Примирение - это вещь сложная, это шаг с обеих сторон: и со стороны жертвы, и со стороны насильника.
Жертва должна простить и признать насильника человеком во всей его слабости и бессилии перед силой зла, которая ломает и соблазняет любого человека, не важно, какого социального признания он достиг за всю свою жизнь.
Насильник должен признать не только собственную слабость, но и признать собственную ответственность за свою слабость, насильник должен отказаться от оправдания собственного поступка, т. е. отказаться от правоты своего поступка, насильник перед лицом соблазна греха, перед лицом зла и насилия, должен признать собственную ответственность за все то будущее, которое он будет нести до конца своей жизни перед человеком, над которым он совершил насилие.
А теперь подумайте об акте примирения между жертвами и палачами в годы репрессий, в годы войны или в годы тех или иных геноцидов.
Примирение возможно, когда жертва увидит в палаче просто человека, а не исчадие ада. Примирение возможно, когда палач перестанет оправдывать себя и делать все, лишь бы сохранить эту правоту. Примирение возможно, когда потомки жертв тоже увидят в палаче и его потомках просто людей, а не исчадия ада. Примирение возможно, когда потомки палачей перестанут оправдывать своих предков и примут их ответственность перед жертвой в том числе и на себя.
Нам для создания культуры примирения надо совершить лишь два простых шага:
- В каждом человеке, независимо от времени, увидеть просто человека, а не цепляться за социальные маркеры.
- Быть честным хотя бы перед собой и отказаться от оправдания собственных поступков и поступков своих предков и принять ответственность за собственные ошибки до конца жизни, а также за ошибки своих предков.
Но это очень сложно...
Потому что без социального маркирования и оправдания мы перестаем себя чувствовать защищенными перед вызовами мира. Но без примирения жертвы и палача мы не выйдем из гражданской войны по-настоящему и можем потерять все.