Исторический очерк «Мандат особого значения на три дня, которые потрясли мир»

Волею судьбы непосредственный участник событий по пресечению подготовки населения Таежного Поволжья к участию в гос. перевороте, подстрекательства к экстремизму, смене строя (считай теракту) в ходе военного путча ГКЧП ровно 30 лет назад.

Счастлив, что посильно помог Родине, возглавить Госкомиссию ВС РМЭ. Своим ДЕПУТАТСКИМ РАССЛЕДОВАНИЕМ сорвали попытку заговорщиков убрать Президента СССР, сменить конституционный строй в стране, предотвратить кровопролитие в обществе молодой демократии в Марий Эл 19–21 августа 1991 г.

Смешно представить, даже награжден Почетной грамотой Марийского Парламента (по статусу, запись о ней вносится в Трудовую книжку, с выдачей премиальных).

Ничто вокруг не напоминало о начале госпереворота

Август 1991 года. Летняя жара. Москва, утром, через 6 часов лёта в одном из аэропортов приземляется переполненный пассажирский лайнер, Владивосток — Москва. Никто из пассажиров и ничто вокруг не напоминало о начале (очередного за век) госпереворота в крупнейшей на планете стране СССР. Странная заставка по ТВ с «Лебединым озером» с утра. Предвестия надвигающейся на страну грозы пока не ощущалось.

Духоподъемное настроение в обществе, проснувшегося от векового сна (тогда тревожность за будущую судьбу Родины ежедневно висела в воздухе), воодушевляло всех, особо принятые сердцем проект “Перестройка”. Я 2-й год после народного избрания, являлся членом Верховного Совета Марий Эл. Гордился ключевыми изменениями в названии региона, суверенной Конституции, Герба, Гимна, Флага, особо основанием, по моему предложению, 1-го в крае Юрфака при МарГУ (с 1994 г. он принял первых студентов), что ко многому обязывало.

19 августа мы с 10-летним сыном, досрочно, доплатив своими наличными к служебному ж/д «Требованию», прилетели из очень дальнего путешествия. Невмоготу стал «отдых» в одном из престижных Бериевской поры помпезных санаториев системы НКВД на берегах океана, омывающего столицу Дальнего Востока. Стало «Не до жиру, пора созидать», не привыкли бездельничать.

Страха и др. символов ЧС на вокзалах столицы не заметил. А вот по прибытию домой… Площадь Правительственная, у трибуны в Йошкар-Оле «кипела». Большая группа активных граждан, журналистов, как ранее на фронт, куда-то записывалась, белый лист бумаги гулял в группе лидеров Демократической России, олицетворяя сплочённое единство и солидарность.

Среди них, помню, были Лёня Ивенский, Сергей Горбань (Нар.депутат ВС России), Николай Игошин, Ксенафонт Сануков, Владимир Янтемир, Мальвина Ходоровская из Мемориала(*), студенты, сотрудники, преподаватели «Политеха» и множество др. неравнодушных горожан.

По радио и ТВ тревожили регулярные сводки от ГКЧП «Совинформбюро» и загадочное молчание пресс-службы, тайная изоляция Президента СССР Михаила Горбачёва. Это сильно диссонировало и не на шутку встревожило народ и Парламент РМЭ. Странно, нет комментариев от фактического Главы РМЭ - Григория Андреевича Посибеева, занимавшего роскошный кабинет на 5 этаже Серого Дома и одновременно пост 1-го секретаря Марийского обкома КПСС. Это и вызвало подозрения горожан...

Активные нардепы настояли на срочном созыве внеочередной сессии ВС. Руководство Радио и ТВ комитета с госжурналистами отмалчивались. Страшная неопределённость в связи с введением Чрезвычайных мер, да без внятных комментариев, сеяли панику, среди населения поползли неприятные слухи о заговоре, перевороте, даже смерти “предателя” Президента великой державы, возможно это революция и т. п.

