Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. Юлия Латынина, +7 985 970-45-45 – это телефон для смсок. Программа «Код доступа» как всегда в это время по неделям. И, конечно, у меня 2 главных вопроса про Прохорова, который снялся с гонки на мэра Москвы, и про Навального, который будет в ней участвовать.
Ну, первое. Относительно Прохорова. Я уже говорила, что с моей точки зрения выборы мэра Москвы – фейковые выборы дважды. Во-первых, потому что у нас, в принципе, не выборная ситуация, а, во-вторых, потому что Москва не является неким общим местом, неким городом, в котором можно проводить выборы. Лучше бы разбить Москву на, там, 20, 15 муниципиев, и в них люди будут себя чувствовать более или менее живущими в едином пространстве. В Москве нет смысла проводить выборы, потому что житель Теплого Стана испытывает не те же самые проблемы, что житель Ново-Переделкино. И надо проводить выборы в Теплом Стане в одном месте и в Ново-Переделкино в другом.
Но это общие рассуждения. А, вот, конкретные рассуждения, заданы такие правила, единый день голосования, 8 сентября выборы Собянина. И будет ли в этих выборах участвовать Прохоров и Навальный? Прохоров отказался. Вот, мы тут... Я думаю, что этим он... Я не могу сказать «Это начало конца его политической карьеры», это конец конца его политической карьеры. Потому что, может быть, он замечательный человек и все такое прочее, но абсолютно кэптивный политик и удивительно, что Кремль принял решение зачистить политическое пространство до такой степени. И, конечно, Прохоров... Можно сказать 3 вещи.
Первое. Если бы он не делал ничего вообще как он не делал во время президентской кампании, ну, при этом не было бы еще на выборах Навального, то я думаю, что он получил бы те же 20%, которые он получил во время президентской кампании при условии фальсификации выборов. То есть если бы все было точно так же, как на президентской кампании. Там было бы какое-то количество наблюдателей, которые не дали бы выборы совсем фальсифицировать. Если бы при этом наблюдателей было больше и Прохоров тоже не делал бы ничего, то, я думаю, что он получил бы, конечно, 30-40%. Я могу сказать, что во время президентской кампании я была наблюдателем на выборах в центре Москвы, на участке, где Прохоров выиграл. Вот, на этом участке не были фальсифицированы результаты, и думаю, что это примерно то же, внимание, без какой-либо активной мэрской кампании и с полным пониманием, что Прохоров не есть твой кандидат голосующих, а просто, вот, это фига власти. То есть даже при таких условиях Прохоров получил бы довольно много.
Но самое удивительное, что, я думаю, что если бы Прохоров всерьез развернул мэрскую кампанию... А для миллиардера это очень просто – просто, например, нанимаешь большое количество людей, которые не то, чтобы просто ходят с плакатами, а, там, образуешь молодежные отряды, которые в отличие от дворников-таджиков, получают там 3 тысячи долларов в месяц и строят какие-то новые детские сады, детские площадки и говорят «Это подарок городу от Прохорова». Вот, такие бы абсолютно популистские штучки, которые, тем не менее, на выборах мэра, с моей точки зрения, вполне допустимы, вот, с учетом патернализма российского избирателя, с учетом того, что Прохоров (все это понимают) не является кандидатурой, не совместимой с властью, то есть если Прохоров избирается, не то, чтобы в Москве перекрывают газ и воду – он идет и договаривается. То есть в такой ситуации при полноценной мэрской кампании, я думаю, Прохоров выиграл бы выборы. Тяжело, со скрипом, но выиграл бы. Это были бы настоящие выборы.
Значит, соответственно, ну вот он решил сняться и на этом разговор о Прохорове закончен.
Разговор о Навальном, конечно, гораздо тяжелее, потому что понятно, что Навальный выборы проиграет, если его к ним допустят. Если его к ним допустят, но он проиграет, он хотя бы приобретет политический опыт, потому что самое важное у нас очень часто, особенно иногда оппозиция забывает, что избирательные кампании не ведутся в интернете. Избирательные кампании – это не шествия, не митинги, это кропотливый ежедневный обход избирателей, особенно если ты оппозиционер, создание избирательных штабов, которое очень будет трудно для Навального, потому что, естественно, эти избирательные штабы будут харрасить, естественно, все это будет закрываться, там будет не оказываться воды, времени для собраний. Трудно понять, откуда брать деньги, потому что на это нужны реальные деньги, потому что доброволец добровольцем, но даже добровольцу надо что-то кушать.
Но это будет такой, бесценный опыт. И кроме этого, Навальный, на самом деле, в этом смысле храбрый человек. У него было 2 плохих решения – не участвовать в выборах и проиграть на выборах. Ну, вот, он выбрал то решение, которое требует от него большей ответственности. Мне кажется, он поступил правильно.
+7 985 970-45-45. У меня очень много вопросов про Сирию. Вот, Обама стал поставлять оружие сирийским повстанцам. Что будет дальше, когда это оружие окажется в руках Аль-Каиды? Ну, ответ заключается в том, что у Обамы как у Навального относительно Сирии хороших вариантов нет. И у мира относительно Сирии хороших вариантов нет. Все варианты плохие. И началось это не с Сирии, началось это... Это долгое следствие политики даже не Европы, а современного западного мира, самоустранение от конфликтов, в которых, с одной стороны, есть Асад, который не просто является кровавым диктатором, который является человеком, для которого терроризм был успешным средством внешней политики. Это надо понимать. В отличие от Муаммара Каддафи, у которого терроризм был такой пиар-терроризм. Ну да, взорвать Боинг над Локерби, но с точки зрения технической это Каддафи ничего не давало кроме геморроя.
