В Замоскворецком суде Москвы на процессе по уголовному делу в отношении бывшего руководства Коми обвиняемые продолжают рассказывать свои версии событий, которые следствие трактует как хищение активов, отмывание денег и получение взяток. На заседаниях в конце ноября показания дали экс-глава республики Вячеслав Гайзер и его предшественник в этой должности Владимир Торлопов. Гайзер рассказал, что собирался уходить с поста главы и что уволил зампреда правительства Константина Ромаданова за день до задержания, а Торлопов — о том, как дружил с руководителем УФСБ по Коми. Подробности — в обзоре корреспондента «7x7».

 

Человек из СССР

Бывший глава Коми и экс-сенатор от республики Владимир Торлопов (в должности главы проработал с 2002 года по 2010 год) заявил, что подтверждает показания, которые дал на предварительном следствии, и начал излагать свою версию событий. По его словам, словосочетание «преступное сообщество» он впервые услышал на следствии, где ему задавали вопросы, а он отвечал, и в результате получилось так, что он не только состоит в этом сообществе, но и руководит им. 

Торлопов считает, что следователь сделал такой вывод по формальным признакам и попросил судью и присутствующих на заседании понять его «как человека, сформировавшегося в СССР». По его словам, он всегда доверял сотрудникам правоохранительных органов и всегда прислушивался к их рекомендациям и советам. С некоторыми силовиками у него сложились дружеские отношения, они бывали у него в гостях еще задолго до того, как он стал главой.  

Обвиняемый отметил, что не давал никаких преступных распоряжений, не получал их и сам не исполнял, а если бы что-то такое было, принял бы все меры, чтобы это незамедлительно пресечь. Ничего плохого про нынешних обвиняемых он сказать не может. 

— Они реально помогали мне в свое время как главе вытащить республику из той финансовой пропасти, в которой она была к началу 2002 года. Нам удалось это сделать, хотя мало кто верил, что получится, — рассказал Торлопов. 

Вячеслав Гайзер, по его словам, был высококлассным специалистом в финансовой сфере и бюджетных вопросах и одним из лучших управленцев в этой сфер в стране. Алексей Чернов тоже был высококлассным управленцем с широкими знаниями и навыками политического и организационного управления, в том числе в выборных процессах и взаимодействии со СМИ. Обоим он доверял и поддерживал рабочие отношения. 

Торлопов утверждает, что предприниматель Александр Зарубин (по версии следствия, — организатор преступной группы, эмигрировал из России, объявлен в розыск) никогда не обращался к нему с просьбами или указаниями и не просил лоббировать его интересы в республике. Денежные отношения с бизнесменом носили личный характер — он оказывал Торлопову финансовую помощь. 

Завершив показания, Торлопов отказался отвечать на вопросы и сослался на ст. 51 Конституции России. После этого показания обвиняемого, которые он давал на следствии, зачитало гособвинение. 

Эволюция показаний

На первых допросах Торлопов давал показания как свидетель и рассказывал, что не помнит, как познакомился с Зарубиным, но позднее пригласил его на должность своего советника как хорошего экономиста и проработал с ним до середины 2003 года. Потом Зарубин уволился из-за «сложного режима работы».  

Торлопов говорил на допросах, что назначал людей на должности своих заместителей без какого-либо лоббирования и всегда согласовывал такие решения с руководителем УФСБ по Коми Николаем Пиюковым и с его устного одобрения. О преступном сообществе ему ничего не известно, приватизация республиканских предприятий проходила по закону. 

Уже на следующем допросе, как следует из протокола, Торлопов захотел сознаться в том, что получал «незаконное денежное вознаграждение».

Советник Зарубин

Давая показания во время следствия, Владимир Торлопов вспомнил подробности знакомства с Зарубиным в 1993 году, когда был профсоюзным деятелем. Выслушав его взгляды на жизнь и экономику, пригласил его к себе помощником, а затем давал ему рекомендацию для трудоустройства в «Комисоцбанк». 

