Карельские кинорежиссеры Владимир Рудак и Алексей Бабенко: Поговорите про «Ананас»! Почему столько места отдаете «Матильде»?

Режиссер Владимир Рудак и оператор Алексей Бабенко 15 октября устроили в Петрозаводске квартирник. Свой фильм «Ананас» они показали в павильоне, где проходили съемки картины. Зрители оказались в той же обстановке, что и герои фильма, а герои фильма сидели среди зрителей. Фильм, который специально для показа записали на видеокассету, крутили на трех экранах — в коридоре, в комнате главного героя и на черно-белом экране на кухне.

Рудак и Бабенко снимали «Ананас» три с половиной года. Это фильм о молодом человеке, который после автомобильной аварии стал инвалидом, выздоровел, но ему так понравилось внимание со стороны других, что он продолжает ездить на инвалидной коляске.

Корреспондент «7x7» поговорил с авторами фильма о том, стал ли для них «Ананас» путевкой в «большое кино», как режиссеров из Карелии встретили столичные мэтры, сколько стоит стать российским режиссером и пойдут ли они смотреть «Матильду».

 

«Мы поняли, что всех раздражаем»

— Когда мы в последний раз разговаривали, у тебя все только начиналось. Как прошел прокат в кино?

В. Рудак: Прокат в Петрозаводске прошел вообще отлично! Много поступало положительных отзывов, люди писали, звонили и делились впечатлениями. Приятно, что некоторые зрители присылали большие и подробные письма, в которых развернуто излагали свои впечатления. Были те, кто пересматривал фильм несколько раз, к примеру, на квартирнике была девушка, которая уже четыре раза смотрела наше кино.

— Да, я стоял в очереди! Первый раз в жизни в такой очереди на фильм!

В. Рудак: Мы сначала договаривались на неделю проката, но потом нам позвонили из «Премьера» [кинотеатр в Петрозаводске] и говорят: «Давайте продлим еще на две недели, потому что поток зрителей такой, что сразу понятно — людям интересно». В Москве, конечно, прокат прошел тише, но хорошо, что мы вообще попали в сеть кинотеатров «Москино». И фестиваль «Кино без барьеров», где мы получили награду, тоже поддерживает участников конкурсной программы прокатом по стране.

А. Бабенко: Мы поняли, что всех раздражаем.

— Почему?

А. Бабенко: Потому что без бюджета сделали фильм. Профессионалы удивились: «Это надо так любить кино, чтобы сделать все без денег, построить павильон». Так приятно, что нас судят наравне с бюджетными фильмами, которые получают по 10, 20 миллионов. Мы вне цеха. В цехе никто не может сказать: «Какие мы молодцы, сделали хорошую работу, без денег», — потому что так нельзя говорить. Там все ждут финансирование. Там интересуются: «Вам выделили деньги?».

— То есть там дурной тон сказать, что вы клевые, что сняли без денег?

В. Рудак: Дурной тон снимать без денег! В Москве снимать без денег полный метр с таким количеством локаций, как у нас — это утопия! В Москве таких локаций в чистом виде нет, за съемку в обычном кафе придется заплатить серьезные деньги.

А. Бабенко: В Москве не представить ситуацию, чтобы артисты прибегали на съемку в перерывах между репетициями. Как? Через весь город? Такое возможно только у нас.

— Получается, у регионального кино есть все шансы? На краудфандинговой, благотворительной основе?

А. Бабенко: Региональное кино имеет шансы. Но на полном энтузиазме, как мы. Но на это уходит очень много сил и времени.

В. Рудак: На поток не поставишь. Все-таки неудобно повторно обращаться к специалистам с просьбой сделать бесплатно цветокоррекцию или звук.

 

 

А. Бабенко: Второй вариант — краудфандинг. Мы такого еще не пробовали.

В. Рудак: Я считаю, что краудфандингом должна заниматься отдельная команда, чтобы съемочной группе не брать на себя еще одну ответственность. Недостаточно просто разместить информацию о сборе денег, надо заниматься продвижением и пиаром проекта, чтобы привлечь к нему внимание массовой аудитории. По сути это такая попрошайка масштабная.

А. Бабенко: Третий вариант — должна быть отдельная система финансирования регионального кино. Возможно, мы когда-нибудь к этому придем.

— Что для этого нужно? Чтобы был кто-то, который придет и все организует?

А. Бабенко: Нужна определенная реструктуризация понимания, что в регионах тоже можно снимать настоящее кино. И необязательно карельским режиссерам и операторам уезжать в Москву.

