За ближайшие пять лет Ярославская область должна получить 5 миллиардов рублей для реформирования отрасли здравоохранения. Еще 600 миллионов на эти же цели выделит региональный бюджет.

Это большая победа: не успели в правительстве высохнуть чернила под документами, подписанным премьер-министром, как ярославские чиновники поспешили уведомить аудиторию своих социальных сетей о том, что именно их усилиями этот «золотой дождь» пролился на наш регион. «Нашу программу минздрав рекомендовал другим регионам брать за образец». Сложно сказать, что именно в Правительстве России решили взять за образец, но выступление Михаила Мишустина, в котором он сообщил, что на модернизацию всего российского здравоохранения выделяется 500 миллиардов, прозвучало несколько раньше.

Откуда можно сделать вывод, что Ярославская область – вовсе не лидер в этом вопросе, потому что 5 миллиардов – всего лишь сотая часть упомянутого бюджета, а регионов в России – 85. Скорее мы, как и в остальных вопросах, находимся в рядах «середнячков».

Возможно, на уровне федерального центра это решение принято в силу продолжающейся пандемии коронавируса, которая по истечении года не только не угасла, а набирает силу. Про пандемию ярославские чиновники тоже вполне показательно проговорились: «скоро пациенты смогут сами оценить позитивные изменения в этой сфере, особенно необходимые в условиях пандемии». Эти слова весьма точно раскрывают отношение к проблеме. Во-первых, они  убеждены, что, когда обещанные времена придут, пандемия еще будет бушевать на просторах нашей страны. Во-вторых, слово «скоро» здесь звучит, как в анекдоте про коммунизм. Когда тот наступил, народ, как известно, увидел над дверями продовольственных магазинов объявление: «Сегодня потребности в масле и мясе – нет».

Исходя из размещенной информации, каждый год в течение пяти лет на нужды ярославского здравоохранения будет выделяться миллиард рублей. Сумма немаленькая, так ведь и срок – большой. В наше время, когда финансовые шторма бушуют не слабее пандемических, сложно даже предположить возможности покупательной способности рубля даже через месяц. А что там будет года через три и что можно будет приобрести на миллиард – вопрос весьма открытый. Теперь учтем, что практически вся «высокотехнологичная медицина» производится в зарубежных странах, которые продают свои изделия только за валюту, а технологии стараются сейчас не продавать вообще. 

Конечно, часть суммы не подразумевает конвертацию рубля. К примеру, 64 новых модульных здания можно построить и за национальную валюту. Капитальные ремонты 282 строений, уже отведенных под оказание медицинской помощи, тоже можно произвести за рубли, а не за доллары и евро. 175 единиц транспортной техники, на которых медиков будут возить к пациентам, проживающим в отдаленных населенных пунктах, как и 14 новых автомобилей скорой помощи – к гадалке не ходи – будут базироваться на шасси родного автопрома. Вот только имеется нюанс: на всем этом изобилии кто-то должен работать. Замечу, что в официальных сообщениях есть фраза о том, что «…программа модернизации первичного звена здравоохранения, предусматривает… решение кадрового вопроса». В них же есть и такие слова: «все объекты (имеются в виду, очевидно, объекты, включенные в программу) будут обеспечены квалифицированными кадрами с высшим и средним медицинским образованием».

Тут-то, похоже, и есть слабое звено всей программы. Можно накупить техники хоть на десять миллиардов, построить ФАПы во всех еще живых деревнях региона, но прежде нужно ответить на вопрос: как предполагается обеспечить все это теми самыми «кадрами с высшим и средним медицинским образованием?». Пока, к сожалению, тенденция обратная: именно лучшие доктора и медсестры уходят из профессии. О причинах я писал уже не раз – и в их ряду не только низкая зарплата медперсонала. Тут и полная незащищенность медиков перед очень вольными критериями определения качества и количества их работы руководителями больниц и поликлиник; и огромная загруженность их заполнением бесконечного количества справок и формуляров, из-за которых на собственно лечение времени почти не остается; и пандемические риски, уже не компенсируемые никакими дополнительными выплатами… Выплаты медикам, работающим с больными коронавирусной инфекцией, – вообще отдельная история. Эти деньги то есть, то их нет, то вот-вот будут, то уже закончились, то еще не начинались…

