Безопасность, медицина и образование – тот минимум, который обычно гарантирует власть тем, кто ее выбирает. Человек за возможность учиться, своевременно получать квалифицированную врачебную помощь и спокойно засыпать по ночам, не беспокоясь, что в дом может прилететь бомба, готов простить чиновникам многое. Но за последний год ситуация сильно изменилась и продолжает меняться.
Жители не только Белгородской и Воронежской областей теперь с опаской передвигаются по улицам. Не спокойно живут, например, в. Краснодарском крае, где несколько раз уже сбивали беспилотники с Украины. С образованием тоже не все ладно. Вместо законов Фарадея, Ньютона, Архимеда и уравнения Максвелла, детей учат маршировать, собирать автомат Калашникова и плести маскировочные сети.
Еще хуже обстоят дела с медициной. В конце прошлого года министр здравоохранения Михаил Мурашко на «правительственном часе» в Госдуме заявил, что дефицит кадров в здравоохранении «некритичный, но важный»: составляет около 25–26 тыс. человек, среднего медперсонала — около 50 тыс. человек. В Профсоюзе работников здравоохранения России приводят другие данные. Там заявляют, что отрасли не хватает до 30% специалистов.
По результатам исследования онлайн-платформы hh.ru, врачи наравне с дворниками и токарями стали самыми дефицитными в России профессиями по итогам 2022 года. На одну вакансию врача приходилось в среднем 0,8 резюме. Для сравнения: на вакансию дата-сайентиста приходило в среднем 90 откликов, бизнес-аналитика — почти 50 откликов, специалиста по взысканию задолженности — 39 откликов.
Кадров не хватает везде: и в селах, и в городах, и в городах-миллионниках
Об этом свидетельствуют скандалы, освящаемые в СМИ, практически ежедневно. Люди часами не могут дождаться скорой помощи, в больницах нет узких специалистов и даже дежурных врачей, а сами медики вынуждены работать на износ за мизерную зарплату.
В городе Рубцовске (Алтайский край) из-за низких зарплат и запредельной нагрузки за три месяца уволились 26 фельдшеров и работников скорой помощи. Около 150 медработников готовятся последовать примеру своих коллег. По словам медиков, по сравнению с 2018 годом их заработок уменьшился практически на треть. Чтобы получить 30 тыс. рублей в месяц, им приходится работать на две ставки практически без выходных.
В Анжеро-Судженске (Кемеровская область) закрылось единственное в городе инфекционное отделение по причине смерти последнего врача, которому был 71 год. Всем пациентам теперь предлагают отправляться за медпомощью в соседний город Березовский, что в 80 километрах.
В Пензенской области в рамках модернизации (фактически в рамках экономии бюджета на 500 тыс. рублей в месяц), местные чиновники сократили ночные дежурства врачей в стационарах круглосуточного пребывания и в приемных отделениях нескольких районов, оставили лишь медсестер. Правда, после обнародования информации губернатор Олег Мельниченко пообещал отменить решение областного минздрава.
Из больниц и даже частных клиник врачи бегут уже не первый год. Остаются либо фанатики своей работы, либо те, у кого безвыходная ситуация: например, должны отработать из-за льготной ипотеки, миллиона рублей, выданного по программе «Земский врач», по договору о целевом обучении и прочее. Остальные предпочитают пилить ногти или работать косметологами, диетологами.
Вся катастрофа происходящего в российской медицине хорошо заметна на примере Волчихинского района Алтайского края. Там 28 января в центральной районной больнице скончался 7-летний мальчик. Когда ребенка привезли на скорой в медучреждение, там не было дежурных врачей и необходимого оборудования, в том числе кислорода, и медсестры не смогли спасти пациента. После этой трагедии люди потребовали отставки главврача на народном сходе, собирались на митинг, чтобы привлечь внимание к проблеме нехватки специалистов в селе. Но медперсонала больше не стало, наоборот, стало еще меньше. Врачи, по официальной версии, уехали добровольцами на Украину. По мнению же местных жителей, они уехали на заработки, за большим рублей.
Федеральные власти, конечно, предпринимают попытки заткнуть брешь в системе здравоохранения
В декабре прошлого года правительство разрешило врачам работать анестезиологами и хирургами после прохождения курсов от 3,5 до 9 месяцев.
Первый зампред Совета Федерации Андрей Турчак на форуме «Медицина, доступная каждому», который проходил в феврале этого года, заявил о декриминализации и дебюрократизации российской медицины. Речь идет о выведении медицинской помощи из-под действия закона о защите прав потребителей и сокращении отчетности. Сегодня врачи вынуждены заполнять 167 различных форм отчетности: журналы, карты, различные справки, заключения, согласия, ведомости, протоколы и т. д. Некоторые документы приходится заполнять в электронном и в бумажном видах. Сейчас поэтапно отменяют некоторые бумаги, в первую очередь дублирующие.
Уже почти год обсуждается возможность исключить применение статьи 238 УК РФ («Производство, хранение, перевозка либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности») для медицинских работников. Проект поправок уже подготовлен, но пока не одобрен.
Председатель Комитета по контролю Олег Морозов утверждает, что только 38% выпускников мединститутов идут работать по специальности. Сейчас разрабатываются программы, чтобы заставить выпускников оставаться в профессии. Но вопрос кадров это все равно не решит.
