58-й ДЕНЬ ЛЕТА
Когда я говорю, что первую книгу прочитала в 16 лет, все ржут. И не верят. Нет, ну на самом деле.
До этого я жила в таких условиях, что чтения не входило в список моих базовых потребностей. И я научилась читать и писать вместе со всеми – в семь лет. Но читала только то, что заставляли на уроках. Причем в школу я пошла на Украине. А говорила-то я по-русски. И еще очень долго делала ошибки в прописях типа «заяц» вместо «заєць».
У меня была нормальная техника чтения, я рано поняла, что учителям нравится, когда ребенок читает «с выражением», и приспособилась нагнетать торжественность и пафос. Они аж млели.
С тех пор я сама не люблю пафос, помня, как за него хвалили и ставили пятерки. А меня воротило. И все ржали, как я умело перестраиваю обычную речь в пафосную. Но вот художественных книг я не читала вообще.
Школьную программу нам пересказывали, либо мы читали на уроках объяснения литературоведов, что хотел сказать автор. Этого было достаточно, чтобы иметь представление, кто кого любил и кто кого убил в русской классике.
А первая прочитанная книга была про каких-то двух подростков или только что окончивших школу советских младо-пролетариев, пришедших на завод и влюбившихся друг в друга. Меня настолько окунуло в атмосферу производственного романа, что я аж прибалдела, какое кино у меня внутри. Я дочитала последнюю страницу и тут же открыла книгу заново.
Сейчас я уже не помню ни названия, ни имен героев, помню только, что у героини на носу была маленькая родинка, которая так нравилась герою.
Вот с этих-то пор и понеслось книжное время.
Я быстро наверстала. С 16 до 18 лет перечитала сотню книг, по одной в два-три дня. И из дикой деревенщины, которая вместо чтения ходила по полям и высвистывала сусликов из нор, я превратилась в образованную молодую деву, которая без блата поступила в литературный институт, пройдя конкурс 450 человек на место.
Конечно, открыв новый мир книг, я быстро поняла, что девушкам в романах отведена роль худеньких большеглазых серн. Нигде я не встречала неуклюжую толстожопую красавицу, в которую все влюбляются. Как правило, чем больше жопа, тем вредней характер у женского персонажа.
Именно поэтому мне так памятна история в каком-то молодежном журнале типа «Меридиан» или «Юность» про девушку, которая любила сгущенку и обладала обширнейшей фактурой. А потом ее на лето прикрепили к молодой практикантке, которая ей показала, как одеваться, что жрать вместо сгущенки, какую музыку слушать и как под нее танцевать. В общем, она была прообразом стилиста, коуча, нутрициолога и личного тренера. И наша девочка за каникулы похудела до неузнаваемости – и все в начале учебного года в институте в нее повлюблялись сходу.
Вот она, ловушка. Пока ты толстая, никто на тебя и глаз не положит. А как схуднула, так сразу давай штабелями к ногам.
Несправедливо. Но мне нравилось.
Вот о чем я.
- Во сколько вы научились читать?
- Какая у вас была техника чтения?
Почему спрашиваю. Потому что многие, которых у нас в школе называли дебилами добрые советские педагоги, выросли и стали достойными успешными людьми, у них просто была дислексия, и они испытывали физические мучения от чтения букв, которые прыгают и перепутываются. Это сейчас о дислексии знают все, а тогда – дебил, тормоз, иди читай в углу до посинения, ты портишь нам показатели по технике чтения.
- И вообще - какие любимые книги детства?
- А что читаете детям, внукам? Любимым людям.
Мне вот Лео часто читал Синявского и Даниэля. Стихи на финском, стихи Гребенщикова, поэмы Блэйка на русском и английском. Выделывался. Сам он с детства любил простые приключенческие романы про ковбойцев, индейцев и ветер странствий.