В Замоскворецком суде Москвы продолжаются допросы свидетелей со стороны защиты бывшего главы Коми Вячеслава Гайзера и остальных фигурантов дела, обвиняемых в создании и участии в организованном преступном сообществе и взятках. По видеосвязи с Сыктывкарским городским судом допросили заместителя министра строительства и дорожного хозяйства Коми Эдуарда Слабикова и бывшего министра экономического развития республики Антона Фридмана. Оба, по их словам, голосовали в совете директоров Фонда поддержки инвестпроектов Коми заочно, принимать нужные кому-то решения, в том числе о приватизации республиканских предприятий, их никто не заставлял. Бывшие депутаты Совета Сыктывкара и чиновники республиканского Минимущества тоже рассказали, что на них при принятии решений никто не давил. Подробнее — в материале «7x7».
Заочное голосование
Слабиков, по информации адвоката экс-главы Коми Вячеслава Гайзера Дарьи Евмениной, входил в совет директоров Фонда поддержки инвестпроектов Коми в тот период, когда совет одобрял сделки с долями предприятий. Эти предприятия гособвинение назвало выведенными из госсобственности республики.
Свидетель рассказал, что не помнит подробностей сделок и своего голосования по ним, но выглядело это во всех случаях одинаково: ему присылали документы для голосования, он ставил свою подпись, бумаги забирали. При этом Слабиков ответил, что не знает, было ли прописано в уставе фонда заочное голосование и по чьей инициативе он вошел в совет директоров организации.
По его словам, голосовать за принятие какого-то решения его никто не принуждал, в том числе и глава Коми, он мог свободно получать интересующие его документы, разъяснения и задавать вопросы руководству фонда. Организация, по словам свидетеля, «реально работала», а не существовала «для галочки», он «не сказал бы», что в его работе было что-то преступное.
Прокурор спросил Слабикова, была ли у него возможность отказаться стать членом совета директоров.
— Затрудняюсь ответить, — сказал свидетель.
Судья спросила, может ли он вообще что-либо пояснить про назначение в совет директоров фонда, но Слабиков ответил, что плохо помнит тот период. С предпринимателем Александром Зарубиным он познакомился во время работы в «Комисоцбанке». По его словам, он не проходил собеседований у него перед назначением на руководящие должности и не слышал о таком.
Бывший коллега Слабикова по работе в правительстве Коми, экс-министр экономического развития республики Антон Фридман, которого вызвали как свидетеля защиты, рассказал, что фонд вел реальную работу, а не существовал только на бумаге.
С 2010 по 2014 год Фридман работал замминистра промышленности, потом возглавил это министерство, а затем перешел на должность министра экономического развития Коми. С 2011 до 2014 года он входил в совет директоров Фонда поддержки инвестиционных проектов и, по его словам, голосовал в нем самостоятельно. За это время ни замглавы Коми Алексей Чернов, ни начальник управления информации администрации главы Коми Павел Марущак не обращались к нему с просьбами в чьих-либо интересах. Марущак не давал ему указаний и никогда не собирал его подчиненных, чтобы давать им распоряжения.
Чернов спросил, можно ли считать инвестицией, когда собственник направляет дивиденды на покупку долей в компаниях, например молокозавода и хлебозавода. Фридман ответил, что можно. В этом случае растет капитализация покупателя, и выгоду получает собственник. По словам свидетеля, у него, как у члена директоров, была возможность советоваться, консультироваться перед голосованием по тому или иному вопросу, а процедура заочного голосования соответствовала уставу фонда.
Евменина попросила описать подробнее процедуру голосования. Фридман рассказал, что в большинстве случаев все решения принимались заочно: приходил протокол, лист согласования и разъяснения. Если были вопросы, свидетель звонил либо директору фонда Кудинову, либо его заместителю Владимиру Голдину.
Гайзер, по его словам, не давил и не принуждал принимать какие-то решения, а сам совет директоров не принимал решений, которые бы нанесли ущерб фонду. До прихода на госдолжность Фридман работал в банковской системе, но никогда не слышал в бизнес-кругах о неформальной преступной группировке, «без которой невозможно вести бизнес в республике».
Ничего плохого сказать Фридман не смог и о бывшем спикере Госсовета Коми Игоре Ковзеле: по работе бывал в республиканском парламенте и не знает случаев, когда бы спикер склонял депутатов принимать нужные ему решения, в том числе и при принятии бюджета.
Приватизация без нарушений
В качестве свидетелей защиты допросили работника Минимущества Коми Валерию Терентьеву, которая была главным специалистом отдела приватизации в момент приватизации птицефабрики «Зеленецкая».
