Вот уже почти год мы с вами пытаемся разобраться в том, почему российские профсоюзы не только не справляются с той миссией, ради которой появились на свет в позапрошлом веке, но и вполне уверенно работают на государство и работодателей. Вероятно, самое время сказать: эти профсоюзы сломались, несите новые. Тогда возникает еще больше вопросов. Самый главный: есть ли в России люди, которые хотят, а главное, могут возглавить настоящее рабочее движение?

Неужели во всей России не найдется своего Леха Валенсы?

Не торопитесь с выводами: профсоюзы в странах социалистического лагеря были не менее косными, заогранизованными и провластными, чем нынешние российские. Тем не менее в начале 80-х там появился настоящий профсоюз «Солидарность». Именно с этого момента, а отнюдь не со вторжения СССР в Афганистан, начался крах мировой социалистической системы. Уже в 1981 году председатель Военного совета национального спасения Войцех Ярузельский интернировал весь состав «Солидарности» на несколько лет. Правда, чтобы уравновесить ситуацию, он и у всех «партийцев с 30-летним стажем» фактически отобрал право голоса – и этим не дал повода ввести на территорию Польши советские войска.

Между тем лидеры «Солидарности» все эти годы томились в тюрьме и вряд ли были способны исполнять свои функции. Как же оказалось, что они не только сохранили влияние на массы, но и затем сумели возглавить страну? Вот что сказал об этом Ян Рулевский – один из наиболее радикальных лидеров профсоюза:

- «Солидарность» преследовалась на улицах, в тюрьмах, в подполье — но завоевала огромную поддержку в мире. Необычайная роль выпала Иоанну Павлу II — быть нашей совестью. Помощь демократического мира помогла нам в выживании. Даже мы, 11 ведущих активистов, обреченных, казалось, на длительное заключение после отказа от комфортной эмиграции (например, на семейную стипендию в Швейцарии), дожили до амнистии.

Что из этого есть в России?

Поддержка в мире возможна только в одном случае – если профсоюзы заявят о себе как о реально действующей силе. Полякам в этом смысле было проще: борьба рабочих за свои права не прекращалась здесь никогда. Страна формально входила в социалистический лагерь, но польское общество на протяжении всего этого периода времени не позволяло наступать на свои интересы – забастовочные процессы не прекращалась в Польше даже в годы самой большой реакции. Поэтому, в частности, до 70-х годов там было национализировано всего 8% земли. Партия никогда не воевала с церковью по-настоящему, так, как это было в СССР. А в тюрьмах оказывались те люди, которые реально выступали за максимальное соблюдение прав рабочих.

Будем объективны: всего этого в России нет, а чего-то не бывало вообще никогда. К примеру, очень сложно вспомнить ситуацию, когда бы православная церковь реально боролась за права трудящихся. В тюрьмах у нас сидят преимущественно те политзаключенные, которые охотно воюют против действующей власти и ее «методов». Но сами вряд ли могут сформулировать, за что или за кого они терпят лишения и страдания. Ситуацию усложняет тот факт, что «Солидарность» выступала против коммунизма и социализма, который полякам в конце концов удалось победить. Россия в свое время тоже отказалась от «преимуществ» общества, построенного по кальке призывов Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Но если польское общество было готово к тому, чтобы жить европейским католическим укладом, то российское испытание капитализмом в очередной раз не прошло. Сегодня наша экономическая система все больше склоняется к государственно-монополистическому капитализму с заметными элементами феодального уклада. При феодализме независимые профсоюзы невозможны, как березы в Сахаре.

Поэтому процесс создания по-настоящему свободных профсоюзов будет не таким, как в Польше. И пойдет он по двум направлениям

Во-первых, власть боится тех профсоюзных деятелей, которые реально начинают защищать права наемных рабочих. Самый наглядный пример: межрегиональный профсоюз «Рабочая организация» начался с небольшой группы активистов на заводе Ford во Всеволожске. Потом к ним присоединилось еще 15 профсоюзов автомобильных и промышленных заводов по всей стране. Прославился серией забастовок на заводе Ford, одна из которых парализовала его работу почти на месяц. Рабочие тогда добились существенного повышения зарплаты, улучшения условий труда, пособия для сокращенных. С 2006 года это был самый могущественный отраслевой профсоюз. Однако в январе 2018 года суд Санкт-Петербурга постановил его ликвидировать.

В Ярославле подобной борьбой еще с 90-х годов занимался альтернативный профсоюз рабочих «Автодизеля». По иронии судьбы – тоже под названием «Солидарность». Создан он был в «лихом» 1994 году и на пике падения благосостояния моторостроителей насчитывал до 2200 человек – это было меньше, чем в «независимом» профсоюзе ФНПР, но весьма серьезно по меркам завода, на основном производстве которого работало тогда около 8 тыс. человек. Примечательно, что помещения для профсоюза – которое по закону должно быть предоставлено, даже если в нем состоит всего три человека, – лидер «Солидарности» Леонид Афанасьев «выбивал» через прокуратуру.

Тем же путем шел свободный профсоюз «Защита» не существующего ныне завода «Холодмаш». Пока ситуация на заводе складывалась относительно благополучно, «Защита» насчитывала несколько десятков человек. Когда завод оказался на грани гибели, рабочие активизировались. Это привело к знаменитому «сидению у дверей» - в марте 2006 года рабочие заблокировали кабинет руководителя завода и добились выплаты задержанной зарплаты. Правда, лидера профсоюза Ольгу Бойко вскорости уволили по сокращению штатов. А затем закрылся и сам завод.

Это, будем говорить так, «профсоюзы от бедности». Их существование и особенно активность пока впрямую зависели от двух факторов. Первый – дошла ли «гиря до полу» у наемных работников этого предприятия. И второй – есть ли у него шансы для существования вообще.

Вторая ветвь этого движения начнется в тех структурах, где о бедности знают только понаслышке

К примеру, такая ячейка создана на заводе «Балтика». Казалось бы – о чем могут мечтать рабочие, если их доход превышает зарплаты некоторых директоров предприятий, находящихся неподалеку? Наверное, о самом главном – как эту работу не потерять. Пока в первичной ячейке Объединенного профсоюза работников торговли и услуг народу не так уж много, да и достижения не самые значительные. Но руководитель профсоюза Игорь Демин показывает, что идеальное знание законов вкупе с умением выстроить жесткий, но корректный диалог с работодателем могут сделать независимый профсоюз реальной силой даже в противостоянии с транснациональной корпорацией. По крайней мере до сих пор в Ярославле крайне редко поднимались вопросы о незаконном депремировании рабочих по формальным поводам, неполной оплате работы в выходные дни, несвоевременному начислению отпускных, отсутствию прибавок к зарплате при всевозрастающем объеме производства и увеличении нагрузок на сотрудников.

В России вряд ли возможна «Солидарность», которая может развернуть всю страну на другой путь. Просто потому, что этот путь необходимо еще отыскать. Но воспитать народ, который готов искать сложные пути выхода, а не скатываться постоянно к шариковскому «все поделить» или крепостническому «ты наш отец, а мы – твои дети», свободные профсоюзы способны. Ростки такого движения появляются уже сегодня.