Вот, Сирия – это было государство, которое реально занималось терроризмом как основным инструментом своей внешней политики, которое реально убивало своих внешнеполитических врагов от премьер-министров до редакторов крупных оппозиционных газет, и делал это довольно успешно. Не так громко как Каддафи.
И понятно, что когда такие вещи происходят в мире, то к такого рода диктатору предъявляется гораздо больше претензий, чем к обычному диктатору, который гадит только внутри своей страны, потому что, в общем, есть такие правила международного приличия, которые говорят, что за границей не надо гадить. За границей надо вести себя предсказуемо.
Вот, с одной стороны, Асад. А с другой стороны, есть классическая история, которая заключается в том, что чем более жесток и тоталитарен режим, тем более жестока и тоталитарна оппозиция этому режиму.
Мы привыкли мыслить в категориях Звездных войн, когда есть страшный император с одной стороны, а с другой стороны борцы за свободу. К сожалению, на самом деле, исторически дело обстоит по-другому. Вот, если есть старший Гитлер, то кто против него лучше всех борется на Украине? Ответ: Бандера. А кто еще против него борется на Украине? Как ни странно, те же самые советские коммунисты, которые абсолютные фанатики и ведут себя по отношению к местному населению тоже очень плохо.
Вот. Но это более-менее старая дилемма, на самом деле. Сейчас западный мир сталкивается с гигантским количеством вот таких вот плохих дилемм, которые не очень описываются классической теорией демократии как она возникла после падения Советского Союза в умах Евросоюзовских чиновников.
Вот, например, есть волнения в Турции. Когда Эрдоган, законно избранный правитель, он явно получил большинство... Самое удивительно, что этот законно избранный правитель, получивший большинство и являющийся явным исламистом, ну, умеренным достаточно исламистом на фоне других, но исламистом. Это человек, который проводит прекрасные, потрясающие экономические реформы. Это там почти протестантская этика. Вот, Турция идет по той дороге, по которой шла Англия в XVII веке.
И, собственно, люди, которые против него восстают, во-первых, их все равно меньшинство. То есть с точки зрения классической демократии их не надо слушать, потому что мало ли что вы вышли на улицы, мало ли какой «Оккупай Уолл-Стрит» вышел на улицы в Америке. Их меньше, они не победят на выборах.
С другой стороны, предъявлять Эрдогану претензии экономического толка я лично как либерторианец не могу, потому что с точки зрения экономики Эрдоган, ну, просто прекрасный вариант.
То же самое сейчас в Иране происходит. Вот у нас там побеждает, типа, умеренный реформатор. И все так этому радуются на выборах, как будто вообще в Иране может победить не исламистский президент. Там может победить не Ахмадинеджад. Но там как в Палестине победит человек, для которого не просто ислам как религия, а политический ислам стоит во главе угла. И что мы будем с этим делать в рамках теории общей прекраснодушной демократии, согласно которой народ всегда прав? И так далее. Вот, все эти вопросы возникают и пока на них ответов нету.
+7 985 970-45-45. У меня есть много вопросов насчет закона против пропаганды гомосексуализма, против религиозной розни. Вот, всего того, что обсуждается широко политической тусовкой. На мой взгляд, это там достаточно бессмысленно обсуждать, потому что мы с этим ничего не сделаем. Это вот такое знаменье времени. Может быть, я чуть попозже об этом буду говорить. А вот мне все время немножко обидно, что мы за этими серьезными политическими вещами не видим массы таких, совершенно других страшных примет времени, которые, на мой взгляд, тоже нужно обсуждать.
Вот, например, в «Коммерсанте» на этой неделе промелькнула чудесная статья, очень маленькая, заметочка, в которой написано, что подведены итоги программы обязательного страхования от промышленной опасности. И сборы страховщиков составили 5,7 миллиардов рублей, а страховые выплаты составили 45 миллионов рублей, то есть меньше 1%.
Вот, когда это самое страхование промышленно опасных объектов вводилось, я прошу прощения за самоцитату, у меня есть такая книжка «Охота на изюбря», в ней описывается мошенническая схема, когда комбинат застраховали на случай ядерной войны. Это мошенничество.
Вот, страхование особо опасных объектов – это такое государственное мошенничество в большом масштабе, потому что, в сущности, условия этих договоров не сильно отличаются от условий страхования объекта промышленного на случай ядерной войны. Это такой рэкет по отношению к промышленным предприятиям, которые у нас и без того все время страдают, которые у нас и без того... Вот, в России 4 триллиона рублей уходит на инвестиции, из них по подсчетам самих же промышленников 1 триллион рублей – это лишний триллион рублей, который мы платим за бессмысленные технические нормы, которые диктует Ростехнадзор, которые не соответствуют современным нормам. Это не мои подсчеты, это подсчеты, вы знаете, какого предприятия? Замечательного предприятия под названием «Газпромнефть», вполне себе проправительственного. Даже их достало: из 4-х триллионов 1.
Значит, господин Ферапонтов, который в свое время лоббировал систему страхования промышленности опасных объектов, теперь, кстати, является главой Ростехнадзора, вот этого самого, который может новому предприятию, построенному по новейшим технологиям мировым и самым новым в мире, вынести 90 предписаний о несоответствии цеха стандартам Ростехнадзора, написанным в 50-х годах.
То есть я еще раз просто напоминаю, что наша промышленность не резиновая. И в конце концов, она всех нас на себе тащит, включая чиновников. И нельзя ее раздевать до конца. Сборы – 5,7 миллиардов рублей, выплаты – 45 миллионов.
