«Вопрос задан хитро, отвечать буду правильно». В суде по делу экс-мэра Сыктывкара Зенищева рассказали о финансировании «Единой России» и конкурсах на перевозки

На заседании по делу экс-мэра Сыктывкара Романа Зенищева в Сыктывкарском городском суде 2 ноября разбирались, на что именно могло собирать деньги бывшее руководство республики во время предвыборных кампаний, в которых участвовала «Единая Россия», а также, что помогало транспортным компаниям побеждать в конкурсах на пассажирские перевозки. Корреспондент «7x7» побывал в суде.

О финансировании регионального отделения «Единой России»

Первым в суде выступил руководитель исполнительной дирекции ассоциации «Совет муниципальных образований Республики Коми» Юрий Болобонов, рассказавший, что с экс-мэром его связывали не только рабочие, но и дружеские отношения. Они сложились в период с 2007 по 2008 год, когда он был заместителем руководителя, а Роман Зенищев — секретарем исполкома регионального отделения партии «Единая Россия».

Прокурор первым делом поинтересовался у свидетеля, из каких источников финансировалось региональное отделение. Болобонов ответил, что средства приходили из федерального аппарата и иногда от спонсоров, которых привлекал Зенищев. О том, кто именно помогал «Единой России» в Коми, свидетель не знал.

— Вы сказали, что были в дружеских отношениях, а откуда деньги, не знаете, — не поверил Болобонову представитель стороны обвинения.

— Я денежными вопросами не занимался, — объяснил тот.

— А вы интересовались у Зенищева, хватает ли региональному отделению денег?

— Да, я спрашивал у Романа Валерьевича, есть ли деньги на проекты. А финансовыми делами занималась бухгалтерия, они следили за тем, как пополняется фонд партийного отделения.

— Говорил ли вам Зенищев, что некто Шлопов Николай [учредитель и координатор деятельности ряда автопредприятий Сыктывкара] принес деньги на нужды партии?

— Не могу вспомнить.

— Что представляют собой фонды партии? — спросил Болобонова адвокат Антон Косырев.

— Счет открывается в выборный период, а в межвыборный период фонд может существовать на пожертвования, вариаций много, это легко можно проверить, — объяснил свидетель.

Сторону защиты интересовал вопрос о том, привлекались ли к работе в выборный период политтехнологи и как оплачивались их услуги. Болобонов уверенно ответил, что таких специалистов нанимали. Например, с 2007 по 2014 годы в Коми активно работал Игорь Резников. При этом платили политтехнологам не из партийного фонда.

— Но они не альтруисты и работали на возмездной основе? — спросил Косырев.

— Они далеко не альтруисты, но как оплачивалась эта работа, я не могу сказать, потому что, понимаете, это история интимная. Тут может быть гражданско-правовой договор, но точно не знаю, не буду врать вам, — ответил Болобонов.

Представитель защиты спросил, кто из первых лиц республики был заинтересован в работе политтехнолога. Свидетель назвал бывшего первого заместителя главы Коми Алексея Чернова, который курировал предвыборную кампанию, но о том, оплачивал ли чиновник услуги полтиттехнолога, ему также ничего не известно. Болобонов добавил, что финансовым уполномоченным во время одной из кампаний был бывший вице-мэр Сыктывкара Сергей Лученков, он и отвечал за расходование денег. В этот период партия также могла пользоваться спонсорской помощью и уже из этих средств выделять суммы на оплату работы полтиттехнологов. На одном из предыдущих заседаний Лученков предположил, что проживание Резникова в Сыктывкаре и его работу оплачивал экс-мэр, который занимался агитацией и привлечением спонсорской помощи. 

— По закону он не может использовать свои должностные полномочия в рабочие время, поэтому Роман Валерьевич занимался агитацией только в нерабочее время, — заметил Болобонов.

— А личные средства на кампанию он использовал? — спросил представитель защиты.

— Да, очень много, — подтвердил свидетель, — но откуда они, не могу сказать. Такого уровня поддержки не было нигде в регионах.

— А он деньги занимал на это, например, у вас?

— Да, было дело, это был выборный период, — почему-то улыбнулся Болобонов.

— Вернул?

— Да.

— А известно ли вам, о каких-либо финансовых взаимоотношениях между Зенищевым и Черновым? Когда-либо Зенищев говорил вам, что он отдавал ему деньги?

— В ноябре 2011 года, я был проездом в Москве, мы там пообщались с Романом Валерьевичем, и он рассказал, что какая-то сумма заносилась.

Какая именно сумма и за что Чернов получил обратно деньги, свидетель объяснить не смог. Тогда его спросили, проводились ли во время избирательной кампании собрания предвыборных штабов и кто ими руководил. Свидетель ответил, что раз в неделю штабы собирались под руководством Алексея Чернова. На них присутствовал и политтехнолог Резников.

— Вы сказали, что Зенищев выкладывал много средств. А сколько? — спросил прокурор.

— Я помню только то, что он делал это много раз, — ответил Болобонов.

— У вас не возникало вопросов, почему это делает официальный чиновник с ограниченными средствами?

