Я, наверное, был неправильным ребенком.
В детстве, читая «Малыш и Карлсон», я всегда очень, прямо-таки очень жалел Малыша. Семейка ему досталась адовая, если говорить без обиняков.
Родителям было на младшего ребенка абсолютно наплевать. Появление фрекен Бок меня вообще дико возмущало: как можно было к ребенку оправить абсолютно безразличную к детям женщину, которая о ребенке никак не заботится и, наоборот, всячески над ним издевается, выдавая это за воспитание?
Может быть, я был слишком избалован отношением родителей к детям в нашей семье, но мне казалось: такую вот тетку к своему ребенку ни один нормальный человек близко не подпустит!
Старшие детям в семье Малыша тоже казались редкостными гадами, они больше занимались «психологическим буллингом», как сейчас бы сказали.
И то, что были эпизоды вроде как вполне счастливые, общего впечатления от книги не отменяло. Вот только когда имел несчастье высказать такие мысли вслух, не помню, в каком классе, на уроке внеклассного чтения (обсуждали, кто что прочитал за лето), мне было сказано: если не понимаю идею книги, надо молчать.
Ну ок, молчать так молчать. Дети вообще довольно рано усваивают правило: лучше промолчи, не ищи приключений…
И о том, что «Денискины рассказы», несмотря на всю прелесть повествования и яркий талант автора, мне кажутся…страшноватыми и Дениску — жалко, я уже не высказывался.
Дословно сейчас не припомню все, но были там удивительно дикие для моего мировосприятия вещи.
Папа, который зачем-то втягивает в семейные разборки ребенка, предлагая ему решить, нужно ли маме провожать гостей и болтать с ними по 20 минут в коридоре.
Мама, в ответ на это бьющая посуду.
Какая-то тетка (простите, уже не помню имени), которая все обещала и обещала Денису какие-то вещи и прогулки, но каждый раз обещания ее были пшиком.
Но многим это казалось нормальным. Вернее, не казалось, было. И «Денискины рассказы» так популярны и до сих пор живы именно потому, что они показывали… жизнь во всей ее красе. Ту, которой жили сотни и тысячи семей и детей по всей стране.
Если копать дальше, вот это разделение на людей — взрослых, и тех, кто до людей не дотягивает, — детей, четко прослеживается во многих детских произведениях. «Детство Люверс» и «Детство» Толстого, воспоминания о детстве Цветаевой, «Мэри Поппинс» и «Том Сойер»…
И это разделение шло из поколения в поколение, оно считалось нормой.
К чему я это пишу?
А все просто. Сейчас очень много говорят о детоцентризме. О том, что взрослые что-то слишком уж детям служить начали. Знаете, мне иногда кажется: это последствия того, что на протяжении многих поколений отношение к детям было…
Ну если сравнивать с маятником, то на высшей точке, на точке равнодушия, невнимания к их особенностям, довольно жесткой муштры. А сейчас маятник улетел в другую высшую точку, противоположную… Вот и вышло как вышло.
ЗЫ. Дорогие друзья, так как пишу я не только тут и не только о детях, то скромно сообщаю: меня можно найти в Telegram и в соцсети «ВКонтакте». Темы там недетские, но кому-то могут быть интересны.