+7 985 970-45-45. Еще у меня замечательный вопрос про американский скандал с прослушиванием абонентов. Если можно, прежде чем я поговорю об американском скандале, я немножко расскажу о русском скандале такого же рода. Я на этой неделе была в славном городе Екатеринбурге. Ездила я, собственно, посмотреть, что происходит с Евгением Ройзманом, главой фонда «Город без наркотиков» и Оксаной Пановой, бывшей главой крупнейшего агентства на Урале и, собственно, наверное, на всей восточной части России, новостного агентства Ура.ру. Сейчас она возглавляет другой интернет-сайт, который называется Знак.ком. Против фонда «Город без наркотиков», против Оксаны Пановой куча уголовных дел. За этой историей публика довольно следит в центре, что даже удивительно, потому что обычно за ситуацией в регионах так не следят. Пожалуй, все-таки, Ройзман из региональных фигур – самая крупная, известная фигура вот на таком, федеральном уровне.
И, собственно, я как раз не буду пересказывать то, что у меня будет написано в «Новой газете». Собственно, там моего почти ничего не будет, а там будет интервью с Ройзманом и Пановой (я вот заранее анонсирую) и интервью с губернатором Куйвашевым и главой местного ГУВД господином Бородиным.
А я поговорю как раз о том, чего у меня не написано. Там, вот, уголовные дела против Пановой – это, вот, жуть, что такое. Там дела против Навального, честное слово, отдыхают. Сейчас объясню, почему.
Там, например, есть дело против Пановой о том, что некто Стуликов, директор областного ТВ вымогал... Она вымогала у него деньги и он ей платил. И в доказательство приложены платежки, из которых видно, что этот же самый Стуликов, точнее, это же самое областное ТВ платило Интерфаксу, ВГТРК, Коммерсанту и так далее, и так далее. Они что, тоже вымогали? Да? Это были пиар-платежи. Панова говорит, что, на самом деле, через это шла реклама губернаторская. Что это областное ТВ использовалось как прачечная.
Вот, вопрос. Как это всерьез они?.. Как это всерьез может выстоять в суде? Панова вымогала у него деньги. А Интерфакс у него не вымогал деньги? Интерфаксу он платил просто так, через те же самые договора?
Там есть, например, человек, которого зовут Кримко – он, по-моему, секретный свидетель, который говорит, что вот тоже Панова у него вымогала деньги, и что из-за этого у него обанкротилась фирма из-за публикации. Потому что несмотря на то, что она вымогала деньги, так сказать, он ей дал, но она еще чего-то там опубликовала. И этот Кримко, понимаете, ты заходишь в интернет, ты смотришь, что это за человек, ты видишь, что он был арестован, ты видишь, что против него дело о мошенничестве, о лжесвидетельстве, у тебя глаза дыбом встают, потому что там был Кримко и некто Кичаев, которого называли его подельником. И этот Кичаев там какие-то, там убийства, там бог знает что. Там какой-то, знаете вот, тихий уральский ужас.
Там, например, в то время, как они чего-то там захватывали, они женщину-главбуха, вот эти вот кичаевские люди – они ее поймали, воткнули ей в руку шприц с ВИЧ-инфицированной кровью и сказали «Подписывай документы». Она их подписала, потом за ней все равно охотились.
Вот, этот человек дает показания, что, вот, он такой несчастный, его шантажирована Оксана Панова. И когда я спрашиваю главу ГУВД «А вы верите этому человеку с учетом, что никаких биллингов нету, соединений между ними нету?», он говорит «Я ничего не знаю, все суд разберется».
Там есть фантастическая совершенно девушка, которая является свидетельницей против Пановой, которую зовут Валентина Гофенберг. Она тоже засекреченная девушка. Она говорит, что она – ближайшая подружка Пановой, и что Панова перед каждым своим преступлением делилась с ней, что она хочет украсть, смошенничать, шантажировать и так далее.
Значит, мало того, что у госпожи Гофенберг нет биллингов, соединений ее с Пановой тоже, она никакая не ближайшая подружка. Так эта госпожа Гофенберг, вы прикиньте, она – родственница того организатора убийств, у которого дома нашли биллинги, распечатки телефонов Пановой и Ройзмана. И эта госпожа Гофенберг – она тоже прожженная мошенница, которую знает весь Екатеринбург. Она запомнилась, например, людям тем, что она дважды собирала с людей деньги на лечение своей матери от рака, а мать ее жива и здорова.
Вот такие вот у них замечательные свидетели, и поэтому я говорю, что это круче, чем в деле Навального, потому что, согласитесь, в деле Навального там заявитель – там глава Ив Роше. Он, может быть, с моей точки зрения подонок, но никто же не говорил, что там глава Ив Роше собирал на лечение своей матери от рака, дважды мошенничал, хотя, на самом деле, мать была жива. Вот, там таких людей нету, да?
Значит, это вот эта часть истории. Там такая же история (я даже не буду ее пересказывать), такого же уровня правдоподобности с фондом «Город без наркотиков», когда ему шьют совершенно фантастические и безобразные дела. Это одна часть истории, которой, собственно, я не касаюсь в своем репортаже, потому что самое интересное – почему это происходит.
Вот, потому что дело в том, что все это начало происходить сначала с Ройзманом, потом с Пановой после того, как губернатором в области стал господин Куйвашев. А это достаточно удивительная ситуация, потому что Куйвашев лично знал и Ройзмана, и Панову.
