Те люди, которые сегодня в предвыборной гонке делают пиар на теме законопроекта о детях войны в Карелии, теперь не вспоминают, каким моральным издевательствам подвергались бывшие малолетние узники в начале 2000-х. Среди тех, кто упорно не хотел признавать их законное право на статус, был чиновник Николай Черненко, ныне ратующий за "копеечный" законопроект...
27 апреля 1942 года в бою на Онежском озере в окрестностях Большого Клименецкого острова погибла моя бабушка
27 апреля 1942 года в бою на Онежском озере в окрестностях Большого Клименецкого острова погибла моя бабушка Евдокия Крохина (Терентьева) — сандружинница первой партизанской бригады, предположительно осуществлявшей разведку в тылу у финнов. Она была очень молода — 1918 года рождения. До войны работала в редакции "Заонежской правды", успела дважды выйти замуж, так как первый муж, мой родной дед Дмитрий, погиб при странных обстоятельствах на Кероцком озере недалеко от своей родной заонежской деревни Крохино.
Моему папе к началу оккупации было всего пять лет, он остался со своей бабушкой Парасковьей Падариной, которая была из паданских карел, и, как рассказывал папа, плохо знала русский. Моя бабушка Евдокия (странно так называть ее, тогда — 24-летнюю девушку) незадолго до своего последнего боя тайком приходила к сыну и матери, даже — редкое удовольствие для партизан — помылась в бане (почему-то мне всегда она представлялась румяной после парной, с веселыми лучистыми глазами и заботливо тискающей сына). Наверно, мой папа был хорошим рассказчиком, это с его слов мне стало известно о последней их встрече, и так ярко — словно сама находилась рядом — отложилось в памяти...
Я много лет пыталась узнать, где погибла бабушка, и найти место ее упокоения, но, как теперь выясняется, сведения о партизанских потерях скрывались, а порой их и учесть было сложно: вражеский тыл, неразбериха первых месяцев войны, много погибших… Только в конце прошлого года известный в Карелии исследователь партизанского движения из Суккозера Серей Симонян надоумил меня написать запрос в Национальный архив Финляндии. Дескать, у них все сведения открыты, даже могли сохраниться фотографии (финны скрупулезно фиксировали события, происходившее на занятой территории) итогов боя… Ответ пришел спустя несколько месяцев: «Национальный архив Финляндии сожалеет о задержке с нашим ответом и любезно сообщает следующее: мы проверили военные дневники Янисена Ранниккоприкаати, и в дневнике войны упоминается, что 27.4.1942 около 40-50 советских солдат атаковали Лимосаари, который это остров Климецкий. Позже в тот же день написано, что 30 советских солдат были найдены мертвыми, среди солдат было четыре женщины». К электронному письму прилагались две ксерокопии дневниковых страниц мелким почерком заполненных. При переводе, который из-за почерка давался знатокам финского языка с трудом, удалось установить примерные координаты боя… И с большой степенью вероятности можно предположить, что тела погибших партизан ушли под лед…
После войны папа остался круглым сиротой и хлебнул лиха
Детдом в Сенной Губе, затем — "хабзайка" в Жигулевске, где он освоил уникальную для сегодняшнего времени профессию столяра-краснодеревщика. Три года службы на урановых разработках в Карл-Маркс-Штадте (ГДР) — в 90-е проезжала мимо этого городка и своими глазами видела высокие конические отвалы вскрышной породы... Отец неслучайно попал в такое страшное место — парней из Заонежья призывали на службу на территории связанных с повышенной радиацией объектов, так как на их родине отмечался повышенный природный фон от залежей уран-ванадия (деревня Крохино находилась практически на месторождении), и это, как считали командиры, делало солдат устойчивыми к облучению. "Урановые мальчики" — так называли их за глаза.
Перед пенсией отец работал в столярном цехе совхоза «Шуньгский». Грустно шутил, что в последнее время ему все больше приходилось колотить гробы. Троих детей поднимал, конечно, денег не хватало. Тогда как раз появился указ президента Ельцина о признании бывшими малолетними узниками фашизма людей, находившихся в детском возрасте в годы войны на приравненной к условиям концлагеря оккупированной территории. У отца было полное право на такой статус, но добиться его так и не удалось… Республику сотрясали скандалы: власть даже на документальном основании (не все претенденты на статус сумели получить подтверждение из архивов, поэтому в ход шли свидетельские показания в судах) отказывала в присвоении статуса, а те, кто успел его получить, с подачи министерства социальной защиты Карелии и регионального пенсионного фонда – его лишались.
Власть всеми силами открещивалась от детей войны
Тогда среди обиженных государством граждан (хотя само государство людям не отказывало – это была инициатива местных власть имущих) нарицательными стали фамилии Вартановой (председателя Пенсионного фонда Карелии) и Черненко (министра соцзащиты РК). Многие карельские СМИ вступились в ту пору за детей войны. И я тоже опубликовала в «Северном курьере» и «Наблюдателе» не одну статью на эту тему.