Предвыборную кампанию Торлопова на должность главы Коми оплачивали различные предприятия, но официально это не афишировалось, чтобы не вызвать недовольства у на тот момент главы республики Юрия Спиридонова, если Торлопов не победит на выборах. По словам обвиняемого, заслуги Зарубина в его избрании не было, как и существенной финансовой помощи от него. 

После знакомства с Валерием Веселовым (бизнесмен, тоже обвиняется как участник преступного сообщества) Торлопов, по его словам, узнал от Пиюкова, что он и предприниматель Юрий Бондаренко — активные участники преступной группировки «Айвенго», но у силовиков на тот момент не было достаточно доказательств, чтобы их осудить. В показаниях он говорил, что ничего не знал о преступном сообществе, но к концу второго губернаторского срока стал понимать, что «лица из команды Зарубина причастны к завладению республиканской собственностью». 

На допросе Торлопов говорил, что Зарубин стал неформально занимать высокое политическое положение в республике и сам настоял на том, чтобы стать именно советником главы, а не, например, заместителем руководителя региона. После назначения Зарубин расставил на ключевые посты в экономической сфере региона людей из своей команды. Советник никогда не отказывал Торлопову в финансовой помощи, и когда тому нужны были деньги, всегда передавал необходимые суммы. 

«Зеленецкая» и представительские расходы

Как следует из показаний Торлопова, в 2005 году Вячеслав Гайзер и заместитель главы Коми Павел Орда стали убеждать Торлопова в необходимости приватизации ряда предприятий, и Торлопов согласился — он доверял им. Руководитель птицефабрики «Зеленецкая», которую предстояло приватизировать, Николай Черный, был против, но Орда и Гайзер убедили главу, что руководитель предприятия в сговоре с министром сельского хозяйства Геннадием Низовцевым похищает прибыль птицефабрики и после приватизации будет проще установить за ней контроль.

Торлопов рассказывал, что после того, как на федеральном уровне ужесточили правила выделения бюджетных денег на представительские расходы глав регионов, Гайзер, Чернов и Орда пообещали ему, что решат эту проблему и будут выдавать ему столько денег, сколько ему потребуется. Так он стал получать 1,5 млн руб. наличными ежемесячно и предполагал, что эти деньги — с откатов по республиканским госконтрактам и вознаграждений от коммерческих структур (дорожники часто жаловались ему на Орду, который требовал с них откаты). В целом, по его словам, он понимал, что деньги получал за то, что не вникал в их дела — общее покровительство и попустительство. 

Номинальный глава

На следующем допросе Торлопов полностью признал свою вину и заявил, что был номинальным главой республики. По его словам, несмотря на то, что он занимал должность руководителя региона, фактически республикой управлял тандем Зарубина и Чернова. Например, они могли собрать министров без ведома Торлопова и решить тот или иной вопрос. Также Торлопов говорил о том, что понял, что является членом и, в силу своей должности, одним из руководителей преступного сообщества. Когда же он был сенатором, то периодически интересовался у руководителя УФСБ по Коми, есть ли претензии к руководству республики, и получал отрицательный ответ. 

Торлопов рассказал подробности увольнения Павла Орды, который покинул республику «из-за амбиций возглавить регион». По словам обвиняемого, он критически высказывался в СМИ о работе главы, пока того не было на месте, а также претендовал на должность главы Ненецкого автономного округа, не поставив Торлопова в известность. 

 

Показания Гайзера

Бывший глава Коми Вячеслав Гайзер (в должности главы проработал с 2010 по 2015 год) на суде начал с эпизода с Сыктывкарским ликеро-водочным заводом (СЛВЗ). 

По его словам, в начале 2000-х годов завод был в плохом состоянии, но после модернизации ситуацию удалось исправить. Работу завода контролировали власти, в том числе — агентство по управлению имуществом, а после акционирования акции предприятия попали в уставной капитал Фонда поддержки инвестпроектов.