Более того, с Пановой они, скажем так, очень часто созванивались. Я сама видела их биллинги. Вот, в отличие от господина Кримко, с которым Панова не созванивалась, с губернатором, тогда еще полпредом Куйвашевым Панова созванивалась постоянно и он с ней. И более того, она рассказывает историю, как он после того, как его назначили губернатором, первым приехал к ней, ночью прилетел из Москвы и сказал «Меня назначили губернатором. Ты первая знаешь эту новость». И она вышла к нему в халатике, потому что в этот момент у них были такие, очень доверительные отношения.
И как вы думаете, что эта девушка ему сказала, вот, когда этот альфа-самец, который постоянно ей созванивался, который писал смски?.. Одна из смсок, как утверждает Панова, была смска «Люблю». Вот, что сказал ей этот человек, вернее, что она сказала этому человеку, услышав, что он теперь главный альфа-самец в области? Вы будете смеяться, эта гордая уральская девушка сказала, по ее словам, следующее: «Это нечестно. Ты украл у нас выборы». А там его назначили буквально за несколько дней до того, как должен был войти указ в силу о выборах губернатора. «Я буду поднимать народ и выводить их на улицы». Понимаете, какой мужику был облом?
И самое страшное, что в этот момент... Это не очень приятно пересказывать все эти личные дела, но у Пановой в этот момент был роман с Ройзманом и все об этом знали, в том числе, естественно, и губернатор. И Ройзман, видимо, очень переживал, о чем, собственно, и Панова, и Ройзман рассказывают мне в этом интервью, потому что там это совершенно потрясающе выглядит, когда Ройзман честно говорит «Ну как? Он на 10 лет меня моложе, он вот сейчас станет губернатором».
И как только этот человек становится губернатором, сначала начинают давить Ройзмана. А когда выясняется, что Панова беременна от Ройзмана, начинается вот этот ужас с Пановой. Это вторая часть того, что я хочу рассказать, потому что это, конечно, абсолютно шекспировская история. Потому что... Да, понятно, что... Там непонятно, в какой мере личные соображения играли тут роль, потому что, ну, высокопоставленный чиновник может строить глазки журналистке, общаться с журналисткой по несколько другим причинам, чем чисто, вот, плотские.
Он может решить, что это не помешает. Но факт того, что они общались близко... И это все прекращается после известия о беременности Пановой, а начинается вот эта пытка. И ребенок ее умирает, кстати – он не выдерживает. Ребенок, чья нервная система развивалась на допросах, должен был родиться с неоперабельным пороком сердца. Соответственно, пришлось сделать аборт.
А самое интересное, конечно, это ответы господина губернатора (это я рекламирую свой материал в «Новой») на мои вопросы, потому что губернатор ничего не помнит. Губернатор не помнит, когда они познакомились с Пановой, губернатор не помнит, когда они обсуждали, губернатор не помнит, где они встречались, губернатор не помнит, был ли разговор втроем между ним, Пономаревым (это зам генерального прокурора) и Пановой, когда они втроем умоляли Панову бросить Ройзмана. Перерыв на новости.
НОВОСТИ
Ю.ЛАТЫНИНА: Добрый вечер. Юлия Латынина, опять «Код доступа». И я, собственно, рассказываю про историю Оксаны Пановой и Евгения Ройзмана, и удивительного губернатора Свердловской области господина Куйвашева, который ничего не помнит. Он не помнит когда он познакомился с девушкой, он не помнит, чего он ей писал в смсках, он не помнит, когда они встречались. Вот, он только в разговоре со мной еще забыл сослаться на 51-ю статью Конституции. И начальник ГУВД у них совершенно потрясающий под стать, потому что я его спрашиваю «У вас был конфликт с Ройзманом?» Он говорит «Нет». Я говорю «А еще он вас главой организованной преступной группы называл» - «А это разве конфликт?» - спрашивает начальник ГУВД. Прелесть!
Так вот, собственно, почему я об этом стала говорить в пандан прослушкам? Дело в том, что вся эта история густо замешана на прослушках. Помимо того, что там совершенно очевидно, что телефоны Пановой и Ройзмана слушали, там, ну, какие-то совершенно невероятные вещи. Там, например, Панова узнает, что у нее не жизнеспособный ребенок. Через полчаса ей перезванивает человек и спрашивает «Это правда?» То есть они общаются с Ройзманом, это по телефону обсуждают, через полчаса это мало того, что расшифровали, это показали, прочли, обсудили и уже, видимо, порадовались, потому что беременную нельзя взять под стражу, а когда будет аборт, можно.
Вот, такого рода прослушки мне не нравятся. А что касается американцев, назовите мне, пожалуйста, хоть одного человека, у которого нехорошее АНБ прослушивало и отобрало бизнес. Или, допустим, хотя бы просто заложило жене. А? Прослушивать террористов – ради бога. Вот, господин Джохар Царнаев, который получил американское гражданство. Там, наоборот, выясняется, что Джохар Царнаев получил американское гражданство, хотя он не родился в Америке. При этом он нес в Америку Facebook, где можно. Значит, мало Джохара Царнаева слушали? Не то, что его переслушали, наоборот, его не слушали. Хотя, должны были слушать.
То есть, вот, есть реальная проблема о том, что не послушали Джохара Царнаева и могли предотвратить теракт. А есть леволиберальная абстрактная проблема, что как же нехорошее американское правительство слушает каждого человека? Ну и пусть слушают. Главное, чтобы это такая штука, которая уже теперь в мире неизбежна. Доступ, возможность контроля за перемещением, возможность кучи видеокамер на углу, возможность техническая слушать всех и каждого. Вопрос должен стоять не в том, чтобы запретить это государству делать, а в том, чтобы государство было такое, что оно не использует это во зло.