Только на второй или третий день, по-моему, удалось собраться всем органам Власти региона вместе. Затягивание было на руку заговорщикам, по телефонограмме быстро собирались раньше. Искусственная блокада мешала выработке консолидированного решения органов управления. Мы насторожились вдвойне. Повсюду уже шли протесты, провокации с регионов и Москвы, разная интерпретация чрезвычайки.

Неуважение к избранникам народа на местах (почти 3 суток) выразилось и в непоследовательности действий Советского Правительства. Не было чётких объяснений ситуации вокруг лица с ядерным чемоданчиком и алгоритмов действий широких масс. Беспокойство избирателей, через обращения в ТВ, радио, телефон и на встречах, нарастало как снежный ком. Как могли мы успокаивали всех.

Внеочередная сессия Верховного органа Власти (по новой Конституции Марий Эл была парламентской республикой). Все значимые вопросы строго согласовывались с народными избранниками. Они же открытым большинством, постоянно вникая, расследуя, голосуя, утверждая любые кандидатуры судей, прокуроров, министров, и ставили точку в спорных ситуациях. Истинная демократия, как чирий, явно мешала привилегированной номенклатуре, которая повсеместно “бесилась”!

Высшая форма демократии в РМЭ, России и СССР продержалась лишь 4 года. Вскоре неприкрытая, наглая узурпация одной лишь ветвью Исполнительной Власти, над Судебной и Законодательной, успешно похоронила надежды и чаяния миллионов Россиян на какую-то справедливость. Перекос этот явный, баланса не стало, и длится поныне.

Как проходило расследование

Особым Постановлением (большинством голосов, из 150 депутатов того времени. Были ярые в зале противники идеи) Верховного Совета РМЭ, в условиях полной неразберихи, не зная кому подчиняться в верхах, во избежание хаоса, была создана специальная Депутатская группа, названная Гос. Комиссией из компетентных лиц, с особыми полномочиями. Председателем которой доверили быть мне. Почетно? Да, но ответственность гигантская, беспрецедентная. Сознавал, трезво сполна, помня принятую 16 лет назад Воинскую Присягу.

Отключив все проводные телефоны, во избежание "прослушки", мы собрались на 1-ое заседание, составили План действий. Огромный круг наших особых полномочий был закреплён в Государственном Мандате Верховного Совета, заверен гербовой печатью Высшего органа Власти региона.

Особые полномочия тут же освобождённых от повседневной работы членов Гос.Комиссии и мои как Председателя лично были выше статуса Министра, как и зарплата (десятки расследований мы провели по злоупотреблениям высших чинов Правительства, МВД, Минюста, Верх Судьи, Прокурора, отменив незаслуженные номенклатуре привилегии: все спец пропуска ГАИ, “мигалки”, передав б/о на оз. “Карась” народу, б/о “Царская Охота” в Старожильске обществу охотников и рыбаков, Спецбольницу ОК КПСС ветеранам войн РМЭ и др.), что позволяло нам уверенно, оперативно и беспрепятственно решать важные гос.задачи.

В «Штабе» (2-й этаж «Серого дома») ноги тряслись, лбы потели у любого чиновника, мы их звали “Слуга народа”, не успели “прикипеть”, как и депутатские расследования, жаль. Отменила их исполнительная власть. Коррупция вздохнула. Вернули все привилегии сейчас, их стало намного больше как и махрового равнодушия с произволом.

Там, в углу здания, для доп. безопасности, был выделен особый депутатский кабинет, с правом на вызов любого вида транспорта с автобазы Правительства, вплоть до вертолёта нефтяников или военных, разумеется, с последующей оплатой. Беседы о лояльности и поддержке теракта мы вели с должностными лицами РМЭ, от местных: Прокуроров, глав КГБ, МВД, Минюста, начальника военного Гарнизона, до лидеров партий и Главы Верх.Суда, Правительства, нашего Главы ВС РМЭ.