В. Рудак: Надо проводить мастер-классы. Сейчас Алексей этим занимается — открывает киношколу, уже сформирована группа студентов. Возможно, благодаря этой киношколе и будет в Карелии строиться фундамент. Сейчас все держится на энтузиазме нескольких человек. Если они уедут, то все опять обнулится и затихнет.

А. Бабенко: Зачем мы проводим киноквартирники? Чтобы люди приходили и видели, что кино делается не только где-то в больших городах. Надо себя рекламировать.

 

 

 

— Чтобы вам дали деньги на кино?

В. Рудак: На кинофестивале в Анапе один человек сказал, что мы сами пока не понимаем, что сделали! Ведь раньше Карелия вообще не была представлена официально как регион, в котором снимается кино. Вот Бурятия и Якутия — другое дело, там производство кино поставлено на широкую ногу. Это исторический факт, что сразу два фильма из Карелии представлены на фестивале [на фестиваль «Киношок» в Анапе авторы привезли два карельских фильма: «Последний романтик» Ивана Кульнева и «Ананас»]. Обычно в Карелии приезжие снимают кино — юзают площадку. А тут появились собственные киношники!

А. Бабенко: Мы зарегистрировали Союз карельских кинематографистов. Создали группу. Написали письмо Михалкову [Никите Михалкову, председателю Союза кинематографистов России] на тему открытия в Карелии представительства. Я также вступил в союз кинематографистов России. И, скорее всего, я поеду на их съезд в декабре. И там, я надеюсь, будут решаться вопросы с региональным кино. Я буду поднимать этот вопрос. Например, у Володи была такая возможность: его сценарий одобрили и можно было подавать документы на финансирование в «Фонд Кино». Но для всех закон одинаков. Там нужно было внести 1,5 миллиона рублей в качестве залога, чтобы заявка была принята на конкурс.

— Полтора миллиона рублей для всех? Хоть ты с провинции, хоть из Москвы?

В. Рудак: Да. Эти деньги возвращают, просто нужна гарантия, что за съемку фильма берется состоятельная компания.

А. Бабенко: Я думаю, должна быть какая-то квотная система. Например, квота по Карелии, чтобы было немного легче. Пусть нам дадут не 30 миллионов, а пять, и все же что-то постепенно выйдет.

 

«130 тысяч за три с половиной года»

— Сейчас вы деньги собираете на новый павильон?

А. Бабенко: Да, часть денег, вырученных от показов фильма на киноквартирнике, пойдет на переоборудование локации.

— Есть кто-то, кто готов в вас вкладывать?

А. Бабенко: Есть те, кто готов помогать, но не вкладывать, потому что это обычные люди, у которых нет возможности заниматься финансированием кинопроектов.

В. Рудак: Не знаю, есть ли вообще в Карелии финансисты, желающие вкладываться в культурные независимые проекты. Во всяком случае, мы с ними пока не встречались.

— В общем, все упирается в финансирование?

А. Бабенко: Хорошо, что нет недостатка в идеях, и не в это все упирается. Мы написали два проекта, которые получили высокую оценку экспертов. Надеемся, что в недалеком будущем у нас будет возможность наладить культурное сотрудничество с Финляндией.

 

 

 

— Речь идет о проектах финансирования кино?

А. Бабенко: Речь идет о развитии кинематографа на территории Карелии. Сюда войдет обучение, просветительская работа, фестивальная деятельность и съемки кино. Все это будет осуществляться в рамках проекта по приграничному сотрудничеству с финнами. И второе — это президентский грант, обучающая программа, так называемый «Киноинкубатор». Мы хотим, чтобы в течение года к нам в киношколу приезжали профессионалы с мастер-классами. Для меня сейчас проходит проверка пространства. Отзывается оно или нет. Конечно, многое упирается в деньги, но хочется и отклика тех, кто хочет попробовать себя в кино.

— Вы хотите понять, на что смотрят эксперты: на деньги или на творческий потенциал?

А. Бабенко: В Финляндии есть такая система, там интеллектуальная собственность оценивается. То есть твой интеллектуальный труд может послужить софинансированием. При следующей заявке предыдущий твой творческий проект может стать залогом, теми самыми гарантийными деньгами. У нас такого нет. Нам говорят: «У вас, конечно, светлые головы, но есть ли у вас машина, квартира, техника?». Софинансирование, конечно, важно. Но в творчестве надо учитывать и энтузиазм, и потенциал. Без этого никуда.

— Вы заработали сколько-нибудь на фильме «Ананас»?

В. Рудак: Какие-то деньги вернулись, но сложно это назвать заработком, потому что они тут же были направлены на покрытие текущих расходов: фестивальное продвижение, изготовление афиш, покупка носителей для передачи фильма в московский прокат и так далее.

— Сколько примерно вы заработали?

В. Рудак: Около 130 тысяч рублей.