Вот, я приведу еще другой замечательный пример. У нас сейчас в России идет процесс над человеком, которого зовут Данила Константинов. Я не знаю там, собственно, суд начался или нет. По-моему, еще нет. Это русский националист, которого обвиняют в том, что он незадолго до декабря 2011 года вместе со своими товарищами зарезал человека где-то в переходе метро. Когда я впервые прочла это обвинение, оно не вызвало у меня никакой аллергии, потому что ну, понятно, что банда скинов – она может кого-то зарезать. Мало ли, по какой причине.
Но дальше выясняется следующее. Что Константинов Данила в этот момент, когда, якобы, было совершено убийство... Да, его там даже опознали. Вот, один из пострадавших, оставшихся в живых, его опознал. Ну, сказал «Лысый, бритый». Еще раз повторяю, да? Все теоретически может быть.
Но дальше выясняется, что Данила Константинов в этот момент, по утверждению родителей, находился на другом конце Москвы на праздновании дня рождения с родителями, и защита говорит «По биллингам это очевидно». А следствие говорит «А мы не покажем вам биллинги». И вот тут у меня начинают звенеть звоночки, потому что тут, когда следствию придется на суде предъявить биллинги, сразу, извините, станет ясно, кто врет. И я могу сказать, что по некоторым причинам я, человек, который, в принципе, достаточно нормально относится к любого рода обвинениям следствия, за что мне периодически говорят «Как же Латынина не считает автоматически невиновным всех, кому объявление предъявлено?» Нет, не считаю. Не считаю, что если человек находится на скамье подсудимых, это обязательное доказательство его невиновности. Но вот я боюсь, что окажется, что в случае с Данилой Константиновым, что он, действительно, был на другом конце Москвы.
То есть это я к тому, что слава богу, что биллинги есть, слава богу, что видеокамеры есть. Именно они позволяют нам избавиться от лжесвидетелей и изобличают только преступников. Или предоставляют нам алиби. Слава богу, что в случае с Кримко у Оксаны Пановой есть доказательства, что он никогда с ней не созванивался.
Другое дело, что наш Басманный суд может их не принять в учет. Но это уже другая история. Для нас хотя бы все будет очевидно.
То есть еще раз повторяю. Не много следят в Америке, мало, видимо, следят в Америке, если девица, которая пишет у себя в Twitter’е арабское, что 11 сентября – это хорошо, чуть не получила премию Госдепа. И я уже повторяла, Америка ведет войну, которую Америка не объявляла. Эту войну объявили ей. На войне действуют другие правила. В то время, как в случае преступления преступника судят, потому что он отдельный, изолированный человек, на войне действуют другие правила, которые заключаются в том, что ты убиваешь солдата противоположной стороны раньше, чем он убил солдата с этой стороны.
И левая идеология давно пользуется правилами буржуазного гражданского общества с целью его уничтожения изнутри. Она пользовалась этими инструментами, когда она была просто левой коммунистической подрывной идеологией. Она сейчас пользуется, когда это стали абстрактные леваки, которым дорог любой террорист, вне зависимости от того, какую, собственно, ветвь террора он представляет.
Но еще раз повторяю, ничего страшного самого по себе в том, что государство абстрактное слушает разговоры граждан, нет. А страшно, когда это государство перестает быть государством, а становится инструментом удовлетворения чьих-то коммерческих интересов или просто чьей-то мести.
+7 985 970-45-45. У меня очень много вопросов про увольнение Цискаридзе из Большого театра. Это, действительно, такая большая новость недели, она даже, наверное, менее звучит, чем должна бы. У нас было тут большое интервью Цискаридзе вчера и сегодня. Кроме этого, кроме увольнения Цискаридзе был суд, кажется, по продлению Дмитриченко – это тот солист Большого театра, который обвиняется в том, что он заказал плеснуть Сергею Филину, худруку в глаза кислотой. И вот уголовник, который исполнял это преступление, его сравнил Дмитриченко с орленком, который бьется один против мерзости.
Ну, сразу скажу, что Дмитриченко не один. Бьется еще Тина Канделаки – она тоже, значит, рассказывает в своих блогах постоянно, каким бы был замечательным Цискаридзе руководителем Большого театра и какой страшный человек Иксанов.
Это такая, действительно, чисто балетная история, которая разворачивается перед нашими глазами. Да, Николай Цискаридзе – великий танцовщик, который заявляет, что он хочет стать... заявлял, что он хочет стать главой Большого театра, у которого есть покровители достаточно высокопоставленные. Одна – это светская дама Марианна Сардарова, которая... Собственно, не так высоко господин Сардаров стоит в кремлевской иерархии, скажем, совсем не стоит. Другой покровитель – вот, Собчак называла его покровителем Чемезова, главу Ростеха. Насколько я понимаю, по моим сведениям там, все-таки, не Чемезов, а жена Чемезова. Тоже вот такие светские дамы покровительницы у Цискаридзе. Ну, действительно, вроде бы, Чемезов ходил просить за Цискаридзе у Путина.
И долгая кампания Цискаридзе на эту тему – она, собственно, началась с кампании о том, как плохо реконструировали Большой. Причем, в сети быстро отметили, что посты на эту тему размещались через «Апостол» Тины Канделаки. Собственно, понятно, почему. Потому что Тина Канделаки работает с Ростехом.
Потом было письмо деятелей культуры с просьбой назначить Цискаридзе главой ГАБТа, тоже, кстати, размещенное в блоге Тины Канделаки. Ну и уже когда произошла история с Филиным и поймали Дмитриченко, Канделаки пригласила Цискаридзе в программу «Железная леди» и там Цискаридзе прямо сказал, что он готов встать во главе Большого. И там еще было сказано, что, вот, дескать, Филину, якобы, плеснули в лицо кислотой, а, типа, да вроде... Усомнился Цискаридзе в том, что у него такие серьезные повреждения. Германские врачи, видимо, врут.