Однажды мне – журналисту, позвонил лично министр социальной защиты Черненко и стал кричать в трубку, как я посмела утверждать, что жившие на оккупированной территории имеют право на статус БМУ? Дескать, у него на столе лежит пачка писем от партизан, которые утверждают, что эти дети (так выходило из речи чиновника)… копали окопы для финнов! Не знаю, реальные бывшие партизаны вдруг решили выступить на стороне чиновников или это были, как мы теперь говорим, фейки? Но тут уже не стала молчать я.
— Моя бабушка была заонежской партизанкой, а ее сын, мой папа пяти лет, чудом выжил в оккупации, – кричала я в ответ. – Не могу себе представить, если бы бабушка не погибла, чтобы она написала такой пасквиль на своего ребенка. Вы вообще можете себе представить пятилетнего мальца с лопатой за рытьем окопов?
Если поднять архивы карельских СМИ, можно найти немало подтверждений тому, как власть всеми силами открещивалась от детей войны, а сколько не получивших законный статус БМУ стариков уши на тот свет обиженными на родину?
В 2006 году «Столица на Онего» рассказывала, как бывшие малолетние узники пикетировали правительство
В карельских СМИ сохранилось немало подтверждений борьбы общественности за права бывших узников фашизма. Огромную работу по восстановлению справедливости провела известный в Карелии юрист Ольга Рыбалова вместе с КРОО защиты прав граждан «Согласие». В сентябре 2006 года «Столица на Онего» рассказывала, как бывшие малолетние узники сначала пикетировали правительство, а потом прорвались в пенсионный фонд.
«Сегодня в 8:45 у здания карельского правительства состоялся пикет, организованный общественной организацией „Земля Заонежская“, которая борется за права бывших малолетних узников, живших в годы Великой Отечественной войны на оккупированных территориях Заонежья (сейчас многие заонежские узники лишены своих званий, а следовательно, и льгот), – сообщало издание. – Мероприятие было приурочено ко Дню пожилого человека, который отмечается в нашей стране 1 октября. Известно, пикет был санкционирован администрацией Петрозаводска.
С самого начала ничто не предвещало скандальных событий. Пикетчики – около 50 человек – мирно простояли под окнами правительства положенное время с лозунгами „За смерть стариков – к ответу!“ и „Глава РК – защити малолетних узников от произвола чиновников!“. К ним вышел замначальника губернаторской администрации Николай Черненко (к тому времени сменивший место работы), который попытался ответить на вопросы пенсионеров, однако его особенно никто не слушал. Под конец разговора в толпе раздались слова о том, что в бедах стариков виновно не правительство Карелии, а местное отделение пенсионного фонда и лично его управляющий Наталья Вартанова. Тут же было решено идти в пенсионный фонд. Пикетчики прошли по проспекту Ленина к зданию пенсионного фонда и всей толпой попытались прорваться внутрь, чтобы встретиться с Вартановой. На пути у них встали милиционеры, которые охраняли общественный порядок еще у здания правительства (всего их было около 10). Охранники пенсионного фонда объяснили, что у Вартановой серьезное совещание, и она принять стариков не может. Однако пенсионеры на это уже не реагировали, они кричали: „Позор Вартановой!“ — и требовали, чтобы управляющая встретилась хотя бы с представителем пикетчиков». Да, было и такое… остался ли кто-то из пикетчиков на сегодня в живых…
...27 апреля для нашей семьи памятная трагическая дата – очередная, 79-я годовщина гибели в бою Евдокии Григорьевны Терентьевой (Крохиной) – бабушки, прабабушки… Светлая ей память. И светлая память ее сыну, который не видел счастливого детства и прожил свою жизнь, готовый уйти в партизаны. За справедливостью.
Ну а у нас очередная политическая борьба с использованием в ней наивных и доверчивых представителей старшего поколения, «детей войны»
В Карелии претендентов на статус около 33 тыс. человек, в год в соответствии с проектом закона «О детях войны» республика намерена выделять 12 млн руб. – по 30 руб. с небольшим на человека (к слову, в Москве и Питере детям войны в месяц дополнительно платят 1,5 тыс. руб.). Напомним, что правительство Карелии недавно объявило закупку иномарки-минивэна повышенной комфортности за 6 млн руб. Это к вопросу об уважении к детям войны и подлинных приоритетах…
На мой взгляд, лицемерие просто зашкаливает, когда звучат призывы направить в Госдуму спикера карельского парламента Шандаловича, который якобы будет там в качестве депутата от Карелии продвигать закон «О детях войны», а выдвигает его председатель совета ветеранов РК Черненко.
История преподает нам новые уроки. Усвоим или нет? Поймем в сентябре…
Фото из семейного архива