(14 (27) февраля 1904, Санкт-Петербург, — 18 декабря 1996, Саров) — выдающийся советский и российский физик-теоретик и физикохимик. Трижды Герой Социалистического Труда (1949, 1951, 1954).
Один из руководителей советского проекта атомной бомбы. Лауреат Ленинской (1956) и трёх Сталинских премий (1949, 1951, 1953).
(14 (27) февраля 1904, Санкт-Петербург, — 18 декабря 1996, Саров) — выдающийся советский и российский физик-теоретик и физикохимик. Трижды Герой Социалистического Труда (1949, 1951, 1954).
Происхождение
Юлий Борисович Харитон родился в Петербурге 14 февраля (27 февраля по новому стилю) 1904 года в еврейской семье. Его отец, Борис Осипович Харитон, был известным журналистом, высланным из СССР в 1922 году[1], после присоединения Латвии к СССР в 1940 году осуждённым на 7 лет ИТЛ и умершим двумя годами позже в лагере[2][3]. Дед, Иосиф Давидович Харитон, был купцом первой гильдии в Феодосии; сестра отца, Этля (Адель) Иосифовна Харитон, была замужем за историком Юлием Исидоровичем Гессеном (их сын — журналист и сценарист Даниил Юльевич Гессен)[4][5]. Двоюродный брат (сын другой сестры отца) — журналист и корреспондент «Известий» Давид Ефремович Южин (настоящая фамилия Рахмилович; 1892—1939).
Мать, Мирра Яковлевна Буровская (во втором браке Эйтингон; 1877—1947), была актрисой (сценический псевдоним Мирра Биренс), в 1908—1910 годах играла в МХАТе[6][7]. Родители развелись в 1907 году, когда Ю. Б. Харитон был ребёнком, его мать в 1913 году вторично вышла замуж за психоаналитика Марка Ефимовича Эйтингона и уехала в Германию, оттуда в 1933 году в Палестину[4][8][9]. Борис Осипович воспитывал сына сам.
Биография
С 1920 по 1925 год — студент электромеханического факультета Политехнического института, с весны 1921 — физико-механического.
С 1921 года работал в Физико-техническом институте под руководством Николая Семёнова.
В 1926—1928 годах стажировка в Кавендишской лаборатории (Кэмбридж, Англия). Под руководством Эрнеста Резерфорда и Джеймса Чедвика получил степень доктора наук (D.Sc., Doctor of Science), тема диссертации «О счете сцинтилляций, производимых альфа-частицами».
С 1931 по 1946 год — руководитель лаборатории взрыва в Институте химической физики, научные работы по детонации, теории горения и динамике взрыва.
С 1935 года — доктор физико-математических наук (по совокупности работ).
В 1939—1941 годах Юлий Харитон и Яков Зельдович впервые осуществили расчет цепной реакции деления урана.
С 1946 года Харитон — главный конструктор и научный руководитель КБ-11 (Арзамас-16) в Сарове при Лаборатории № 2 АН СССР. К работе над реализацией ядерно-оружейной программы под его руководством были привлечены лучшие физики СССР. В обстановке строжайшей секретности в Сарове велись работы, завершившиеся испытанием советских атомной (29 августа 1949) и водородной (1953) бомб. В последующие годы работал над сокращением веса ядерных зарядов, увеличением их мощности и повышением надёжности.
В 1955 году подписал «Письмо трёхсот».
С 1946 года — член-корреспондент, с 1953 года — академик Академии наук СССР. Депутат Верховного Совета СССР 3—11 созывов.
Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве (9 участок).
Награды
- Трижды Герой Социалистического Труда (1949, 1951, 1954)
- Лауреат трёх Сталинских премий (1949, 1951, 1953)
- Лауреат Ленинской премии (1956)
- Пять орденов Ленина
- Орден Октябрьской Революции
- Орден Трудового Красного Знамени[10]
- Орден Красной Звезды[10]
- Золотая медаль имени И. В. Курчатова (1974)
- Большая золотая медаль имени М. В. Ломоносова (1982)
Память
- Как дань памяти учёного в городе Саров ежегодно с 1 марта 2001 года проводится научная конференция школьников со всей России: Школьные харитоновские чтения.