А. Бабенко: За три с половиной года. Это наше рабочее время. Оно бесценно [смеется].

— У меня, например, стойкий стереотип — для того, чтобы снимать кино, нужно либо родиться в кинодинастии, либо, по крайней мере, учиться в Питере или в Москве. Элита. Разрушьте мои стереотипы.

А. Бабенко: Вот же — киноквартирник! Обычные люди приходят, сидят на тех же диванах и кроватях, что и в фильме, и смотрят сам фильм.

В. Рудак: После вчерашнего киноквартирника уже поступают вопросы: «Может, сделать кинопоказы традицией? Смотреть и другие фильмы?». Посторонние люди сидят чуть ли не в обнимку и обсуждают фильм. Это ж клево! Можно хотя бы раз в месяц собираться в павильоне для просмотра и обсуждения редких картин, которых не было в широком прокате.

А. Бабенко: Надо, чтобы было много таких мероприятий!

 

 

— Что сейчас уже есть?

А. Бабенко: Сейчас есть киношкола, киноквартирник, киноинкубатор в виде проекта на президентский грант. В киношколе у нас 20 человек ребят, разных возрастов, мы собираемся, обсуждаем, здесь преподают киномастерство. Сейчас они по заданию снимают фильм. Мне, кстати, надо тоже снять, чтобы не отстать от ребят. Триллер одноминутный. Есть сценарий. Кстати, ты бы подошел! У тебя есть время сегодня-завтра?

 

«Нам сейчас не до графических романов»

— Володя, расскажи про свою книжку. Ты ведь выпустил графический роман, который является спин-оффом фильма.

В. Рудак: Не так давно в питерском издательстве «Бумкнига» вышла книга «Я-слон», которую мы сделали в соавторстве с художником Леной Ужиновой [роман написан по пьесе, часть текста из которой вошла в фильм «Ананас»]. На днях из Мюнхена пришло сообщение, что наш графический роман вошел в каталог престижной премии «Белые вороны». Каждый год эксперты мюнхенской библиотеки выбирают самые значимые в мировой литературе книги для детей и юношества, наша работа оказалась в этом почетном списке. Я ведь пытался получить финансирование, подавал на местный конкурс книгу. Прозвучала фраза, что нам сейчас не до графических романов. Это показывает, настолько недальновидны некоторые эксперты. Ведь это первый графический российский роман на тему инвалидности!

— А что за конкурс? На финансирование издания?

В. Рудак: Да. Наш, карельский конкурс, минкультовский, который проводят каждый год. Да, это равный для всех конкурс, тут претензий быть не может, меня сама формулировка потрясла, что «нам сейчас не до графических романов». Как будто графический роман — это какая-то картинка из «Крокодила». А все остальное уже большая литература! С одной стороны, было досадно. Но книжка все равно вышла и сейчас продается по всей России. К сожалению, в Петрозаводске ее пока нет.

 

 

— В Карелии президентский грант выиграли проекты на карельскую тематику?

А. Бабенко: Это был первый тур. А 24 ноября будет второй тур президентского гранта, куда вошел наш «Киноинкубатор». Это проект непрерывного образования. У нас есть задача собрать людей, таких, кто любит кино и хочет этим заниматься. Это люди не из киношколы, куда ходят учиться. А там проводятся мастер-классы для людей, у которых есть уже своя профессия, не связанная с кино. В течение года проходят 12 мастер-классов, куда приезжают профессионалы. Ты записываешься, приходишь и начинаешь тусоваться с той тусовкой. И круто, что мы трое — я, Вова и Кульнев — развиваемся параллельно. Каждый в своем деле. Я долблю административные дела. Вова сконцентрировался на сценарных делах. Ваня мутит интернет-сериал. Все при деле. Книга, опять-таки. В Анапу съездили. Мое мнение: надо побольше собрать людей, и чтоб у каждого было свое достижение. Творческое объединение! Киношкола, киноинкубатор, в конце концов должна быть своя киностудия. У нас может существовать студия документального кино. На данный момент нам предлагают уехать куда-то. А мы хотим делать свое дело здесь.

— Что вы сейчас будете делать?

А. Бабенко: Я хочу реализовать свою режиссерскую амбицию. Хочу снять фильм как режиссер. Какой командой, я пока не знаю. У меня есть театральная пьеса. И автор — женщина из Питера. Фильм на двоих. Он и она. Трагикомедия про любовь. Социальная драма. Потом у меня есть документальный фильм, который я снимаю 10 лет про французскую семью, которая удочерила двух девочек. Я туда езжу раз в два года и снимаю процесс взросления. Киношкола. Продвижение Союза Кинематографистов. И два проекта по кино. Формализация. Я протаптываю дорожки для проектов, чтобы с нами начали считаться. Это мои главные планы.

