Холдинг «Афанасий» по итогам выборов фактически создал собственную фракцию в Тверской городской думе. Депутатами в новом созыве стал генеральный директор «Частной пивоварни „Афанасий“» Вадим Дешевкин от «Единой России». Еще два мандата достались партии «Родина», список которой в основном состоял из сотрудников холдинга, а в думу из него прошла директор частной охранной организации «Дружина Афанасий» Елена Гончарова и экс-прокурор Юрий Фролов. Владелец холдинга Максим Ларин был в списке третьим и в думу не прошел. В интервью «7x7» он рассказал о том, как поднять корпоративный дух с помощью выборов, о губернаторских амбициях и отношениях с действующей властью.
— «Родина» получила по результатам выборов два мандата в новой городской думе. Вы довольны результатом как третий в общегородском списке?
— Это была прежде всего не политическая, а рекламная кампания. Повод улучшить имидж и корпоративную среду в холдинге. Я как рекламист знаю, что для того, чтобы отрекламировать продукт или человека, нужно хорошее событие или повод, благодаря чему можно зацепиться за сознание аудитории. Я себе ставил задачу создать у людей понимание, что «Афанасий» — это компания, выпускающая качественные продукты по причине созданной внутри компании среды, в которой невозможно работать плохо. Иначе люди в холдинге не задерживаются. Они как рыбы: заплывают в определенную воду, и если не могут там адаптироваться в течение нескольких месяцев, то просто уплывают обратно. Мне нужно было укрепить внутрикорпоративную среду. Участие людей в нашей кампании в этом году по отношению к прошлому — небо и земля. Люди настолько были вовлечены и заряжены. Вовлеченность — показатель хорошей корпоративной среды. Доволен ли я итогами рекламной кампании? Очень доволен. Мы использовали выборы для продвижения ценностей холдинга в массы, вовлекли большинство персонала в рекламную кампанию.
— Вы не планировали работать в городской думе?
— Не планировал и не хотел. Мне очень сложно было работать в Заксобрании Тверской области [Максим Ларин был депутатом четырех созывов, с 2000 по 2015 год, второй созыв победил на довыборах]. Я не публичный человек. Мои решения нацелены на результат, который может не совпадать с политическими интересами большинства и элиты. И у меня получались все время одни сплошные терки и проблемы. У нас, чтобы достичь чего-то, нужно с этими людьми постоянно пить водку, выстраивать коммуникации. Я этого не умею. Не могу общаться ради общения. Но у нас есть Вадим Дешевкин [действующий депутат городской думы, избранный от «Единой России»]. И он умеет выстраивать коммуникации исключительно хорошо. Он со всеми в хороших отношениях. Это наше лицо, наш язык, наши руки.
— Значит, если избирательная кампания была пиаром продукции, то даже лучше, что получили два, а не три мандата?
— Если бы я был первым в списке, то была бы агрессия. Она и так была со стороны власти. С этой точки зрения третье место в списке идеально — «медведя» из берлоги нам вытаскивать не хотелось. Три мандата «Родины» — это было невероятно с точки зрения прогноза. Власть тоже понимала, как и принимала, что один мандат нам достанется, находилась в позиции «главное не Ларин, а с остальными договоримся». Если бы я был первым или вторым, то, вероятно, наш проект был зарублен властью еще на старте. Вадим Дешевкин же обладает умением коммуницировать с людьми, что делает его понятным и не страшным.
— Тверское отделение «Родины» можно назвать бизнес-проектом?
— Я не сказал бы, что это только бизнес-проект. Конечно, лояльные граждане будут больше доверять, покупать нашу продукцию, захотят к нам устроиться работать. С этой точки зрения это — бизнес-проект. Но «Родина» дает политические возможности. У нас работает больше тысячи человек. Атмосфера в «Афанасии» и за пределами — две большие разницы. Но люди живут за пределами холдинга две трети времени, и лишь одну треть — внутри. Возникает диссонанс между ценностями, которые мы прививаем, и происходящим за пределами холдинга. Мы попытаемся в Тверской городской думе настроить инструменты, которые эффективны с точки зрения управления. И для крупного бизнеса всегда нужны люди, которые имеют доступ к чиновникам.
— Насколько я понимаю, в последний год «доступа» особого не было, но холдинг справлялся.
— На самом деле эту задачу выполнял Вадим Дешевкин и делал это превосходно. Его в системе координат «свой-чужой» считают своим. Он доносит нашу позицию, что мы не хотим ни у кого ничего отнять, ничего разломать. Мы просто предлагаем какие-то решения. Не нравятся — не делайте. Одно дело — доносить через прессу и сарафанное радио, другое — непосредственно в уши. Холдингу надо было, прежде всего, чтобы Вадим Дешевкин попал. Было два варианта: «Единая Россия» или «Родина». Если побеждает в праймериз и не выкидывают, то нормально. Но мы шли сразу параллельными путями.
— Два депутата от «Родины», плюс «свой» Вадим Дешевкин — они будут заниматься продвижением ценностей холдинга на город?