Не спали порой, запрашивая, проверяли, изучали, копировали документы любой секретности. Что-то экстренно опечатывали, без ограничений (любой транспорт, объект недвижимости), привлекались следователи, криминалисты, эксперты, юристы для срочных консультаций по выявленным признакам попытки Госпереворота и сотрудничества с ГКЧП.

Для страховки, объективности и расширения процессуальных полномочий, мы ввели к себе следователя МВД. Он с понятыми фиксировал всё, что мы обнаруживали. Искала и заседала Комиссия более месяца по мере сбора доказательств анализа и отчета перед Москвой.

Во все районы РМЭ прокурорам были разосланы запросы о полученных указаниях, директивах, инструкциях, приказах от заговорщиков из Москвы, о поведении военных командиров, высших должностных лиц на местах, предпринимаемых мерах РК КПСС, РИКами. Военным прокурором в дивизии, Прокурорами, руководством МВД, КГБ и даже командованием “Нольки”, спецхрана ЦК КПСС.

Верховный Совет РСФСР, его Председатель, требовали от нас - региональных парламентариев, строго соблюдать Конституцию, не вмешиваться в установки ГКЧПистов. Решительно пресекать, либо докладывать спецсвязью, все попытки смены Власти и введения ЧС в областях и населенных пунктах.

Поначалу было много суеты и нерешительности. Все замерли в ожидании. По углам фракций шушукались, кого поддержать? Но Российская Власть была решительней за эти три «черных» дня. Нам было легче, чем ветеранам, особо вальяжной номенклатуре и коммунистам.

Сложнее вели себя «люди в погонах», давшие Присягу, прокуроры, командование Гарнизона, МВД, КГБ, фельдегерская связь, УФСИН и т. п. Разъясняли в СМИ, на встречах как сохранить ЧЕСТЬ? Для них выпало серьёзное испытание, возможно первое в жизни! Знаю из СМИ, что п/полковник КГБ Путин, зам Собчака в Питере, в знак протеста против ГКЧП демонстративно уволился из спецслужб. Сильный ход старшего офицера.

Комиссия наша (состав был разнороден, надёжным был только “костяк”, из самых ярких депутатов — законников, военных, офицеров — афганец Валерий Камаев, Леонид Верещагин, Алексей Танеров и др.) как и Российского Парламента. Приняв чёткий план действий: усилили охрану всех ключевых органов (по классике)— СМИ, почта, вокзалы, банки, изоляторы, тюрьма, колонии, РОВД с оружием, РИКи, военные склады и многое др., вплоть до борьбы с подстрекателями и провокаторами.

Помню собеседование с командиром дивизии РВСН, генералом Цечоева, директорами гигантов ММЗ, ЗПП, больше с активом функционерами. Учитывали их мнение, анализировали с учёными и правоведами.

Запросы, циркуляры Комиссия строчила каждый день. Особое внимание, конечно, мы уделили «осиному гнезду» — Партийной «цитадели» Мар. ОК КПСС и райкомам, фактически сразу начавших пропаганду усилий ГКЧП с населением, по сути “двойную игру”, открыто поддержавших Госпереворот по смене власти, Конституционного строя в Союзе.

Доносились порой, с экранов ТВ, предложения взяться даже за оружие. Вывели бронетехнику где-то. Ныне это уголовка и квалифицируется четко как теракт. Понимали, надо и нам спешить. Призывы призывами, но нам нужны были улики, документы, свидетельства очевидцев, а не анонимные листовки, расклеенные по углам дворов.

Население, судя по сводкам «с полей» избирательных и СМИ, неоднозначно воспринимало отставку Президента СССР, жили в вакууме информголода, но в основном поддерживало справедливое расследование и не велось на провокации самозванцев. Ждали выступлений Героя Руцкова, Ельцина, Хасбулатова и Горбачёва.

