Центральный окружной военный суд в Пензе 25 ноября отклонил просьбу защитников подсудимых по делу «Сети»* о назначении медицинской экспертизы, чтобы обнаружить следы пыток. Судейская коллегия сослалась на показания судмедэксперта Пензенского областного бюро экспертиз Татьяны Молчановой, которую пригласила в суд сторона обвинения. Как допрашивали эксперта в суде, что на это заявляли адвокаты и подсудимые ― в репортаже «7х7».
«Нет электрометки — не определишь»
Суд в Пензе 22 ноября допросил судмедэксперта высшей категории, заведующую отделом сложных экспертиз Пензенского областного бюро судебно-медицинской экспертизы Татьяну Молчанову. Ее неожиданно для других участников процесса вызвал в суд гособвинитель Сергей Семеренко.
Молчанова пояснила, что электротравмами сейчас не занимается, но «в лихие 90-е» встречала у пациентов следы электротока от аккумулятора. В последнее время, по ее словам, «используется только электрошокер».
Прокурор, суд и адвокаты спрашивали, как эксперты Пензенского областного бюро выявляют поражения электротоком и можно ли обнаружить эти следы спустя длительное время. Молчанова пояснила, что многое зависит от того, живой это человек или труп.
— Живое, живое. Меня интересуют только живые лица, — несколько раз уточнил прокурор Семеренко.
По словам Молчановой, обязательно проводят осмотр самих электрометок, снимают кардиограмму, могут проводить биохимические исследования. Как пояснила эксперт, все зависит от напряжения, силы тока, времени и площади контакта, а также от психоэмоционального напряжения человека. Как правило, электрометки имеют форму овала. Но могут также выглядеть как ссадины и ожоги, а могут быть похожими и на огнестрельные раны.
— Следы [от тока] обычно заживают в течение месяца, — пояснила Татьяна Молчанова. — Если [они] как ссадины — то [заживают] за две-три недели, а если, простите, как огнестрельные раны — то остаются рубцы. Самое главное: после того как раны зажили, нельзя определить, от чего они были: от тока, от ножа или от какого-то другого предмета. Все можно диагностировать только в острый период. После того как зажило, высказаться о конкретном предмете крайне трудно. Если только в виде розетки зажило — наверное, это можно отличить каким-то образом. В остальных случаях высказаться можно только косвенно.
На вопрос гособвинителя, можно ли определить следы тока без электрометок, Молчанова сказала, что таких методик «точно нет».
— Нет электрометки — не определишь, — пояснила эксперт. — Определить спустя два года это невозможно.
Адвокаты и присутствующие в зале обратили внимание, что эксперт откуда-то знала, сколько времени прошло с момента первых пыток подсудимых. В суде об этом при ней никто не говорил.
«Доказать следы электротока можно»
Адвокат Дмитрия Пчелинцева Оксана Маркеева зачитала в суде заключение профессора РАН Владимира Щербакова, которое противоречит словам эксперта Татьяны Молчановой.
Судмедэксперт 124-й лаборатории медико-криминалистической идентификации (Ростов-на-Дону) кандидат медицинских наук профессор РАН с 40-летним стажем работы Владимир Щербаков 5 декабря 2018 года составил заключение в отношении Пчелинцева.
В нем он утверждал, что установить наличие или отсутствие электрометок и изменения в организме Пчелинцева после октября 2017 года можно даже спустя длительное время.
Для этого нужно провести комплексную судебно-медицинскую экспертизу и под местной анестезией взять биоптаты (кожные образцы путем биопсии). Гистологическое исследование образцов, по словам профессора, займет два-три месяца.
В качестве доказательства своих выводов Владимир Щербаков привел результаты собственного исследования, которое он проводил в 2014 году. Он обнаружил следы электротока в теле человека спустя семь месяцев после воздействия электричества. Щербаков сумел выявить признаки, которые характерны именно для давних рубцов, полученных после электротравм.
— Электротравма — это травма всего организма, в целом. А не только контактной зоны, — пояснял Шербаков в своих выводах.
Результаты своего исследования профессор опубликовал в статье «О структурных особенностях электрометок в отдаленном периоде электротравмы», в четвертом номере журнала «Медицинская экспертиза и право» за 2014 год. Пригласить профессора Щербакова в суд, пояснила адвокат Маркеева, нет возможности — его уже нет в живых.
Медосмотр в суде не состоялся
По словам эксперта Молчановой, проводить биопсию на живых людях нельзя.
— Вы биопсию, что ли, предлагаете? — обратилась эксперт к адвокату Маркеевой. — На живом человеке отщипнуть и вырезать кусочек кожи под анестезией или под чем-то? То, что вы зачитали [из заключения Щербакова], — это не применимо для живых людей. Сомневаюсь. Исследование будет хуже, чем само повреждение.
В то же время эксперт не отрицала, что по строгим показаниям провести биопсию возможно. Подсудимый Сагынбаев уточнил, какого размера нужны образцы для биопсии. Молчанова сказала, что, если воздействие тока было небольшим по площади, достаточно небольшого образца. Сагынбаев сказал, что готов к его забору.
Адвокат Оксана Маркеева, автор: Екатерина Малышева
Дмитрий Пчелинцев заявил, что готов показать эксперту свои повреждения на теле. Он говорил, что у него остались вмятины от пыток током на больших пальцах ног (куда якобы подсоединяли электропровода). Но визуально их определить трудно. Чтобы доказать, что медработники СИЗО отражали в документах недостоверную информацию, Пчелинцев предложил осмотреть его рубцы от порезов осколками унитаза. Он заявил об этом ходатайство суду.
