Замоскворецкий суд Москвы 5 декабря отказался признать недопустимыми доказательствами заключение судебно-экономической экспертизы и оценку стоимости акций молокозавода, а также провести новую экспертизу в Российском Федеральном центре судебной экспертизы при Минюсте России. Ранее на заседаниях эксперты-оценщики защиты раскритиковали экспертизы, сделанные следствием. Подробности — в обзоре «7x7».
Что не так с экспертизами. Мнение защиты
По словам адвоката экс-главы Коми Вячеслава Гайзера Дарьи Евмениной, на основании этих документов ему предъявлено обвинение в мошенничестве. В заключениях судебно-экономической экспертизы, проведенной во время следствия, даны однозначные ответы на вопросы об экономической целесообразности создания Фонда поддержки инвестпроектов Коми, экономической оправданности передачи акций птицефабрики «Зеленецкой» в Фонд поддержки инвестпроектов Коми, а также операций с другими активами.
В октябре защита пригласила в суд экспертов, которые проверили методику и выводы, изложенные в документах, и нашли нарушения в отчете об оценке стоимости акций «Зеленецкой», хлебозавода и молокозавода, которые могли повлиять на стоимость акций и итоговую сумму, названную следствием.
Например, эксперт-оценщик компании «Росэко» рассказала, что выводы эксперта, привлеченного следствием, «в значительной степени не обоснованы». По ее словам, оценщик применял не подходящую методику, сделана скидка на недостаточную ликвидность «Зеленецкой», что сказалось на том, что предприятие оценили в сумму большую, чем она стоит на самом деле. Также при оценке указывалось, что «Зеленецкая» монополист в регионе, но это, по мнению эксперта, не так.
В целом свидетель защиты считает, что эксперты на следствии не только не соблюдали нормы оценочного законодательства, а вообще его не придерживались. Это, по словам свидетеля, странно, так как оценщики в принципе должны работать по этим правилам. Также во многих случаях, как считает свидетель, эксперты вводят в заблуждение — искажают методику оценки на всех этапах ее проведения. В оценке нет логики и взаимосвязанности.
Раскритиковал экспертизу обвинения и вице президент Российского общества оценщиков, советник Министерства экономического развития России Евгений Нейман. Он тоже сказал о многочисленных нарушениях, которые повлияли на результаты оценки предприятий. По его словам, эксперты, которых привлекало следствие, «сделали революционную модель прогноза изменения цен и придумали свою модель анализа рынка», при том, что у них были все необходимые документы. По мнению Неймана, данные статистики и результаты вычислений экспертов расходятся почти в два раза, в итоге результаты оценки изменились в разы при том, что обычно разница в результатах при использовании разных моделей вычислений дает 20–30%.
— Надо приветствовать авторские модели, но если модель на статистике показывает что-то не то, наверное, что-то не то с этой моделью, — говорил свидетель. Он высказал мнение, что результат оценки по птицефабрике завышен, но при этом согласился с оценкой молокозавода и хлебозавода и назвал ее в целом корректной.
В суде допрашивали и эксперта российского общества оценщиков, руководителя Свердловского отделения общества Александра Свенцыцского. Он работал в Областном центре экспертиз и делал оценку пакетов акций молокозавода и хлебозавода, принадлежащих Фонду поддержки инвестпроектов, в 2009 и 2010 году. По его словам, тогда оценка была объективной и никто не просил исказить результат или выйти на нужную цифру оценки. Свидетель заявил, что и тогда, и сейчас он готов подтвердить, что оценка была объективной и соответствующей тому времени.
Евменина на заседании отметила, что в суде защита неоднократно говорила о том, что уголовное и уголовно-процессуальное законодательство не содержит юридически закрепленных понятий экономической целесообразности и экономической оправданности, которые использует следствие в своей экспертизе. Также эти понятия, по ее словам, не использует и налоговое законодательство — налогоплательщик, в данном случае фонд, самостоятельно осуществляет свою деятельность на свой страх и риск и самостоятельно оценивает эффективность и целесообразность.
Также защита посчитала незаконным, что экспертам на следствии предоставили материалы дела в полном объеме, при том, что согласно Уголовно-процессуальному кодексу им должны были предоставить материалы, относящиеся только к предмету экспертизы. Среди документов, исследованных экспертами, были и материалы переписки, материалы допросов свидетелей, обвиняемых, и они не имеют отношения к экономической экспертизе.
— Эксперт не вправе подменять следователя и заниматься анализом всех материалов дела, собирая доказательства и выбирая, что ему исследовать, и возникает сомнение в объективности и обоснованности заключения, — сказала Евменина.
Гайзер: таких терминов не существует
Гайзер поддержал ходатайство своего защитника и обратил внимание суда на то, что он тоже не считает экспертизы доказательством. Организация, которая проводила экспертизы, по его мнению, — не экспертное учреждение, а некоммерческое партнерство «для оказания помощи правоохранительным органам».
Также среди этих документов, по словам обвиняемого, нет никаких работ, на которые опирались бы эксперты, нет ссылки на бюджетный кодекс и его положения, а также нет ссылок на экономические труды или учебники. Термины, которые использовали авторы экспертизы, Гайзер назвал словоблудием, которое не имеет отношения к экономическим определениям, например, термины «нормативная целесообразность хозяйственных операций» или «номинальная сторона хозяйственной операции».
— Не надо быть большим экономистом, достаточно набрать в гугле, что такое нормативная целесообразность, и мы увидим, что такого понятия просто в природе не существует. Я уже не говорю про такие перлы, как «договорная экономическая схема». Это просто чушь, рассчитанная на то, чтобы ввести в заблуждение людей, которые не обладают познаниями, — сказал Гайзер.
Он стал читать выдержки из экспертизы, которые назвал бредом сивой кобылы, и раскритиковал экспертизы как экономист с большим опытом работы. По его словам, «так называемые эксперты» не знали бюджетного кодекса, не понимали сути финансовых операций и не знают, как распределяется бюджет.
Также он обратил внимание на место в экспертизе, в котором говорится о покупке квартиры пловцу из Коми Александру Сухорукову и как нужно было «правильно» финансировать эти расходы. Например, по словам Гайзера, эксперты в документе говорят о том, что нужно было сделать его подотчетным фонду лицом или покупать жилплощадь за счет денег, не отраженных в балансе фонда.
— Это не заключение, а пособие по не целевому использованию бюджетных средств и пособие по мошенничеству, — сказал обвиняемый.
Решение судьи
Гособвинение высказалось против удовлетворения ходатайства защиты, так как, по его мнению, Евменина дает оценку доказательствам, а это прерогатива суда. В итоге судья отказала защите: оценивать доказательства она будет при вынесении приговора, а ссылка на мнение специалистов не является достаточным основанием для назначения повторной экспертизы.
Организованное преступное сообщество, которое, по версии следствия, состояло из членов правительства и Госсовета Коми, действовало с декабря 2005 года по сентябрь 2015 года. Следствие считает, что это была группа, которую создал предприниматель Александр Зарубин для получения имущества, принадлежащего республике, что члены группы получали взятки и похитили 100% акций птицефабрики «Зеленецкая». Ущерб от этих действий оценили в 3 млрд 346 млн 500 тыс. руб.
За время следствия и рассмотрения дела в суде два фигуранта погибли. В 2016 году в СИЗО умер директор компании «Метлизинг» Антон Фаерштейн. Основной версией следствия было самоубийство. В мае 2018 года в аварии погиб Алексей Соколов, который был генеральным директором компании «Комплексное управление проектами» (КУПРО) и доверенным лицом бывшего зампредседателя правительства Коми Константина Ромаданова.