Сразу после объявления мобилизации российские власти поспешили успокоить, что медиков она затронет незначительно. Зампредседателя комитета Госдумы по охране здоровья Бадма Башанкаев заявил, что мобилизованных врачей и медицинских работников будет не больше трех тысяч. При этом призывать будут исключительно выпускников военно-медицинских вузов, врачей с опытом боевых действий, а также гражданских хирургов, анестезиологов и травматологов, но не в ущерб региональной медицине. Затем глава комитета Госдумы по охране здоровья Дмитрий Хубезов и вовсе сказал, что «к участию в СВО пока планируется привлечь только 300 медработников». Он также акцентировал внимание, что «выдергивать последнего доктора из отдаленного района, оставляя население без медицинской помощи», не будут. Но сколько врачей и медиков действительно получили повестки и отправились на фронт – остается загадкой. Официальных данных на этой счет нет.
Но есть многочисленные публикации в СМИ. В Перми мобилизовали детского анестезиолога-реаниматолога Максима Брехача. Правда, в этом случае он оказался незаменим. За его возвращение Брехача выступили его родственники, друзья, коллеги и даже губернатор области. И доктора вернули в больницу. В Стерлитамаке (город в Башкортостане) также мобилизовали единственного детского врача-нейрохирурга Ахмета Абубакирова, работающего в местной ГКБ №1. Из поликлиники онкодиспансера в Братске (Иркутская область) мобилизовали единственного врача-хирурга Сурена Бозояна.
Многие врачи, не дожидаясь повесток, поспешили покинуть страну
Одни сразу после начала войны, другие осенью. Известный онколог Илья Фоминцев, основатель фонда профилактики рака «Не напрасно», Высшей школы окнологии и онкологической клиники «Луч» покинул Россию из-за невозможности высказывать свою позицию. До этого он отсидел 20 суток за участие в митинге против спецоперации РФ в Украине за «повторное нарушение правил проведения митинга».
Микрохирург Сергей (фамилию просит журналистов не называть) из Томска переехал в Болгарию, где теперь работает на стройке. В Европе достаточно сложная процедура подтверждения диплома и квалификации для врачей. Вначале на работе коллеги стали говорить: «Знаешь, таким, как ты, надо достраивать дорогу на Колыму». Доносы, активная пропаганда за СВО. Последней каплей стало, что в школе детей заставили сделать нашивки в форме буквы Z. Врач собрал чемоданы и вместе с семьей уехал.
Эмигрировали любимый многими российскими мамами педиатр и просветитель Федор Катасонов, легендарный главный врач Первой градской больницы Алексей Свет, доктор Михаил Ласков, один из самых известных московских онкологов, владелец клиники своего имени. При этом, как говорят сами медики, уехавших намного больше, чем мобилизованных. Например, Григорий Ройтберг, президент одной из крупнейших частных клиник АО «Медицина», рассказал журналистам, что из всего штата свыше 1000 человек мобилизовали четверых сотрудников, а вот за границу уехало 12 человек. Из ста выпускников и студентов Высшей школы онкологии, по словам Ильи Фоминцева, Россию покинули двадцать.
Сколько точно уехало – также доподлинно не известно. Можно оперировать только данным из телеграм-каналов, где медики обсуждали релокацию, и отдельными фактами. Например, что 27 сентября 2022 года из Москвы вылетел «медицинском самолет». Знаменитый доктор организовал чартерный рейс, который был заполнен исключительно врачами (речь идет как минимум о 250 первоклассных специалистах). Врачи скинулись по 40 тысяч рублей, остальное доплатил российский миллиардер из списка Forbes, инвестирующий в сферу цифровых технологий. Всем пассажирам сделали пригласительные на несуществующий медицинский форум в Ереване. Но за сутки армянский аэропорт Звартноц, перегруженный самолетами из России, отказался принимать дополнительные чартерные рейсы. Конгресс немедленно «перенесли» в Казахстан, а врачам раздали новые приглашения, и борт благополучно вылетел в Астану.
Одни эксперты говорят, что Россия потеряла несколько тысяч врачей, другие говорят, что речь идет о десятках тысяч. По сравнению с общим числом российских медиков это в любом случае незначительная цифра, всего несколько процентов от общего числа. Максимум 4–5%. Но дело не в количестве, считать нужно не долю от всей численности, а долю от самых востребованных. Среди эмигрировавших - врачи с мировыми именами, главные врачи известных клиник, заведующие отделениями и специалисты, которых в довоенное время не хватало: онкологи, хирурги, анестезиологи и т. д.
И дефицитом кадров проблемы в здравоохранении не ограничиваются. В медицине полно и других нерешенных вопросов. Например, многие европейские и американские компании перестали поставлять в Россию лекарственные препараты и необходимые для обследований аппараты, и реагенты. Компания Miltenyi Biotec, например, прекратила поставку так называемые магнитных сепараторов для TCRαβ- и CD19-деплеции. Это одноразовые машинки, которые перед трансплантацией убирают из донорского костного мозга иммунные клетки, лимфоциты. Без использования данной технологии риски летального исхода при пересадки костного мозга очень велики. А аналогов данным сепараторам нет.
Многие лаборатории раньше реагенты покупали в США, Японии и Швейцарии. Теперь вынуждены брать в Китае по искусственно завышенным ценам. Из-за этого розничная цена на медицинские анализы в прошлом году в среднем выросла на 12–15%. Далеко не все больные теперь могут себе позволить сделать необходимое исследование крови. Фонды ОМС и ДМС ищут поводы, чтобы не оплачивать анализы, особенно если касается онкомаркеров или гормонов. Хотя именно благодаря этим анализам можно вовремя диагностировать серьезные проблемы со здоровьем у людей.
Помимо этого, во многих населенных пунктах закрывают ФАПы, родительные дома, травмпункты и целые больницы. Людям предлагают ехать рожать, например, рожать в другой город, дорога до которого при хорошей погоде занимает 3-4 часа.
И это только самые явные проблемы в российском здравоохранении. При этом перспектив, что скоро все изменится и будет как раньше, – нет.