— Давайте сформулируем ценности холдинга, чтобы понять, можно ли их транслировать и переносить на уровень города. Первая: качественная работа и самореализация. Вторая: безопасность людей. Третья: качественное медицинское обслуживание и забота о здоровье сотрудников. Четвертое: создание условий для комфортного отдыха и возможностей для снятия психологической и физической усталости. Пятое: производство натуральных и экологически чистых продуктов. Общечеловеческие ценности... В холдинге мы стараемся до них дойти. Если возьмем гордуму, то не все так просто. У меня был проект по воспитанию людей в духе любви к Родине. Я его еще делал в качестве депутата областного парламента. Пытался собрать 100 тысяч подписей, чтобы проект рассмотрел Владимир Путин и предмет ввели в школах. Не получилось. Постоянно возникали препятствия. Опросили школы: «Нам не интересно, у нас перегруз». Минобразования: «Мы не хотим заниматься». Культура и любовь к Родине — основополагающие понятия. Если не хотят жить в России и радоваться ей, то они уедут. Они все равно будут говорить, что в России плохо. Мы хотим, чтобы в Твери работали люди, которые любят Тверь, хотят ее улучшить. Но до этих целей надо добраться, промежуточные шаги сделать. Благодаря трем представителям в думе мы попытаемся сделать эту работу, побуждая остальных депутатов создавать условия для качественных изменений, для воспитания подрастающего поколения, для безопасности, для прозрачной работы чиновников и депутатов.
— Хватит полномочий?
— Нет, конечно, не хватит абсолютно. Но мы не хотим противостояния или игр в оппозицию. Мы хотим делать предложения. Вопрос: будут они услышаны или нет. Помню, в Заксобрании рассматривался бюджет, и на патриотическое воспитание на всю область было выделено 11 миллионов рублей. Большая часть денег — 6 миллионов — шла на пиар самого комитета. Я предложил взять молодежные тренды и вписаться в них с нужной нам информацией. Предлагал возвести в Парке Победы Стелу, описать подвиги наших героев и сделать экстрим-площадку, где дети будут кататься и, возможно, кто-нибудь что-нибудь прочитает. Тогда вопрос просто не стали рассматривать. Но через несколько лет Стела появилась. Как я понимаю, идею нельзя было принять и реализовать от Максима Ларина, но можно от «Единой России». В следующем созыве я свои предложения делал Надежде Егоровой (депутат Заксобрания), а она уже «Единой России», и многие проходили. В городской думе мы сможем объяснить наши предложения. Нам не тщеславие нужно, а результат.
— Значит, губернаторских амбиций у вас нет? С чем вы связываете появление подобных слухов?
— Никаких губернаторских амбиций нет. Сейчас я даже думать об этом не готов. Когда вы тащите тележку в гору, у вас и так коленки согнуты, а вы предлагаете зацепить целый караван. Так вы покатитесь вниз. Не созданы, нет такой тяги. Целую область надо из дерьма вытащить и ею заниматься. Умрешь там. Я 15 лет боролся за предприятие, сейчас какое-то состояние спокойствия, жизни, которой я могу немного наслаждаться. Нет амбиций.
Зачем эти слухи появляются? Мы не могли понять, в чем смысл. Я пробовал задавать вопрос авторам: «Вы это делаете ради рекламы собственного информационного канала или для чего?». Мне отвечали: «Нет, мы делаем для рекламы будущего кандидата в губернаторы». Так я говорю: «Вы у кандидата спросите». До выборов это делали, чтобы растормошить «зверя». Так я себе объяснил, когда за неделю до выборов коммунисты решили снести нас с выборов, причем представлял их интересы юрист от «Единой России».
Зачем слухи продолжают муссировать сейчас? Может, для того, чтобы дискредировать меня среди элиты, «разворошить берлогу», тем более, у нас и так сложные отношения с властью, спровоцировать — уничтожайте Ларина, иначе от него будет опасность. Так себе могу объяснить. Избиратель не узнает, что это вранье. Публикациями создается у населения представление, что Максим Ларин — успешный предприниматель, придет в губернию и все наладит. Тем самым имидж действующего губернатора отпилить, сказать — давайте уничтожать.
— Вы сказали, что отношения с властью не очень строятся. Это началось с прошлого года, когда вас сняли после праймериз с выборов?
— Все верно, для нас это было полной неожиданностью. Мы даже не можем объяснить произошедшее. Сначала нам сказали, что нужно, чтобы на праймериз пришли жители. Хорошо, мы поднимем народ, объясним, сделаем. Для того, чтобы люди пришли, им нужны цели и известности. От холдинга пришло более трех тысяч человек. Я, Вадим Дешевкин и мой сын заняли первое место, и на других округах. Мы выполнили задачу. Потом мне звонит Андрей Епишин [член Совета Федерации от Тверской области, экс-спикер областного парламента]: «Давайте, уходите». Что поменялось?
— Возможно, они побоялись, что в Заксобрании появится фракция холдинга, как в городской думе?
— В предыдущем созыве я никаких возмущений не создавал. Все созданные законы были прикладными, понятными в реализации и улучшающими жизнь людей. Так возникли закон о тишине и закон о дружине, которые начали реализовывать. Власть увидела, что якобы идет рост популярности Максима Ларина, и начала играть в обратку. Тогда я понял, что лучше сидеть за кулисами и просто продвигать идеи.
— Почему не удалось собрать подписи для партии «Родина» в прошлом году, на выборах в Заксобрание Тверской области?
— Никто нас не ждал и не хотел пускать. Но главная причина все же не в абсолютно серьезном отношении к подписям. Обернулось тем, что «Родину» не допустили на законных основаниях. В этом году, прежде чем отдать подписи, мы наняли экспертов, которые их проверили. Отсеяли даже подпись моего сына. Мы собрали подписей в три раза больше. К нам невозможно было придраться, в прошлом году — удалось. Конкретно по моему выдвижению в прошлом году случилась детективная история: юристы принесли шесть томов по 300 подписных листов, и пока ожидали два часа, решили что-то улучшить в томах, в результате просто исчезло 200 подписей из одного тома. Нельзя сказать, как это произошло.
