Хорошо, что мой дедушка ушел раньше. Он жил в Днепропетровске - под этим названием я помню Днепр. С этим городом у меня связаны исключительно светлые детские воспоминания, а дедушка для меня был олицетворением доброты. Дедушке там было хорошо - он прожил долгую жизнь.
В первую неделю войны я улетел на Сахалин. Это была заранее запланированная поездка на соревнования к сыну. И там меня накрыло - внутри зазвучало письмо моему дедушке. Это было так не кстати, потому что график был плотный, и преобразовать это в текст так и не получилось. А в таких случаях бесполезно позднее вырывать из памяти - уже не получится.
А потом на людей посыпался град административных и уголовных дел, и я неоднократно ловил себя на мысли, что если бы я записал и опубликовал то письмо моему умершему дедушке, оно гарантированно легло бы в основу уголовного дела. Хорошо, что дедушка ушел раньше, и наверное, хорошо, что у меня не оказалось возможности написать это письмо. Зачем мучить людей еще и тем, что какой-то человек сидит в тюрьме просто за то, что написал письмо своему умершему дедушке, которого очень любил, который был добрым, щедрым и которому было очень хорошо проводить счастливую старость в Днепропетровске.
А без уголовных дел все равно не обошлось. В те дни, будучи на Сахалине, я опубликовал фотографию и добавил комментарий всего из двух слов, за которые на меня было заведено уголовное дело. О его ходе мне ничего неизвестно.
Верю, что людоедам придется заплатить. Мир давно перестал бы существовать, если бы не было наказания для людоедов.
В писании сказано: "Не скоро совершается суд над худыми делами; от этого и не страшится сердце сынов человеческих делать зло".
Но что обнадеживает - суд, так или иначе, совершается.