— Он до этого занимался предпринимательством, средства могли быть.

Сам Роман Зенищев взял слово и стал объяснять, на что направлялись деньги, которые в том числе собирали как спонсорскую поддержку. Он напомнил о проекте «Единой России» «Компьютерные классы для детских домов».

— Да, это ваша личная инициатива была, на вас все завязано было, — отозвался соратник по партии.

— Было 20 компьютерных классов, если можете, найдите документы и передайте суду, чтобы было понятно, что это были миллионные суммы, — попросил Зенищев.

О победах в конкурсах на пассажирские перевозки

Следующий свидетель Геннадий Гладков, который до 2009 года возглавлял государственное унитарное предприятие «Парк», а затем руководил АО «Комиавтотранс», рассказал о том, что, по его мнению, конкурсы на пассажирские перевозки в Сыктывкаре проводились без видимых нарушений. На вопрос прокурора о том, насколько близко свидетель знаком с Николаем Шлоповым, Гладков ответил, что однажды встречался с ним для того, чтобы отменить «золотой парашют» для руководителя одной из транспортных компаний. Этим деловые контакты и ограничились.

— На каком основании «Комиавтотранс» пользовался имуществом ГУП «Парк»? — поинтересовался представитель стороны обвинения.

— Мы вносили за него арендную плату, — объяснил Гладков.

— Была ли уверенность в том, что «Комиавтотранс» победит в конкурсе 2009 года? На чем она была основана?

— Вопрос задан хитро, отвечать буду правильно, — улыбнулся свидетель. — У нас был полный комплект транспорта и персонала, который требовался по закону. Это было единственное транспортное предприятие, которое соответствовало всем нормативам. Его уникальность состояла в обладании материально-технической базой, оборудованием, квалифицированным персоналом с медицинскими допусками, инженерно-техническим персоналом по безопасности дорожного движения, лицензиями, разрешениями. А главное — самым большим подвижным составом.

Прокурор вспомнил бывшего заместителя Гладкова Евгения Сидорова, который работал также в администрации Сыктывкара. Эта работа, как пояснил свидетель, была Сидорову не по душе.

— А вам известно, что Сидоров ранее занимался подготовкой документации для проведения конкурсов на пассажирские перевозки? — спросил прокурор.

— Это я пас, не знаю, первый раз от вас слышу, — ответил Гладков.

— Пассажирские перевозки — это прибыльный бизнес?

— Он не может быть доходным, потому что он социально ориентированный. Вот такси, там — пожалуйста.

Зенищев попросил зачитать ту часть в материалах дела, которая касается документации на проведение конкурсов по транспортным перевозкам. После того как это было сделано, он спросил у Гладкова, есть ли там заградительные требования, которые могут отсеять часть транспортных компаний. Свидетель ответил, что документация допускала возможность аренды транспорта предприятиями, у которых не хватало подвижного состава, и это давало возможность участвовать в конкурсе большинству желающих.

— Была ли возможность у администрации сделать так, чтобы в одном лоте были только выгодные, а в другом невыгодные маршруты? — спросил Антон Косырев.

— Не знаю, у «Комиавтотранса» были и те, и другие, — ответил Гладков.

Следующий свидетель, Дмитрий Исаков, также работал в администрации города в 2009 году и занимался размещением документации по конкурсу на транспортные перевозки в интернете. Он рассказал, что никто из администрации не давал ему указаний о том, чтобы не выставлять документацию на сайт или разместить ее позже, чтобы компании, которые нужно отсеять, узнали о конкурсных требованиях позднее. Также он подтвердил, что документация не делалась под определенного перевозчика.

Следующее заседание по делу Романа Зенищева состоится 7 ноября.

Романа Зенищева обвинили во взятке и в злоупотреблении служебными полномочиями при выделении тарифов на пассажирские перевозки в Сыктывкаре в июле 2017 года. Следствие предполагает, что выгодные маршруты предоставлялись транспортным предприятиям за деньги. В ходе рассмотрения дела в суде выдвигались версии, что это могло быть сделано экс-мэром не для личного обогащения, а для того, чтобы собрать средства на предвыборную кампанию для «Единой России», которую курировал бывший первый заместитель главы Коми Алексей Чернов. Бывший вице-мэр Сыктывкара Сергей Лученков рассказал, что деньги, возможно собранные с транспортных предприятий, Зенищеву передавал Николай Шлопов.

Следствие полагает, что в благодарность за эту работу Полине Головановой, бывшей на тот момент гражданской супругой Романа Зенищева, передали ряд фирм ЖКХ. Считается, что предприятия принадлежали бизнесменам, близким первым лицам правительства республики, — Валерию Веселову и Юрию Бондаренко. Некоторые свидетели подтвердили эту версию, а некоторые — опровергли, сообщив, что большинство предприятий были убыточными. Часть свидетелей склоняется к тому, что Роман Зенищев не был самостоятельной фигурой и в своих решениях был полностью зависим от «желтого дома» [администрация главы Коми]. Другая часть считает, что он принимал некоторые решения сам и даже мог мешать первым лицам республики.