Сердитов и золотая монета

По словам Гайзера, в 2008 году руководитель СЛВЗ Александр Уманский сообщил, что по семейным обстоятельствам хочет уволиться и уехать из Коми. Нового директора искало республиканское Агентство по управлению имуществом, его руководитель Владимир Беляев предложил трех кандидатов: главного инженера завода, заместителя директора Павла Курлыгина, с которым Гайзер был знаком, и управделами администрации главы Александра Сердитова.

Гайзер попросил у заместителя главы Орды проверить кандидатов, а Беляева — привести Сердитова, чтобы с ним познакомиться. В итоге руководителем завода выбрали Сердитова, но никаких условий ему не выдвигали. Гайзер отметил, что Сердитов выполнял свою работу и не обращался к нему ни с какими вопросами. Он высоко оценивает его как управленца.  

В 2011 году, по словам Гайзера, он неожиданно для себя стал главой Коми и во второй половине года отправил правительство в отставку. Тогда же свою должность покидал руководитель администрации главы Александр Ольшевский из-за претензий к тому, что он занимался бизнесом параллельно с госслужбой. 

Гайзер предложил занять его место Александру Сердитову, тот согласился и предложил назначить Владимира Тяпкина руководителем СЛВЗ. О том, что Тяпкин и Сердитов родственники, по словам обвиняемого, он узнал примерно через год после назначения, но претензий к его работе не было — показатели предприятия росли. 

По словам Гайзера, у Сердитова не было карьерных амбиций, поэтому ему было незачем продвигать его по службе и оказывать покровительство. Зачем Сердитов платил Константину Ромаданову и на что он тратил деньги, Гайзер не знал и не знает, по его словам, до сих пор. Обвиняемый считает, что Сердитов оговорил его, и вспомнил, что при обыске в его кабинете изъяли золотую монету, которую дал ему на хранение Чернов. Сердитов при этом говорил следствию, что это он передал ему эту монету и она была серебряной. Гайзер предположил, что Сердитову показали черно-белую фотографию монеты из материалов дела, поэтому он не знал, из какого металла она была сделана. 

Гайзер обратился к показаниям помощника Ромаданова Сергея Ярчука, который рассказывал, как покупал подарки республиканским чиновникам. По словам обвиняемого, свидетель «заложил стеб в показания, а следствие его проглотило»: Ярчук говорил, что покупал для Гайзера iPhone за 100 тыс. руб., но телефоны этой марки по такой цене появились только осенью 2018 года.

— Так все были увлечены необходимостью меня пристегнуть к этой истории, что забыли об элементарном здравом смысле, — сказал Гайзер. 

Знакомство с инвестором Самойловым

По словам Гайзера, Евгения Самойлова (бизнесмен, политик, бывший депутат Госдумы и бывший член Совета Федерации) он узнал, когда тот стал депутатом Госдумы от Коми. В 2009 году он консультировался у Гайзера по законопроектам, связанным с изменением бюджетного кодекса, и хотел понять позицию республиканского Минфина. 

В 2010 году, когда обвиняемый стал главой республики, Самойлов на одном из мероприятий попросился к нему на прием и сказал, что в Коми начинает работать инвестиционная компания «Таврический», которая принадлежит его родственникам. К тому времени в республике уже четыре года работал связанный с компанией одноименный банк, который был четвертым по величине на финансовом рынке Коми. Самойлов сказал, что связанные с ним компании занимаются лесопереработкой и дорожными работами в других регионах и что он готов вкладывать деньги в подобные активы в республике. Гайзеру как главе хотелось, чтобы инвесторы, и в данном случае Самойлов, обратили внимание в первую очередь на предприятия в не очень хорошем состоянии.

С 2010 года инвесткомпания «Таврический» вкладывала средства в Жешартский завод ДВП, Сыктывкарский ЛДК и «Интауголь». Предприятия, по словам Гайзера, были в разном состоянии, и Самойлов не согласовывал с властями их покупку, как он говорил на следствии и в суде, а только уведомлял об этом и решал все вопросы с кредиторами сам. 