О дефиците именно квалифицированных медицинских кадров – при достаточном оснащении отрасли всевозможной медицинской техникой – поведала история, которая произошла с одной из жительниц Ярославля в относительно далеком уже 2017-ом году, когда слово «коронавирус» знали только специалисты. У нее довольно замысловато воспалилось колено: оно больше всего беспокоило в положении лежа, причем по ночам доходило до весьма серьезных отеков и сильных болей. Пришлось делать несколько УЗИ, два МРТ и со всем этим ворохом довольно долго ходить по всевозможным ортопедам. Закончились визиты в кабинете заведующего отделением ортопедии клинической больницы №2 Александра Глебовича Левшина, который сразу отложил все описания МРТ в сторону. А из кипы результатов УЗИ выбрал один – того доктора, описаниям которого имело смысл доверять.

- Сегодня аппараты МРТ активно вводятся в строй и устанавливаются чуть ли не на каждом углу, – пояснил Александр Глебович свои действия. – Но ярославских специалистов, способных грамотно составить описание по результатам обследования, можно пересчитать по пальцам одной руки. УЗИ относительно давно используется в ортопедии, поэтому там есть медики, которым можно доверять при постановке диагноза. Заметим, что именно консультация Александра Глебовича уберегла пациентку от дорогостоящей и совершенно не нужной ей операции, к которой ее склоняли после каждого обследования – на них, кстати, тоже ушло немало денег. Для того, чтобы полностью избавиться от недуга, женщине потребовалось просто сменить обувь и заняться некоторыми упражнениями из курса лечебной физкультуры.

В этой истории, как в капле воды отражается весь путь нашей медицины – от начала «реформ» до наших дней, а, возможно, и до тех времен, когда 5600 миллионов рублей будут успешно освоены. Станет ли медицинская помощь действительно доступнее и что оценят пациенты – дело будущего. Но уже в настоящем есть настораживающие тенденции: стоимость медицинских услуг – даже в первичном звене – растет. Реальные доходы населения падают. Предположу, что вытащить из него те деньги, которые ему не жалко отдать за свое здоровье – вот истинная цель сегодняшней медицины.

Если цель не изменится, то вся «модернизация» первичного медицинского звена сведется к тому, чтобы пациенты как можно точнее и быстрее узнавали собственный диагноз. Что же касается успехов дальнейшего лечения, то оно будет определяться тем, у кого какие финансовые возможности. Тут-то от облздрава ничего не зависит – все в руках (точнее – кошельках) пациентов. Тем более, что этот департамент у нас работает, как нам говорят, лучше всех своих коллег в России. Его даже в пример другим ставят. А уж если ему еще и пять с половиной миллиардов рублей выделить – тут такая «земля обетованная» возникнет, что умирать вообще будет очень проблематично. Особенно при ценах на ритуальные услуги, которые тоже растут день ото дня. Впрочем, к областному департаменту здравоохранения, которому предназначены пять с половиной миллиардов рублей, это никакого отношения не имеет.

P. S. Функции в сфере охраны здоровья граждан на территории Ярославской области, в том числе по защите прав человека и гражданина в сфере охраны здоровья на территории Ярославской области, разработке, утверждению и реализации программы развития здравоохранения, обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения, профилактики заболеваний, организации обеспечения граждан лекарственными препаратами и медицинскими изделиями, а также по участию в санитарно-гигиеническом просвещении населения осуществляет Департамент здравоохранения и фармации Ярославской области.

Формирует и реализует единую политику информационной открытости органов исполнительной власти Ярославской области управление массовых коммуникаций правительства Ярославской области — руководитель Ирина Горюнова.