Москва дала добро действовать решительней с «повстанцами» на местах. По нашему предложению, вскоре были блокированы все здания Райкомов партии с документами, мебелью, оргтехникой, транспортом и т. п.

Первым, мне лично, пришлось показывать пример, идти опечатывать главный штаб заговорщиков — неприкасаемый с времен Революции, где десятилетиями вершилась вся властная политика региона — сокральный Марийский Обком компартии. Страшно? Да. Но доверие и возложенная Высшей властью народа ответственность за мир, согласие в обществе и судьбу народа с лихвой перевешивала.

Возник сразу вопрос, чем и как понадежнее? Пригодился служебный опыт при действиях на месте происшествия. Теплый пластилин и своя металлическая печать. Тщательно собрав с вахты Серого дома (через перепуганного кем-то, завхоза), все ключи в короб, мы с понятыми канцелярией, следователем МВД начали вместе осматривать один за др., визуально, все кабинеты 3-х этажей, тех помещения, вплоть до чердака. С тревогой искали, нет ли там посторонних лиц, сотрудников, документов, фотолистовок, оружия, приборов и прочих странностей.

На найденные при осмотре с поверхностей мебели, непонятных предметов, личные тетради с сомнительным текстом, блокноты функционеров и руководителей отделов составляли письменный акт, подписывались и изымали для исследований. Оружия, множительной техники не обнаружили. Курьёзно, но нашли даже песенник пошлых произведений классиков блатного жанра.

Работали до полуночи, некоторые двери опечатывали в двух местах, для верности. Особыми были 2 кабинета — 1 секретаря Посибеева Г.А. (он СТРАННО, только в те особые дни, ходил не в духе, не скрывая особого волнения, которое было очевидным и выдавало его, с начала ГКЧП), и второй был без вывески, с железной обшивкой. Оказалась «секретная» 2-го отдела КГБ МАССР для шифровки документов в Центр (Москва, Кремль, ЦК КПСС).

В просторном кабинете Главы областной партноменклатуры было уютно, солидная мебель, что-то из кожи. В шкафах книги, журналы, справочники, плакаты. Портрет «идейного кормчего» на стене. Ручки, блокноты лежат хаотично, будто их хозяин только что вышел. Подозрение вызвало то, что ничего лишнего нет, заранее прибрано кем-то, что не могли в кромешной суете предусмотреть «повстанцы». Будто ждали нашей внезапной проверки.

Мы разочаровались и приуныли, не зная «дворцовых» схем и тайн властителей мира. Правда, наш коллега депутат — парт.деятель Минин, из Управделами, наверняка всё знал, но не предупредил Комиссию об ожидаемых нас тупиках и курьезах. Расчёт их был верным. В будущем, после разбора, партийные же его соратники нам «слили» великую тайную шахту, по которой на лифте «Хозяин» мог круглосуточно беспрепятственно проникать в опечатанный нами кабинет для зачистки документальных следов. Двери тайного “коридора” прикрывал, как и положено, в древних замках, книжный шкаф. “Чего скрывать то, от любящего Вас народа”, возник закономерно мой вопрос. Мы, молодое поколение, многого не знали, а кто знал тряслись в страхе сообщить. “От кого окапывались “СЛУГИ” за недоступными заборами “КРАСНЫХ” Спецраспределителей привелегий? Оказывается от нас, от народа!"

Дольше всего занял наше время осмотр «секретной» комнаты. Жуткая казённая тьма, без окон и вентиляции, с телетайпными станками. Первое, что бросилось в глаза - с верхом, переполненная, наспех эл.урна — «станок» по измельчению документов, черновиков на письменной бумаге А4. Непорядок для такого спец ведомства, исключение. Кто, что и когда успел что-то в спешке уничтожить, остаётся загадкой. Восстановить быстро написанный или печатный текст из урны тогда нам было невозможно.

