Николай Иванович Орлов один из первых в СССР рассказал о трагедии оставленных на поле боя солдат
Тех, кого тогда принято было считать "пропавшими без вести". С 1947 года он вел работу не просто по поиску, но и увековечению памяти погибших. И в этой работе главное даже не самодельные памятники на местах погребения, а его письма, которые на основании обнаруженных при павших документов он направлял родным и в инстанции. До сих пор в ОБД "Мемориал"* есть записи о том, что судьба погибшего установлена на основании письма Н. И. Орлова. Не принижая роли остальных первопроходцев поиска, первых красных следопытов, я могу сказать, что Николай Орлов первым увидел проблему глубже, чем просто достойно похоронить павших, он сохранил для истории судьбы. Брат Николая Ивановича - Александр Иванович Орлов, который был первым руководителем поисковой экспедиции "Долина", носившей имя Николая, был человеком пера и объектива. Именно благодаря его фотографиям и заметкам в газетах люди узнали, кто такие поисковики. Благодаря его фотографиям мы сейчас можем осознать трагедию Великой Отечественной войны, увидеть фронтовой лес глазами первых следопытов, первопроходцев Вахт Памяти.
Сыновья Николая Ивановича Валерий и Александр с раннего детства протоптали себе тропинку рядом с дорогой отца, и эта тропинка превратилась в дорогу, ведущую через всю жизнь. Эта дорога без прикрас, без громких слов и есть Дорога Памяти. Валерий Николаевич ушел рано. Не успев многое, но сделав, наверное, самое важное в своей жизни. Будучи по натуре своей человеком чувствительным, добрым. Нося в себе всю боль Мясного бора, он делился этой болью с поисковиками. Валерия Николаевича не стало. Но большинство следопытов Мясного бора, невзирая на цветовую дифференциацию (красные, черные), до сих пор у костра вспоминают своего первого проводника на войну - Валеру Орлова, или "Носатого".
Александр Николаевич Орлов своим путем осознанно выбрал официальный поиск
После десятилетий, проведенных в лесу с отцом и братом, осознав, что поисковой работе вредит бессистемный подход, он организовал и возглавил в Новгородской области поисковый отряд "Гвардия", командиром которого и является по сей день. Чем этот отряд отличался от сотен остальных? Ну, во-первых, это, наверное, первый в стране отряд, состоящий из профессионалов поиска. Отряд, в котором четко прослеживается военная структура и основа. Разведка, техническое подразделение (тяжелая техника ГТТ, автомобильная техника, ремонтно-восстановительная мастерская), службы тыла (вещевая со складом, продовольственная даже со своим подсобным хозяйством). Первые годы существования отряда были его золотыми годами. Александр Николаевич, с его неуемной энергией, смог организовать практически автономное подразделение. Он находил, обменивал, выбивал, выпрашивал технику, запасные части, топливо, обмундирование и продукты для своего отряда. И конечно же, результатом всего этого были тысячи, я не оговорился, именно тысячи обнаруженных и захороненных солдат, сотни имен. Потом был небольшой перерыв. Свадьба, рождение первого ребенка не позволили Александру Николаевичу заниматься отрядом, и, как большинство общественных организаций, без сильного лидера он практически перестал существовать. Материально-техническая база была частично расхищена, а частично трудами нечистых на руку лиц переведена под управление другой организации.
Орлов-младший вернулся практически к разбитому корыту, но здесь в его жизни появилась жена и соратник на долгие годы - Светлана Михайловна Орлова. Объединив оставшееся от «Гвардии» ядро - настоящих друзей и отряд колледжа, которым руководила Светлана Михайловна, Орловы вывели в поиск отряд "Гвардия-Шкраб". И еще тысячи найденных погибших. Их дети, дочь Маша и сын Миша, - это уже третье поисковое поколение семьи Орловых.
Пойдут ли они до конца по стопам родителей? Я думаю, уже и не так важно, а может, и не нужно. Эта семья сделала для погибших, наверное, столько, сколько не сделала ни одна власть в этой стране за прошедшие 80 лет.
С Александром Николаевичем Орловым судьба свела меня не так давно
Я был уже сформировавшимся взрослым человеком, с достаточно большим (как я считал) опытом поисковой работы, как одиночной, так и руководства поисковыми группами и крупными экспедициями. Но знакомство с легендой поиска во многом изменило мою жизнь, мои взгляды на сам поиск как явление и поисковую работу. Узнав Орлова, я осознал, что такое служить делу.
Он не работает в поиске. Он работает где угодно: на даче, в мастерской, в музее, в курятнике, в поле, — где угодно, но не в лесу. Лесом он живет. Что это, как? А как объяснить? Когда человек вдруг на закате встает и, ни слова не говоря, уходит в лес, а через полчаса возвращается и говорит: "Идите копайте!" А потом 60 человек две недели от зари до зари из ям, найденных им в месте, где прошла со щупами и минниками сотня поисковиков, поднимают убитых. А на вопрос: "Как нашел?!" — он, щурясь и растерянно улыбаясь, отвечает: "Не знаю, само как-то!"
Его служение искреннее и бескорыстное, потому и зовут ОНИ его, потому и доверяют ему свои судьбы.
Он писал. В чем-то его рассказы наивны и просты, они похожи на неотредактированные воспоминания простого рядового солдата. Но эти рассказы и есть правда о войне. Часть рассказов, воссозданных им по увиденной через десятилетия картины боя, видели и читали фронтовики, участники тех событий. И их поражала точность воссоздания их, фронтовиков, действий. Они удивлялись и не верили, что писал не их однополчанин, а пацан, который не видел войны. Или все-таки видел? Орлов живет войной, он впитал ее через тысячи вынесенных им тел погибших. Через десятки, сотни и тысячи разобранных им покореженных автоматов, винтовок, пулеметов и минометов. Он живет на войне, раз за разом возвращаясь на нее за своими товарищами.
Для меня большая честь считать Александра Николаевича Орлова своим другом и старшим товарищем, много и часто я просил рассказать его о жизни в лесу. О найденных солдатах. О родных. О тех, кто в его юности был самым близким. О матерях, женах, братьях, сестрах, о детях. Тех, кто провожал их на войну. Мне интересно было услышать об их мыслях, об их отношении, об их памяти, о тех, кто остался лежать на поле боя. Интересно сравнить их реакцию на известие о том, что их близкий человек найден, и реакцию теперешних родственников, моих ровесников и тех, кто младше. Сравнить и понять, что происходит с нами, и когда во многих из нас что-то выключили, и оно перестало работать.
Я записал рассказы Сани Орлова, Александра Николаевича, деда, с его слов, я постарался передать его эмоции, и, конечно же, ни один человек не смог бы отключить при этом свои, так что в этих записях что-то будет и от меня, за что прошу заранее меня простить.
Просто тогда они боль чувствовали шире, не боялись ее чувствовать и ей делиться, они жили, работали, воевали всем миром и чужой боли не было.
С. Мачинский