- Бюст Ю. Б. Харитона установлен в Санкт-Петербурге на Аллее Героев Московского парка Победы.
- На доме, в котором он жил в Москве, установлена мемориальная доска.
- В 2004 году была выпущена почтовая марка России, посвященная Харитону.
-
![]()
Юлий Борисович жил в этом доме в 1950—1984. Москва, Тверская ул., 9
-
![]()
He ПРОПУСТИТЕ!!! Юлий Харитон!
29 августа 1949 года в 7 часов утра в нескольких сотнях километров от города Семипалатинска была взорван первая советская атомная бомба.
За 10 дней до этого события специальный литерный поезд c "изделием", как называлась в документах бомба, вышел из неуказанного ни на одной карте секретного города "Арзамас-16", чтобы доставить "изделие" и его создателей на испытательный полигон.
Возглавлял группу ученых и конструкторов человек, который знал эту бомбу наизусть, все ее тысячи деталей, и который своей карьерой и, можно сказать, жизнью отвечал за результаты испытаний.
Этим человеком был Юлий Борисович Харитон.
Еврейский мальчик Юлик Харитон с 6-ти лет рос без матери. Он родился в 1904 году в Петербурге. Его мать, Мира Яковлевна Буровская, была актрисой МХАТа. Играла "Митиля" в спектакле "Синяя птица". Отец Борис Иосифович Харитон, известный журналист и либерал, редактировал кадетскую газету "Речь". В семье Юлика жили нервно, на два дома.
В 1910 году мать поехала в Германию лечиться, да так и не вернулась, вышла там замуж и в 1933 году, покинув Берлин, уехала в Тель-Авив, где, прожив долгую жизнь, умерла в глубокой старости.
А отца в 1922 году вместе с другими идеологически чуждыми интеллигентами большевики выслали на печально известном пароходе за границу. Отец продолжал быть либералом и в Риге издавал газету "Сегодня". В 1940 году большевики захватили Латвию, и Борис Иосифович Харитон навсегда исчез в подвалах НКВД.
Поэтому ни отец, ни мать так никогда и не узнали о необыкновенной, можно сказать фантастической, судьбе своего сына.
Эта судьба была необыкновенна еще и потому, что сложилась она в условиях тоталитарного сталинского режима, когда анкетные данные были важнее живого человека. A с такой анкетой, как у Юлика, в стране, строящей "самое передовое в мире общество", было нелегко. Но даже если бы его родители и жили в Стране Советов, то и тогда судьба их сына была бы для них тайной, потому что все, что было связано с их сыном, было секретом для всех для его ближайших родственников и для миллионов его соотечественников.
Юлик, прыгая через класс, в 15 лет окончил школу, в 21 год - Политехнический институт.
В 1926 году его, идеологически неокрепшего, но подающего надежды в науке, направляют на стажировку в Англию в Кембридж в лабораторию Резерфорда.
В 1928-м он защищает там докторскую диссертацию. Возвращаясь из Англии домой, он заезжает в Берлин, чтобы повидаться с матерью.
Находясь в Берлине, вспоминал Юлий Борисович, я удивился, как легкомысленно немцы относятся к Гитлеру. Тогда я понял, что надо заниматься взрывчатыми веществами и вообще оборонными проблемами.
Вернувшись в Ленинград, Харитон продолжил работу в Физико-Tехническом институте. Здесь под руководством академика Семенова он начал изучать процессы детонации и динамики взрыва.
"Семенов, вспоминает Харитон, обладал фантастической интуицией. До 1939 года, еще до открытия деления урана, он говорил, что ядерный взрыв возможен, а в 1940 году его молодой сотрудник отвез письмо Семенова с изложением принципа действия атомной бомбы в управление наркомата нефтяной промышленности. Там это письмо не приняли всерьез и потеряли..."
В 1939-м Ю. Харитон вместе с Яковом Зельдовичем выполнил один из первых расчетов цепной ядерной реакции, ставшей фундаментом современной физики реакторов и ядерной энергетики.
Но тут грянула война и Харитон продолжил заниматься взрывчатыми веществами.
В 1943 году Игорь Курчатов рассказал Харитону об идее создания атомной бомбы.
