С праздником, Барнаул. Ты стал на год старше. Ну так и мы не молодеем. Кто празднику рад, тот заранее не пьян, а полон воспоминаний и мыслей.
Я первый раз летел в Барнаул в 1984-м году. Опоздал на рейс, ждал следующего. В самолете рядом сидела ткачиха с хлопчатобумажного комбината. Все нахваливала девушек с предприятия, мол, первые красавицы в городе. И вторые, и третьи... Я потом когда знакомился с девушками, спрашивал: "А вы не с ХБК, с этого рассадника красоток?" И долго не понимал, почему они обижаются.
С праздником, Барнаул. Ты стал жизнью и судьбой. На Змеиногорском тракте была первая комната в общежитии, и с неделю ночами привыкал к грохоту трамваев за окном.
На площади Советов назначил встречу с героиней материала и... отморозил уши, а потом она стала моей женой.
Из роддома на Титова забирал детей. С пятой попытки в магазине на Малахова нашел ванночку для купания. Туда же бегал за ползунками и распашонками на барахолку...
В кооперативном магазине номер 1 на Ленинском (там сейчас, по-моему, банк ВТБ) покупал приличную колбасу. А в Гастрономе на Старом базаре, отстояв большую очередь - водку по талонам. Как-то мужик из очереди, попрыгав час на морозе, вышел из магазина и поскользнулся на крыльце.... Обе бутылки - вдребезги. Сел тут же и заплакал...
Александр Ракшин еще был скромным учителем физкультуры и не мечтал о Марии Ра.
На Короленко, 105 ездил на работу и с работы на старых, промерзших, грохочущих трамваях по Анатолия, Челюскинцев, Советской Армии, Антона Петрова, Малахова до Потока, а потом шел по Эмилии Алексеевой до дома мимо школы милиции, мимо заводских общаг и рассадника наркоманов, цыганской "ямы"... Из кроличей шапки мы вытягивали бумажки с дефицитом - номерами очереди на книги, сапоги, квартиры, а потом и номера этих квартир..
Мы пили кофе в детском, но модном и пафосном кафе "Петушок" на Ленинском, заправляли его мороженым. Детей там было мало, зато много завсегдатаев-тусовщиков. Мороженое давали в металлических вазочках. И это мороженое, и это кофе казались лучшими в мире. Рядом, у "России" тусовалось знаменитое "российское общество", из которого потом вышло немало ярких, талантливых, известных людей. А кому-то не повезло.
Мы часами томились в очередях за разбавленным пивом с банками и канистрами. А в "шпиль" забегали в знаменитый буфет, выпить стакан водки (или кто сколько себе закажет).
и закусить бутербродом с колбасой.
"Если не бывали,
Значит, вы не пили.
Значит не любили
Гастроном "Под шпилем".
Мы ели чудесные вареники с ягодами на углу Ленинского и Молодежной. А потом говорили: "А теперь в Горбатый!" И шли в гастроном на Соце. Потом в "сотый". А при хорошей погоде пешочком в удовольствие было прогуляться до "еврейского магазина" перед Новым рынком...
"Где-то есть Гренада,
Где-то есть Канада.
В Барнауле лучше.
Мне другой не надо!"
Мы ходили на футбол на переполненный (!!!) стадион "Динамо" и скандировали:
"Все может быть, все может статься,
С женою может муж расстаться.
Китайцы станут нас любить.
Но чтоб "Динамо" разлюбить -
Нет, этого не может быть!"
И поддерживали пассионарного Мишу Рапопорта, который зажигал во всех смыслах этого слова.
С праздником, Барнаул.
Тебя покидаешь и возвращаешься снова. Счастлив, что был знаком с Марком Юдалевичем, Леонидом Мерзликиным. С Александром Родионовым мы бродили по ВДНХ, он рассказывал о великих предках, тех, кто упокоился на кладбище. Тогда Ядринцев, Штильке и Геблер, Колывань Камнерезная и сереброплавильный завод, Голубая дама и горные офицеры воспринимались как что-то древнее и отвлеченное. А сейчас-как часть своей личной истории и гордость.
С праздником, Барнаул. Я люблю гулять по твоим улочкам, старым и новым. Наблюдать за деталями быта, изменениями, людьми. Каждая несет свой дух и свой крест.
"Если б наши дороги дальние
И кривить, и прямить устав,
Не вели бы в исповедальные
Изначальные те места".
Кто-то грустит по исконному Барнаулу, который беспощадно идет на слом, превращаясь в труху и груду кирпичей от Речного вокзала. А другие уверены, что в карете прошлого далеко не уедешь, пусть даже это Демидовская золотая карета. Что, обновляясь, город сохраняет свою сущность и душу. И ходят по премьерам, выставкам, ивентам, фотаются в красивых локациях. А сегодня - у баннера барнаульского метро на старинной улочке.
Метро - давняя мечта жителей столицы мира. Это, скорее, шутка, образ, химера. Холст с очагом в каморке папы Карло. Только в сказке за холстом был театр, а у нас одни услышат там грохот списанных московских трамваев, а другие увидят яркие новостройки. Или новую школу, в которую кто-то позавчера отвел в первый класс дочь.
Да и молодежь в трамваях не особо ездит. Она смотрит на них на перекрестках из своих машин с грохочущей музыкой.
Иногда кажется, что восприятие Барнаула у нас с ними отличается. Наши современные, модные, продвинутые дети словно скачали приложение "Барнаул", обновили его до последней версии и юзают по полной. Они, в отличие от нас, не оглядываются назад, а дерзко и уверенно смотрят вперед.
И слава богу.
Но это пока. Пройдут годы, и наши дети вспомнят наши рассказы, ощутят, поймут то, что знаем и помним мы. И будут гордиться Барнаулом. И покажут своим детям фотки на фоне шпиля, баннера барнаульского метро. И разные другие красивые локации. И расскажут то, что говорили им мы.
С Праздником, Барнаул.
Мы принимаем гостей, встречаем барнаульцев по городам и весям, всему миру, с гордостью рассказываем им, как изменился Барнаул. Любимый город другу улыбнется и откроет свою обновленную душу.
Как когда-то сами улетали из родных гнезд, а теперь провожаем своих выросших детей в другие города и страны в большое плаванье. И ждем их домой в Барнаул ненадолго в гости. Столица мира помнит и любит всех. А мы помним и любим свой город.
"И только сын заводит речь,
Что не желает дом стеречь.
И все глядит за перевал,
Где он ни разу не бывал".
С праздником, Барнаул.