А нас ежедневно торопили руководители Комитетов, возможно сознательно, мол — «не чего искать „иголку в стоге сена“, зачем тратить время. Подводите итоги и закрывайте расследование». Процессуальный кодекс только тянул время на экспертизах. Благо, вдруг нам подвернулась удача!

Первый секретарь Обкома Посибеев поддержал переворот ГКЧП

Время расследования с того момента начало обратный отсчет. Страх заговорщиков, несогласованность деталей, ответная наша проверка сделали свое дело. Они потеряли уверенность замысла и стали ошибаться. Напрочь отсутствовали логистика, динамика действий и отвага зачинщиков. Они отучились вести массы, распределяя по усмотрению ежедневно себе привилегии, а не блага народу.

Из новостей Москвы просочилась устная информация, что якобы Глава ВС РМЭ, 1 секретарь Обкома Посибеев всё же поддержал переворот ГКЧП. Но документально новость не подтверждалась никем. Нужны улики...

Вдруг мы не обнаружили целым журнала секретной переписки. Все, кроме корок, вырвано и измельчено в корзину. Преступная вольность при документообороте на Высшем уровне не допустима! Зародилось твердое подозрение в умысле. Тут же я запросил, зная Правила режима, немедленно доставить нам в Комиссию «Дубликат» (журнал № 2), который БДИТЕЛЬНО отслеживается и ведется штатным сотрудником КГБ.

Они в спецслужбе не дураки, отвечать за чужие глупости не стали и принесли мне Дубликат, где также была очевидной попытка сокрытия важной информации тайного отправления. Последняя запись и текст отосланной из Марий Эл 19 августа 1991 г. шифротелеграммы в Москву Янаеву был четко записан, но впоследствии кем-то тщательно, синей авторучкой, нервозно, плотно заритуширован и для простого взгляда не доступен. Недоумению и радости моей не было предела. Наконец-то, мы у цели! Напомню, такие “школьные тайны” из дневников беспризорной шпаны и из торговооборотных накладных аферистов, грабящих народ, отпечатки более века назад научились читать еще первые сыщики-криминалисты царской России.

На месте даже по обрывкам выдавленных ручкой на мягкой бумаге фраз я догадался о сути тайнописи в тексте, развязка рядом, однако до подтверждения «спецами» не спешил обнародовать его членам Комиссии. Журнал по акту изъяли и отправили на срочную предварительную экспертизу (исследование) в ЭКО МВД РМЭ, лучшим экспертам для расшифровки полного первоначального текста. Ответ был получен уже к концу рабочего дня.

«Совершенно секретно. Москва, Кремль. Янаеву. Марийские коммунисты как и весь наш народ, целиком и полностью поддерживают усилия ГКЧП по наведению Конституционного порядка в стране. Мы полны решимости… Марийский Обком КПСС, Посибеев», кратко цитирую содержание сов.секретной шифровки, по памяти 30-летней давности. Это был приговор.

Стало жутко от прочитанного, холодок с испариной прошли по спине, легко представился вариант возможного хаоса, новых потрясений, свойственных Революциям, известных по архивным кино/фото документам времён «Перестройки», из журнала «Огонек» — мятежи Праги, Венгрии, Польши. Немедленно собралась Комиссия для первичных выводов к докладу на Верховном Совете и Российском Парламенте.

Окончательный политический финиш сорвавшегося на взлете Госпереворота случится не скоро. Его сотрясет череда самоубийств, как в Кремле, части заговорщиков. Нам же удалось избежать расправы. Мы не стали раздувать драму и настаивать на уголовном преследовании коммунистов-функционеров.

Предложили Посибееву признать свое соучастие с ГКЧП, публично раскаяться и подать в отставку со всех постов. Холодным умом, думая о будущем, без истерики, он мужественно признал свои «ошибки», подтвердил полностью текст шифровки, свое личное причастие к его составлению и попытке, по-детски, «уничтожить» улики в черновиках, журналах, протоколах с мест, взяв всю ответственность на себя. Призвал сторонников «сложить амбиции» нагнетания в партийной сети накала страстей (грозное оружие пропаганды) и прямо на сессии ушел в отставку по личному заявлению, спасая своих единомышленников, однопартийцев от карьерного краха.