Вот, к сожалению, эта публичная кампания за пост главы Большого театра для Цискаридзе совпала с другими менее публичными и совершенно уголовными вещами. Сначала был Ратманский, бывший худрук Большого театра, которому прокалывали шины, пока он не сбежал в Америку. Потом на пост худрука должны были назначить Геннадия Янина. Тут кто-то вскрыл почту Янина, там нашли гей-порнографию, Янина не назначили. Потом назначили Филина и плеснули ему в лицо кислотой.
Вот, собственно, после кислоты нервы у Иксанова, гендиректора ГАБТа не выдержали. Он прямо заявил, что и за почтой Янина, и за кислотой Филина стоит Цискаридзе. После чего появилось еще одно письмо возмущенной общественности, которая обращалась к Путину, призывала прекратить, запретить Иксанову что-то травить великого артиста.
И вот как раз вскоре после этого поймали Дмитриченко. И официально заявили, что, вот, мол, солист Дмитриченко нанял уголовника, чтобы отомстить за госпожу Воронцову, воспитанницу Цискаридзе, которую зажимали. Дмитриченко, мне так кажется, судя по тому, что мы видим, нанял. Но видите, остаются 2 вопроса. 3 вопроса даже. Ну, во-первых, Ратманский и Янин. Вот, почту Янина же Дмитриченко не вскрывал. Ему-то он не мстил ни за какую Воронцову. Во-вторых, там бросается в глаза необыкновенная непредусмотрительность Дмитриченко. Я напомню, что Дмитриченко не просто сам следил за Филиным, не просто позвонил на сотовый исполнителям, когда они отъехали от театра. Там в машине с Дмитриченко в это время был еще солист другой Большого Батыр Анадурдыев. И когда исполнитель заявил, что ему нужно еще 3 тысячи рублей для водителя, то Дмитриченко прямо с Анадурдыевым подъезжает к машине преступников, берет у Анадурдыева 3 тысячи (он сказал, что на наркотики), садится в машину к преступникам, расплачивается, уезжает.
Ну, понятно, что люди, вот, непонятно чем думают, когда заказывают облить кислотой худрука Большого театра. Но, все-таки, какая-то запредельная уверенность в собственной безнаказанности. Ну, может быть, Дмитриченко вот такой странный человек (наверняка, он странный человек). Но почему у Дмитриченко была такая уверенность, что его никто не сдаст?
Причем, третье обстоятельство удивительное, которое заключается в том, что после ареста Дмитриченко была поднята гигантская кампания в его защиту. Действительно, выходило так, что у Дмитриченко есть какие-то нельзя сказать «заказчики», да? Но вот как бы те, кто его натравливал. И, собственно, о тех, кто его натравливал, вот это самая главная сейчас проблема, которую мы вынуждены обсуждать. Она не художественная, она не на том, насколько Цискаридзе великолепный балерун (а он – великолепный балерун), а кто Филину-то заказал кислотой плеснуть?
Потому что, вот, я посмотрела, что у нас Цискаридзе по этому поводу вчера сказал. Он сказал несколько жутких вещей. Он, во-первых, сказал, что Дмитриченко – замечательный парень. Во-вторых, он опять усомнился, что повреждения Филина так серьезны. А в-третьих, он сказал совершенно ужасную вещь, которую он, вряд ли понимает, насколько она ужасно звучит. Он сказал, что он знает, что начальники Большого ездили к Филину в Германию и обещали ему снять Цискаридзе.
Потому что еще раз повторяю, это, к сожалению, история не о творческом гении. Ну, вот, представьте себе, я там, допустим, работаю в «Новой газете». Ну, я не знаю, плохо ли я, хорошо я работаю, но я – один из известных журналистов «Новой газеты». И вот представьте себе, что вместо того, чтобы просто быть журналистом и писать статьи, я начинаю говорить, что Дмитрий Муратов, глава «Новой газеты», что он – фигня, что он – плохой редактор, что он – дерьмо, что я хочу быть главным редактором. И параллельно есть серьезное подозрение, что это я одному журналисту проколола шины, другому вскрыла почту, третьего облила кислотой. И я при этом говорю «Вот какой бардак в «Новой». Кислотой там обливают журналистов!» Но меня уволят и правильно сделают. Есть вещи поважнее таланта. Это печально, но это так.
Вы знаете, есть Моцарт и Сальери. Вот, помните трагедию Пушкина? Сальери отравил Моцарта, потому что у Моцарта был талант, а у Сальери не было. А вот представьте себе трагедию «Сальери и Моцарт», при которой есть добротный администратор Сальери, есть талантливый, гениальный, но, так сказать, несколько неуравновешенный Моцарт, который почему-то очень хочет занять административное кресло Сальери и травит Сальери. Наверное, этот Моцарт не понимает, что он делает плохое, потому что, ну, он же гений, он же... Да? У гениев это по-другому устроено. Вот, представьте себе такую трагедию.
И, вот, почему еще я рассказываю эту историю? И почему я, собственно, начала ее с Тины Канделаки? Мне кажется, это очень важно. Потому что смотрите, что получается. Вот, госпожа Тина Канделаки, ее агентство «Апостол», вот, все вот эти вот кремлевские пиар-штучки – они в данном случае оказались совершенно недействительны. Цискаридзе уволили. Понятно, что у Иксанова тоже есть покровители. Понятно, что в споре между Цискаридзе и Иксановым высшее начальство по какой-то причине заняло, видимо, сторону Иксанова. Но вдруг выясняется, что весь этот странный пиар без силовой составляющей не работает.