Харитон вместе с Яковом Зельдовичем пытались определить критическую массу урана-235. Получалось около 10 килограммов. Как выяснилось потом, они ошиблись в 5 раз, но главное они пришли к выводу: бомбу сделать можно!
В июле 1945 года американцы в Лос-Аламосе испытывают первое ядерное взрывное устройство. Разведка докладывает об этом Сталину.
Сразу после окончания войны в Берлин вылетают Берия и Молотов. Берия с согласия Сталина должен был возглавить поиски в Германии ядерных материалов и специалистов ученых, которые разрабатывали немецкую атомную бомбу. Сюда же направляется группа советских ученых-физиков. Среди них и Юлий Харитон.
В конце 1945 года 200 квалифицированных немецких ученых-ядерщиков были переправлены для работы в Советский Союз.
В августе 1945-го американцы сбрасывают атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки.
Ликвидация атомной монополии США стала главной задачей Советского Союза. Возглавить атомный проект поручено Берии.
Научное руководство доверено сорокалетнему профессору Харитону. Он и станет отцом советской атомной бомбы.
Раньше, в доперестроечные времена, эту роль приписывали Курчатову не хотелось отдавать лавры еврею.
Академик Курчатов действительно осуществлял координацию и общее руководство проектом, но придумал, разработал и создал бомбу Юлий Борисович Харитон. И, конечно, его сподвижники.
Но почему еврей, беспартийный, с плохой анкетой, не занимавший никаких высоких постов, становится во главе команды, которой поручено дело сверхсекретное и сверхважное?
Это и по сей день остается загадкой. Особым постановлением Совета Министров СССР для создания атомной бомбы формируется сверхсекретное конструкторское бюро КБ-11 во главе с Ю.Харитоном.
Найти место для КБ было не просто. Неплохо бы в медвежьем углу, но чтобы не далее 400 км от Москвы. Хорошо бы, чтобы людей вокруг было не много, но были производственные площади.
Наконец, нашли маленький городок с военным заводиком. Это был Саров на юге Горьковской области. Он был известен своим монастырем, но на фоне огромных, государственной важности задач и монастырь и другие исторические памятники выглядели нелепостью.
Специальным постановлением правительства название Саров было стерто со всех карт Советского Союза. Город переименовали в "Арзамас-16", и это название существовало только в секретных документах. Здесь собрали лучших ученых страны: физиков, математиков - элиту.
Строили без сметы, по фактическим расходам. Первый пункт: колючая проволока - 30 тонн. Все было окружено колючей проволокой. Это была зона.
Строили заключенные. А потом в этой зоне жил научно-технический персонал.
Ни шага без разрешения особого отдела любой контакт, включая знакомство и женитьбу, любая поездка к родственникам в соседний город. За всей работой и личной жизнью сотрудников КБ-11 следили спецуполномоченные полковники МГБ. Они докладывали лично Берии. А Берия не скрывал, что в случае провала атомного проекта всех физиков посадят или расстреляют.
Лаборатории разместили в монастырских покоях. Рядом на скорую руку построили производственные помещения. Об особых условиях не могло быть и речи. Если обычные взрывные устройства создавались после многочисленных испытаний и проб, то здесь такой возможности не было. Все нужно было испытать и попробовать в уме. Оказалось, что для руководства такой работой нужен не громовержец, а легкий, терпимый и как будто мягкий Харитон.
Работа шла параллельно над двумя проектами российским и американским, добытым советской разведкой. Разведчики с Лубянки поставляли Харитону материалы от своих зарубежных резидентов. Фамилию советского агента Клауса Фукса не знал даже Курчатов. Схема, присланная Фуксом, давала только принцип, идею. Харитон читал эти материалы: вроде бы все, что делали американцы было логичным и все-таки его не оставляла мысль, что это может быть некая коварная шпионская игра, что путь, указанный неведомым зарубежным единомышленником, заведет советских физиков в тупик.
Поэтому все данные Фукса проверялись и перепроверялись. И тем ни менее Харитон считает, что Фукс сэкономил им не меньше года работы над бомбой. Как нe спешили, задание Сталина сделать бомбу к началу 1948 года осталось невыполненным.
Лишь к началу 1949 года из другого секретного города "Челябинск-40" привезли ядерный заряд. Такого груза никто еще не видел: плутониевый шарик диаметром 80-90 мм и массой 6 кг. Наработанного плутония было только на одну бомбу.