После чего, к удивлению нашему, вскоре у него «случайно» от неосторожного огня своей шашлычной сгорает шикарная (прямо на живописном берегу реки, недавно построенная личная дача, с явными признаками нарушения ФЗ “Об экологии), белобревенчатая, с резными узорами в л/у Устье Кундыш. Молва народная считает, что сжег сам «ни вашим, ни нашим не достанется». Боялся, возможно, что отберут. Продает наш “скромный вожак-Ленинец”, вскоре, наспех приватизированную в «царских палатах» (спецдом номенклатуры у Мэрии) ВИП-квартиру и навсегда покидает РМЭ, подымать забитый колхоз в Ленинградской обл., старой партийной вотчине.

Сказалась вскоре былая «контузия», через короткое время его не стало. По-человечески жаль мужика… но его птенцы и соратники, их внуки где? По прежнему «строят нам светлое будущее Коммунизма», комфортно приспособились, переобувшись в воздухе, под «новых либералов» Они ловко управляли своими кадровыми активами на руководящих постах “олигархического Капитализма, наживая сейчас, не чета нам, жирок из гос. кормушки”. Им обеспечен полный пансион на веки, спокойная старость, пенсия с «золотыми парашютами». Чего стоит только пример одной кадровой службы МВД, в которую проникли и возглавили на три десятилетия “не случайные” ассистенты кафедры Марксизма-Ленинизма, один из них сынок номенклатурной знати, функционера-пропагандиста, подчиненного Посибеева. Но это др. история, о ней позже!

Послесловие

Пришло время Мемуаров о политическом закулисье. “Как это было”. Закончен мой первый эксклюзивный (по памяти пока) труд ярких воспоминаний о сорванном депутатами марийского парламента попытки и 3-х дневном соучастии в Государственном перевороте, с целью смены Конституционного строя в стране. Документы подлинные пока засекречены, но сохранились аудиозаписи, статьи, хроники, черновики фотоэкспертиз и прочие предметы эпохи. Набирая, буду публиковать.

В итоге, УРОКИ истории, для большинства неблагодарных и по сей день, “политзатворников” - неудачных бунтарей, не пошли впрок. Они “пальцуют” в Москве и Йошкар-Оле, после такой тяжкой статьи, знайте, это счастливый конец. Как мы знаем из истории, Кремлевские «МАРШАЛЫ» и грозный ЦК банкроты воплощения идей, “днище” дырявое от череды самоубийств. Загубили сами свой 70-летний проект «СССР», салютуя законными арестами узников темниц «Лефортово». Помилование путчистов - акт высшего гуманизма, зенит сердечной милости. Только после письменного раскаяния всех горе-заговорщиков амнистировали. У нас в Марий Эл отпустили с Богом и миром. Помните это, злопыхатели, “осиное гнездо” не состоит из одной особи.

Теперь эта, далеко не полная версия (возможно, кого-то забыл без умысла, что-то мелкое стерлось из памяти) важных и неприятных для региона событий конца ХХ века, пережитых лично, с моей «колокольни» — руководителя Государственной комиссии. Многих участников и очевидцев уже нет в живых. Мы не молоды. Но есть архивы, фото «исторических событий, разборов полёта», хроники новостей всех подшивок марийских газет «Республика», «Мар.правда», «Мол.курьер», в Нац. библиотеке и у Ивана Речкина, Валерия Кузьминых и др. отважных, молодых фотокоров того времени. Ищите, “наматывая на ус”, истину. Быть Добру!

Фотографии из фонда Мемориального дома-музея ГУЛАГа Йошкар-Олы