Вот, когда начальник ГУВД области Свердловской, честно глядя в глаза, в ответ на мой вопрос «Ну, у вас же есть конфликт с Ройзманом, который называл вас главой ОПГ и вы на него подавали в суд?» говорит «Нет, никакого конфликта. А причем здесь конфликт?» И ты чувствуешь, ты бессилен, вот, что-то объяснить и доказать, потому что, как сказал кто-то из директоров ЦРУ (кажется, это был Кейси), труднее всего доказывать очевидное.
А когда этого административного ресурса нету, вдруг выясняется, что все это выходит на пшик. И госпожа Канделаки сколько угодно может рассказывать, что вот какой непорядок творится в Большом – плещут кислотой в лицо худруку и увольняют Цискаридзе. И это все проходит мимо.
Вот это, на мой взгляд, поразительная вещь, что когда у такого рода пиара нет административного ресурса, то он просто уходит пшиком и всё.
+7 985 970-45-45. И еще одна замечательная история, которую я хочу рассказать, поскольку мне тут уже пришли смски по поводу того, что я не либерально себя веду, утверждая, что может правительство прослушивать разговоры любых людей, если оно при этом этим не злоупотребляет.
Я давно хочу рассказать одну замечательную историю. Это история про химическое вещество, спасшее миллионы жизней. Наверное, больше жизней спас только пенициллин. Это вещество было открыто в 1874 году, уникальные его свойства были обнаружены только в 1939 году в XX веке, за что, собственно, его исследователь получил Нобелевку.
Благодаря этому замечательному химическому веществу, во Второй мировой войне не было эпидемии тифа. Вот, вы когда-нибудь задумывались, почему в Первой она была, во Второй не было? В 1955 году с помощью этого вещества Всемирная Организация Здоровья начала программу по ликвидации малярии во всем мире. Была малярия уничтожена на Карибах, на Тайване, на Балканах, на огромных регионах Тихого океана. Были спасены миллионы жизней. Это вещество называется ДДТ. Да-да, вот тот самый страшный ДДТ, о котором вы все слушали, что он страшно все засоряет и убивает.
В 1962 году биологиня Рэйчел Карсон (это такой Карл Маркс современных экоактивистов) опубликовала книжку «The Silent spring», «Тихая весна», в которой было сказано, что ДДТ – это страшный яд, что из-за него погибают птицы, что он отравляет людей и вызывает у них рак.
С 1972 года ДДТ было запрещено в США. Весь мир последовал этому примеру. То есть прошло, вот, 40 лет. Учеными и экоактивистами истрачены миллиарды долларов на то, чтобы доказать, что ДДТ – канцероген. Несмотря на это нет ни одной работы, которая это доказывает. В 2002 году Centers for disease control вынужден был заключить, что доказательств того, цитирую, что ДДТ вызывает рак у человека, нет.
С тех пор учеными и экоактивистами были потрачены, опять же, миллиарды долларов, ну, миллионы, может быть, чтобы доказать, что ДДТ для человека яд. Ответ: ДДТ не яд, его можно есть ложками. Стиральный порошок нельзя, а ДДТ можно. Его применяют как лекарство при отравлении барбитуратами. Естественно, это не значит, что я вам рекомендую есть ДДТ ложками, но, тем не менее, знайте, что ничего не случится, если вы съедите.
После 40 лет давления экологического лобби и апокалиптических историй в СМИ национальная токсикологическая программа США классифицирует ДДТ как умеренно токсичное вещество. А Всемирная Организация Здоровья как умеренно опасное.
За полвека, которые прошли со времени книжки Карсен ДДТ, его воздействие на насекомых, птиц и человека изучили вдоль и поперек. Известно, на какие белки оно действует и как. Известно, как он поражает нейроны насекомых. Известно, что он, действительно, ядовит для насекомых, креветок и множества рыб. Он очень опасен для птиц, потому что он вызывает утоньшение скорлупы яйца, отчего, собственно, и стали погибать птички в Америке, отчего, собственно, и «Тихая весна».
Известно, как и почему ДДТ накапливается в человеческом организме. Насколько это накопление вредно, никто не смог доказать.
В 1963 году количество случаев заболевания малярией на Шри-Ланке, благодаря ДДТ, уменьшилось с 3 миллионов в год до 18. Подчеркиваю, не 18 тысяч – восемнадцати в год. К 1968 году эта программа была прекращена, и оно выросло снова до 600 тысяч.
Очень сложно сказать, сколько от малярии сейчас умирает каждый день, потому что одни источники называют цифру 2 тысячи человек в день, некоторые другие – 4 тысячи человек в день. Ну вот возьмем нижнюю границу, 2 тысячи человек в день, помножим на 40 лет, получим 29 миллионов человек, умерших от малярии.
Ну, предположим, что только половина из этих 20 миллионов могла бы быть спасена, если бы продолжались бы программы опрыскивания ДДТ. 14,5 миллионов человек. Получается, что Рэйчел Карсон убила больше людей, чем Гитлер сжег в печках евреев. Но зато у нее были добрые намерения.
Я хочу рассказать вторую историю. Она не такая поучительная как первая, но тоже очень себе ничего. Однажды на сайте Human Rights Watch я прочитала душераздирающую историю про слепую негритянку, больную СПИДом, которая живет в Уганде и которую все ее село презирает, потому что ее изнасиловала Армия спасения господня и у нее есть незаконный ребенок.