— Меня били током, и, чтобы перестали, я разбил бачок и нанес себе порезы, — объяснил эксперту Пчелинцев. — Я хочу, чтобы вы осмотрели их размеры и количество, прошу суд об этом.
— Самоповреждения — это другая юрисдикция, — пыталась отказаться Молчанова. Но если надо осмотреть, я конечно, осмотрю…
Суд проводить медосмотр не дал и отказал Пчелинцеву в ходатайстве.
— Телесный осмотр, изучение рубцов тут уже у нас… Здесь не консультация медицинская, — пояснил свое решение председательствующий судья Юрий Клубков.
«Клопы нам давно не попадаются»
Адвокаты также спросили эксперта Молчанову об укусах клопов. Из материалов дела следует, что в начале августа 2018 года у Пчелинцева были зафиксированы ссадины на лице «от укусов клопов». Сам Пчелинцев говорил, что ссадины и кровоподтек под глазом появились из-за того, что его бил по лицу сотрудник ФСБ.
— Синяки фиолетового цвета бывают от укуса клопов? — спросила адвокат Маркеева Татьяну Молчанову.
— Клопы? Клопы давно нам что-то не попадаются… От чесотки очень длительно бывают следы. Укусы паразитов чешутся. Они же не один раз укусили и пошли, они же регулярно кусают. Если эти клопы инфицированы, можно и заболеть, — пояснила Молчанова под смех в зале.
Адвокат Серей Моргунов, автор: Екатерина Малышева
После этого эксперта Молчанову отпустили, хотя она так и не ответила на часть вопросов адвокатов. Защитник Шакурского Сергей Моргунов, например, несколько раз спрашивал, что должен делать судмедэксперт, если потерпевший заявляет ему о поражениях электротоком. Но ответа так и не добился.
— Мы сами себе работу не ищем. Если будут цели и задачи [от заказчиков экспертизы], тогда и будем делать, — отвечала Молчанова. — Но тут у вас нужно было проводить [экспертизу], когда [потерпевший] получил травмы, а не когда прошло время.
Почему суд отказал в экспертизе
Суд отклонил просьбу защиты о проведении медицинской экспертизы. Судейская коллегия во главе с Юрием Клубковым сослалась на показания эксперта Татьяны Молчановой о том, что доказать следы воздействия электричеством «через два года невозможно». Выводы профессора РАН Владимира Щербакова, по мнению суда, касались только случая выявления следов электротока через семь месяцев, поэтому они не имеют отношения к делу.
«В противном случае выявление поражения живого лица электрическим током не представляется возможным спустя длительное время», — зачитал определение суда Юрий Клубков.
Суд также исходил из того, что следы ударов электрическим током не отмечены в медицинских документах СИЗО. Судья Клубков добавил, что медэкспертиза привела бы к необоснованному увеличению сроков рассмотрения основного уголовного дела «Сети»*.
— Председательствующий указал, что якобы специалист [Щербаков] установил данность [воздействия током] только по истечении семи месяцев, — сказала адвокат Маркеева «7х7» после суда. — Там совершенно другая формулировка в заключении идет. Дело в том, что специалист, готовивший это заключение, Щербаков Владимир Владимирович, говорит о том, что «и спустя семь месяцев мы установили». То есть нет границы верхнего предела. Учитывая, что у Димы [Пчелинцева] остались следы от электрометок, заживающих на пальцах ног, в данном случае была возможность установить действительно определенные изменения кожных покровов и, вообще, в организме человека. То есть весь процесс сводится к тому, чтобы как можно быстрее осудить людей, вне зависимости от того, применялись пытки или не применялись.
Дмитрий Пчелинцев после заседания сказал, что таким образом, по его мнению, «просто уничтожаются доказательства», чтобы прошло еще время и установить следы электротока было бы еще сложнее.
Следующее заседание по делу «Сети»* пройдет в Пензе 29 ноября. В ближайшее время стороны планируют перейти к прениям.
Уголовное дело о террористическом сообществе «Сеть»* («пензенское дело») ФСБ возбудила в октябре 2017 года. Подсудимые не признали вину и заявили, что дали признательные показания под пытками.
После того как прокурор представил доказательства виновности подсудимых, защита нашла их несостоятельными. Адвокаты пригласили в Пензу нескольких независимых экспертов: фоноскописта, лингвиста, психолога, компьютерного специалиста.
Первый — эксперт-фоноскопист из Петербурга Герман Зубов — 16 сентября заявил о признаках монтажа в прослушке аудиозаписей с участием фигурантов дела.
Второй — технический эксперт из Москвы Игорь Михайлов — 16 октября сказал, что файлы, изъятые с электронных носителей подсудимых и хранящиеся на компакт-диске в материалах дела, могли редактироваться после ареста фигурантов. Автором правок, по словам эксперта, был пользователь с никнеймом shepelev. Этот никнейм совпадает с фамилией оперативника пензенского управления ФСБ Вячеслава Шепелева, который сопровождал дело «Сети»*.
Независимый московский психолог Ростислав Прокопишин 6 ноября заявил, что судебно-медицинская экспертиза по заказу ФСБ проведена с грубыми нарушениями и не считается научной. Лингвист из Москвы Андрей Смирнов обнаружил, что основные документы обвинения — «Положение» и «Съезд» «Сети»* — написаны молодыми женщинами. В них эксперт нашел не признаки терроризма, а любовную переписку.
*«Сеть» — террористическая организация, запрещенная в России.
