------------------------------
Конечно же, в современном инетовском обиходе, "мем" означает медиа-вирус — идею, образ или любой другой объект нематериального мира.
Допустим, пользователь какого-нибудь форума постит картинку со смешной подписью. Кто-то замечает её и постит на другом форуме, при желании заменив подпись на другую (или сменив фон, но оставив смищную надпись). В процесс включаются другие люди, каждый последующий вариант будет порождать десятки новых. Зачем? — « да просто так, потому что понравилось» — отвечает голос обосновавшегося в голове жертвы вируса. Подобно клеткам рака, картинки расползаются по телу интернета, и теперь можно с некоторой уверенностью утверждать, что это мем. "http://lurkmore.to/
Игорь Бобраков, легче узнать "мем", чем объяснить, что это значит. Это чисто Интернетовское понятие, близкое к "крылатым словам", слоганам и образным выражениям и кличкам.
Иными словами, под мемом "абажур" понимается жид, прославляющий германский фашизм. Под мемом "Леха-Кировлес" понимается Навальный, укравший мем "не врать и не воровать".
Евтушенко и против вторжения в Чехословакию протестовал. Он, вообще, вел себя довольно смело, позиционируя себя при этом патриотом СССР. Вернее так, будучи патриотом СССР (как и Маяковский) он мог позволить себе очень многое и позволял больше, чем кто-либо. Не могу сказать, что он мне ужастно нравится, скорее, нет, но были в его жизни и потрясающие стихи и потрясающие поступки. Например, он резко протестовал против расстрела БД к октябре 93-го. Никогда не боялся идти против власти и опчества, позиционируя: Это - моя страна. Достойно уважения.
Люблю Бродского, но Евтушенко готов простить все за Бабий яр. Да и стихи у него бывали прекрасные, хотя из той плеяды больше люблю Вознесенского.
Плохо, что сейчас нет ни Бродского, ни Евтушенко (в смысле его современного аналога)
Лёня, а что надо прощать Евтушенко? Неужели его сталинские юношеские стишки, которые написал по не разумению?
Плохо, что сейчас нет ни Бродского, ни Евтушенко
-----------------------------------------------------------
Леонид, так пишите! Кто Вам мешает?
А вот мне, как ни странно, больше всего нравится у Евтушенко "Любимая, спи" или "Мёд". "Танки идут по Праге" - это, конечно, очень сильная поэтическая публицистика. Но всё-таки в первую очередь публицистика, а потом уже поэзия. Как и у Мандельштама. "Мы живём под собою не чую страны" - очень сильно. Но опять же публицистика. В вроде легкомысленном "стишке" "Я скажу тебе с последней прямотой" больше поэтической силы и трагизма. В общем мне нравится поэтическая публицистика любимых поэтов, но больше всё-таки нравится лирика.
Бродский - космос... и с ним всегда не просто, но он на века. С ним летишь всегда резко вверх и с большой скоростью, прямо в холодную вечность. Опыт полётов туда в его стихах незабываем.
А Евтушенко слишком земной и конкретный, поэтому с ним проще, комфортнее. Но мне - скучно.
Хорошо что есть дети, которые в отличие от взрослых, не болтают языком кабы что, а стихи читают, того же Евтушенко.
http://www.youtube.com/watch?v=E8zBZLDJZes
Зина, в оценке поэтов я с тобой, пожалуй, соглашусь. Полёты в космос с поэзией Бродского - это здорово. Только ведь и Земля наша не менее прекрасна и интересна. Так и стихи Евтушенко - они более просты и понятны, но не менее прекрасны.
Игорь, родной, спорить не буду. Тем более о степени прекрасности стихов)) Рада, что тебе нравится Евтушенко. Он достойный поэт и достоин твоей симпатии.
Но ведь и Бродский рассказывал нам о нашей Земле. Разница лишь в высоте полёта, в размахе и силе крыльев. И зрение у Бродского было особенным, как у птиц. Он видел на 360 градусов всё и сразу... прошлое, и настоящее, и будущее, но всегда сверху.
" Все это было, было.
Все это нас палило.
Все это лило, било,
вздергивало и мотало,
и отнимало силы,
и волокло в могилу,
и втаскивало на пьедесталы,
а потом низвергало,
а потом -- забывало,
а потом вызывало
на поиски разных истин,
чтоб начисто заблудиться
в жидких кустах амбиций,
в дикой грязи простраций,
ассоциаций, концепций
и -- просто среди эмоций.
Но мы научились драться
и научились греться
у спрятавшегося солнца
и до земли добираться
без лоцманов, без лоций,
но -- главное -- не повторяться.
Нам нравится постоянство.
Нам нравятся складки жира
на шее у нашей мамы,
а также -- наша квартира,
которая маловата
для обитателей храма.
Нам нравится распускаться.
Нам нравится колоситься.
Нам нравится шорох ситца
и грохот протуберанца,
и, в общем, планета наша,
похожая на новобранца,
потеющего на марше."
На мой взгляд, Евтушенко и Бродский являются неплохими, но всё же отнюдь не великими поэтами. Потому что как ни хороши "Третий снег" и "Меня не любят многие..." Евтушенко или "Зимняя свадьба" Бродского, но можно с уверенностью сказать, что у действительно великой Анны Ахматовой произведения того же качества исчисляются десятками (так же, впрочем, как у Арсения Тарковского и многих других поэтов 2О века). В.Высоцкий, Н.Рубцов, В.Фирсов пусть и не являлись поэтами уровня Ахматовой, но также были явно покрупнее калибром. Да и чего таить-то: ныне здравствующий ровесник Евтушенко, неизменно популярный в бывшем СССР Игорь Губерман по числу удачных стихотворений уже давно превзошёл и Евгения Александровича, и Бродского.