В 2011 году Самойлов сообщил Гайзеру, что «Газпром» ведет активную работу по началу строительства ветки газопровода Бованенково — Ухта и ему было бы интересно вложить деньги в дорожные предприятия республики, чтобы поработать в качестве подрядчика в этом проекте. Для этого он предложил купить Коми дорожную компанию, которой владел Фонд поддержки инвестпроектов, и сделал это по хорошей цене. С «Газпромом», по словам обвиняемого, Самойлов договаривался и работал сам, правительство республики не имело к этому отношения. 

«Интауголь» для Минобороны

Гайзер рассказал, что правительство республики вместе с федеральными властями долго работало над тем, чтобы сохранить «Интауголь». В 2010 году из компании выделили «здоровое ядро» и выставили его на аукцион, его выиграла компания «Колмар», которая внесла задаток. Руководство компании позже сообщило, что, несмотря на задаток, у них недостаточно денег, чтобы инвестировать в предприятие, и они будут его продавать. 

Купить предприятие вызвался Самойлов, у которого, по его словам, был крупный контракт на поставки угля для Минобороны, и он готов задействовать шахту в поставках военным. 

Никаких оснований не доверять Самойлову у Гайзера, по его словам, не было, он действительно вкладывал деньги в предприятия, и они показывали неплохие результаты. 

Гайзер вспомнил, что начиная с 2012 года у Самойлова начались проблемы с алкоголем, в маленькой республике все быстро узнали об этом. Самойлов стал устраняться от решения проблем своих предприятий, проблемы стали нарастать. В итоге осенью 2013 года Гайзер потребовал провести совещание с членами правительства о том, как решать эти проблемы. Предприятия, которыми владел Самойлов, имели важное политическое значение — они были градообразующими, а Коми дорожная компания выполняла больше половины всех дорожных госконтрактов в республике. 

Проблемы этих предприятий, и в первую очередь «Интаугля», негативно сказывались на социальной обстановке перед выборами, поэтому их решили поддержать, в том числе и финансово через Фонд поддержки инвестпроектов. Но деньги, по словам Гайзера, не давали просто так, займы должны были быть обеспечены по банковским стандартам. 

Кроме фонда, предприятия финансировали и компании, связанные с Константином Ромадановым, и Гайзер не видел в этом проблемы —человек, отвечающий за промышленную политику, по мнению бывшего главы, должен сделать все возможное и невозможное, чтобы обеспечить финансовые ресурсы на поддержку предприятий, провести работу с кредиторами и финансовыми структурами. 

— Мне все равно было, что это за структуры, он за это отвечал, он за это нес ответственность, — сказал Гайзер. 

Внештатный советник

Весной 2014 года, по словам обвиняемого, стало понятно, что Самойлов больше не может представлять республику в Совете Федерации, хотя он хотел продолжать быть сенатором. Гайзер обсудил его отставку с руководством верхней палаты парламента и предупредил его о принятом решении. Через месяц во время экономического форума в постоянном представительстве Коми в Петербурге Гайзер вручил Самойлову подготовленное заявление о сложении полномочий, и тот его подписал. 

Летом этого же года до Гайзера дошли слухи, что Самойлов стал ходить к республиканским министрам и рассказывать, что лишение статуса сенатора никак не повлияет на его дела в республике, и он готовится занять должность заместителя министра по делам Крыма. Узнав об этом, Гайзер провел закрытое совещание с министрами и предупредил, что после отставки власти не будут с ним сотрудничать и любые ссылки на главу и других чиновников не соответствуют действительности. На этом совещании, по словам Гайзера, присутствовали руководители всех силовых структур региона. 

Осенью Самойлов сложил полномочия и попросил у Гайзера какую-нибудь должность, «чтобы не стоять в общих очередях», например, на совещания, которые будут касаться его предприятий. До этого, по воспоминаниям обвиняемого, Самолов на входе в здание администрации главы в нетрезвом виде устроил скандал из-за того, что не может подняться в кабинет главы со сломанной лодыжкой, и потребовал, чтобы глава сам спустился к нему. Чтобы избежать в том числе и таких ситуаций, Гайзер внес его в список внештатных советников, но никаких привилегий и полномочий этот статус не предусматривал. 

