Согласно данным размещенного на днях на сайте Росстата доклада «Социально-экономическое положение России», за первый квартал 2012 года миграционная убыль в Коми составила 112,2 человека на каждые 10 тысяч человек населения. Еще большая убыль с начала года была зафиксирована лишь в трех регионах страны.
В пересчете на абсолютные цифры миграционная убыль в Коми за три первых месяца т.г. сопоставима с убылью за весь прошлый год, в течение которого на постоянное место жительства в республику прибыло на 10 тыс. 33 человека меньше, чем ее покинуло.
Более «убыточными» в миграционном отношении, чем Коми, в первом квартале 2012 года оказались лишь депрессивные Республика Тыва (-125 человек в пересчете на каждые 10 тысяч жителей), Калмыкия (-121,1) и Магаданская область (-118).
В целом по Северо-Западному федеральному округу за январь-март т.г. был отмечен миграционный прирост (+49,8). В «убытке», помимо Коми, остались Мурманская область (-76,8), Архангельская область (-76,7) и Карелия (-17,9). Из соседних с нами регионов прирост зафиксирован в Вологодской (+4,7) и Свердловской (+30,5) областях, убыль - в Кировской области (-41,9) и Пермском крае (-3,1).
Комментарии (2)
Мы решили временно отключить возможность комментариев на нашем сайте.
территория мечт, однако
Правительство планирует оплачивать обучение в лучших мировых вузах тем, кто сможет туда поступить. Это пустая трата денег
Идея оплачивать обучение в лучших мировых университетах тем людям, которые смогли туда поступить, обсуждается уже два года. Ее лоббировали как раз таки выпускники лучших западных вузов, а первым озвучил с высокой трибуны Дмитрий Медведев — на петербургском экономическом форуме два года назад. В отличие от многих других инициатив уходящего президента (вроде приватизации госкомпаний) эта с большой вероятностью будет доведена до ума. К сентябрю правительство разработает проект в деталях и выделит Агентству стратегических инициатив 5 млрд рублей, которые пойдут на обучение 3000 наших соотечественников в гарвардах и оксфордах этого мира.
Детали неизвестны, но если судить по изначальной идее, работать это будет так. Государство будет выделять человеку, поступившему в мировой вуз, кредит на обучение — порядка 1,5 млн рублей, говорится в пояснительной записке к проекту. Потом, вероятно, кредит придется возвращать, но полностью — только тем, кто, получив образование, не захочет вернуться на родину. Возвратившиеся будут (это можно пока только предполагать) возвращать кредит частично, а те, кто пойдет на госслужбу и проведет там несколько лет, и вовсе будут освобождены от уплаты. Пояснительная записка к проекту даже намекает, что часть стоимости обучения будет компенсирована людям, уже оплатившим свое образование.
Как это часто бывает с президентскими проектами, чтобы поверить в их успешную реализацию, надо сделать много допущений. Например, что израсходованные средства будут потрачены по назначению, что список лучших мировых вузов будет соответствовать реальности (за это отвечает правительство), что, наконец, 3000 человек, получивших образование на западе (таков пока что объем программы) — это не смехотворное число. Допущения эти в нынешних условиях выглядят очень оптимистичными.
Но есть и самое главное допущение, которое авторам законопроекта, похоже, даже не приходит в голову подвергать сомнению. Состоит оно в том, что если оплатить качественное образование талантливым людям, хоть кому-нибудь в России — кроме них самих — станет лучше. Вне зависимости от того, вернутся они в страну или нет.
Многолетний сотрудник Всемирного банка Уильям Истерли написал книгу «Неуловимый рост» (The elusive quest for growth), в которой проанализировал экономический эффект самых разнообразных программ ВБ, направленных на ускорение роста ВВП в разных странах. Отдельная глава книги посвящена образованию — и выводы ее неутешительны.
Для начала, рост уровня образования в стране не приводит к росту экономики. Это относится даже к школьному образованию, не говоря уже про вузовское. Выходцам из СССР это объяснять не нужно — пропасть в производительности труда между странами СНГ и Западом огромна, а по уровню образования различия совсем не так существенны. Некоторые страны — например, Непал, — за десять-двадцать лет проходили путь от поголовной безграмотности к поголовной грамотности, но не явили собой примера экономического чуда.
В случае высшего образования, и тем более, качественного высшего образования, дела обстоят еще хуже. Истерли цитирует исследование ВБ, которое показало среди прочего, что в южноамериканской Гайане по меньшей мере 77% людей, получивших высшее образование, эмигрировали из страны. И это консервативная оценка.
Почему так происходит? Потому что люди реагируют на стимулы. Выпускник Гарварда, обучение которого было оплачено русскими налогоплательщиками, совершает свой жизненный выбор не тогда, когда отправляется в Массачусетс, а тогда, когда решает, возвращаться ему или нет. И если возвращение на родину поможет ему сэкономить 750 000 рублей (половину от 1,5 млн), он будет сравнивать эту сумму с упущенными возможностями в Америке. А они велики: если для государства оплата обучения своих граждан — это небесспорная инвестиция, то самим этим гражданам она сулит рост доходов примерно в два раза. Выпускник Гарварда, стоит думать, быстро разберется в этой арифметике.
Но даже если государство придумает драконовскую меру, которая заставит всех этих людей вернуться назад (так поступают, например, в Казахстане), это все равно не гарантирует плодотворной работы на будущее России. Потому что образованием — тем более хорошим — можно распорядиться по-разному.
В стране, экономика которой построена на сырьевой ренте и государственном регулировании, самый эффективный способ употребить свои таланты — это стать участником раздела ренты. Самому влиять на перераспределение ресурсов или обслуживать тех, кто способен на него влиять. Создание добавленной стоимости не обещает сравнимых возвратов на инвестиции. Рациональный выпускник лучшего мирового вуза пойдет работать в Газпром, вместо того чтобы снижать зависимость экономики от продаж энергоносителей. И даже попав в Газпром, он будет совершенно не заинтересован в повышении прозрачности и эффективности госкомпании.
Справедливости ради надо признать, что люди движимы не только корыстными соображениями. Кто-то хотел бы вернуться как раз для того, чтобы развивать Россию. Но даже самые прекраснодушные инвестиции требуют минимального анализа; и совсем не факт, что эффективно менять систему еще можно изнутри. Может быть, выгоднее зарабатывать деньги в США и переводить часть доходов на счета «Роспила» или митинга на проспекте Сахарова.
Создавать предложение высокообразованных специалистов в отсутствие минимального спроса со стороны экономики — безнадежное дело. А когда спрос появится, предложение не заставит себя ждать — благодаря тем сотням тысяч человек, которые уже уехали получать хорошее образование в последние годы. 3000 выпускников медведевского призыва потеряются в этой толпе.