В невзрачном одноэтажном здании, от которого, к сожалению, сегодня остались только развалины, а здесь бы должна висеть памятная доска, под наблюдением Харитона была проведена контрольная сборка изделия. Сохранился акт сборки, подписанный Харитоном.
Перед испытаниeм атомной бомбы Курчатова и Харитона вызвал Сталин. Он спросил: "А нельзя ли вместо одной бомбы сделать две, пусть более слабые?" "Нельзя, ответил Харитон. "Технически это невозможно".
Литерный поезд под контролем МГБ и МПС мчал "изделие" и его создателей из "Арзамаса-16" на небольшую железнодорожную станцию в районе Семипалатинска..
Сталин в целях безопасности запретил Харитону летать на самолетах. И Харитон всегда ездил только поездом. Для него построили специальный вагон с залой, кабинетом, спальней и купе для гостей, кухней, поварихой. На испытательный полигон с Харитоном в поезде ехали его ближайшие соратники по работе над бомбой: Зельдович, Франко-Каменецкий, Флеров.
Через 10 дней прибыли на полигон. На полигоне была построена 37-метровая вышка. Испытание было назначено на 29 августа 1949 года. Собрались все участники испытания и члены государственной комиссии во главе с Берия.
28 августа, 23.00..
Харитон с помощниками собрали плутониевый заряд и вставили нейтронные запалы. По команде монтажники выкатили бомбу из мастерской и установили в клеть лифта.
4 часа 17 минут утра. Начался подъем заряда на башню. Там, наверху, установили взрыватель.
5 часов 55 минут. Все спустились с башни, опечатали вход, сняли охрану и отправились на командный пункт, который находился в 10 км от эпицентра взрыва.
6 часов 48 минут. Включен автомат подрыва. С этого мгновения вмешаться в процесс было невозможно.
7.00. Атомный гриб поднимается в небо.
А страна жила своей жизнью и ничего не знала ни об атомном взрыве, ни о том, что за создание атомной бомбы Курчатову, Харитону, Зельдовичу и другим ученым было присвоено звание Героев Cоциалистического Tруда. Они получили Сталинские премии.
Курчатову и Харитону подарили по ЗИСу-110, остальным по "Победе". Им выделили дачи под Москвой и установили бесплатный проезд по железной дороге.
Интересен факт- отцами советской и американской атомных бомб были евреи Харитон и Оппенгеймер.
Оппенгеймер после Хиросимы испытывал сильнейшие душевные переживания. А мучила ли Харитона нравственная проблема применения атомного оружия? Однажды журналист Голованов спросил Харитона: Юлий Борисович, а когда впервые вы увидели этот "гриб", и накат урагана, и ослепших птиц, и свет, который ярче многих солнц, вот тогда не возникла у вас мысль: "Господи, что же это мы делаем?!!"
Они ехали в спецвагоне. Харитон молча смотрел в окно. Потом сказал, не оборачиваясь: "Так ведь надо было."
Да, он был верным солдатом партии.
Работая в тесном контакте с Берия в период создания атомной бомбы, он не решился спросить о судьбе отца, арестованного подчиненными Берии. Он говорил, что это могло негативно отразиться на его работе.
Он подписал письмо, осуждающее академика Сахарова, который много лет работал под его началом и был создателем водородной бомбы. Он прожил половину жизни в закрытом городе, о котором не знал никто в стране, общался только с теми, кого допускало к нему КГБ. Он отдал свой талант и свою жизнь служению Советскому Союзу и Коммунистической партии, но когда он умер на похороны на Новодевичье кладбище пришли только родственники и коллеги-ученые.
Никто из руководителей державы, для которой трижды Герой Социалистического Труда, трижды лауреат Сталинской премии, лауреат Ленинской премии Харитон сделал то, что определило ход всемирной истории, на похороны не пришел.
Отец советской атомной бомбы Юлий Борисович Харитон прожил долгую жизнь. Он умер в 1996 году в 92-летнем возрасте.
Ошеломляет невежество этого "писателя":
чего стоят только "нейтронные запалы" -
хорошо, что Юлий Борисович не может это
прочитать