Терентьева рассказала, что именно она готовила документы о приватизации птицефабрики по утвержденному регламенту, никто на этот процесс не влиял, в том числе и обвиняемые. По ее словам, все документы для приватизации предприятия прошли согласования во всех уполномоченных инстанциях. Различные проверки не нашли никаких нарушений.
Бывший начальник отдела по работе с государственными организациями республиканского агентства по управлению имуществом Сергей Гарезин рассказал, что его отдел занимался составлением списков государственных предприятий, которые затем включали в план приватизации. По его словам, инициатива приватизации, в том числе и «Зеленецкой», исходила из общей политики государства на тот период.
Депутат не вникал
По делу допросили бывших депутатов Совета Сыктывкара Евгения Григорая, Александра Нестерова, Владимира Жарикова и экс-начальника управления архитектуры, градостроительства и землепользования Александра Заборского. Как и при допросах их коллег ранее, участников процесса интересовал эпизод с голосованием муниципального совета по переводу земли ботанического сада под застройку.
По словам Нестерова, лично на него давление ни прямо, ни косвенно по этому вопросу никто не оказывал, не влияли на мнение депутата и СМИ. По словам свидетеля, он голосовал за перевод земли под застройку, следуя партийной дисциплине, как член «Единой России». В целом, по его словам, фракция часто голосовала за решения, которые вносила администрация, а «Единая Россия» составляет большинство в совете. Перед голосованием депутатам представили краткое описание проблемы, но Нестеров не особо хотел вдаваться в подробности. Никто из фракции не жаловался, что кого-то заставляют голосовать, проводились ли общественные слушания, Нестеров не помнит. У прокурора вопросов не оказалось, и он заявил ходатайство об оглашении показаний свидетеля, так как усмотрел в них противоречия.
Ранее на следствии Нестеров говорил, что перед голосованием фракции совета приглашали на встречу, где на тот момент руководитель администрации Сыктывкара Иван Поздеев говорил, что нужно проголосовать единогласно и что в принятии решений заинтересованы представители «желтого дома». Свидетель после оглашения показаний не смог вспомнить, рассказывал ли он это следователю, но подтвердил, что расписывался в протоколе. На вопрос защиты обвиняемых он уточнил, что фраза про «желтый дом» не его, и Поздеев это словосочетание не упоминал.
Григорай и Жариков рассказали, что на них не давили по вопросу ботанического сада. Оба плохо помнят детали, но последний рассказал, что решение поддержать изменение статуса земли ботанического сада было консолидированным. С потенциальным застройщиком, по словам Жарикова, подписали соглашение, но деталей он не помнит. О том, что это «воля желтого дома», ему тоже никто не говорил.
Александр Заборский с началом допроса почувствовал себя плохо, участники процесса постарались сократить его допрос до минимума. Свидетель почти ничего не рассказал, но вспомнил, что во время общественных слушаний по ботаническому саду в администрации Сыктывкара был в отпуске, о результатах знает только из СМИ. О давлении на членов комиссии по землепользованию или других чиновников он не знает.
Одно из последних заседаний суда в качестве слушателя посетил бывший депутат Госсовета Коми, экс-директор «Ухтанефтегазгеология», осужденный в 2016 году за присвоение и растрату Акиф Саядов. Он пробыл в зале суда до первого перерыва и, покидая заседание, пожелал обвиняемым не падать духом.
— Не дождутся! — ответил бывший глава Коми Вячеслав Гайзер.
Организованное преступное сообщество, которое, по данным следствия, состояло из членов правительства и Госсовета Коми, действовало с декабря 2005 года по сентябрь 2015 года. Следствие считает, что это была группа, которую создал предприниматель Александр Зарубин для получения имущества, принадлежащего республике. Члены группы получали взятки и похитили 100% акций птицефабрики «Зеленецкая». Ущерб от этого оценили в 3 млрд 346 млн 500 тыс. руб.
За время следствия и рассмотрения дела в суде, два фигуранта дела Гайзера погибли. В 2016 году в СИЗО умер директор компании «Метлизинг» и фигурант дела Антон Фаерштейн. Основной версией следствия было самоубийство. В мае 2018 года в аварию попал Алексей Соколов, который был генеральным директором компании «Комплексное управление проектами» (КУПРО) и доверенным лицом бывшего зампредседателя правительства Коми Константина Ромаданова.
Материалы «7x7» о деле Гайзера можно найти по этой ссылке.