В. Рудак: Делаю документальный фильм. Мы с Яшей Симановым снимали в деревне Корза фильм про литературный фестиваль «Петроглиф». Делаем Instagram-сериал «Свои люди». У нас написан второй сезон. Часть отснята. Есть несколько сценариев короткометражных фильмов. Я сейчас еще на сценарных курсах учусь. До декабря. Вдруг я преподавать буду? Будет мастер-класс в «Истоках» [центр для пожилых и инвалидов в Петрозаводске] с людьми с инвалидностью, кстати. Есть мысль сделать игровое кино с людьми с инвалидностью. Здесь. В Петрозаводске. Мне очень хочется это осуществить, так как это очень хорошая творческая реабилитация, возможность объединиться, начать людям взаимодействовать, что-то изменить в себе.

А. Бабенко: Очень большая надежда, что к нам подтянутся люди. У нас сейчас нет кинематографического поля. Сейчас мы двигаемся параллельно, мы поняли, что когда мы вместе, как одна единица, мы меньше делаем. Сейчас нам нужно, чтобы к нам набирались люди.

 

 

 

— Я уже понял, что вы ищите адептов.

В. Рудак: Да, мы ищем адептов [смеется].

А. Бабенко: Мы не только сами ищем людей, мы хотим достигнуть такого предела насыщенности информационного пространства, чтобы люди сами к нам пришли. Пока такого нет. Надо доносить до людей! Чтобы люди пришли и сами сказали: «Как клево то, что вы делаете!».

 

Про «Матильду» и Серебренникова

— Что вы думаете про Серебренникова?

А. Бабенко: У него как у художника очень хороший момент. Люди, у которых есть потенциал, которые заняты в проектах, у них элементарно нет времени почитать или написать книгу. У него сейчас появилось время реализовать себя на домашнем аресте. В другом свете.

В. Рудак: Я не соглашусь, что можно рассматривать данную ситуацию в позитивном ключе. Все-таки это арест. Сложно говорить. Мы не владеем информацией. Не хотелось бы к этой горе костей подбрасывать еще один череп.

А. Бабенко: Да, и как классный художник он найдет чем заняться! Это возможность просто посидеть и подумать.

В. Рудак: В общем, смешанные мнения. Кто-то акцент делает на творческой стороне вопроса, кто-то приплетает только денежный вопрос. Эта история рвалась во все дома и умы. Поэтому я не могу пройти мимо этой темы.

— Как вы относитесь к цензуре в кино и запрете «Матильды» [фильм Алексея Учителя]?

В. Рудак: Я не смотрел «Матильду». Это кино. Художественное. Не документальное. Надо смотреть и делать свой собственный вывод, не ориентируясь на мусор в интернете. Я хочу получить собственное мнение в этом сложном и противоречивом информационном потоке.

— Вы согласны с мнением Долина [Антон Долин, кинокритик], что «Матильда» давно уже больше, чем кино?

В. Рудак: Я согласен.

А. Бабенко: Все говорят: «Хороший рекламный ход». Я думаю, нет. Есть поговорка: хочешь испортить впечатление перед приходом женщины, скажи, что сейчас к вам войдет самая красивая женщина в мире, и каждый представит свой идеальный образ. И с «Матильдою» та же история. Лучше не создавать в голове образ. А вообще — о вкусах не спорят.

— Вы пойдете в кино на «Матильду»?

В. Рудак: Я бы пошел!

А. Бабенко: Я в интернете посмотрю. К историческим жанрам я отношусь спокойно.

В. Рудак: Мне трейлер понравился. Я люблю масштабность. С удовольствием посмотрю на большом экране.

А. Бабенко: Я люблю понимать реальность создания фильма. Фильм «Хорошее время» [каннский призер братьев Сэфди с Робертом Паттинсоном в главной роли]. Там даются такие приемы, через которые можно показать время, место, масштаб, движение — через портрет. Когда я прихожу на фильм и понимаю, что я смог бы создать такое — это реально даже в таких стесненных условиях, какие здесь. Но вот большие костюмированные фильмы, нереальные, я перестал воспринимать. К «Матильде» спокойно отношусь. И вообще, поговорите про «Ананас»! Почему столько места отдаете «Матильде»? Столько фэйков. Ее даже мало кто видел. А здесь двадцать человек сделали крутой проект, перформанс! Поговорите об этом! Так никто ж писать не будет. А зачем?

---

Показы фильма «Ананас» состоялись в Сан-Диего и Сиэтле. В ноябре 2016 года картина получила специальный приз от председателя жюри Александра Велединского на международном кинофестивале «Кино без барьеров».