Вот, в первый момент, когда читаешь такую историю, душа, конечно, замирает и думаешь, вот, мысль одна «Чем помочь этой женщине?» По некоторым размышлениям понимаешь, что помочь ей нельзя ничем. Вот, можно перевезти ее в США и посадить на Вэлфер. Но на всех слепых негритянок с незаконнорожденными детьми, ВИЧ-инфицированных никакого Вэлфера не хватит. Можно дать ей денег. Ее односельчане там ее из-за этого ограбят или убьют, потому что, ну, как: они не получают денег, а она получает. А у нее незаконнорожденный ребенок и вообще она ведьма. То есть по большому счету ей нельзя помочь ничем, она обречена.
А потом думаешь дальше и понимаешь, что есть нечто, что может помочь. Но не ей, а будущим поколениям. Можно попытаться сделать так, чтобы в Уганде было построено такое общество, в котором может нормально более или менее жить слепой, в котором не презирают изнасилованных и точно можно уничтожить Армию спасения господня, потому что это банда сумасшедших религиозных фанатиков, которые воюют в Уганде уже 25 лет, которые считают себя истинными христианами единственными. Они разбрасывают человеческое мясо, завернутое в листочки из Библии, они крадут детей. Из этих детей, они делают из мальчиков смертников, из девочек – наложниц для своего пророка Джозефа Кони. И, вот, уничтожение Армии спасения господня – совершенно необходимое условие для нормальной жизни будущих слепы негритянок в Уганде, а также зрячих негритянок и зрячих негров.
Вот, вообще сам факт того, что в начале XXI века может существовать по четверть века подобная группировка – это абсурд. В конце XIX века он, кстати, немыслим – там не то, что Армия спасения господня, тайпинов разгромили, слава тебе господи (хватило одного китайца Гордона).
А, вот, проблема заключается в том, что с точки зрения современного леволиберального дискурса Армия спасения господня не может быть уничтожена, потому что если кто-нибудь, ну, хоть марсиане пошлют в Уганду войска, чтобы убивать 12-летних мальчиков с промытыми мозгами, то этот марсианин будет заклеймен врагом человечества, убийцей невинных детей, мирного населения и так далее.
А если вы представьте себе, что заикнуться, что неплохо бы вообще Уганду колонизовать... Ну, потому что не справились сами, давайте, может быть, снова попробуем.
Просто ответственность на себя никто не будет брать. Да? И Армия спасения господня или что-нибудь в этом роде будет людоедствовать и дальше. По-прежнему будут слепые изнасилованные негритянки, больные СПИДом. А, вот, Human Rights Watch будет публиковать рассказы о них с просьбой собирать для них деньги.
Вот, есть такое животное речной рак. На примере речного рака очень часто исследуется деятельность нервной системы, потому что она у него очень простая. И несмотря на то, что она простая, она как и все прочие нервные системы и компьютерные алгоритмы в мире построены по принципу «Если-То».
Вот, у рака 2 проблемы. Во-первых, ему хочется кушать, поэтому он ползет на запах пищи. Во-вторых, ему не хочется быть скушанным. Поэтому когда на него надвигается тень, считай, хищная рыба, то рак либо замирает, либо резко бьет хвостом и прыгает назад. Собственно, почему его исследуют? Потому что если он бьет хвостом, это происходит в результате возбуждения 2-х гигантских нейронов, которые проходят вдоль всего его тела. А если он замирает, при этом возбуждается другой нейрон и все это очень наглядно.
И вот, собственно, решение рака прыгнуть или замереть зависит от ряда факторов – от скорости, с которой надвигается тень, и близости пищи. Если тень быстрая, рак замрет, если медленная – скорее прыгнет. Там если пищи много, скоро замрет, если мало – скорее прыгнет. Потому что прыгать ему там требуется большое усилие, большую энергию он тратит.
Это я, собственно, к тому, что самая примитивная нервная система устроена по принципу «Если-То». Если тень быстрая – замирай, если медленная – прыгай.
Нервные системы млекопитающих – они еще сложней. Нервная система человека самая сложная. У нас гигантский головной мозг, который, судя по всему, затем и образовался, чтобы моделировать бесконечную цветущую сложность социальных отношений «Если-То».
Вот, единственным исключением, известным мне из этого биологического правила, касающегося строения нервной системы, является мозг левого либерала. Если-То. Если ты – благополучный американец, у которого нет тифа, нет малярии, но вот есть яблоня и ее съел короед, ну, наверное, не стоит сыпать ДДТ в каждый угол, вот, на всякий случай, как это делали, кстати, американские хозяйки в 60-х. Ну, если ты – Шри-Ланка и у тебя 3 миллиона случаев малярии в год, сыпь этот ДДТ.
Вот этот (НЕРАЗБОРЧИВО) сложно, левому сознанию неведомо. ДДТ не сыпь никогда. Это яд, канцероген, правда, это не доказано, но, ведь, это может быть так. Поэтому лучше на всякий случай не сыпать, потому что, вот, доктор Пупкин в своей монографии предположил, что у женщины из Шри-Ланки, которая применила ДДТ, может быть... Это не доказано, но в своем человеколюбии мы это предполагаем, будет рак груди. Мы спасли, не дали ей умереть от рака. Правда, она и все ее дети умерли от малярии, но нас это уже не касается. «Если-То».
«Если террориста можно судить, – говорит нормальный человек, – давайте его судить. Если нельзя, давайте убьем, чтобы он не убил других». «Нет, так не пойдет, - говорит левый либерал. – Террориста нельзя убивать ни при каких обстоятельствах без суда и следствия. Правда, он убивает без суда и следствия, но это нас не касается».
Вот, раньше добрыми намерениями была вымощена дорога в ад, теперь – в политкорректность. Всего лучшего, до встречи через неделю.