Взятка «Авалоном» 

По словам обвиняемого, на начало 2014 года у Самойлова накопились долги перед фондом, который финансово поддерживал его предприятия. Летом того же года Самойлов рассказал, что ему не удалось привлечь деньги банка «Таврический» и других структур и он решил частично погасить долги своими активами. 

Гайзер знал, что на тот момент среди активов Самойлова была гостиница «Авалон», часть которой принадлежала «дочке» Фонда поддержки инвестпроектов. В то же время фонд сам думал над тем, чтобы привлекать деньги со стороны для поддержки предприятий и, в частности, шахты «Интауголь». Для этого прорабатывал возможность заложить свою долю в гостинице «Авалон». Получить кредит под этот залог так и не получилось. После этого заместитель Гайзера Алексей Чернов уведомил Гайзера, что долю в гостинице хочет купить его бывшая супруга. 

— То, что Самойлов все это время продолжал вести себя в таком же варианте, как это было в 2012, 2013, 2014 годы, это абсолютно точно. Никаких выводов он для себя не сделал, и я вообще считаю, что большая часть его проблем с бизнесом связана именно с его злоупотреблением спиртным, он просто выпадал неделями из делового общения, — рассказал Гайзер. 

Обвиняемый отметил, что не вступал в сговор с Черновым и Ромадановым, чтобы получить взятку от Самойлова в виде доли в компании «Автоцентр», владеющей «Авалоном», не участвовал в сделке и узнал о ней только из материалов дела. Все показания Самойлова Гайзер назвал оговором. 

Увольнение Ромаданова и Чернова

Гайзер рассказал, что выборы 2014 года он считал для себя последними и хотел передать управление регионом следующему главе. 

— Мне за результаты республики, когда я был главой, краснеть не за что, для этого можно посмотреть официальные данные государственной статистики: несмотря ни на какие кризисы, которые были на тот момент времени, даже Российская Федерация по объему промышленного производства падала. В Республике Коми мы никогда не минусовали: ни ВВП, ни объем промышленного производства, ни объем инвестиций. Республика твердо входила по каким-то показателям в десятку в Российской Федерации, по остальным — в двадцатку. Три года прошло, и сегодня республика по всем показателям социально-экономического развития входит в пятерку худших в Российской Федерации, — сказал обвиняемый.  

По словам Гайзера, после избрания он хотел отправить правительство в отставку, а до этого уже принял решение об увольнении Ромаданова и даже объявил ему об этом. Зампреда правительства вывели из состава совета директоров Фонда поддержки инвестпроектов, а администрация главы начала искать ему замену. Приказ об увольнении Ромаданова Гайзер подписал за день до задержания — 18 сентября 2015 года. По словам обвиняемого, в материалах дела есть приказ нового главы Коми Сергея Гапликова от конца октября 2015 года, которым он отменил увольнение Ромаданова, но снова его уволил уже через полтора месяца после задержания всех фигурантов. Чернов, по словам Гайзера, собирался уходить с госслужбы в 2016 году. 

Организованное преступное сообщество, которое, по версии следствия, состояло из членов правительства и Госсовета Коми, действовало с декабря 2005 года по сентябрь 2015 года. Следствие считает, что это была группа, которую создал предприниматель Александр Зарубин для получения имущества, принадлежащего республике, что члены группы получали взятки и похитили 100% акций птицефабрики «Зеленецкая». Ущерб от этих действий оценили в 3 млрд 346 млн 500 тыс. руб.

За время следствия и рассмотрения дела в суде два фигуранта погибли. В 2016 году в СИЗО умер директор компании «Метлизинг» Антон Фаерштейн. Основной версией следствия было самоубийство. В мае 2018 года в аварии погиб Алексей Соколов, который был генеральным директором компании «Комплексное управление проектами» (КУПРО) и доверенным лицом бывшего зампредседателя правительства Коми Константина Ромаданова.